По этой причине лица людей Господних были покрыты позором, ибо было ужасно, что в Святое место, куда могли входить только священники, ворвались чужие люди. Повсюду вокруг нас мы видим такой же повод для печали. Сколько нечестивых людей проходят сейчас обучение с целью посвятить себя служению? Какой вопиющий грех есть эта торжественная ложь, которой все наше население номинально причислено к национальной церкви! Как страшно, что необращенных принуждают соблюдать обряды, и что в среде наиболее просветленных церквей нашей страны так недостает дисциплины. Если те тысячи, которые прочтут эти строки, все вместе воззовут об этом сегодня к Господу Иисусу, Он вмешается и отвратит зло, которое в противном случае постигнет Церковь Его. Осквернять Церковь - это загрязнять колодец, лить воду на огонь, засевать плодородное поле камнями. Пусть всем нам будет дана благодать, чтобы как следует сохранять чистоту Церкви, являясь собором верующих, а не нацией, не сообществом неспасенных и необращенных людей.

Наша ревностность должна, однако, начинаться с нас самих. Давайте проверим себя, имеем ли мы право вкушать пищу за столом Господним. Будем следить за тем, чтобы быть нам одетыми в брачное одеяние, чтобы нам самим не оказаться чужими в святилище Господнем. Много званных, а мало избранных; узок путь и тесны врата. О, испросим же благодати прийти к Иисусу праведно, с верой избранных Божиих. Тот, Кто поразил Озу за его прикосновение к ковчегу, весьма ревнив к двум Своим таинствам; как истинно верующий, я могу свободно приходить к ним; как чужой, я не должен касаться их, чтобы не умереть. Испытание сердца - это обязанность всех, кто принимает крещение и приступает к столу Господнему. "Испытай меня, Боже, и узнай сердце мое".

Владычество Христа над Его Церковью - это владычество Пастыря-Царя. Ему принадлежит верховная власть, но это - главенство мудрого и заботливого пастыря над своей нуждающейся и любящей паствой. Он повелевает - и ему повинуются, но это - добровольное повиновение хорошо досмотренных овец, радостно оказываемое своему возлюбленному Пастырю, Чей голос они так хорошо знают. Он правит силой любви и властью благости.

Его владычество носит практический характер. Сказано: "И стонет Он и будет пасти". Великий Глава Церкви активно занят тем, что заботится о народе Своем. Он не сидит на престоле в праздности и не держит скипетр в бездеятельности. Нет, Он стоит и пасет. Слово "пасти" в оригинале соответствует его греческому аналогу, означающему "пастырствовать", т. е. делать все, что требуется от пастыря: водить, сторожить, оберегать, лечить, ухаживать, так же как и пасти.

Его владычество непрерывно по своей продолжительности. Сказано: "И станет Он и будет пасти", а не "Он будет иногда пасти, и оставит их" или же "Он однажды дарует возрождение, а на следующий день оставит Церковь Свою без присмотра". Глаза Его никогда не смыкает сон, а руки никогда не отдыхают; сердце Его никогда не перестает биться любовью и плечи не устают носить бремена народа Его.

Его владычество всесильно в своих действиях; "Он будет пасти в силе Иеговы". Где Христос, там Бог; и все, что делает Христос, является действием Всевышнего. O! Как радостно сознавать, что Тот, Кто представляет сегодня интересы народа Своего, есть Бог истинный Бога истинного, пред Которым преклонится всякое колено. Блаженны мы, принадлежащие такому Пастырю, Чья человеческая природа общается с нами и Чья божественность охраняет нас. Преклонимся и поклонимся Ему как народ паствы Его.

Среди всех святых, чьи жизни запечатлены на страницах Священного Писания, самым поразительным, многообразным и поучительным жизненным опытом обладает Давид. На его примере мы встречаемся с испытаниями и искушениями, которые не встретишь ни у одного святого древних времен, и потому он - наиболее впечатляющий прообраз Господа нашего. Давид прошел через испытания, которым подвержены люди всех сословий и званий. Цари имеют свои печали - и голову Давида венчала царская корона; у крестьянина свои заботы - и Давид был знаком с пастушьим посохом; скиталец знает свои лишения - и Давид обитал в пещерах Ен-гадди; у вождя свои трудности - и Давид много потерпел от сынов Саруиных. Псалмопевец был также испытуем неверностью со стороны друзей. Его советник Ахитофел оставил его. "Который ел хлеб мой, поднял на меня пяту". Его злейшими врагами были его домашние; его дети были его самым большим бедствием. Искушения бедности и богатства, почести и унижения, здоровья и немощи - все испробовали на нем свою силу. Он знал искушения извне, уносящие его покой, и искушения изнутри, омрачавшие его радость. Не успевал Давид избежать одного испытания, как сразу же попадал в другое; только он выплывал из одного омута уныния и тревоги, как тут же снова ввергался в глубочайшие пучины, и все воды и волны Божий проходили над ним. Вероятно поэтому псалмы Давида вызывают такое единодушное восхищение у всех зрелых христиан. В каком бы состоянии души мы ни находились, будь то наивысшая радость или глубокая депрессия, Давид с точностью описал наши чувства. Он был глубоким знатоком человеческого сердца, потому что прошел лучшую из школ - школу прочувствованного сердцем личного опыта. Так как мы обучаемся в этой же школе, так как созреваем в благодати и взрослеем годами, то все выше ценим псалмы Давида и находим в них "злачные пажити" для себя. Душа моя, пусть же опыт Давида воодушевит и наставит тебя в этот день.

Нам преподан здесь великий урок: чтобы получать, нужно отдавать; чтобы собирать, нужно разбрасывать; чтобы стать счастливым, нужно давать счастье другим; и чтобы стать духовно крепким, нужно искать духовного блага для других. Напояя других, мы напояем самих себя. Каким образом? - Наши усилия быть полезными порождают в нас силу для того, чтобы быть полезными. В нас есть скрытые таланты и дремлющие способности, которые выявляются в результате нашей деятельности. Сила наша сокрыта даже от нас самих, пока мы не отважимся вступить в битву Господню или же взойти на горы наших трудностей. Мы не осознаем, каким нежным состраданием мы располагаем, пока не попытаемся отереть слезы вдовы и смягчить горе сироты. Пытаясь научить других, мы часто обнаруживаем, что сами получаем наставления. О, какие благодатные уроки получили некоторые из нас у постели больного! Мы шли учить Писаниям - мы возвращались, краснея, что так слабо их знаем. Во время наших бесед с бедными святыми мы более совершенно для нас самих научаемся пути Божиему и глубже проникаем в Божественную истину. Так что напоение нами других делает нас смиренными. Мы узнаем, как много благодати там, где мы не искали; и как значительно бедный святой может превосходить нас в познании. Наше собственное утешение также возрастает, когда мы трудимся для других. Мы стараемся ободрить их, и это радует наше собственное сердце. Как двое людей в снегу: один растирал другого, чтобы спасти его от смерти, и, делая так, поддерживал собственное кровообращение и спасал собственную жизнь. Бедная вдова из Сарепты уделила из своих скудных запасов для нужд пророка и с того дня никогда больше не знала, что такое нужда. Поэтому давайте, и дастся вам: мерою доброю, утрясенною, нагнетенною и переполненною.

Каковы слова верующего, жаждущего общения с Иисусом; он изнемогает по Господу своему. Благословенные души никогда не ощущают полного покоя, если не находятся в состоянии близости ко Христу, ибо, когда они удалены от Него, они теряют покой. Чем ближе к Нему, тем ближе к совершенному миру небес; чем ближе к Нему, тем сердце полнее не только миром, но жизнью, энергией и радостью, ибо все это зависит от постоянного общения с Иисусом. Что солнце для дня, что луна для ночи, что роса для цветка, то Иисус Христос - для нас. Что хлеб для голодного, одежда для голого, тень от высокой скалы для путника в земле жаждущей, то Иисус Христос - для нас; и поэтому, если мы не чувствуем нашего единства с Ним, то неудивительно, что дух наш взывает словами песни: "Заклинаю вас, дщери Иерусалимские: если вы встретите возлюбленного 'моего, что скажете вы ему? что я изнемогаю от любви". Это пылкое стремление к Иисусу сопряжено с благословением: "Блаженны алчущие и жаждущие правды", и поэтому превыше всего блаженны жаждущие Праведного. Благословен этот голод, так как он от Бога: если я не могу обрести полностью расцветшее блаженство насыщения, я буду, опустошенный и жаждущий, искать того же блаженства в его сладостных полураспустившихся бутонах, пока не насыщусь Христом. Если я не могу питаться Иисусом, то алкать и жаждать Его означает быть рядом с небом. Святость осеняет этот голод, поскольку он сверкает среди блаженств Господа нашего. Но это благословение включает в себя обетование. Такие алчущие "насытятся" тем, чего они желают. Если Христос таким образом заставляет нас жаждать Себя, то Он обязательно удовлетворит эту жажду; и когда Он придет к нам - а Он обязательно придет - о, как это будет восхитительно!