Поцелуи врага обманчивы. Да буду я бдителен, когда мир одевает на себя маску любви, ибо он при первой же возможности предаст меня, как предал моего Господа, целованием. Когда человек собирается нанести религии удар, он обычно изображает из себя ее весьма глубокого почитателя. Да остерегусь я льстивого лицемерия, которое есть оруженосец ереси и неверности. Зная коварство нечестивости, да буду я мудр как змия, дабы распознавать вражеские замыслы и избегать их. Неразумный юноша был совлечен поцелуем незнакомой женщины: да будет душа моя так благодатно наставляема весь сегодняшний день, что "ласкательство и красноречие" мира не обольстят меня. Дух Святой, не дай мне, бедному слабому сыну человеческому, быть преданным целованием!

Но что, если я окажусь обвинен в том же проклятом грехе, что и Иуда, сын погибели? Я крестился во имя Господа Иисуса, я - член Его видимой церкви, я сижу за столом Вечери Господней; все это - столь многочисленные поцелуи губ моих. А искренен ли я в них? Если нет, то я - подлый предатель. Живу ли я в мире так же беззаботно, как и другие, и все же исповедаю себя последователем Христа? В таком случае я предаю религию осмеянию и заставляю людей злословить святое имя, которым я называюсь. Воистину, если я поступаю так непоследовательно, то я - Иуда, и лучше бы мне никогда не родиться. Смею ли я надеяться, что я чист в этом? Тогда, о Господи, сохрани меня таким. Соделай меня, Господи, искренним и верным. Удержи меня от всяких лживых путей. Не дай мне предать Спасителя моего. Я так люблю Тебя, Иисус, и хотя часто огорчаю Тебя, все же хочу пребыть верным даже до смерти. О Боже, удержи меня, чтобы я не вознесся высоко в исповедании, а потом в конце не пал в озеро огненное - из-за того, что предал Учителя моего целованием.

Обрати, душа моя, внимание на ту заботу, что проявляет Иисус к овцам Своим даже в час испытания! Господствующее чувство любви являет свою силу и в смерти. Он предает Себя в руки врагов, но произносит властные слова, заставляющие освободить учеников Его. Как агнец перед стригущим, оставался Он нем и не открывал уст Своих во всем, что касалось Его Самого, но ради учеников Своих Он говорит с силой Всемогущего. Здесь явлена любовь - постоянная, самозабвенная, верная. Но не скрыто ли здесь нечто намного большее, чем то, что лежит на поверхности? Разве в этих словах не выражена сама душа и дух искупления? Добрый пастырь полагает жизнь Свою за овец и ходатайствует о том, чтобы они были отпущены. Обязательство составлено, и справедливость требует, чтобы те, чьим Заместителем Он является, могли идти. Посреди египетского рабства голос этот звучит как слово власти: "Пусть идут". Из рабства греха и сатаны должны выйти искупленные. В каждой камере темницы Отчаяния повторяется эхом: "Пусть идут", и выходят из стен их Уныние и Робость. Сатана слышит хорошо знакомый голос и убирает ногу с шеи поверженного, и смерть слышит его, и ад открывает врата свои, давая воскреснуть мертвым. Они идут путем возрастания, святости, победы, славы, и никто не посмеет остановить их. Льва не будет на их пути, и никакой другой кровожадный зверь не нападет на них. "Утренний олень" отвлек на себя жестоких охотников, и теперь самая пугливая лань и дикие серны могут пастись в совершенном мире среди лилий любви Его. Грозовая туча разразилась над Голгофским Крестом, и странников Сиона никогда не поразят стрелы Мщения. Сердце мое, возрадуйся же в своей неприкосновенности, которую обеспечил тебе Искупитель, и благословляй Имя Его весь сегодняшний день, и каждый день.

Он никогда не оставлял их, но они в трусливом страхе за свои жизни убежали от Него в самом начале Его страданий. Это только один поучительный пример того, как слабы все верующие, когда они предоставлены самим себе. Они в лучшем случае овцы и спасаются бегством, когда появляется волк. Все они были предупреждены об опасности и дали обет скорее умереть, чем оставить своего Учителя; и все же оказались охвачены внезапной паникой и разбежались. Возможно, что в начале этого дня я полон решимости вытерпеть ради Господа испытания, и мне кажется, что я обязательно проявлю совершенную верность; но да буду я весьма подозрителен к себе, чтобы из-за того же злого неверующего сердца не отступить от Господа, как отступили апостолы. Одно дело - дать обет, и совсем другое - исполнить его. Как послужило бы это их вечной славе, если бы они мужественно остались рядом с Иисусом. Они убежали от славы; да не уподоблюсь я им! Где еще могли они быть в такой безопасности, как возле своего Учителя, Который всегда мог призвать двенадцать легионов ангелов? Они убежали от своего подлинного убежища. О Боже, не дай мне совершить такую же глупость. Божественная благодать может сделать из труса храбреца. Курящийся лен может вспыхнуть, как пламя на жертвеннике, если этого захочет Господь. Те самые апостолы, что были пугливы как зайцы, стали смелы как львы после того, как Дух снизошел на них, и точно также Дух Святой способен дать моему трусливому духу смелость исповедовать моего Господа и свидетельствовать о Его истине.

Какой болью, должно быть, наполнилось сердце Спасителя, когда Он увидел неверие друзей Своих! Это было одной горькой каплей в Его чаше; но чаша эта испита до дна; да не добавлю я еще одну каплю в нее. Если я оставлю Господа, то я снова предам Его на распятие и подвергну публичному позору. Храни меня, о благословенный Дух, от конца столь постыдного.

Своей сладостью, своей полнотой, своим величием и верностью любовь Христова превосходит все разумение человеческое. Где найти слова, чтобы описать Его несравненную, Его беспримерную любовь к сынам человеческим? Она так обширна и безгранична, что все слова, как ласточка, что скользит по воде и никогда не проникает в ее глубину, касаются только поверхности, оставляя нетронутой лежащую под ней неизмеримую бездну. Хорошо сказал поэт:

Ибо любовь Христова воистину неизмерима и непостижима, и никому не постичь ее. Чтобы иметь хоть сколько-нибудь верное представление о любви Христовой, мы должны прежде осознать всю высоту величия Его прежней славы и всю глубину уничижения Его земного воплощения. Но кто расскажет нам о величии Христа? Когда Он пребывал на престоле небес, Он был Богом истинным Бога истинного, Им были сотворены небеса и все их воинство. Его могучая рука поддерживала светила небесные, нескончаемые славословия херувимов и серафимов окружали Его, хор восхвалений всей вселенной нескончаемым потоком изливался к подножию престола Его: Он царствовал над всем Своим творением, Бог Вседержитель, Вечноблаженный. Кто может описать высоту славы Его? И с другой стороны, кто может показать, как низко низошел Он? Стать человеком было уничижением; стать мужем скорбей - Уничижением куда большим; истекать кровью, умирать и страдать - все это было громадной жертвой для Того, Кто был Сыном Божиим; но претерпеть такую ни с чем несравнимую муку - вынести позорную смерть и быть оставленным Отцом Своим - это такая глубина всепокрывающей любви, постичь которую не сможет даже самый вдохновенный ум. В этом - любовь! И воистину, любовь, "превосходящая разумение". О, пусть же любовь эта Исполнит наши сердца благословенной благодарностью и подвигнет нас в делах наших являть силу ее.

Нам говорят, что Вождь спасения нашего достиг совершенства через страдания, поэтому мы, будучи грешными и далекими от совершенства людьми, не должны удивляться, если нам также предстоит пройти через них. Должно ли голове быть увенчанной терновым венцом, а другим частям тела - нежиться на лоне спокойствия? Должно ли было Христу пройти по морю собственной крови, дабы получить венец, а мы войдем ли на небеса, не замочив ног наших в серебряных туфлях? Нет, опыт Учителя нашего говорит нам, что страдания необходимы, и подлинное дитя Божие не должно и не будет избегать их, если бы оно и могло это сделать. Но в том, что Христос "совершился (т.е. стал совершенен - Прим. пер.) чрез страдания", есть одна весьма утешительная для нас мысль - а именно, что Он в состоянии полностью сострадать нам. "Ибо мы имеем не такого первосвященника, который не может сострадать нам в немощах наших". В этом сострадании Христа мы находим силу, которая поддерживает нас. Один из древних мучеников сказал: "Я могу вынести все, ибо Иисус страдал и страдает во мне сейчас. Он разделяет со мной мое страдание, и это придает мне силу!" Верующий, держись за эту мысль во все дни бедствий твоих. Пусть мысль об Иисусе укрепляет тебя, когда ты идешь по следам Его. Найди для себя милую твоему сердцу опору в Его сострадании и помни, что страдать - это честь, страдать же ради Христа - слава. Апостолы радовались, что их считали достойными этой славы. До тех пор, пока Господь дарует нам благодать страдания ради Христа и страдания со Христом, именно до этих пор Он оказывает нам честь. Драгоценности христианина - это его скорби. Знаки монаршей власти царей, помазанных Богом - это их беды, их страдания, их скорби. Поэтому не будем избегать оказываемой нам чести. Не будем уклоняться от нашего возвеличения. Скорби наши возвеличивают нас, и беды наши превозносят нас. "Если терпим, то с Ним и царствовать будем".