Второзаконие
Наш YouTube - Библия в видеоформате и другие материалы.
Христианская страничка
Лента обновлений сайта
Медиатека Blagovestnik.Org
в Telegram -
t.me/BlagovestnikOrg
Видеобиблия online

Русская Аудиобиблия online
Писание (обзоры)
Хроники последнего времени
Українська Аудіобіблія
Украинская Аудиобиблия
Ukrainian
Audio-Bible
Видео-книги
Музыкальные
видео-альбомы
Книги (А-Г)
Книги (Д-Л)
Книги (М-О)
Книги (П-Р)
Книги (С-С)
Книги (Т-Я)
Новые книги (А-Я)
Фонограммы-аранжировки
(*.mid и *.mp3),
Караоке
(*.kar и *.divx)
Юность Иисусу
Песнь Благовестника
старый раздел
Бесплатно скачать mp3
Нотный архив
Модули
для "Цитаты"
Брошюры для ищущих Бога
Воскресная школа,
материалы
для малышей,
занимательные материалы
Список ресурсов
служения Blagovestnik.Org
Архивы:
Рассылки (1)
Рассылки (2)
Проповеди (1)
Проповеди (2)
Сперджен (1)
Сперджен (2)
Сперджен (3)
Сперджен (4)
Карта сайта:
Чтения
Толкование
Литература
Стихотворения
Скачать mp3
Видео-онлайн
Архивы
Все остальное
Контактная информация
Поддержать сайт
FAQ


Наш основной Telegram-канал.
Наша группа ВК: "Христианская медиатека".
Наши новости в группе в WhatsApp.

Ч. Х. Макинтош

Толкование на Книгу Второзаконие

"Навеки, Господи, слово Твое утверждено на небесах"
Пс.118:89
"В сердце моем сокрыл я слово Твое, чтобы не грешил пред Тобою"
Пс.118:11

Глава 4

"Итак, Израиль, слушай постановления и законы, которые я научаю вас исполнять, дабы вы были живы, и пошли, и наследовали ту землю, которую Господь Бог отцов ваших дает вам." (ст. 1).
Здесь поразительным образом выражаются характерные особенности всей Книги "Второзаконие": "слушай" и "исполняй", дабы вы "были живы" и "наследовали", - вот ее общее, никогда не изменяющееся правило. Это верно по отношению к Израилю, равно как и в применении к нам. Путь жизни и тайна обладания им зависят только от нашего повиновения святым заповедям Божьим. Это нам открывается при чтении всякой страницы боговдохновенной Книги. Бог не дал нам Слова Своего для того, чтобы мы его рассматривали и о нем рассуждали, но для того, чтобы подчинялись этому Слову. Действием благодати Божьей сердца наши должны радостно и искренно покориться уставам и требованиям Отца нашего Небесного, дабы мы могли ходить по озаренному светом Божьим пути и на самом деле пользоваться всеми богатствами Божьими, нам дарованными во Христе. "Кто имеет заповеди Мои, тот возлюблен будет Отцом Моим; и Я возлюблю его и явлюсь ему Сам" (Иоан. 14,21).
Какие драгоценные слова! Какое дивное преимущество! Не всякий однако верующий этим обладает: обладают этим лишь те, которые, всецело подчиняясь Господу нашему Иисусу Христу, соблюдают заповеди Его. Это благословение доступно всякой верующей душе, но не все послушны Господу, а, следовательно, и не все пользуются им. Быть ребенком и быть ребенком послушным - не одно и то же. Не одно и то же быть искупленным Спасителем чадом Его, или же Спасителя любить и с радостью соблюдать слова Его. Так бывает и в наших семьях: из двух сыновей, мы видим, один исполняет только свою волю и всячески старается удовлетворить свои вкусы: он не находит удовольствия в обществе своего отца: он не знает, что отец его любит и чего он желает: он не стремится сообразоваться с его вкусами, широко однако пользуясь преимуществами, связанными с его положением сына в доме отца. Он охотно принимает от отца своего одежду, пищу и т.д., но никогда не порадует он его сердца своим любящим вниманием. А рядом с ним мы видим в той же семье другого сына, напротив, любящего общество своего отца, ценящего это общество и пользующегося всяким случаем, чтобы предусмотреть его желания. Он любит отца не за получаемые от него блага, но ради него самого, а потому самым большим для него счастьем является возможность быть с отцом и исполнять его волю. Не трудно понять, как различны чувства отца по отношению к этим двум сыновьям, хотя оба они его дети и одинаково любимы им. По своему положению в семье оба они имеют одинаковое право на любовь отца: отец однако совершенно иначе будет относится к послушному сыну: сын же упрямый, неблагодарный и себялюбивый, не заслуживающий его доверия, будет для него всегда источником забот и беспокойства и потребует особенно много молитв за себя со стороны отца.
Будем уверены, что послушание приятно Господу: "заповеди же Его не тяжки", потому что они являются драгоценным выражением Его любви, следствием наших сыновьих отношений к Богу. Кроме того, Бог, по великой милости Своей, воздает нам за наше послушание, в большей мере открываясь душам нашим и пребывая с нами. Это особенно ясно сказывается в ответе Господа на вопрос Апостола Иуды: "Господи! что это, что Ты хочешь явить Себя нам, а не миру? Иисус сказал ему в ответ: кто любит Меня, тот соблюдет слово Мое; и Отец Мой возлюбит его, и Мы придем к нему, и обитель у него сотворим" (Иоан. 14,22-23). Здесь не идет вопрос о разнице между "миром" и "нами"; мир не знает Бога и не повинуется Ему, а потому не мир имел Господь в виду, произнося эти слова. Мир ненавидит Христа, потому что не знает Его. "Отойди от нас: не хотим мы знать путей Твоих!" (Иов. 21,14). - "Не хотим, чтобы Он царствовал над нами" (Лук. 19,14), - вот речь мира. Таков хвалящийся своей цивилизацией и своим христианством мир. Под видом наружного блеска и его покрывающей мишуры кроется глубокая ненависть к личности и авторитету Христа. Священным, бесподобным именем Его прикрывается религия, носящая название крещеного мира; но под покровом этого наружного исповедания таится сердце, враждующее против Бога и Христа Его.
Итак в 14-ой главе Евангелия от Иоанна Господь наш не имеет в виду мира. Он окружен "Своими", и поэтому слова Его относятся в данном случае к ним. Он мог явить лишь суд и вечную погибель. Но, благодарение Ему, Он являет Себя не миру, а послушным искупленным Своим, тем, которые знают и соблюдают заповеди Его: тем, которые любят Его и хранят слова Его.
Читатель должен иметь в виду, что, говоря о Своих заповедях, словах и повелениях Господь наш подразумевает под ними не десять заповедей или закон Моисеев. Эти десять заповедей несомненно составляют часть Священных Писаний, боговдохновенного Слова Божьего Но смешивать закон Моисеев с заповедями Христовыми значит разрушить учение Христово и смешивать иудейство с христианством, закон с благодатью.
Часто достаточно бывает известного созвучия слов, чтобы ввести нас в заблуждение; так, встречаясь со словом "заповеди", мы тотчас же приходим к заключению, что слово это имеет отношение к закону Моисееву. Это однако совершенно неверно. Я предлагаю поэтому читателю, не имеющему света в этом отношении, отложить на минуту в сторону эту книгу и прочесть восемь первых глав Послания к Римлянам и все Послание Апостола Павла к Галатам, в тишине и с молитвою рассмотреть их в присутствии Божьем. Он вполне тогда убедится, что христианин не находится под законом ни в каком отношении, - все равно, идет ли вопрос о его жизни, о его оправдании, о его освящении, и о его поведении. Все учение Нового Завета направлено, одним словом, к одной цели: всячески доказать христианину, что он уже не под законом, что он не от мира сего, что он не живет на земле по плоти, не пребывает в грехах своих. Незыблемым основанием этой истины является совершенное для нас Христом искупление, во имя которого мы были запечатлены Духом Святым и этим путем соединены воедино с Христом воскресшим и прославленным; это дает возможность сказать Апостолу Иоанну по отношению ко всем верующим, всем возлюбленным чадам Божьим: "Поступаем в мире сем, как Он" (1 Иоан. 4,17). Это разрешает вопрос для всех желающих руководствоваться исключительно Священными Писаниями. Никакие возражения не имеют для них значения.
Я уклонился немного в сторону, предвидя недоразумения, которые могут быть вызваны словом "заповеди" Читатель должен остерегаться склонности смешивать заповеди, о которых идет речь в 14-ой главе Евангелия от Иоанна, с заповедями Моисеевыми, предписанными в Исх. 20. Мы однако нимало не сомневаемся, что 20-ая глава Книги "Исход" не менее боговдохновенна, чем 14-ая глава Евангелия от Иоанна.
Прежде, чем закончить рассмотрение этого вопроса, я попрошу читателя обратить свое внимание на 18-19 главы Книги "Бытие", где так ясно отмечена разница, существующая между послушными и непослушными чадами Божьими. Вопрос этот был уже нами рассмотрен в нашем "Толковании" на Книгу "Бытие", а потому мы здесь ограничимся только тем, что напомним читателю, что эти главы заключают в себе историю двух святых Божиих. Лот был такое же чадо Божье, как и Авраам, и мы не сомневаемся, что он причислен также к числу "духов праведников, достигших совершенства" (Евр 12,23). Апостол Петр по вдохновению Божию нам свидетельствует о том, что действительно Лот "ежедневно мучался в праведной душе, видя и слыша дела беззаконные" (2 Петр 2,8).
Но, заметьте, какая великая разница существовала между этими двумя людьми: Авраама посетил Сам Господь и соблаговолил войти под кров его, - честь и преимущество, никогда не оказанные Лоту. Ни разу не явился ему Господь в Содом Он только послал ему Ангелов Своих, облеченных силою, вестников, исполнителей Своей воли, которые решительно отказались войти в дом Лота или воспользоваться его гостеприимством: Лот получил от них унизительный для себя ответ: "Нет, мы ночуем на улице" (Быт 19,2) И вошли они в его дом только, чтобы защитить его от угрожающего ему насилия и чтобы вырвать его из грустных обстоятельств, в которые он попал, ища выгоды земной и высокого положения в мире сем -Трудно найти разницу более существенную!
Что же касается Авраама, о нем говорится, что Господь благоволил к нему, ему являлся и с ним разговаривал, сообщая ему Свои планы и намерения относительно Содома: "Утаю ли Я (сказал Он) от Авраама, что хочу делать? От Авраама точно произойдет народ великий и сильный, и благословятся в нем все народы земли Ибо Я избрал его для того, чтобы он заповедал сынам своим и дому своему после себя ходить путем Господним, творя и суд; и исполнит Господь над Авраамом, что сказал о нем" (Быт. 18,17-19).
Трудно найти более поучительное пояснение 14-ой главы Евангелия от Иоанна (21-22 ст), хотя вышеупомянутая сцена и произошла две тысячи лет раньше, чем были произнесены Господом Иисусом эти слова. Встречаем ли мы что-либо подобное в жизни Лота? Увы, нет! Этого не могло быть он не жил вблизи Бога, он не знал мыслей, планов и намерений Его Погруженный в мрак Содома, ослепленный греховной атмосферой преступных городов равнины, как мог он узнать мысли Божий и предвидеть будущее? Человек, живущий в дружбе с миром, может смотреть на все лишь глазами мира, может измерять все только мерою человеческою, может думать только "по-мирски". Потому Церковь, живущая в положении Церкви Сардийской, получает угрозу, представляющую ей пришествие Господне, как внезапное появление вора ("Я найду на тебя, как тать") вместо того, чтобы почерпать ободрение в надежде на пришествие Господа, Который явится, подобно "звезде светлой и утренней". Если уровень Церкви опустился, и она стоит не выше мира, что, увы, мы видим, случилось с Сардийской Церковью, она может смотреть на будущее только с мирской точки зрения. Это объясняет чувство ужаса, с которым большая часть христиан ожидает пришествия Господня. Они ожидают Судью вместо того, чтобы ожидать благословенного Жениха Как мало есть людей, "возлюбивших явление Его'" (2 Тим. 4,8) Большинство христиан, - нам жаль это высказать, - прообразно представлены нам Лотом, а не Авраамом Церковь сошла с почвы, ей подобающей, сошла со своей истинной высоты и смешалась с миром, ненавидящим и презирающим отсутствующего своего Господа.
Но, благодарение Богу, есть "впрочем в Сардисе несколько человек, которые не осквернили одежд своих" (Откр. 3,4), есть несколько живых камней среди дымящихся развалин религии без жизни, несколько светочей, светящих среди нравственного мрака так называемого христианского мира - холодного, лицемерного и светского. И не только в этой Церкви, но и при прохождении.
Церковью фазиса, проживаемого Лаодикийской Церковью, когда порядок вещей становится до нельзя унизительным и безнадежным, когда вся эта Церковь будет "извергнута из уст Свидетеля верного и истинного" (Откр. 3,14-16), даже при этом положении упадка и запустения раздаются столь утешительные для пробуждения души слова "Се, стою у двери и стучу если кто услышит голос Мой, и отворит дверь, войду к нему, и буду вечерять с ним, и он со Мною" (Откр 3,20).
[Слова Христа, обращенные к Лаодикийской Церкви, очень часто неправильно применяются к отдельному грешнику Конечно Христос зовет к Себе и всякую грешную душу, но в данном случае слова эти относятся к Церкви Здесь мы видим не Христа, стучащегося в двери грешного сердца Он стучится здесь в двери Церкви Какою внушительною нравственною силою дышит этот прообраз в применении его к Церкви! Какая потрясающая картина! Христос стоит вне Церкви. Но как вместе с тем благ Господь. Он стучит Он хочет войти "Если кто" хотя бы одна душа! В Сардисе Он мог еще найти "несколько" Ему преданных душ, в Лаодикии Он не уверен найти даже одну душу. Но если в ней окажется и одна жаждущая душа, Он войдет к ней, и будет вечерять с нею.
Нам не приходится удивляться, что враг старается помешать нам правильно понимать этот прообраз, применяя его к последнему прискорбному фазису существования на земле Церкви. Мы можем с уверенностью сказать, что, применяя слова, обращенные к Лаодикийской Церкви, только к душе невозрожденного человека, мы лишаем Церковь возможности вслушаться в одно из серьезнейших увещании, к ней обращенных Новым Заветом.]
Все это доказывает нам, что и в наше время развитие показного благочестия, равно как и в дни патриархов, внимательное ухо и послушное сердце имеют неизменное значение в очах Божиих Авраам, бывший странником и пришельцем в равнинах Мамврийских, в то же время являясь верным и послушным чадом Божьим, сподобился принять в доме своем Господа славы, - редкое преимущество, которого не получил бы человек, избравший жилище свое среди города, обреченного на разрушение Так и во время охлаждения Лаодикийской Церкви, когда тщеславные стремления овладевают ею, истинно послушное Богу сердце получает отрадное обещание вкушать вечерю со "Свидетелем верным и истинным", Который есть "Аминь" и "начало создания Божьего" (Откр. 3,14).
Будем помнить это. Да проникнется глубоко этой истиною душа наша; истина эта выражается в следующих вступительных словах 4-ой главы нашей книги: "Итак, Израиль, слушай постановления и законы, которые я научаю вас исполнять, дабы вы были живы, и пошли и наследовали ту землю, которую Господь, Бог отцов ваших, дает нам". Мы находим ее и в чудных, нами уже приведенных, словах 14-ой главы Евангелия от Иоанна: "Кто имеет заповеди Мои и соблюдает их, тот любит Меня..." И еще: "Кто любит Меня, тот соблюдет слово Мое." (ст. 21,23).
[Полезно отметить разницу, существующую между "заповедями" и "словами". Первые показывают, что нам следовало бы выполнять, последние же выражают собою желания Божий. Приказание, которое я даю своему сыну, указывает ему, что он должен делать, и, если он меня любит, он с радостью его исполнит. Но сердце мое наполнится еще большей радостью, если я увижу, что сын мой исполнил и то, чего я ему не приказывал, но лишь говорил, что мне то или другое нравится. Не следует ли и нам всеми силами стараться порадовать сердце Христа? Не должны ли мы "ревностно стараться быть Ему угодными? (2 Кор. 5,9) В Нем мы получили доступ к Отцу; будем же всячески стараться быть Ему угодными. Он радуется нашему послушанию, - Сам Он неизменно повиновался Отцу. "Я желаю исполнить волю Твою, Боже мой, и закон Твой у Меня в сердце." (Пс. 39,9) - "Если заповеди Мои соблюдаете, пребудете в любви Моей, как и Я соблюл заповеди Отца Моего, и пребываю в Его любви." (Иоан. 15,10) Да поможет нам Господь более пребывать в Духе Святом, дабы мы могли идти по благословенным Его стопам и дабы сердца наши делались все более и более преданными, верными и послушными Господу; этим путем имя Его будет всякий день прославляться в жизни нашей, и сердце Господа возрадуется о нас.]
Эта же истина особенно ярко сияет в вдохновенных словах Апостола: "Возлюбленные! Если сердце наше не осуждает нас, то мы имеем дерзновение к Богу, и чего ни попросим, получим от Него, потому что соблюдаем заповеди Его, и делаем благоугодное пред Ним. А заповедь Его та, чтобы мы веровали во имя Сына Его, Иисуса Христа, и любили друг друга, как Он заповедал нам. И кто сохраняет заповеди Его, тот пребывает в Нем, и Он в том" (1 Иоан. 3,21-24). Примеров этих вполне достаточно, чтобы ясно и точно выяснить себе истинный смысл послушания: оно благоугодно сердцу Господа нашего Иисуса Христа и благоугодно Богу. "Мы не свои, ибо мы куплены дорогою ценою" (1 Кор. 6,19-20). Богу мы обязаны всем: жизнью, миром, праведностью, спасением, вечным блаженством и славою; как же не признаем мы Его полного права на наше послушание и не порадуем Его сердца соблюдением Его заповедей и совершением дел, благоугодных в очах Его?
Нам дано великое преимущество радовать сердце Возлюбленного нашего Господа. Насколько возвышеннее служение наше служения закону, и как противоположно оно ему! Служение закону отличается от христианства, как смерть от жизни, рабство от свободы, осуждение от оправдания, отчуждение от приближения, сомнение от уверенности. Чудовищна попытка человека соединить два этих принципа воедино, их слить в одну систему, принимать их за две ветви одного и того же ствола; это приводит только к непоправимому неустройству. Стараясь этим путем поставить души одновременно в зависимость и от закона и от благодати, мы достигаем самого плачевного результата. Это равносильно попытке соединить лучи полуденного солнца с глубоким мраком полуночи.
В высшей степени несообразной и неестественной с точки зрения Божественной и небесной, во свете Нового Завета, по суждению мыслей Христовых и сердца Божьего, оказывается стремление многих христиан связать воедино закон и благодать. Это наносит бесчестие Богу, причиняет рану сердцу Христа: Дух Святой этим оскорблен; от этого страдают истина Божья и возлюбленное стадо Христово, и страшный камень соблазна полагается на пути Евреев и язычников. Все серьезное понимание учения Божьего в течение девятнадцати веков обнаружится только перед судилищем Христовым, и какой позор надет тогда на голову всех лжеучителей!
Многие благочестивые христианские души искренно думают, что, только обязуясь исполнять закон, мы можем сделаться послушными Богу и святыми в действиях наших, что только это утверждает нас на нашем христианском пути и обуздывает нашего ветхого человека. Подобные христиане как бы боятся, что отсутствие этого педагога, его требований и наказаний грозит прекращением всякого нравственного порядка и наступлением полного смятения. С их точки зрения не иметь десяти заповедей руководящим правилом своей жизни значит снять предохранительные шлюзы, поставленные рукою Божьего для того, чтобы остановить поток беззаконий человечества.
Легко представить себе всю затруднительность решения этого вопроса; в том или в другом виде всякий из нас непременно встретился с ним; нам необходимо одно: взглянуть на эти трудности с Божьей точки зрения, которая должна быть и нашею. Для нас важно поэтому освободить свой ум от всего, что в нем является плодом чисто человеческого учения; важно очистить душу свою действием Слова и Духа Божьего. Надо научиться всецело доверяться всякому слову, исходящему из уст Божьих, доверяться ему, не рассуждая, не возражая, не споря ни о чем; надо только верить. Когда говорит человек, и когда дело идет об авторитете человеческом, мы можем рассуждать, потому что мнения людские не безошибочны. Мы должны вслушиваться в то, что говорит человек, проверяя его мнения не своим умом, не взглядами других людей, но Словом Божиим. Но когда говорит Писание, недопустимы никакие возражения.
Это очень для нас утешительно. Таким путем душа, вполне освобожденная от мрачного господства своеволия и от порабощения авторитету человеческому, приводится непосредственное соприкосновение, личное и живое, с авторитетом Божьим, и это дает душе жизнь, мир, свободу, нравственную силу, истинную возвышенность, Божественную определенность и святую устойчивость. Этот авторитет полагает конец всякому сомнению, всякому страху, всякой неопределенности чисто человеческих мнений, неопределенности, столь тяжелой для души, столь утомительной для сердца. Мы таким образом не носимся более на волнах сомнения, не меняем своих взглядов по прихоти всякого ветра человеческого учения: Бог сказал, - этого достаточно, и в этом заключается покой сердца, которое, минуя бурный океан богословских споров, бросило якорь в тихой пристани Божественного откровения. С этой целью я и обращаюсь к чтущему Бога читателю этих строк, прося его, если он желает познать мысль Божью по отношению к разбираемому нами вопросу, а также и к вопросу о причине, характере и смысле христианского послушания Богу, с полною доверчивостью, вслушиваться в голос Священного Писания. Что же говорит он нам? Возвращает ли он нас к Моисею, чтобы нас научить, как нам должно жить? Возвращает ли он нас к "горе осязаемой" (Евр. 12,18), чтобы достигнуть в нас святости? Подчиняет ли он нас закону, чтобы этим обуздать нашу плоть? Прочтите следующие слова Послания к Римлянам 6,14: "Грех не должен над вами господствовать, ибо вы не под законом, но под благодатью".
Мы умоляем читателя дать словам этим проникнуть в самую глубину души Дух Святой вполне решительно и определено свидетельствует нам, что христиане "не под законом". Если бы мы были под законом, грех господствовал бы над нами. В самом деле мы встречаем в Священных Писаниях слова "грех", "закон" и "плоть" неизменно связанными вместе Душа, руководящаяся законом, никаким образом не может вполне освободиться от власти греха; это одно уже сразу обнаруживает нам всю обманчивость подзаконности и полную неспособность ее направить души на путь святости. Подчинить души закону есть верное средство их поработить греху и отдать их в полную его власть. Совершенно поэтому невозможно произвести святость через посредство закона. Возьмем в подтверждение этой истины еще 4-ый стих 7-ой главы Послания к Римлянам: "Так и вы, братья мои," - вместе со всеми истинно верующими, со всем народом Божьим, - "умерли для закона телом Христовым, чтобы принадлежать другому, Воскресшему из мертвых, да приносим плод Богу." Мы не можем очевидно "умереть для закона" и в то же время находиться "под законом". На это возразят быть может, что выражение "умерли для закона" здесь употреблено в смысле прообраза. Допустим, что это так; кого же в таком случае изображает этот прообраз. Конечно не людей, находящихся под законом! Он обозначает как раз им противоположное.
"Заметим еще, что Апостол не говорит, что умер закон, - ничего подобного не случилось. Закон не умер, но мы умерли для закона. Смертью Христовою мы вышли из сферы, управляемой законом. Христос занял наше место; Он подчинился закону: на кресте Он сделался жертвою за грех ради нас. Он умер за нас, и мы умерли в Нем; Он вывел нас из состояния, в котором мы были порабощены греху и закону, чтобы дать нам совершенно новое положение в завете и живом единении с Ним Самим, Христом воскресшим; поэтому мы можем сказать: "Поступаем в мире сем, как Он" (1 Иоан. 4,17). Подчинен ли закону Христос прославленный? Конечно нет. Не подчинены ему следовательно и мы. Имеет ли грех какую-либо власть над Христом? Грех не имеет никакой власти над Ним; поэтому не имеет он власти и над нами. Как Христос всегда пребывает в присутствии Божьем, и нам даровано также пребывать в свете лица Его; поэтому, снова становясь в зависимость от закона, мы этим совершенно лишили бы смысла наше положение во Христе, и это привело бы к вопиющему противоречию по отношению к столь драгоценному и положительному учению, нам даруемому в этом смысле Священным Писанием.
Спросим себя также, каким образом, обрывая самые основы христианства, можно рассчитывать иметь успех в святости жизни? Как мог бы уничтожиться живущий в нас грех учением, дающим греху полную над нами власть? Как можно достичь истинного христианского послушания, отвращая ухо свое от Священного Писания? Это оказалось бы невозможным; Божественная цель достигается и Божественными средствами. Бог, желая нас избавить от господства над нами греха, освободил нас от закона; таким образом люди, утверждающие, что христиане под законом, стоят в прямом противоречии с Богом, - мысль, требующая самого серьезного внимания с нашей стороны.
Вслушаемся и в другие еще слова той же 7-ой главы Послания к Римлянам, заключающиеся в 5-6 стихах: "Ибо, когда мы жили по плоти, тогда страсти греховные, обнаруживаемые законом, действовали в членах наших, чтобы приносить плод смерти; но ныне, умерши от закона, которым были связаны, мы освободились от него, чтобы нам служить Богу в обновлении духа, а не по ветхой букве." ["Закон добр, если кто законно употребляет его " (1 Тим 1,8)-"Закон свят " (Рим 7,12) Писание не учит, что закон умер, но говорит, что верующий умер для закона это далеко не одно и то же.]
Здесь опять все ясно, как день. Что обозначают слова: "Когда мы жили по плоти?" Обозначает ли это, что мы все еще находимся в этом положении? Очевидно нет. Если бы я сказал: "Когда я был в Лондоне", всякий понял бы, что в данную минуту меня там нет.
Что же хочет Апостол сказать словами: "Когда мы жили по плоти?" Он переносит наши мысли в прошлое, упоминая о положении, теперь уже не существующем. Итак верующие больше не по плоти. Священное Писание особенно подчеркивает это. Но значит ли это, что они не живут в теле? Конечно нет. Живя на земле, они несомненно живут в теле, но не живут "по плоти" в смысле их положения перед Богом.
В 8-ой главе мы находим вполне ясное изложение этой мысли. "Живущие по плоти Богу угодить не могут. Но вы не по плоти живете, не по духу, если только Дух Божий живет в вас." (ст. 8-9). Здесь говорится об одном из знаменательнейших фактов, выражающих одного из славнейших и драгоценнейших наших преимуществ: "Живущие по плоти Богу угодить не могут". Человек очень нравственный, очень приветливый, очень набожный и ко всем доброжелательный может однако оказаться неспособным угодить Богу. Если он живет "по плоти", он находится в ложном положении; источник, откуда истекают ручьи, заражен нечистотою; корень и ствол, дающие начало ветвям, подгнили; плоть не может дать никакого доброго плода, никакого плода, заслуживающего благоволения Божия. "Живущие по плоти угодить Богу не могут". Надо занять совершенно новое положение, получить новую жизнь, жить новыми побуждениями, преследовать новые цели: надо, одним словом, сделаться "новою тварью". Как все это важно понять! Да поможет нам Господь с надлежащим вниманием вникнуть в эти слова Апостола и убедиться, правильно ли мы их понимаем.
Заметьте также, с другой стороны, главное преимущество всех истинно верующих душ: "Вы не по плоти живете". Таким образом христиане уже вышли из положения, в котором они не могут угодить Богу. Они имеют новую природу, новую жизнь, всякое движение, всякое действие которых драгоценны в очах Божиих. Жизнь эта существует силою Духа Святого; она сосредотачивается на Христе; слава составляет конечную ее цель; небо - родина ее: в ней все Божественно, и, следовательно, все совершенно. Христианин, правда, склонен заблуждаться, склонен сам по себе уклоняться от истины, близок к греху. В нем, т.е. в плоти его, не живет ничего доброго. Но положение его основано на вечной непреложности благодати Божией; искупление и всемогущее заступничество Господа нашего Иисуса Христа открыли ему теперь Божественные источники, для него уготованные этой благодатью. Он свободен навеки от ужасной власти подзаконное™, главными знаменами которой служат: "плоть", "закон", "грех" и "смерть". Какая мрачная картина! Христианин же вводится в сферу славы, где царят: "жизнь", "праведность", "святость", "слава", "Христос".
"Вы приступили не к горе, осязаемой и пылающей огнем, не к тьме и мраку, и буре, не к трубному звуку и гласу глаголов, который слышавшие просили, чтобы к ним более не было продолжаемо слово: ибо они могли стерпеть того, что заведуемо было: если и зверь прикоснется к горе, будет побит камнями. И столь ужасно было это видение, что и Моисей сказал: я в страхе и трепете. Но вы приступили к горе Сиону, и ко граду Бога живого, к небесному Иерусалиму и тьмам Ангелов, к торжествующему собору и Церкви первенцев, написанных на небесах, и к Судии всех Богу, и к духам праведников, достигших совершенства, и к Ходатаю нового завета, Иисусу, и к крови кропления, говорящей лучше, нежели Авелева" (Евр. 12,18-24).
Мы напоминаем драгоценные эти истины, идя навстречу тем душам, которые до той минуты, что он открыли эту книгу, вполне искренно были убеждены, что святость жизни и истинное послушание достигаются только подчинением закону. Мы надеемся, что державшийся подобных взглядов читатель проследил вместе с нами этот вопрос, вникнув в доводы, нами приводимые Священным Писанием и доказывающий всю неосновательность этих мнений. В таком случае читатель убедится, что ставить верующих в подобные условия значит подрывать самые основы христианства, отвергать благодать, отрекаться от Христа, возвращаться к служению плоти, не могущей угодить Богу, подвергать себя, одним словом, гневу Божию. Служение людей закону, - я это еще раз повторяю, - диаметрально противоположно учению Нового Завета. Апостол Павел в течение всего своего служения боролся с этой системой и ее приверженцами; он ненавидел ее и постоянно восставал против этого учения. Люди, проповедовавшие подобное служение закону, всегда старались задержать благословенную работу Апостола и соблазнить души возлюбленных его духовных чад. Нельзя читать его столь убедительные увещевания в Послании к Галатам, его наставления по этому поводу Филлипийцам, или знаменательные предостережения, ими даваемые в Послании к Евреям, и не видеть, как Апостол ненавидел учение законников.
Возможно, что и после всего, нами сказанного, что и несмотря на многочисленные доказательства, почерпанные из Писания и на которые мы обращали внимание читателя, он все-таки еще захочет спросить: "Тем, что власть закона будет уничтожена, не может ли это дать повод к упадку нравственности, и не приведет ли к преступному легкомыслию?" На это мы возразим, что Бог мудрее нас. Он лучше нас знает, как предупредить возникновение безнравственности и преступного легкомыслия и как произвести истинное послушание. Он попробовал дать закон, и что же из этого вышло? Закон произвел гнев; он сделался источником оскорбления и содействовал развитию греха; через посредство закона воцарилась смерть. Он умножил грех, он лишил грешника всякой силы; он убил грешника и сделался его обвинителем, проклиная всех, находящихся в зависимости от него. "Все, уверждающиеся на делах закона, находятся под клятвою." (Гал. 3,10). Все это произошло не по причине несовершенства закона, но от полнейшей неспособности человека соблюдать закон.
Но ясно ли читателю, что посредством закона нельзя достичь ни жизни, ни праведности, ни святости, ни истинного христианского послушания? Возможно, что в сердце читателя все еще кроются сомнения и вопросы, что ему все еще трудно понять суть этого несомненного факта? Надеемся, что это не так. Ни одна душа, желающая подчиниться учению и авторитету Нового Завета, ни минуты не может защищать принцип служения закону.
Прежде однако, чем отойти от этого важного и серьезного вопроса, мы хотим обратить внимание читателя на несколько изречений Священного Писания, в которых особенно ярко отражается ослепительный блеск нравственной возвышенности христианского учения, обнаруживая все несовершенство законов Моисеевых.
Возьмем прежде всего известное изречение, начинающее собою 8-ую главу Послания к Римлянам: "Итак нет ныне никакого осуждения тем, которые во Христе Иисусе, (живут не по плоти, но по духу,) потому что закон духа жизни во Христе Иисусе освободил меня от закона греха и смерти. Как закон, ослабленный плотью, был бессилен, то Бог послал Сына Своего в подобии плоти греховной в жертву за грех, и осудил грех во плоти, чтобы оправдание закона исполнилось в нас, живущих не по плоти, но по духу." (Римл. 8,1-4).
Необходимо понять, что первый стих устанавливает положение всякого христианина перед Богом. Он "во Христе Иисусе". Это делает все ясным. Он не живет по плоти; он не под законом: он безусловно и навек "во Христе Иисусе". Поэтому для него нет осуждения. Апостол не говорит здесь ни о нашей жизни, ни о нашем нравственном состоянии: иначе он не мог бы употребить выражение: "никакого осуждения". Каким бы совершенством ни отличалось по-видимому поведение христианина, в каком бы духовном состоянии он не находился, всегда в нем найдется что-либо, достойное суда и осуждения. На всей земле нельзя сыскать христианина, который не осуждал бы своего духовного состояния и хождения в мире сем, был бы доволен своим нравственным человеком и своими поступками. Каким же образом можно было бы поставить выражение "никакого осуждения" в зависимость от христианского образа жизни, или связать их вместе? Это совершенно невозможно. Чтобы избежать всякого осуждения, нам нужно обнаружить в нашей жизни нечто божественно совершенное: подобного совершенства никогда не сказывается и никогда не бывало в христианской жизни. Даже Апостолу Павлу пришлось однажды взять обратно свои слова (Деян. 23,5). Он раскаивался также, что написал одно письмо (2 Кор. 7,8) Один только "Человек" на земле явил совершенство, как в жизни, так и во всех движениях души. Вне Его все полно недочетов, как бы ни был высок духовный уровень жизни лучших из христиан В подлиннике Библии и не существует вовсе второй части первого стиха Римл. 8; всякая душа, действительно наученная Богом, легко в этом убедится и сразу поймет, что не может существовать связи между словами "осуждение" и "жизнь", - это две несовместимые вещи. Этот стих, такой в сущности чудный и ясный, приводил часто в смущение - мы в этом не сомневаемся, - многие любящие Господа души второю своею частью, прибавленною одним из переписчиков, которого по всему вероятию ослепил блеск свободной благодати безусловной и царственной, которой сияет первая часть стиха. Сколько раз приходилось нам слышать: "Конечно, - я знаю, что не существует никакого осуждения тем, которые во Христе Иисусе, если они живут не по плоти, но по духу. Про себя я не могу сказать, что я живу по духу, хотя я и искренно этого желаю: я оплакиваю свои недостатки и отдал бы все на свете, чтобы быть способным жить более духовно; но, увы! Сколько приходится мне отмечать недочетов и в моих путях! Какое же право имею я к себе применить драгоценные слова: "никакого осуждения"? Надеюсь, что придет день, когда я буду вправе отнести их к себе: для этого я должен продвинуться вперед на пути святости: в настоящем моем положении я не могу применить слова эти к себе: это доказало бы мою самонадеянность".
Подобные рассуждения зарождались быть может в уме многих из нас, хотя они нами громко и не высказывались Убедительный и необыкновенно простой ответ на все эти рассуждения мы находим в факте, что в сущности вторая часть первого стиха Римл. 8 совершенно не существует в Слове Божьем, но является прибавлением, чуждым духу и сущности христианства, - прибавлением, стоящим в противоречии со всеми доводами, приводимыми в той же главе послания, и отнимающим безмятежный, дарованный Богом христианину, мир. Людям, себя посвятившим вопросу изучения Библии, известно, что все заслуживающие доверия и пользующиеся авторитетом знатоки Писаний отрицают существование в первоначальном подлиннике Библии последней фразы Римл. 8,1.
Таково мнение всех научных библейских критиков, [Просматривая весь материал, нам доставляемый трудами ученых и критиков, мы должны только удивляться, как сравнительно мало встретилось в Библии изречений, потребовавших особенного обсуждения, между ними не оказалось даже ни одного изречения, относящегося к какому-либо основному учению христианства Бог, нам даровавший Священные Писания, позаботился о сохранении их и передал их в полной неприкосновенности Церкви Своей. Но тем не менее Ему благоугодно было в различные времена чрез посредство ученых трудов и добросовестной критики освобождать текст Священного Писания от ошибок, в него проскользнувших по несовершенству человеческой работы. Могут ли поправки эти заставить нас отрицать чистоту Писаний, или усомниться в том, что они суть истинное Слово Божие? Напротив, это должно нас только побуждать благословлять Господа, нам сохранившего Слово Свое во всей его чистоте.] приходящих, как этого и следует ожидать от добросовестных исследователей, к заключению, к которому даже и вполне самостоятельно пришла бы всякая духовно развитая душа.
В подтверждение всего вышесказанного прибавим еще и то, что слова "которые живут не по плоти но по духу", снова встречаются в 4-ом стихе той же главы, что еще раз делает очевидным всю несовместимость их с 1-ым стихом. В 4-ом стихе идет речь о нашем поведении, об осуществлении нами справедливых требований закона; здесь, следовательно, фраза эта вполне уместна и занимает ей Богом отведенное место. Человек, живущий по духу, как должно жить всякому христианину, исполняет справедливое требование закона. Любовь есть исполнение закона; любовь побуждает нас всегда делать то, чего не могли нас заставить делать десять заповедей, а именно: любить врагов наших. Ни одна душа, любящая святость, ни один защитник праведности жизни не могут опасаться что-либо утратить, отвращаясь от служения закону, чтобы вознестись на высоту служения благодати, переходя от горы Синайской к высотам Сионским, от Моисея к Христу. Нет; они этим только достигают начала источника, более возвышенного, более глубокого, проникают в более обширную сферу святости, праведности и послушания Богу.
Если бы кто-либо вздумал задать вопрос: "Но не лишает ли весь ряд нами приведенных доводов закон его характеризующей славы?" Мы ответим: Нисколько: ничем закон не был так оправдан, подтвержден и прославлен, как именно драгоценным искупительным делом Христа, составляющим нетленное основание всех преимуществ, всех благословений, всякого совершенства и всей славы христианства. Апостол уже заранее отвечает на этот вопрос в первой части послания к Римлянам: "Итак мы уничтожаем закон верою? Никак: но закон утверждаем" (Римл. 3,31). Чем мог закон получить лучшее оправдание, прославление и подтверждение, как не жизнью и смертью Господа Иисуса? Всякое служение закону должно быть оставлено теми, которые имеют преимущество жить при свете обновленной жизни, которые знают Христа, как свою жизнь, свою преданность, свое освящение, свой образец, для которых Христос есть "все и всем", тем, которые в своем послушании Богу руководствуются не страхом проклятия за нарушение ими закона, но любовью Христа, как это и выражается в чудных словах: "Ибо любовь Христова - а не закон Моисеев, - "объемлет нас, рассуждающих так: если один умер за всех, то все умерли. А Христос за всех умер, чтобы живущие уже не для себя жили, но для Умершего за них и Воскресшего" (2 Кор. 5,14-15).
Мог ли произвести все это закон? Никогда, да будет вечная хвала за то Богу всякой благодати, закону произвести это было невозможно: и не потому чтобы закон не был "свят", "справедлив" и "добр", но потому что закон "ослаблен был плотью"; дело было не в неспособности работника, но в негодности материала: и тогда "Бог послал Сына Своего в подобии плоти греховной, в жертву за грех, и осудил грех во плоти, чтобы оправдание закона исполнилось в нас, живущих не по плоти, но по духу" (Римл. 8,3-4), а нас, воскресших со Христом, с Ним соединенных силою Духа Святого и ходящих в могуществе новой и вечной жизни. Вот истинная суть христианской жизни; и если читатель прочтет вторую главу послания к Галатам, он в ней найдет горячую речь Апостола Павла, с Божественными силою и полнотою доказывающую особенную славу, присущую христианской жизни и ее действиям. Это вполне согласуется с упреками, которые верный служитель Христа обращает к Апостолу Петру в Антиохии, когда этот ревностный и преданный Господу слуга Его, благодаря его характеризовавшей слабости, сошел временно с высокого уровня, на который возносит душу Евангелие благодати Божьей. Мы не можем ничего сделать лучшего, как привести читателю целиком всю речь Апостола, каждая фраза которой запечатлена особенной духовной силой: "Когда же Петр пришел в Антиохию, то я лично противостал ему, потому что он подвергался нареканию. Ибо, до прибытия некоторых от Иакова, ел вместе с язычниками: а когда те пришли, стал таиться и устраняться, опасаясь обрезанных. Вместе с ним лицемерили и прочие Иудеи, так что даже Варнава был увлечен их лицемерием. Но когда я увидел, что они не прямо поступают по истине Евангельской, то сказал Петру при всех: если ты, будучи Иудеем, живешь по язычески, а не по иудейски, то для чего язычников принуждаешь жить по иудейски? Мы по природе Иудеи, а не из язычников грешники: однако же, узнав, что человек оправдывается не делами закона, а только верою в Иисуса Христа, и мы уверовали во Христа Иисуса, чтобы оправдаться верою во Христа, а не делами закона; ибо делами закона не оправдается никакая плоть. Если же, ища оправдания во Христе, мы и сами оказались грешниками, - то неужели Христос есть служитель греха? Никак! Ибо если я снова созидаю, что разрушил, то сам себя делаю преступником. Законом я умер для закона, чтобы жить для Бога Я сораспялся Христу, и уже не я живу, но живет во мне Христос. А что ныне живу во плоти, то живу верою в Сына Божьего, возлюбившего меня и предавшего Себя за меня. Не отвергаю благодати Божьей: а если законом оправдание, то Христос напрасно умер" (Гал. 2,11-21).
Здесь мы имеем пред собою одно из самых ясных изложений истины касательно христианского учения и его применении в жизни. Нам следует особенно отметить, как Евангелие Божие обозначает путь истинно верующей души, проводя его между двумя пагубными заблуждениями: подзаконностью, с одной, - и угождению плоти, - с другой стороны. Выше приведенный нами 19-ый стих указывает Божественное средство, дающее возможность избежать обоих этих видов зла. Обращаясь к тем, которые хотели поставить в каком бы то ни было отношении христианина в зависимость от закона, а также к Иудеям, которые лицемерили вместе с Апостолом Петром, и ко всем законникам вообще, Апостол Павел восклицает: "Я умер для закона".
Какое закону дело до мертвого человека? Никакого. Закон предназначен для человека живого и живущего во плоти, чтобы проклясть и умертвить его за то, что человек его не исполнил. Поэтому проповедовать, что закон умер или уничтожен, - большое заблуждение. Это неправда: он существует во всей своей силе, во всем своем величии и во всей неумолимой своей строгости. - Говорить, что в Англии не существует закона, карающего убийцу, значит говорить ложь. Но если человек умирает, закон теряет над ним свою власть, не имея больше возможности поразить его наказанием.
Каким же образом верующий умер для закона? Апостол отвечает: "Законом я умер для закона" (Гал. 2,19). Закон приговорил к смерти его совесть; так в Римл. 7 мы читаем: "Я жил некогда без закона: но когда пришла заповедь, то грех ожил, а я умер: и таким образом заповедь, данная для жизни, послужила мне к смерти; потому что грех, взяв повод от заповеди, обольстил меня и умертвил ею" (Римл 7,9-11). Но кроме всего этого в Гал. 2,19-20. говорится еще: "Я сораспялся Христу, и уже не я живу, но живет во мне Христос".
Вот чудный ответ христианина как тем, которые говорят, что закон Моисеев отменен, а следовательно не существует более и стеснений, налагавшихся на евреев законом, так и тем, которые воспользовались бы этим, чтобы допускать в своей жизни всякого рода зло: "Законом я умер для закона," - не для того, чтобы перестать обуздывать свою плоть, но - "чтобы жить для Бога" (Гал. 2,19).
Трудно найти что-либо по своему нравственному совершенству, по нравственной своей красоте равное ответу, который истинное христианство дает подзаконности, с одной стороны, и угождению плоти, - с другой. Мое личное, "я" распято; грех осужден: мне дарована новая жизнь во Христе, жизнь вечная пред лицом Божьим, жизнь веры в Сыне Божьем; любовь Христова есть рычаг этой жизни. Что может быть совершеннее этого? Неужели следует желать из славы, в которую вводит человека учение Христово, вернуть его к служению плоти, к жизни ветхого человека; подвергнуть снова приговору смерти его совесть, снова вызвать к существованию порабощение его страху перед смертью и осуждением?
Способна ли душа, хотя бы в самой слабой мере, вкусившая небесную сладость Евангелия Божия, снова подпасть под власть жалкой системы закона, смешанного с благодатью, системы, столь часто свойственной современному христианству?
Как грустно встречать детей Божьих, храмы Духа Святого, членов тела Христова, утративших славные свои преимущества и обременных тяжким игом, "которого", по выражению Апостола Петра, "не могли понести ни отцы наши, ни мы." (Деян. 15,10).
Исследуйте Писания; и если вы в них откроете истины, которые мы старались вам представить в их настоящем свете, отбросьте тяжелое покрывало, которым христиане прикрывают свои лжеучения, и ходите в свободе, даруемой Христом народу Его; сорвите повязки, которыми они завязывают глаза, и устремите взор ваш на нравственную славу, небесный блеск которой сияет "в Евангелии благодати Божьей."
Да поможет нам Господь жизнью нашей и действиями нашими доказать, что благодать может произвести в нас то, чего не мог достигнуть закон! Да будет повседневная наша жизнь на глазах мира, среди всех нас окружающих обстоятельств и во всех наших отношениях с людьми самым убедительным ответом всем тем, которые руководствуются в поведении своем буквой закона!
Да будем мы воодушевлены искренним желанием привести, насколько это в нашей власти, всех дорогих чад Божьих к более ясному познанию их положения и их преимуществ в Христе воскресшем и прославленном. Да благоволит Господь далеко разлить свет Свой и истину Свою в силе Духа Святого и собрать вокруг Себя народ Свой, чтобы он ходил в радости спасения своего, в чистоте и свете присутствия Божия, ожидая пришествия Господня!
Мы не будем стараться извинить себя в глазах читателя по поводу этого длинного отступления, потому что мы считаем очень важным основательно разобрать серьезный вопрос о послушании и указать истинное основание учения, выражаемого в первом стихе нашей главы. Если Израиль призывался к "слушанию" и к "выполнению" воли Божьей, насколько же больше относится это увещание к нам, получившим "во Христе всякое духовное благословение в небесах." (Ефес. 1,3). Мы призваны к послушанию, к послушанию Иисусу Христу, как нам это ясно говорится в 1 Петр. 1,2: "Избранные по предведению Бога Отца, при освящении от Духа, к послушанию и окроплению кровью Иисуса Христа." Мы призваны к тому же послушанию, которым запечатлена была жизнь нашего Возлюбленного Господа Иисуса Христа. На Нем конечно не сказывалось никаких посторонних влияний, как это часто, увы, случается с нами, что же касается самого характера послушания, он остается одинаковым и для нас. В этом заключается большое для нас преимущество. Мы должны идти по стопам Иисуса: "Кто говорит, что пребывает в Нем, тот должен поступать так, как Он поступал." (1 Иоан. 2,6). Вглядываясь в жизнь Господа нашего Иисуса Христа, вникая во все подробности Его возвышенных поступков, мы встречаемся с фактом, заслуживающим глубокого и серьезного внимания с нашей стороны, с фактом, тесно связанным с Книгою "Второзаконие:" мы имеем здесь ввиду место, всегда отводимое Господом Иисусом Слову Божию, к которому Он постоянно прибегал и которое Он всегда приводил для подтверждения Своих слов; факт этот, имеющий особенное важное значение в наше время, занимает выдающееся место в нами изучаемой Книге: это составляет характерную черту, ее отличающую от трех предыдущих Книг. Слово Божье в ней является руководящим правилом, единым для человека примером и авторитетом; оно применяется ко всем его нуждам, ко всякому фазису его нравственной и духовной истории. Слово это говорит ему, что ему следует делать и чего ему делать не должно; оно дает ему указания относительно всякого затруднительного случая, входя во все малейшие подробности его существования. С каким благоговением приходится нам помышлять о Всемогущем, Который так нежно о нас заботится, - помышлять о Творце и Промыслителе необъятной вселенной, снизошедшем до издания закона даже в защиту "птичьего гнезда." (гл. 22,6).
Что дает особенную прелесть и сообщает особенный интерес Книге "Второзаконие", так это прославление в ней Слова Божьего и подчеркивание в ней необходимости нашего послушания Богу. Несказанно важно прислушаться к словам, предписывающим нам безусловное подчинение Богу, имеющее сугубое значение в наше время, особенно отмеченное склонностью многих христиан придавать большое значение разуму, суждению и воле человека, характерною склонностью нашего времени, которое боговдохновенный Апостол называет "днем торжества человека." Не раздаются ли со всех сторон высокомерные и гордые слова, произносящие разум человеческий, право человека судить обо всем, все осуждать и все объяснять по-своему? Кто смиренно исповедует свою веру в боговдохновенность, в полноту и безусловную авторитетность Писаний и всецело им повинуется, тот считается достойным презрения, считается невеждой, ограниченным умом, даже безумцем тысячами людей, выдающих себя за руководителей и учителей Церкви. В наших университетах, в наших школах и гимназиях все более и более меркнет нравственная слава, присущая ее руководящим правилом для молодежи, последней советуют жить исключительно согласно с доводами науки и человеческого разума. Слова Самого Бога святотатственно подвергаются суду человеческому и низводится до уровня, доступного пониманию человеческого ума. Таким образом устраняется влияние на человека Слова Божьего, потому что ясно, что если оно должно подчиняться человеческой оценке, оно перестает быть Словом Божьим. Подвергать человеческому суду откровение Божье, другими словами, откровение, носящее на себе печать совершенства, - сущее безумие. Или Бог нам не дал откровения Своих мыслей, или же Он нам его дал; и в этом случае откровение это отличается несравненной высотою, совершенством, несказанной возвышенностью; в этом случае оно содержит в себе истину несомненную, непогрешимую и Божественную. Всякий человек должен преклоняться и не открывать уст своих перед подобного рода авторитетом. Допускать хотя бы на минуту предположение, что человек способен иметь свое суждение по отношению к Слову Божьему, или может сказать, что Бога достойно и что недостойно Его, значит прямо ставить человека на место Божье; именно к этому стремится сатана, хотя многие из употребляемым орудий и не подозревают, что они работают над осуществлением его намерений.
На вопрос, нам постоянно задающийся: "Как можем мы иметь уверенность, что наша Библия содержит в себе истинное откровение Божье?" - мы ответим, что Один лишь Бог может нам дать эту уверенность. Если он не может ее дать, никто не может нас в этом уверить; если же Он совершает это, никому больше до этого дела нет.
Вот почва, на которой мы стоим; ничто не в силах ее поколебать. Без уверенности, нам даруемой верою, и источником которой - Бог, где пришлось бы нам искать решения вопроса, столь важного и от выяснения которого зависят такие существенные, такие вечные для нас последствия? Малейшее сомнение в этом направлении мучительно для нас; если я не уверен, что имею в руках откровение Самого Бога, душа моя погружается в глубокий нравственный мрак; ни один луч света не освещает этой непроглядной тьмы. Что мне остается делать? Может ли мне помочь человек своею мудростью, своею наукой или своим разумом? Может ли он доводами своими удовлетворить мою душу, разрешить мои сомнения, рассеять мои затруднения и страхи? Окажется ли человек способнее Бога, чтобы уверить меня, что Бог оставил мне Слово Свое? Сама мысль об этом кажется чудовищной.
Если Бог не может дать нам уверенность, что Он говорил с нами в откровении Своем, мы остаемся без всяких, от Него исходящих, указаний. Если нам приходится прибегать к авторитету человеческому, какое бы наименование он не носил, чтобы в нем почерпнуть уверенность в существовании обращенного к нашим душам Слова Божьего, мы этим оказываем более доверия этому авторитету, чем Слову, за подлинность которого он ручается.
Но, благодарение Богу, это не так; Бог сказал слова Свои сердцам нашим; Он дал нам Слово Свое, и Слово это само свидетельствует о себе; оно не нуждается в засвидетельствовании его подлинности рукою человека. Как? Неужели же будем мы прибегать к подписи человека, утверждающей достоверность Слова Бога живого? Откажемся раз и навсегда от этой кощунственной мысли, и да возносит искупленная душа наша хвалу Богу за несказанную милость, за царственное милосердие, не допустившем нас пребывать в беспросветном мраке наших мыслей, не давшее нам увлечься различными мнениями человеческими, но обогатившее нас чудным и драгоценным откровением Божественного света, дабы направить стези наши на путь безмятежного мира, дабы просветить наш разум, утешить наши сердца, оградить нас от всякого рода лжеучения и нравственного зла, дабы ввести нас в покой, благословение и славу небесного Царства Его. Хвала вечная да будет святому Имени Его!
Проникнемся также сознанием факта, что чудное, нами только что указанное преимущество, есть и основание серьезной ответственности с нашей стороны. Если Бог, в бесконечной благости Своей, дал нам полное откровение Своих мыслей, как же мы должны к нему относиться? Следует ли нам судить мысли Божьи, спорить о них и их обсуждать? Горе поступающим так: они стоят на весьма скользкой почве. Полное, сердечное и радостное повиновение - вот единственное, человеку приличествующее, отношение к откровению Божию; только это нужно для нас и приятно Богу. На этом пути ум наш успокоится, и мир Божий, который превыше всякого ума, соблюдет сердца наши и помышления наши во Христе Иисусе." (Фил. 4,7).
Если Слово Божье, навек утвержденное на небесах, глубоко запечатлено в сердцах наших, тихая уверенность, святая устойчивость будут царить в них; мы будем заметно преуспевать в христианской нашей жизни, которая таким образом послужит лучшим свидетельством правды Божьей перед лицом всех людей, отвергающих Библию, сделается убедительнейшим доказательством и очевидной действительностью для всякого колеблющегося сердца.
Глава, подлежащая нашему изучению, представляет собой длинный ряд самых убедительных увещаний, основанных на том факте, что Израиль слышал слова Божьи; некоторые из них должны особенно глубоко запечатлеться в сердце всякого христианина. "Не прибавляйте к тому, что я заповедаю вам, и не убавляйте от того."
Слова эти заключают в себе две весьма важные истины относительно Слова Божьего; а именно, - что ничего не следует прибавлять к этому Слову по той простой причине, что в нем ничто не пропущено: и ничего не следует от него убавлять, потому что в нем нет ничего лишнего. Все, в чем мы имеем нужду, содержится в нем; и нельзя обойтись без всего, в нем содержащегося. "Не прибавляй к словам Его, чтобы Он не обличил тебя, и ты оказался лжецом." (Притч. 30,6). Находя возможным что-либо прибавить к Слову Божьему, мы этим отрицаем, что это действительно есть Слово Божье. С другой стороны, если мы признаем боговдохновенность этого Слова, мы не можем считать лишним ни одно из его слов; все для нас необходимо, - лишнего в нем нет ничего.
Какое великое значение имеет истина эта в наши дни, когда человек дерзает оспаривать достоверность Писания, или прибавлять свое к Слову Божьему! Мы конечно имеем ввиду не особенности различных переводов и переложений Библии; мы говорим о Писаниях в их первоначальном виде, о чудном откровении Самого Бога К нему не следует прикасаться. Как не дано было руке человеческой право прикоснуться к созданному Богом миру в вечере дня сотворения его, так не дано и теперь прибавить хотя бы йоту или одну черту к боговдохновенному Слову, или что-либо от него отнять; потому что это значило бы выразить сомнение в совершенстве дела Духа Святого.
"Неужели", спросят нас, быть может, "считаете вы боговдохновенной всякую строчку Писания, начиная от "Бытия" и кончая последним словом "Откровения Апостола Иоанна"? Да, мы стоим именно на этой почве; мы признаем Божественное происхождение всякой строчки Святой Книги; в доказательство этого мы приведем слова Апостола Павла к Тимофею: "Все Писание боговдохновенно и полезно для научения, для обличения, для исправления, для наставления в праведности, да будет совершен Божий человек, ко всякому доброму делу приготовлен." (2 Тим. 3,16-17).
Если бы Слово Божье не было совершенно, что служило бы Божественным основанием нашей веры? Если бы это откровение не было полно, что служило бы Божественным основанием нашего упования? Тогда мы поистине уподобились бы кораблю без компаса и руля, бросаемому из стороны в сторону бурным морем неверия; мы были бы самыми жалкими из смертных.
Нас могут, пожалуй, еще спросить: "Думаете ли вы однако, что боговдохновенно и длинное родословие, заключающееся в первых главах первой Книги Паралипоменон? Неужели и оно написано для нашего назидания? Если это так, то что же заключается в нем поучительного для нас"? Нимало не сомневаясь, мы утверждаем, что твердо верим в боговдохновенность как этой части Слова Божьего, так и вообще всей Библии; и мы уверены, что глубокий смысл, интерес и важное значение этого родословия будут вполне доказаны будущей историей народа, к которому именно оно и относится.
Что же касается пользы, нами извлекаемой из этой родословной летописи, мы полагаем, что в ней заключается одно из драгоценнейших и поучительнейших для нас доказательств, с какою верностью печется Иегова о народе Своем, с каким вниманием и с какой любовью Он относится ко всему, его касающегося. Хотя с человеческой точки зрения Евреи представляют из себя народ отпадший и пребывающий в рассеянии по лицу всей земли, Бог продолжает из поколения в поколение заботиться о нем. Он знает все, что имеет отношение к двенадцати коленам; Он соберет их в назначенное для этого время и утвердит их в наследии, им отведенном в земле Ханаанской по обетованию, данному Богом Аврааму, Исааку и Иакову.
В высшей степени поучительно и утешительно для душ наших быть свидетелями бдительности и заботливости нашего Отца Небесного по отношению к земному Его народу.
Несмотря на заключенное в 1-ой главе 1 Пар драгоценное поучение, глава эта конечно не представляет нам того интереса, который в себе содержат, например, 17-ая глава Евангелия от Иоанна или 8-ая глава Послания к Римлянам. Мы полагаем, что всякая страница Слова Божьего написана Духом Святым, а потому назидательна для нас, хотя 17-ая глава Евангелия от Иоанна не может нам очевидно заменить Римл. 8.
Особенно же важно для нас помнить, что мы совершенно не способны судить о том, что достойно и что недостойно входить в состав боговдохновенной Книги. Мы слепы и ограничены, и именно та часть Слова Божьего, которая нам не кажется боговдохновенной, может иметь весьма важное значение в истории путей Божьих как по отношению всего мира, так и по отношению в отдельности к народу Его.
Все, нами только что указанное, для всякой истинно благочестивой и духовно настроенной души, сводится к следующему: мы верим в Божественный характер всякой строчки Библии, с начала ее и до конца. Вера эта не основывается на каком-либо авторитете человеческом. Поверить Священным Писаниям потому, что за ними стоит какой-либо авторитет человеческий, значило бы поставить этот авторитет выше Библии, ввиду того, что всегда свидетельство, удовлетворяющее другое, имеет более, нежели оно, веса, более нежели оно, значения Отсюда следует, что мы так же мало можем рассчитывать на человеческий авторитет в вопросе подтверждения истины Слова Божьего, как искать в слабом горении лампады доказательство того, что солнце светит. Нет, читатель, мы должны вполне уяснить себе этот вопрос.
Полная боговдохновенность Священных Писаний должна для души нашей сделаться основной истиной, истиной, которая нам дороже самой жизни. Тогда мы сумеем дать ответ холодной надменности скептицизма, рационализма и неверия. Мы не хотим утверждать, что нам удастся убедить неверующих; Бог подойдет Своими путями к душе их и в Свое время убедит их. Вступать в споры с подобными людьми значит непроизвольно терять время и труд; но мы убеждены, что самым действительным и самым достойным образом мы отвечаем неверующему, являя ему полный покой сердца, основанный на блаженной уверенности: "Все Писание богодухновенно." Сказано также: "Все, что написано было прежде, написано нам в наставление, чтобы мы терпеньем и утешеньем из Писаний сохраняли надежду." (Римл. 15,4). Первое из этих изречений Апостола доказывает, что все Писание исходит от Бога; второе, что оно предназначено для нас. Оба вместе взятые, они указывают, что нам не следует ничего ни прибавлять к Слову Божьему, ни убавлять от него; в нем сказано все и ничего нет в нем лишнего. Слава Господу за твердое основание нашей веры и за благословенье и утешенье, из него изливающиеся на всякую истинно верующую душу!
Мы обратим теперь внимание читателя на некоторые стихи 4-ой главы Книги "Второзаконие", особенно ярко обнаруживающие все значение, всю важность и всю авторитетность Слова Божьего. В них, как и во всей этой книге вообще, мы находим несравненно менее самых описаний особенных обрядов, уставов и религиозных постановлений; но в них всячески доказываются все серьезное значение, вся возвышенность Слова Божьего, а чем бы Слово это ни говорило.
"Вот, я научил вас постановлениям и законам, как повелел мне Господь, Бог мой, дабы вы так поступали в той земле, в которую вы вступаете, чтобы овладеть ею." Поведение их должно было во всем согласоваться с Божественными заповедями. Необыкновенно важное правило для них, для нас и для всех вообще. "Итак храните и исполняйте их; ибо в этом мудрость ваша и разум ваш перед глазами народов, которые, услышав о всех постановлениях, скажет: только этот великий народ мудрый и разумный." (ст. 5-6).
Выясним серьезно эти слова. Мудрость и разум Израильтян должны были выразиться в соблюдении и применении в жизни уставов и Божественных повелений. Мудрость должна была проявится не в ученых спорах, не в приведении каких-либо человеческих доводов, - она должна была сказаться в детском и беспрекословном их послушании. Вся мудрость Израиля заключалась в уставах и повелениях Божьих, а не в их личных мнениях и суждениях об этих заповедях. Глубокою и дивною мудростью Божьей дышало Слово Господне, и эту мудрость должны были увидеть и признать в их поведении все народы. Свет закона Господнего должен был отражаться на поведении и характере народа Божьего, приводя в изумление окружающие народы.
Но, увы, сколько, наоборот, было в Израиле неверности, и как мало поступки народа Божия явили народам всей земли Бога и Его Слова! Как бесчестилось Его чудное имя их делами, когда, оставляя возвышенную почву послушания заповедям Божиим, этот вознесенный Господом народ опустился до уровня окружающих племен, перенял их обычаи и преклонился пред их богами! Как при виде слабости, безумия и нравственного упадка Израиля языческие народы могли познать высшую мудрость, чистоту и нравственную силу Божиих постановлений и уставов, хранителем которых провозглашал себя Израиль, но которые его же и осуждали? (Римл. 2,3).
Но каковы ни были недостатки народа Божия, Слово Господне пребудет вовек; и если могущество этого Слова осталось не доказанным поведением Израиля, оно проявилось в осуждении, постигшем его неверность; оно также будет утешением, силою и благословением отдельной души, жаждущей идти стезею послушания.
В главе, рассматриваемой нами, Моисей старается доказать народу все высокое значение, всю нравственную славу Божественного идеала. Указывая им на истинные последствия послушания Богу, он предупреждает их об опасности, связанной с несоблюдением святых Божиих заповедей: "Ибо есть ли какой великий народ, к которому боги его были бы столь близки, как близок к вам Господь, Бог наш, когда ни призовем Его? И есть ли какой великий народ, у которого были бы такие справедливые постановления и законы, как весь закон сей, который я предлагаю вам сегодня?" (ст. 7-8). Вот истинная нравственная высота, присущая во все времена и во всяком месте племени, народу, семье или отдельному ее члену: иметь близ себя живого Бога при наличии Его драгоценного права призывать на помощь во всяком деле; знать, что Его могущество и благость всегда действует нам на благо; искать света Его благословенного лица во всех наших путях; ежедневно ставить нашу жизнь в зависимость от повелений и Его святых требований силою духа Святого осуществлять Его присутствие в нас.
Где найти слова, чтобы хотя бы в слабой мере выразить всю глубину Божиих благословений и преимуществ, даруемых нам Богом? И однако, по бесконечной милости Божией, они составляют удел каждого чада Божия на земле.
Мы не говорим, что каждое чадо Божие может пользоваться ими; это далеко не так. Как мы уже видели, они предназначены для тех, которые, с Божиею помощью, научились с благоговением, смиренно и от всего сердца повиноваться слову Божию. Как по отношению к Израилю, так и по отношению к Церкви и каждому верующему в отдельности, и в древние времена, и в наши дни истина остается все тою же: Божие благоволение является неоцененной наградой за послушание.
Мы, однако, знаем, что жалкое человеческое сердце склонно заблуждаться и подпадать под влияние различных течений, всячески силящихся удалить нас от узкого пути послушания. Поэтому не следует удивляться, почему Моисей так часто повторяет серьезные увещания, обращаясь к сердцу и совести своих слушателей. Пред обществом, по отношению к которому его сердце горело любовию, он изливает свое сердце, и его вдохновенная речь не может не пробудить лучших струн их души. "Только берегись", - говорит он, - "и тщательно храни душу твою, чтобы тебе не забыть тех дел, которые видели глаза твои, и чтобы они не выходили из сердца твоего во все дни жизни твоей; и поведай о них сынам твоим и сынам сынов твоих" (ст. 9).
Эти многозначащие для каждого сердца слова напоминают нам два важных факта: личную ответственность каждого за себя и наше свидетельство о Боге пред другими. В древнейшие времена народу Божию было заповедано тщательно хранить душу, чтобы драгоценные Божий поручения не были в пренебрежении; кроме того Израилю также вменялось в обязанность поучать своих детей и внуков заповедям Господним. Менее ли в этом отношении ответственны пред Богом мы, обладающие большими, сравнительно с Израилем, преимуществами и познанием? Мы призваны тщательно изучать Слово Божие и соблюдать его в своем сердце. Недостаточно второпях прочитывать каждый день несколько стихов или целую главу из Слова Божия, как бы впадая в религиозную рутину: мы должны серьезно и глубоко изучать Библию, чтобы это изучение было для нас источником радости и назидания.
Следует опасаться, не читают ли многие из нас Библию по обязанности, предпочитая Библии чтение журналов или каких-либо книг. Приходится ли после этого удивляться нашим поверхностным познаниям в области.
Священных Писаний? Как пред нами могут предстать красота этой Божественной Книги и ее нравственная глубина, если, открывая ее лишь для очищения совести, мы с равнодушием перечитываем некоторые ее стихи? Мне, быть может, возразят: "Мы не можем все время читать Библию". Скажет ли, однако, этот же человек: "Невозможно все время читать газеты и романы?" Каково состояние души человека, говорящего это? Действительно ли он любит Слово Божие? Сознает ли он истинное значение этого Слова, его превосходство и его внутреннюю славу? Это невозможно.
Что значат следующие обращенные к Израилю слова: "Итак положите сии слова Мои в сердце ваше и в душу вашу, и навяжите их в знак на руку свою, и да будут они повязкою над глазами вашими?" (гл. 11,18). "Сердце", "Душа", "Рука", "Глаза", - все призвано сохранять драгоценное Слово Божие; Израиль имел дело с действительностью, а не с пустыми формами, не с безжизненной рутиной. Человек должен был всецело предаться соблюдению Божиих уставов. "И учите им сыновей своих, говоря о них, когда ты сидишь в доме твоем, и когда идешь дорогою, и когда ложишься и когда встаешь. И напиши их на косяках дома твоего и на воротах твоих" (ст. 19-20). Не вменяются ли эти слова в обязанность и нам, христианам? Занимает ли Слово Божие подобное место в наших сердцах, в наших домах и в наших привычках? Ясно ли видят люди, входящие в наш дом или ежедневно имеющие с нами дело, что Слово Божие пользуется у нас почетом? Видят ли люди, с которыми мы имеем нечто общее в наших занятиях, что мы руководствуемся правилами Священного Писания? Видят ли наши дети и окружающие нас, что мы живем в атмосфере Слова Божия, что оно управляет нашим характером и нашим поведением?
Это пробный камень, испытывающий наши сердца, дорогой читатель; не оставим без внимания эти слова, но будем уверены, что ничто так не свидетельствует о нашем нравственном и духовном состоянии, как наше отношение к Слову Божию. Если мы не любим его, если мы не любим изучать его, если мы не жаждем с радостью исполнять его, заранее предвкушая возможность посвятить свободный час чтению в тишине святых слов Писания; если мы не горим желанием почаще размышлять о драгоценных Божиих поучениях наедине с сами собою, вместе с нашей семьей или вне нашего дома; если, одним словом, мы постоянно не дышим его святою атмосферою, если мы когда-либо решились выразить вышеприведенное мнение: "Нельзя постоянно читать Библию", - тогда нам следует серьезно задуматься над нашим духовным состоянием, далеко не желательным для нас.
Обновленное сердце любит Слово Божие и с радостью исследует его; так в 1 Петр. 2,2 мы читаем: "Как новорожденные младенцы возлюбите чистое словесное молоко, дабы от него возрасти вам во спасение". И действительно, если мы не любим этого чистого словесного молока, если мы им не питаемся, уровень нашей духовной жизни будет неизбежно понижаться. В нашем поведении может и не оказываться ничего явно предосудительного; мы, быть может, видимым образом и не бесчестим Господа нашими делами; но мы огорчаем Его сердце нашим небрежным отношением к Его Слову, другими словами, отношением к Нему Самому. С нашей стороны безумно говорить о нашей любви ко Христу, если мы не любим Его Слова и не живем им; мы напрасно воображаем, что духовная жизнь подвигается вперед, если чтение Библии не занимает главного места в жизни семьи или отдельного лица.
Само собою разумеется, что мы не хотим сказать, что кроме Библии не следует читать никаких книг, - в таком случае мы не писали бы и нашего "Толкования"; но ничто не требует такой бдительности с нашей стороны, как выбор нашего чтения. Все должно делаться во имя Господа Иисуса и во славу Божию, - в том числе и чтение.
Нам не следовало бы читать никакой книги, чтение которой не содействует прославлению Божию, или на чтение которой мы не можем призвать благословение Господа.
Этот вопрос требует серьезного рассмотрения со стороны всех детей Божиих; и мы верим, что силою Духа Святого наши размышления по поводу изучаемой нами главы пробудят наше сердце и нашу совесть, указав нам место, которое Слово Божие должно занимать в нашей жизни и в нашем доме. Если Слово Божие занимает надлежащее место в сердце, ему будет отведено место и в нашем доме. Когда Слово Божие не почитается в семье, трудно представить себе, чтоб оно занимало свое место и в сердцах ее членов. Главе семейства следует призадуматься над этим; мы того мнения, что свидетельство о Слове Божием должно ежедневно произноситься в каждой христианской семье. Некоторые, быть может, назовут последовательное чтение в семье Священного Писания религиозной рутиной, рабством, служением закону. На подобные возражения мы, со своей стороны, ответим: считается ли в семье рабством обычай собираться вокруг обеденного стола? Называется ли скучным долгом или печальной рутиной это соединение всех членов семьи вокруг стола? Конечно, нет, если это семья дружная, если взаимная любовь соединяет ее членов. Почему же главе семейства было бы трудно каждый день собирать вокруг себя своих детей и членов семьи, чтобы вместе с ними читать несколько стихов драгоценного слова Божия и сообща возносить несколько слов молитвы и благодарения к престолу благодати? Мы думаем, что этот обычай полностью согласуется с указаниями Ветхого и Нового Завета, являясь со своей стороны, святым, назидательным и благоугодным Господу.
Что мы сказали бы о христианине, никогда не молящемся, никогда не читающем Слова Божия? Могли ли бы мы видеть в нем истинного христианина, радостного и живого? Конечно, нет; мы начали бы даже сомневаться в этой душе жизни о Боге. Молитва и чтение Слова Божия, безусловно, необходимы для ободрения в христианской жизни; поэтому человек, постоянно пренебрегающий двумя этими благами, пребывает в состоянии духовной смерти. Если таковы последствия небрежного отношения к Слову Божию для отдельного лица, что будет с семьей, где не существует ни чтения Слова Божия, ни общей молитвы, где не провозглашается свидетельство ни о Боге, ни о Слове Его? Можем ли мы представить себе истинно богобоязненную семью, с воскресного утра до вечера следующей субботы сообща не вспоминающую Того, Кому мы обязаны всем? День проходит за днем; все домашние обязанности выполняются; семья собирается в назначенные часы к обеду и ужину, но никто и не думает собирать семью вокруг Слова Божия или вокруг престола благодати! Какая, спросим мы, разница существует между подобной семьей и домом любого жалкого язычника? Не грустно ли, не прискорбно ли видеть, что люди, громко исповедующие свою принадлежность к христианской вере, люди, подходящие к трапезе Господней, со столь грубым пренебрежением относятся к своему долгу и к данному им Богом преимуществу?
Читатель, не глава ли ты семейства? Каковы твои мысли по поводу этого вопроса? Каковы твои привычки? Читаешь ли ты последовательно каждый день Библию с твоим семейством? Если ты не делаешь этого, позволь спросить тебя, почему это так? Подумай и найди истинную причину этого факта. Не удалилось ли твое сердце от Бога, от Его Слова и от Его путей? Читаешь ли ты сам Слово Божие, молишься ли ты Богу? Любишь ли ты Слово Божие и молитву? Испытываешь ли ты радость, читая Библию и вознося твои молитвы Господу? Если это так, почему же ты не делаешь того же самого в среде своей семьи? Ты, быть может, сошлешься на свою нервную впечатлительность, на свою застенчивость? В таком случае попроси Господа дать тебе силу превозмочь эту немощь. Рассчитывай на Его благодать, неизменную и верную; собирай в назначенный час свою семью вокруг себя; читай вместе с ней несколько стихов писания и приноси вместе с ней твои прошения Богу; или, если ты не в силах начать прямо с этого, встаньте, ты и члены твоей семьи, на колени пред престолом благодати, и в тишине помолитесь Господу.
Как бы ни были слабы свидетельство веры и молитвы, совершаемые в кругу твоей семьи, это все таки в сто раз лучше жизни в твоем доме без Бога и молитвы. Позволь обратиться к тебе с увещанием, дорогой друг: последуй моему совету немедленно, ожидая от Бога необходимой помощи. Он, несомненно, окажет тебе ее, потому что Он никогда не отвергает жажды сердца, поистине доверяющегося Ему и послушного Ему. Не относись долее с пренебрежением к Богу и к Его слову в кругу твоих домашних: это такое грустное явление; ни на минуту не смущайся мыслию, что это приведет тебя к рабству, к подзаконности или формализму. Если последовательное чтения Слова Божия доказывает пребывание в рабстве, то, во всяком случае, это рабство благословенное.
Чтение и молитва не должны непременно продолжаться долго; напротив, мы того мнения, что дома ли, или же вне дома самыми действенными оказываются краткое чтение Слова Божия и живая, горячая молитва.
Мы, конечно, хотим этим сказать, что простое чтение Слова Божия в семейном кругу вмещает в себе все, заключающееся в словах: "Я и дом мой будем служить Господу" (Нав. 24,15). Это далеко не все. Служение семьи Богу заключает в себе всю нашу истинную жизнь со всеми ее мельчайшими подробностями. Это не подлежащая сомнению истина; но мы убеждены, что жизнь семьи не может идти правильно, если чтение Библии и молитва находятся в пренебрежении.
На это можно возразить, что во многих домах, где утром и вечером свято исполняется эта христианская обязанность, внутренняя жизнь семьи стоит в вопиющем противоречии с этим видом служения Богу. Например, глава семейства вместо того, чтобы являться для всех примером и светом, наоборот, находится в мрачном настроении духа: он резок и груб в обхождении с окружающими, неприятен и раздражителен по отношению к своей жене, строг и деспотичен с детьми, вспыльчив, требователен к слугам. Попросив только что о благословение на пищу, он видимо недоволен тем, что подано ему к обеду; одним словом, он поступает как раз противоположно тому, чему учит Священное Писание, только что прочитанное им вместе с его женою. То же, с другой стороны, часто случается и с женою, детьми и слугами; полная неразбериха царит в хозяйстве дома; обед не готов в определенное время; не чувствуется никакого согласия между членами семьи; дети грубы, эгоистичны, своевольны. Другими словами, вся атмосфера дома не согласуется с христианскими воззрениями.
Кроме того, прислушайтесь, как отзываются окружающие о главе семейства; люди, имеющие с ним торговые или какие-либо другие дела, всегда находят повод жаловаться на него: жалуются на нехорошее качество его товаров; обличают его в скупости, тщеславии и хитрости; в нем не видно ничего "Божия", ничего "Христова", ничего, отличающего его от самых заурядных людей мира сего. Его часто должно было бы приводить в смущение и стыд поведение людей, не имеющих никакого даже понятия о чтении Слова Божия и о молитве со своими домашними.
Что сказать о чтении Священного Писания и о молитве среди такой грустной и унизительной обстановки? Увы! они в этом случае являются только формой - пустой, бессильной; такое поведение неприлично для христианина; вместо того, чтобы быть жертвою Богу с утра до вечера, подобная жизнь является ложью, издевательством над христианством, оскорблением Бога.
Все это тем печальнее, что оно полностью справедливо. Существует большой пробел в служении семьи Богу; как в жизни благочестия, так и во всем строе семьи в наших домах можно весьма мало найти "виссона чистого и светлого; виссон же есть праведность святых" (Откр. 19,8) По-видимому, мы забываем многозначащие слова богодухновенного Апостола: "Царствие Божие не пища и питие, но праведность и мир и радость во Святом Духе" (Римл. 14,17). Некоторые из нас как бы думают, что всякий раз, как мы встречаем слово "праведность", мы должны подразумевать под этим словом Божию праведность, в которую облечены, или праведность, вмененную нам Богом ради Христа Это великое заблуждение. Надо помнить, что в этом вопросе существует как Божественная сторона, так и человеческая. У каждого предмета есть внутренняя сторона и сторона внешняя.
Это две неразделимые вещи. К чему пытаться поддерживать молитвенное единение со своими домашними, если в то же время несправедливое отношение к окружающим бесславит Господа? Безобразной карикатурой является день, начатый и конченный мнимым служением семьи Богу и в то же время с утра до вечера ознаменованный поступками, доказывающими наше нечестие, несправедливость, легкомыслие, безрассудство и тщеславие. Было бы неуместно и непоследовательно легкомысленно заканчивать проведенный вечер поверхностным чтением Слова Божия и такою же молитвою. Все это весьма прискорбные факты; все это не вяжется со святым именем Христа, несовместимо с временем и служением, посвященными Ему. Слава Христова - вот единственная мера, которою следует измерять нашу частную жизнь, весь порядок, управляющий нашим домом, нашу будничную работу, наши отношения с людьми и всякого рода наши занятия. По отношению к каждому порученному нам Богом, делу, ко всему, требующему нашего внимания, следовало бы задаваться одним только вопросом: "Достойно ли это святого имени, призываемого мною?" Если дело недостойно Бога, отстранимся от него; твердо решимся отойти от него; бежим со святою поспешностью от всего, бесславящего Господа. Ни на минуту не будем прислушиваться к дерзновенному вопросу: "Что же в этом дурного?" Дурно все, в чем не участвует Христос. Ни одному истинно преданному своему Господу христианину не придет на ум и на сердце подобный вопрос. Можно смело утверждать, что не Христос управляет сердцем человека, рассуждающего так. Мы надеемся, что читателю не наскучили все эти размышления об истинах, применение которых к жизни так важно; мы находим, что в наши дни показного благочестия необходимо напоминать их своему сердцу и своей совести. Всякий из нас должен исследовать свои пути и свое настоящее отношение ко Христу. Если наше сердце не искренне пред Господом, нельзя ожидать успеха ни в чем, - ни в нашей частной жизни, ни в семье, ни в делах, ни в отношениях с другими, - нигде; если же сердце искренне пред Ним все должно идти и все пойдет успешно.
Не будем же удивляться, что, кончая свое чудное 1-ое Послание к Коринфянам, Апостол в заключение восклицает: "Кто не любит Господа Иисуса Христа, анафема, маран-афа". [Да будет отлучен до пришествия Господа.] (1 Кор 16,22). В самом Послании он боролся против различных лжеучений или нравственной развращенности; но, подводя итог своим словам, вместо того, чтобы выразить строгое осуждение всякому заблуждению или проявлению зла, Апостол обращает его на каждого, не любящего Господа Иисуса Христа. Любовь ко Христу есть лучшее предохранительное средство от разного вида заблуждений и зла Если сердце наполнено Христом, в нем нет места ни для чего другого; но если в сердце отсутствует любовь ко Христу, ничто не может предохранить его от самых грубых заблуждений и от разного рода зла.
Вернемся теперь к нашей главе:
Внимание народа особенно обращается на торжественные события, происшедшие на горе Хорив, события, которые должны были глубоко и неизгладимо запечатлеться в их сердцах: День, "когда ты стоял пред Господом, Богом твоим, при Хориве, и когда сказал Господь мне: собери ко Мне народ, и Я возвещу им слова Мои" (ст. 10). Прийти в непосредственное и живое соприкосновение с вечным Словом Бога живого - вот великая и важная задача для Израиля в древности, для Церкви в настоящее время, для каждого и для всех нас всегда и повсюду. "Слова Мои, из которых они научатся бояться Меня во все дни жизни своей на земле, и научат сыновей своих".
Важно отметить тесную связь, существующую между слушанием Слова Божия и страхом пред Господнем Именем. Это один из основных великих принципов, неизменных и никогда не утрачивающих свою силу и свое неотъемлемое значение. Слово Бога и Его Имя связаны между собью. Сердце, любящее Слово, почитает и Имя Божие, с благоговением во всех отношениях преклоняясь пред Его святым авторитетом. "Не любящий Меня не соблюдает слов Моих" (Иоан. 147 24). - "Кто говорит: я познал Его, но заповедей Его не соблюдает, тот лжец, и нет в нем истины; а кто соблюдает слово Его, в том истинно любовь Божия совершилась" (1 Иоан. 2,4-5). Каждый, действительно любящий Бога, будет хранить Его Слово в своем сердце, и тогда благодатное действие этого Слова скажется во всей его жизни, в его характере и в его поведении. Бог даровал нам Свое Слово; Бог желает сделать его руководителем наших действий и наших привычек, светом на нашем пути. Если Слово Господа не производит на нас этого практического воздействия, то нам нечего и кичиться нашей любовию к Нему; более того: наше поведение в этом случае явится прямым обманом, за который Богу придется рано или поздно наказать нас.
Также обратим особенное внимание на большую ответственность, возлагавшуюся на израильтян по отношению к их детям. Они не только сами должны были "слушать" и "научаться"; они также должны были и научать сыновей своих". Это неизменный долг человека; безнаказанно попирать его нельзя. Бог придает большое значение этому вопросу; Он, мы слышим, говорит об Аврааме так; "Ибо Я избрал его для того, чтобы он заповедал сынам своим и дому своему после себя ходить путем Господним, творя правду и суд; и исполнит Господь над Авраамом, что сказал о нем" (Быт. 18,19).
Это в высшей степени знаменательные слова; они доказывают, как Бог обращает внимание на домашнюю жизнь и на соблюдение благочестия в семье. Во все времена и во всех обстоятельствах Бог благоволил к послушанию и высказывал свое одобрение хорошему воспитанию, даваемому Его народом своим детям, воспитанию, согласующемуся с требованиями Слова Божия. Нигде в Его святом Слове мы не встречаем позволения воспитывать детей в невежестве, в беспечности, в своеволии. Существуют христиане, которые, под пагубным влиянием ложного богословского учения, считают неуместным свое вмешательство в высшие планы и Божий задачи при воспитании детей, а потому отвергают необходимость наставления их как в Евангельской истине, так и в букве Священного Писания. По их мнению, детей следует предоставлять свободному воздействию на них Духа Святого, Который в свое время повлияет на них, если они принадлежат к числу избранных Божиих; если же они не принадлежат к этой категории душ, бесплодным окажется и всякое человеческое старание.
Во имя Божией истины и на благо наших читателей мы должны немедленно восстать против богословия подобного рода, настолько ограниченного, что оно вникает только в одну сторону вопроса. Какова бы ни была рассматриваемая точка зрения, если она освещает вопрос только с одной стороны, она является великим злом, от пагубного влияния которого нам непременно хочется оградить читателя. Мы часто имели случай на практике убедиться в грустных последствиях воззрений подобного рода. Нам приходилось видеть детей верующих родителей, оставленных ими в полном неведении о Божественных истинах полностью равнодушно и беспечно относившихся к вопросам веры, и даже совсем неверующих. Если кто-либо решался убеждать их родителей, предупреждая их об опасном пути, на котором стоят их дети, они неизменно отвечают доводами, основанными все на той же точке зрения: "Мы не можем сделать христиан из наших детей; и мы не хотим сделать их формалистами и лицемерами. Дело Божие должно совершаться Божественным путем; когда придет время, Бог их призовет, если они принадлежат к числу Его избранных. В противном случае все наши усилия окажутся полностью бесплодными".
Подобные, доведенные до крайности доводы, повели бы наконец к тому, что крестьянин перестал бы пахать землю или сеять хлеб: человек, несомненно, не может заставить зерно пустить росток; он не может содействовать росту самого малого хлебного зерна, как не может и создать вселенную. Должен ли он, однако, ввиду этого беспомощно сложить руки и говорить: "Я ничего не в силах сделать; никакими силами я не могу произрастить зерно; это зависит от Бога.
Поэтому следует выжидать времени Божия". Найдется ли хоть один рассуждающий так младенец? Разве только, если он сошел с ума. Каждый знает, что жатве должны предшествовать вспахивание поля и засевание его зерном; если этого не сделано, безумно было бы ожидать и жатвы.
Не иначе обстоит и дело воспитания детей. Мы знаем, что Бог всесилен; мы верим в вечность Его советов и предначертаний. Мы полностью согласны с великим учением об избрании и Божием предопределении; мы в этом убеждены, как убеждены в существовании Бога или в смерти и воскресении Христа. Мы верим, кроме того, что нашим детям необходимо получать рождение свыше; также уверены, что это возрождение души совершается только Божественною силою, производимою Духом Святым через Слово, как это доказано в беседе нашего Господа с Никодимом в Иоан. 3, а также и в Иак. 1,18 и в 1 Петр. 1,23.
Но снимают ли все эти драгоценные истины с родителей их серьезную задачу: учить и с верностью пред Богом воспитывать своих детей, утверждая их с раннего детства в вере? Конечно, нет. Горе родителям, которые под каким бы то ни было предлогом или по каким бы то ни было побуждениям отрицают возложенную на них ответственность или отстраняются от выполнения своего долга в этом отношении!
Совершенно верно: мы не можем сделать из наших детей христиан и не должны делать из них формалистов и лицемеров. Но мы не призваны что-либо делать из них; мы должны только выполнять наш долг относительно них, предоставляя результаты Богу. Мы получили повеление воспитывать наших детей "в учении и наставлении Господнем" (Ефес. 6,4). Когда должно начинаться это "воспитание"? Конечно, в самом начале. Лишь только мы вступаем в какое-либо родство, мы получаем и новые обязанности, связанные с этим родством. Ни отрицать эту ответственность, ни освободиться от нее мы не можем; мы можем, конечно, пренебрегать ею; но тогда нам придется так или иначе пожать горькие плоды нашей небрежности. Правда, и в этом вопросе, как и во всех остальных, благодарение Богу, для нас довольно Его благодати: "Если же у кого из вас недостает мудрости, да просит у Бога, дающего всем просто и без упреков, - и дастся ему" (Иак 1,5). Не то, чтобы мы были способны на что-либо сами, не то, чтобы мы могли иметь свое мнение в решении столь важны вопросов, или лично действовать по своему усмотрению; но наши способности от Бога: Он ответит на все наши нужды. Нам следует только взирать на Него в любой нужде в любое время.
У каждого из нас есть свой долг, к выполнению которого мы призваны; не все любят слово "долг", они связывают его с понятием о служении закону. Мы надеемся, что наш читатель не этого мнения, потому что оно совершенно ошибочное. Мы, напротив, придаем весьма важное в нравственном смысле значение слову "долг", и любить его следует всякому христианину. Оно, во всяком случае, неуклонно следуя по пути исполнения нашего долга. Говорить о доверии к Богу, уклоняясь от выполнения долга, - недостойная христианина и ничем не оправдываемая мысль: самые пагубные последствия навлекает на себя каждый, пренебрегающий выполнением своего долга по отношению к своим детям.
Мы думаем, что весь вопрос христианского воспитания заключается в двух вещах: следует "доверять своих детей Богу и воспитывать их для Бога". Сообразоваться с первым из этих принципов, упуская из виду второй, значит, в сущности, противоречить закону; признание же второго без выполнения первого ведет к служению закону, тогда как соблюдение обоих принципов вместе представляют собою здоровое христианство в его применении к жизни и являет собою истинную религию с точки зрения Божией и человеческой.
Верующие родители и особенно те из них, которые лишь недавно вступили в отправление своих родительских обязанностей, должны глубоко проникнуться в сердцах и в своей совести сознанием великого значения этих увещаний: они очень склонны устранять от себя выполнение обязанностей по отношению к своим детям и поручать их воспитание другим. Часто стараются избегать связанного с воспитанием труда и всякого рода забот; но будем уверены, что придет минута, когда подобная небрежность родителей по отношению к их обязанностям непременно повлечет для них за собою многие неприятности и еще гораздо большие затруднения и огорчения.
Что касается трудностей, нам необходимо всякий день из часу в час искать Божией поддержки, черпая из неисследимого богатства нашего Небесного Отца все, нам необходимое: благодать, мудрость, нравственную силу, - все, что сделает нас способными хорошо выполнять наши священные родительские обязанности. Господь, "тем большую дает благодать" (Иак. 4,6), - это остается верным всегда. Но если, вместо того, чтобы прибегать к даруемой нам Богом силе, дабы выполнять наш долг, мы стремимся к комфорту, пренебрегая нашим долгом, мы готовим себе в будущем великое множество скорбей, которые рано или поздно падут на нашу голову. "Не обманывайтесь; Бог поругаем не бывает. Что посеет человек, то и пожнет: сеющий в плоть свою от плоти пожнет тление; а сеющий в дух от духа пожнет жизнь вечную" (Гал. 6,7-8).
В этом выражается великий принцип владычества Божия, принцип, управляющий всей вселенной и с удивительной последовательностью применимый к нам: что мы сеем по отношению к воспитанию наших детей, то, несомненно, мы и пожнем. Нельзя не ощущать на себе всей непреложности этой истины.
Да не впадут, однако, в скорбь и уныние дорогие родители, читающие эти строки; им не следует терять мужества: напротив, им надлежит радостно доверяться Богу. "Имя Господа - крепкая башня: убегает в нее праведник, и безопасен" (Притч, 18,10). Будем неуклонно идти стезею выполнения нашего долга; тогда мы сможем с непоколебимым доверием уповать на нашего Бога, Бога верного и милостивого, Бога, восполняющего все наши насущные нужды. И в свое время мы пожнем благие плоды нашего труда, согласно планам и великим предначертаниям владычества Божия.
Мы не будем предписывать какие-либо правила или методы воспитания, - их, мы думаем, вовсе не существует; всех детей по одной и той же системе воспитывать невозможно. Кто решился бы перечислить все правила воспитания, заключающиеся только в одном увещании: "Воспитывайте их в учении и наставлении Господнем?"
В этом руководящем правиле воспитания содержится все, относящееся к воспитанию, от самой колыбели до вступления в зрелые лета. Да, мы повторяем "от самой колыбели", потому что всякое истинно христианское воспитание начинается, по нашему мнению, с самого раннего возраста. Мало кто замечает смышленость маленьких детей и видит, как рано они начинают все подмечать и все понимать. Как скоро также сказывается на детях нравственная сфера, окружающая их! Да, именно эта сфера имеет решающий голос в деле воспитания. Мы должны окружать наших детей в их повседневной жизни только атмосферою любви, мира, чистоты, святости и справедливости; это оказывает большое влияние на нравственное состояние души. Как на самом деле важно, чтобы наши дети видели, что их родители живут в любви, в согласии, заботясь друг о друге, хорошо обращаясь с окружающими и оказывая милосердие бедным. Мы даже не представляем себе, как дурно влияют на ребенка каждый гневный взгляд, каждое резкое слово отца к матеря, и наоборот. Если вся жизнь проходит в ссорах, как это, увы! часто случается в наших семьях; если отец то и дело противоречит матери, а мать оскорбляет отца, - как подобный пример может оказать благотворное действие на детей, живущих в такой атмосфере и бывающих свидетелями прискорбных разногласий родителей?
Мы не можем настаивать, чтобы родители и главы семейств обращали самое серьезное внимание на настоятельную необходимость служить добрым примером своим детям; воспитывать их в атмосфере любви, мира, правды, святости, чистоты и приветливой обходительности с окружающими. Вопрос не в нашем положении, не в звании, не в нашем богатстве; все дело заключается только в восприятии нашими сердцами Божией благодати, которая всюду и во всем принесет свой плод Богу. Если на семье сказывается действие жизни Божией, весь дом, как бедного, так и богатого, будет носить на себе печать христианства, свидетельствуя каждому о действенности и важном значении для жизни Божией истины и настоящего христианства.
Прежде, чем закончить рассмотрение вопроса о домашнем воспитании детей, мы хотим обратить внимание родителей христиан еще на один весьма важный, но, увы! часто пренебрегаемый нами вопрос о вменении детям в обязанность безусловного послушания старшим. Нельзя настаивать на этом слишком много, не только потому, что от этого зависят порядок и счастье семьи, но еще и потому, что этот вопрос тесно связан со славою Божиею и свидетельством об истине: "Дети, повинуйтесь своим родителям в Господе; ибо сего требует справедливость". - "Дети, будьте послушны родителям вашим во всем; ибо это благоугодно Господу" (Ефес. 6,1; Кол. 3,20).
Это очень важно, и на послушании следует настаивать с самого начала воспитания; ребенок должен слушаться с самого раннего возраста; необходимо внушить ему подчинение поставленной от Бога власти, и подчинение, как говорит Апостол, - "во всем". Если на это не обращено должного внимания с самого начала воспитания, впоследствии почти невозможно достичь послушания. Если дать свободу воле ребенка, она быстро развивается, и с каждым годом становится труднее управлять ею. Поэтому прежде всего отцу следовало бы утвердить свой авторитет в основание которого должны быть положены твердость и нравственная сила; если дело будет так поставлено, отец сможет выказывать по отношению к ребенку всю кротость, всю любовь, в которой имеет нужду любящее детское сердце. Не следует применять в воспитании жестокость, строгость и излишнюю суровость. Бог вручил отцу управление семьей, вложил жезл власти в его руку; но, слишком крепко затягивая вожжи, слишком часто применяя к делу жезл власти, он этим даст только верное доказательство своей нравственной слабости. Когда человек вам слишком много твердит о своей власти, вы можете быть уверены, что он пользуется своею силою не так, как следовало бы; истинная нравственная сила сообщает человеку спокойное достоинство, очевидное для каждого.
Мы также уверены, что совершенно не прав отец, в безделицах постоянно противоречащий своему ребенку; подобное поведение способно скорее отнять у ребенка всю энергию, тогда как основанием хорошего воспитания служит не подавленная энергия, а сокрушенная воля. Ребенок должен всегда убеждаться, что его отец ищет исключительно его блага, что, если он ему в чем-нибудь отказывает, то делает это для его же пользы, а не только для того, чтобы лишить его какого-либо удовольствия. Также важно для достижения успешного воспитания заботиться и о том, чтобы каждый член семьи в точности исполнял порученные ему обязанности и справедливо пользовался своими преимуществами. Детям Господь повелел пребывать в послушании; родителям вменяется в обязанность заставлять их слушаться; иначе от их непослушания непременно страдает какой-нибудь из членов семьи.
Что нарушает покой семьи, как не наличие в ней злого и непослушного ребенка? Ребенок же является непокорным и упрямым вследствие дурного воспитания. Бывает, правда, и у детей разные характеры, разные наклонности; некоторые из детей отличаются особенно упорной силой воли, резким и настойчивым характером, что значительно усложняет дело воспитания; но и это не снимает с их отца обязанности добиться их повиновения. Он имеет неоспоримое право рассчитывать в этом случае на благодать и помощь Бога. Мать - вдова, например, если она уповает на Господа, смело может надеяться получить от Бога указания, как управлять детьми и своим домом, и с Божиею помощью она будет исполнять это не хуже отсутствующей главы семейства.
Случается, что неуместная нежность часто побуждает родителей делать уступки детям; это, увы! значит "сеять в плоть" (Гал. 6,8). и действовать во вред душе ребенка. Любовь, отступающая пред своеволием ребенка, не есть истинная любовь. Невозможно, чтобы такое проявление любви содействовало как дозволенным удовольствиям, так и истинному счастью ребенка. Избалованный, упрямый ребенок не может не чувствовать себя несчастным; следует приучать его думать о других, заставлять его всячески служить окружающим и радовать их. - Как часто приходится, к сожалению, видеть, например, что ребенок с шумом вбегает в дом, стучит, поет, кричит, поднимаясь по лестнице, нисколько не считаясь с покоем остальных членов семьи. Ни один хорошо воспитанный ребенок не позволит себе подобного; поэтому, если подобное поведение допускается родителями, это доказывает, что имеют место большие промахи в деле воспитания.
Для того, чтобы в семье царили мир, согласие и взаимное расположение, все ее члены должны заботиться друг о друге. Мы обязаны заботиться о благе и счастье людей, окружающих нас, а не только о самих себе. Если бы так поступал каждый из нас, совершенно иной вид приняли бы наши дома, и несравненно больше прославлялся бы Господь в наших семьях. На каждой христианской семье должен лежать божественный отпечаток: она должна жить в небесной атмосфере. Как можно достичь этого? Стараниями какого члена семьи, - идти по стопам Господа Иисуса, во всем являя Его чувствования. Он не искал Своего; Он ни в чем не старался угодить Самому Себе. Он всегда искал угодного Своему Отцу; Он пришел на землю, чтобы служить, чтобы давать. Он переходил с места на место, творя добро и исцеляя всех, которые находились в рабстве у сатаны. Он был царственным Другом всех слабых, обездоленных и скорбящих, являя им Свою благость, Свою любовь, Свое участие. Если бы все члены семьи сообразовались с дарованным нами идеалом, мы хотя в некоторой степени осуществляли бы действенность христианства как в личной, так и вообще в нашей домашней жизни, которую, благодарение Богу, каждый из нас может согласовать с требованиями Слова Божия независимо от прискорбного состояния всей Церкви. "Ты и дом твой" - вот чудный принцип, проходящий чрез всю Книгу Божию, с ее начала и до самого конца. Во все времена, при всяком домостроительстве, во дни патриархов, равно как и во дни служения закону, и в христианскую эпоху, мы убеждаемся, - и в этом заключается великое утешение для нас, - что личная преданность Богу и истинное благочестие всей семьи всегда обретали Божие благоволение и служат прославлению святого имени Господа.
Это весьма отрадный, по нашему мнению, факт; особенно же большое значение он приобретает в настоящее время, когда весь мир погружается в неверие, когда светская суета сказывается в нем так сильно, что люди, всем сердцем желающие пребывать в повиновении Слову Божию и стремящиеся соблюдать единство тела Христова, встречают множество затруднений для осуществления своих заветных желаний. При виде этого мы можем от всей души прославлять Господа за то, что, несмотря ни на что, отдельные души и семьи могут пребывать в истинном благочестии и святости; каждый христианин может непрестанно возносить хвалу престолу Божию, может неустанно молить Господа о спасении мира, пребывающего в грехе, скорби и нужде. Действие Духа Святого да скажется могущественно на каждом из нас, дабы наш Господь во всем прославлялся каждым возлюбленным чадом Своим в его личной и домашней жизни!
Теперь вникнем в серьезное предостережение, обращенное к обществу израильскому, запрещающее ему впадать в ужасный грех идолопоклонства, грех, увы! имеющий особую привлекательность для жалкого человеческого сердца. Легко впасть в этот грех, и не повергаясь ниц пред языческими кумирами; поэтому нам следует хорошенько взвесить слова увещания, исходящие из уст славного законодателя Израилева; они, конечно, были написаны и для нашего назидания.
"Вы приблизились и стали под горою, а гора горела огнем до самых небес, и была тьма, облако и мрак. И говорил Господь к нам из среды огня; глас слов Его вы слышали, но образа не видели, а только глас" (ст. 11-12). -"Итак вера от слышания, а слышание от слова Божия" (Римл. 10,17). - "И объявил Он вам завет Свой, который повелел вам исполнять, десятословие, и написал его на двух каменных скрижалях. И повелел мне Господь в то время научить вас постановлениям и законам, дабы вы исполняли их в той земле, в которую вы входите, чтоб овладеть ею" (ст. 13-14).
Здесь нам указывается твердое основание увещания, предостерегающего нас от идолопоклонства. Израильтяне ничего не видели пред собою; Бог не являл им Своего образа (ст. 12). Он так ясно передавал им Свои слова и Свои заповеди, что даже ребенок легко мог бы их понять; как бы ни был ограничен духовный кругозор Израильтян, они не могли не понять обращенного к ним "гласа". Им было велено слушать голос Божий, не пытаясь увидеть Господа; им следовало только подчиняться Его заповедям. Вера вникает в святые Божий повеления и исполняет их. "Кто любит Меня", говорит Господь, "тот соблюдает слово Мое" (Иоан. 14,23). - "Бога не видал никто никогда; Единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил" (Иоан. 1,18). - "Потому что Бог, повелевший из тьмы воссиять свету, озарил наши сердца, дабы просвятить нас познанием Божией славы в лице Иисуса Христа" (2 Кор. 4,6).
Господь Иисус называется "сиянием славы и образом ипостаси Божией" (Евр. 1,3). Он мог сказать: "Видевший Меня видел Отца" (Иоан. 14,9). Таким образом, Сын Божий являет Отца; Сына же мы познаем чрез посредство Слова и могущественного действия Святого Духа. Пытаться познать Бога или Христа помимо Священных Писаний - значит вносить смятение в свою душу и подвергать себя разного рода искушениям.
Поэтому, подобно тому, как Израиль на Хориве был призван довольствоваться слышанием "гласа" Божия и не должен был порываться увидеть Бога, и нам надлежит держаться одного Священного Писания, избегал всего, что могло хотя бы самым незначительным образом отдалить нас от Господа Иисуса, воплощающего в Себе все Божественное совершенство. Только в послушании голосу Божию, голосу Священных Писаний для нас заключается залог истинной безопасности, истинного покоя и полной уверенности души; мы поистине можем сказать: "Я знаю, в Кого - а не во что-либо, - "уверовал, и уверен, что Он силен сохранить залог мой на оный день" (2 Тим. 1,12).
"Твердо держите в душах ваших, что вы не видели никакого образа в тот день, когда говорил к вам Господь на Хориве из среды огня, дабы вы не развратились, и не сделали себе изваяний, изображений какого-либо кумира, представляющих мужчину и женщину, изображения какого-либо скота, который на земле, изображение какой-либо птицы крылатой, которая летает под небесами, изображения какого-либо гада, ползающего по земле, изображение какой-либо рыбы, которая в водах, ниже земли; и дабы ты, взглянув на небо, и увидев солнце, луну и звезды и все воинство небесное, не прельстился, и не поклонился им и не служил им, так как Господь, Бог твой, уделил их всем народам под всем небом. А вас взял Господь и вывел вас из печи железной, из Египта, дабы вы были народом Его удела, как это ныне видно" (ст. 15-20).
Эти стихи заключают в себе важную истину. Когда сыны Израилевы сделали себе золотого тельца, Господь сказал Моисею: "Поспеши сойти; ибо развратился народ твой, который ты вывел из земли Египетской" (Исх. 32,7). Иначе и быть не могло. Повергающийся пред чем-либо ниц должен быть ниже предмета своего поклонения; поэтому, преклоняясь пред тельцом, израильтяне спустились ниже уровня животного, которое погибает. Господь мог обратить к ним слова: "Скоро уклонились они от пути, который Я заповедал им: сделали себе литого тельца, и поклонились ему, и принесли ему жертвы, и сказали: вот бог твой, Израиль, который вывел тебя из земли Египетской!" (Исх. 32,8).
Какая картина! Весь народ вместе с Аароном, первосвященником, во главе повергается ниц пред изображением, сделанным человеческим резцом (ст. 4). Из золотых серег, вынутых из ушей жен и дочерей израильских. Трудно даже представить себе, что огромная толпа разумных существ, которой были даны разум и совесть, обращается к литому золотому тельцу с возгласом: "Вот бог твой, Израиль, который вывел тебя из земли Египетской!" Это значило, в полном смысле этого слова, отвергать Бога, заменяя Его изобретенным человеком изображением. И сказать себе, что люди, сделавшие это, принадлежали к народу, бывшему свидетелем чудных дел, совершенных Иеговою в земле Египетской! Они видели, как Божий казни одна за другою постигали упорствующего в своем ожесточении царя; на их глазах вся земля как бы колебалась под поражавшими ее ударами жезла власти Иеговы; пред ними пали от меча Ангела губителя все первенцы египетские. Они видели, как Чермное море расступилось пред Аароновым жезлом, и они прошли по сухому дну моря между двумя стенами как бы застывших вод, которые тотчас же после их перехода настигли и поглотили их врагов.
Все это произошло на их глазах, и, несмотря на все это, они так скоро смогли все забыть и говорить о литом тельце: "Вот бог твой, Израиль, который вывел тебя из земли Египетской!" Неужели же они действительно думали, что отделанное резцом человека изваяние могло смирить и привести в трепет гордого монарха и дать им возможность победоносно выйти из Египта? Мог ли золотой телец разделить морские воды и провести народ чрез их глубину? Но, однако, Израиль утверждал это: на что, впрочем, не способны люди, когда их око и сердце отвращается от Бога и от Его Слова?
"Но", - может быть, спросят нас, - "имеет ли все это какое-либо отношение к нам? Могут ли извлечь для себя полезное поучение и христиане из случая с золотым тельцом? Относятся ли и к Церкви увещания, обращенные к Израилю? Разве и Церкви угрожает опасность идолопоклонства? Возможно ли, что, обладая преимуществом ходить в полном свете Христовом, явленном нам в Новом Завете, мы захотим поклоняться золотому тельцу?"
Прежде всего на эти возражения мы ответим словами Апостола Павла: "Все, что написано было прежде", - а следовательно в Исх. 32, и Втор. 4, - "написано нам в наставление, чтобы мы терпением и утешением из Писаний сохраняли надежду" (Римл. 15,4) Это краткое изречение доказывает, что мы имеем полное основание и право исследовать широко- открывающуюся пред нами священную область ветхозаветных Писаний, чтобы научиться содержащимся в них драгоценным урокам, чтобы воспользоваться их важными предостережениями и почерпнуть из них ободрение и утешение, в которых имеют нужду наши сердца при прохождении нами нашего земного поприща. Вопрос, способны ли мы на самом деле впасть в столь тяжкий грех, как идолопоклонство, удивительным образом разрешен в 1 Кор. 10, где богодухновенный Апостол рисует нам событие, происшедшее на горе Хориве, в пример и предостережение Церкви Божией; мы хорошо сделаем, приведя подлинные слова Апостола читателю: "Не хочу оставить вас, братия, в неведении, что отцы наши все были под облаком", - как те, которых тела пали и были погребены в пустыне, так и достигшие Обетованной земли, - "и все прошли сквозь море; и все крестились в Моисея в облаке и в море; и все ели одну и ту же духовную пищу; и все пили одно и то же духовное питие; ибо пили из духовного последующего камня; камень же был Христос". - Какие знаменательные и испытывающие душу слова для каждого христианина! - "Но не о многих из них благоволил Бог; ибо они поражены были в пустыне. А это были образы для нас", - тщательно заметим это, - "чтоб мы не были похотливы на злое" - на все, несовместимое с духом Христовым, -"как они были похотливы. Не будьте также идолопоклонниками", - итак, идолопоклонниками могут быть и христиане, - "как некоторые из них, о которых написано: народ сел есть и пить, и встал играть. Не станем блудодействовать, как некоторые из них блудодействовали, и в один день погибло их двадцать три тысячи Не станем искушать Христа, как некоторые из них искушали, и погибли от змей. Не ропщите, как некоторые из них роптали и погибли от истребителя. Все сие происходило с ними, как образы; а описано в наставление нам, достигшим последних веков Посему, кто думает, что он стоит, берегись, чтоб не упасть" (1 Кор. 10,1-12).
Из этого мы совершенно ясно видим, что нет такого грубого греха и безумия, нет такого вида нравственной развращенности, в которые мы ежеминутно не рискуем впасть, если не хранимы всемогуществом Божиим; вне Божественного присутствия не существует истинной безопасности для нашей души. Мы знаем, что Дух Божий не предостерегает нас от такого зла, впадать в которое мы не склонны. Он не сказал бы нам: "Не будьте так же идолопоклонниками", если бы мы не были способны ими сделаться. Итак, весь вопрос заключается для нас не в той или иной форме греха, а в его сущности, - не в форме, в которую облекается грех, а в его корнях и основе. Мы читаем, что "любостяжение есть идолопоклонство" и что корыстолюбивый человек впадает в идолопоклонство. Другими словами, идолопоклонником становится человек, жаждущий иметь более того, что дал ему Сам Бог; грех его в этом случае приравнивается к греху, в который впал Израиль, воздавая поклонение золотому тельцу. Апостол имел большое основание сказать коринфянам, а также и нам: "Итак, возлюбленные мои, убегайте идолослужения" (1 Кор. 10,14). К чему было увещевать нас убегать чего-либо, нам не угрожающего? Могут ли праздные слова быть включены в Божию Книгу? Что также значат заключительные слова 1 послания Апостола Иоанна: "Дети! храните себя от идолов!" Не значат ли они, что и мы способны впадать в идолопоклонство? Конечно. Наше лукавое сердце способно отвратиться от живого Бога и привязаться к чему-либо помимо Него; не идолопоклонство ли это? Все, что господствует над сердцем, есть идол сердца, будь это деньги, удовольствия, власть, - это безразлично; поэтому мы легко можем понять необходимость увещаний, обращаемых к нам Святым Духом, чтобы предостеречь нас от идолопоклонства.
В Гал. 4 мы также находим весьма замечательные слова, сказанные тоном, который должен произвести большое впечатление на Церковь. Галаты, подобно всем остальным язычникам, поклонились идолам; но, приняв Евангелие, они обратились от идолов к Богу, дабы служить живому и истинному Богу. Однако появились иудействующие учителя, смущавшие их и внушавшие им, что они не могут спастись если отвергается обрезание и служение закону.
Тогда Апостол, ни минуты не колеблясь, обвиняет их в идолопоклонстве, выражающемся в их возвращении к прежнему уровню нравственной жизни после того, что они открыто приняли славное Христово Евангелие; этим объясняется энергичная решимость, сказывающаяся в словах Апостола: "Но тогда, не знав Бога, вы служили Богам, которые в существе не боги. Ныне же, познав Бога, или, лучше, получив познание от Бога, для чего возвращаетесь опять к немощным и бедным вещественным началам и хотите еще снова поработить себя им? Наблюдаете дни, месяцы, времена и годы. Боюсь за вас, не напрасно ли я трудился у вас" (Гал. 4,8-11).
Внешне Галаты вовсе и не возвращались к поклонению идолам; они даже, по всей вероятности, с негодованием отвергли бы саму мысль об этом; и несмотря на это, богодухновенный Апостол обращается к ним с вопросом: "Для чего возвращаетесь опять?" Что это значит, как не их возвращение к идолопоклонству? И чему нас научают все эти слова? Тому, что обрезание, возвращение к служению закону, соблюдение дней, месяцев и годов - все это, на первый взгляд ничего не имеющего общего с идолопоклонством, доказывало, однако, что Га-латы возвратились к прежнему идолослужению. Наблюдать дни и преклоняться пред ложными богами - значило отвратиться от Бога живого и истинного, от Его Сына Иисуса Христа, от Духа Святого, - от дивной совокупности всех совершенств, от всего богатства славы, составляющих достояние христианства.
Это серьезный вопрос для христианина, и мы спрашиваем себя: поняты ли, как следует, истинный смысл и важность слова в Гал. 4,8-11 большинством людей, считающих себя почитателями Библии? Мы просим всех, к кому можно отнести эти слова, серьезно изучить этот вопрос. Господь да благоволит этими словами тронуть сердце и совесть всюду рассеянного Своего народа, чтобы каждый исследовал свое положение пред Богом, свои привычки, свои пути и привязанности и убедился, не следует ли и он примеру Галатов, наблюдая дни, или впадая во что-либо, могущее только отдалить душу от Христа и Его славного спасения. Близок день, когда тысячи душ убедятся в справедливости этих фактов; тогда они увидят то, что остается сокрытым от них теперь, увидят, что самые мрачные и грубые языческие заблуждения могут скрываться под именем христианства и иметь связь с самыми чудными истинами, когда-либо просветившими человеческий разум. Как ни упорны мы в нашем нежелании признать свою склонность впадать в грех идолопоклонства, мы не можем, однако, не согласиться, что Моисей, вдохновленный и наученный Богом, сознавал необходимость самым серьезным образом предупреждать Израиль об опасности идолопоклонства, всячески увещевая их охранять себя от него. Трудно представить слова трогательнее следующих: "Вас взял Господь и вывел вас из печи железной, из Египта, дабы вы были народом Его удела, как это ныне видно".
По преизобильной царственной благости Своей десницею Своего могущества Иегова вырвал их из страны смерти и мрака, даруя им Свое искупление и избавление. Он приобрел их в собственность Себе, дабы они были Его драгоценным сокровищем, отделенным от всех прочих народов земли. Как же они могли после этого отступить от Него, отречься от Его святого завета и драгоценных Божиих заповедей?
Увы! это с ними случилось: "Сделали себе литого тельца, и поклонились ему, и принесли ему жертвы, и сказали: вот Бог твой Израиль, который вывел тебя из земли Египетской!" Трудно даже представить себе это. Избавил и искупил их, говорили они, телец, сделанный их же собственными руками! Зачем было бы все это "описано для назидания нашего", если бы мы не были способны впасть в подобный же грех? Или надо допустить, что Бог, Дух Святой написал бесполезные слова, или же следует признать, что требовалось предостеречь нас. от греха идолопоклонства. Необходимость для нас этого предостережения доказывает нашу несомненную склонность к этому греху.
Лучше ли мы Израиля? Правда, мы обладаем большими знаниями и большими преимуществами: что же касается нас лично, мы сделаны из того же состава, мы имеем те же наклонности, те же способности. Наше идолослужение может принимать иную форму; но в каком бы виде оно не проявлялось, идолопоклонство остается идолопоклонством; и чем больше наши преимущества, тем тяжелее наш грех. Мы изумляемся, как мог одаренный разумом народ впасть в подобного рода безумие после того, что он в такой обильной мере испытал на себе чудное действие величия, силы и славы Божией? Будем помнить, что его безумие описано в предостережение нам, что и нас, невзирая на дарованные нам преимущества, свет и знания, Апостол увещевает "убегать идолослужения". Серьезно вдумаемся во все это и постараемся извлечь пользу для себя. Да будут наши сердца наполнены Христом, дабы в них совсем не оказалось места для идолов; это единственное средство предохранить себя от них. Хотя бы немного удаляясь от нашего дивного Спасителя и Пастыря, мы делаемся способными впасть в самые мрачные формы заблуждения и нравственного зла. Свет, познание, духовные дары - ничто не в силах уберечь душу от искушения. Все это хорошо на своем месте, когда мы пользуемся им законно; само же по себе все это лишь увеличивает для нас опасность в нравственном отношении. Ничто, кроме Христа, живущего верою в наших сердцах, не может дать нам счастье и безопасность, удержать нас на истинном Божием пути. Если мы пребываем в Нем, и Он - в нас, зло нас не коснется. Но если личное общение с Богом тщательно не поддерживается нами, чем выше духовный уровень нашей жизни, тем в большей опасности мы находимся, и тем трагичнее падение. Не было под небесами народа в более благоприятных условиях и в более почетном положении, нежели Израиль, собранный вокруг горы Хорив, чтоб слушать слова Господа; а между тем какой народ пал ниже и провинился больше Израиля, когда он преклонился пред золотым тельцом, пред делом рук своих?
Теперь обратим особенное внимание на весьма интересный факт, описанный в 21-ом стихе этой главы: здесь Моисей в третий раз напоминает Божию обществу о Божием суде, постигшем его. Он говорил об этом, как мы видели, в 1,37; он упоминал далее о том же факте в 3,26; здесь он снова говорит Израилю: "И Господь прогневался на меня за вас, и клялся, что я не перейду за Иордан и не войду в ту добрую землю, которую Господь, Бог твой, дает тебе в удел. Я умру в сей земле, не перешедши за Иордан, а вы перейдете, и овладеете тою доброю землею" (ст. 21-22).
К чему было три раза упоминать о том же самом обстоятельстве? И зачем Моисей всякий раз настаивал на том факте, что из-за них Иегова гневался на него? В одном мы можем быть уверены: Моисей никоим образом не хотел упрекать народ или оправдывать самого себя; только нечестивец способен сделать подобное предложение. Вся его речь клонилась только к тому, чтобы увеличить нравственную силу и торжественность обращаемых к ним увещаний. Если Господь прогневался на такого человека, как Моисей, если ему не было дозволено войти в Обетованную землю, хотя он сам горячо желал этого, какими же осмотрительными им надлежало быть? Иметь дело с Богом - вещь нешуточная; это положение, без всякого сомнения, в высшей степени благословенное, не поддающееся пониманию человеческого разума; но это и несказанно серьезное положение, как это и пришлось доказать законодателю на самом себе. Эта истина подтверждается дальнейшими словами: "Берегись, чтобы не забыть вам завета Господа, Бога вашего, который Он поставил с вами, и чтобы не делать себе кумиров, изображающих что-либо, как повелел тебе Господь, Бог твой. Ибо Господь, Бог твой, есть огнь поядающий, Бог ревнитель" (ст. 23-24). Особенною торжественностью дышат эти слова; не будем стараться умалить нравственное значение этой истины для нашей души; не будем пытаться притупить ее острое лезвие неправильным применением к этому случаю понятия о благодати. Иногда, мы слышим, говорят: "Бог есть огнь поядающий для мира". Конечно, это так и окажется впоследствии; но теперь Господь поступает с миром по благодати и согласно обилию Своего милосердия и долготерпения. Не забудем того, что нам говорит Апостол Петр: "Ибо время начаться суду с дома Божия; если же прежде с нас начнется, то какой конец непокоряющимся Евангелию Божию?" (1 Петр. 4,17). В Евр. 12 мы также читаем: "Потому что Бог наш есть огнь поядающий" (ст. 29). Апостол здесь говорит не о том, чем Бог будет по отношению к миру, а о том, чем Он является по отношению к нам; это не значит также как некоторые говорят, что "Бог есть огнь поядающий вне Христа". Мы совершенно не знаем Бога вне Христа. Вне Христа Он не был бы и нашим Богом". Нет, читатель; нельзя искажать таким образом Священное Писание; надо брать его таким, как оно есть, - ясным и определенным; нам следует только слушать и повиноваться. "Бог наш есть огнь поядающий", Бог ревнитель, жаждущий сжечь не нас, - хвала за то Его великому имени, - а сжечь зло в нас самих и на наших путях. Он не может терпеть в нас чего-либо, несовместимого с Его святостию, а следовательно, несовместимого и с нашим счастьем, с истинным и непрерывным Божиим благословением. Как "Святой Отец", Он направляет нас на стези, достойные Его; если Он наказывает нас, Он делает это, дабы сделать нас участниками Своей святости. Он предоставляет миру идти его путями, внешне вмешиваясь не в них; но Он совершает суд над Своим домом, и Он наказывает Своих детей, чтобы они более соответствовали Его мыслям и были бы выражением Его нравственного облика.
Поистине мы обладаем великим и возвышенным преимуществом в том, что, в Своем бесконечном милосердии, Сам Бог благоволит интересоваться нами, заниматься нашими немощами, нашими нуждами и грехами, чтобы избавить нас от них и соделать нас участниками Своей святости.
Существует еще одно значительное место в Послании к Евреям 12, которое, ввиду его практической важности, мы приводим читателю дословно: "Сын мой! не пренебрегай наказания Господня, и не унывай, когда Он обличает тебя. Ибо Господь, Кого любит, того наказывает; бьет же всякого сына, которого принимает. Если вы терпите наказания, то Бог поступает с вами, как с сынами. Ибо есть ли какой сын, которого бы не наказывал отец? Если же остаетесь без наказания, которое всем общее, то вы незаконные дети, а не сыны. Притом, если мы, будучи наказываемы плотскими родителями нашими, боялись их, - то не гораздо ли более должны покориться Отцу духов, чтобы жить? Те наказывали нас по своему произволу для немногих дней; а Сей - для пользы, чтобы нам иметь участие в святости Его. Всякое наказание в настоящее время кажется не радостью, а печалью; но после наученным чрез него доставляет мирный плод праведности. Итак укрепите опустившиеся руки и ослабевшие колена" (Евр. 12,5-12).
Существует троякое отношение к Божию наказанию: мы можем "пренебрегать" им, как явлением совершенно обычным, как явлением, знакомым каждому; в этом случае мы не видим в нем действия руки Божией. Так мы часто "унываем" под бременем наказания, находя его непосильным для себя и превышающим имеющийся у нас запас терпения. В этом случае мы не принимаем в расчет любви, руководящей сердцем Отца, не видим Его благой цели, - желания соделать нас участниками Его святости. Мы можем, наконец, и "научаться" чрез наказание; и только этим путем мы впоследствии пожинаем "мирный плод праведности". Мы не имеем права "пренебрегать" тем, в чем сказывается действие руки Божией. Мы не должны "унывать", проходя чрез наказание, в котором ясно обнаруживается любовь Отца, Который никогда не допустит, чтобы искушение, постигающее нас, превышало наши силы, но Который дает и облегчение, чтобы мы могли перенести его; Отца, Который также указывает нам, с какою благою целью Он наказывает нас, и при этом уверяет, что каждый удар Его жезла доказывает лишь Его любовь к нам и служит прямым ответом на молитву Христа в Иоан. 17,11, в которой Он поручает нас заботам "Отца Святого", дабы Он сохранил нас во имя Его и в силу всего того, что связано с этим именем.
Также существует три различных отношения сердца к наказанию Божию, а именно: подчинение, покорность и радость. Когда воля сокрушена, тогда сердце подчиняется воле Божией. Когда разум понимает цель наказания, спокойная покорность Богу овладевает сердцем. Когда же сердце исполнено любви к Отцу, оно преисполняется и радостью, и мы бодро идем вперед, собирая обильные плоды праведности, к хвале Того, Который, по богатству Своей любви, принимает к сердцу все, касающееся нас, и управляет всеми нами, оказывая попечение каждому из нас, как будто бы один он был предметом Его забот.
Как чудно все это, и как эта мысль должна бы ободрять нас во всех наших искушениях и испытаниях! Мы в руках Того, Чья любовь бесконечна, Чья мудрость непогрешима, Чья сила могущественна, Чьи источники неиссякаемы. Поэтому как мы можем унывать? Если Он наказывает нас, Он делает это, потому что любит нас и печется о нашей пользе. Мы можем иногда находить наказание тяжелым, можем оказаться склонными иногда спрашивать себя, как может любовь посылать нам страдание и болезнь; но будем помнить, что Божия любовь исполнена мудрости, что Божия любовь верна и допускает в нашей жизни трудности, болезнь и скорби только для пользы и благословения наших душ. Мы не должны всегда судить о любви по форме, в которую она облекается. Вот, мы видим, любящая мать прикладывает нарывной пластырь к больному месту тела ребенка, которого она любит, как свою душу. Она прекрасно знает, что этим причинит ему боль; и тем не менее она без малейшего колебания применяет это средство, не слушая голоса своего чувствительного сердца и сознавая необходимость применения средства, от которого, говоря человеческим языком, зависит жизнь ее ребенка. Она чувствует, что, с Божиею помощью, несколько минут страдания возвратят здоровье ее любимому сыну. Таким образом, тогда как все мысли ребенка сосредоточены на кратких минутах страдания, мать думает о постоянном его благе; и, если бы ребенок мог проникнуться мыслями матери, он легче перенес бы боль.
Вот картина, наглядно изображающая, как поступает с нами наш отец, посылая нам необходимое для нашего блага наказание; и, если бы мы всегда вспоминали это в нужную минуту, это дало бы нам силу терпеливо переносить все, что находит нужным посылать нам Его рука. -На это можно возразить, что нельзя сравнивать мучительное средство, причиняющее минутное страдание, с целыми годами страшных страданий и болезни. Конечно, это верно, но зато как различны и результаты, получаемые в обоих случаях! Для нас важен сам принцип этого вопроса. Когда мы видим, что дорогое чадо Божие целыми годами испытывает жгучие страдания, мы склонны доискиваться причин этого; может быть, задает себе этот вопрос и сам страдалец; часто он и сам теряет мужество и изнемогает под бременем долголетнего испытания. Он, может быть, доходит до того, что в горе восклицает: "Почему все это постигло меня? Может ли эта болезнь посылаться мне любовью Божией и выражать собою заботливость Отца?" - "Конечно", твердо и неуклонно отвечает на это вера, - "все это свидетельствует только о любви Божией, все это, несомненно, верно Ни за что на свете не хотел бы я изменить порядок вещей. Я знаю, что это кратковременное страдание производит вечную славу; знаю, что мой любящий Отец вверг меня в горнило страданий, дабы омыть меня от нечистоты плоти и преобразить в Свой образ. Я знаю, что Божественная любовь самым действенным путем дойдет до своей цели; поэтому это страдание - мой лучший удел. Конечно, я не дерево и не камень, чтобы не чувствовать это, но именно это и входит в намерения моего Отца; так причиняет мимолетное страдание ребенку и любящая его мать; без страдания врачебное средство оказалось бы бесполезным".
Вот как следует, возлюбленный читатель, встречать каждое испытание, каждое физическое страдание, каждую житейскую невзгоду, потерю имущества и разного рода превратности жизни.
Теперь обратимся к последним стихам нашей главы, таким трогательным образом старающимся пробудить в сердце и в совести общества Божия послушание Господу. Если Моисей говорит им о железной печи Египетской, из которой, по Своему великому милосердию, избавил их Иегова, если он подчеркивает многозначительные знамения и чудеса, совершенные ради них; если он рисует пред ними всю славу земли, в которую им предстояло войти; или если он повествует о дивных путях Божиих в пустыне по отношению к Израилю, - все это клонится к вящему подтверждению прав Иеговы на послушание с их стороны. Пред их глазами предстает картина их прошлого и будущего, как бы заставляя их поразмыслить об их ответственности пред Богом и в то же время являя им неоспоримые доказательства необходимости полного посвящения ими себя служению их милосердному и могущественному Избавителю.
Одним словом, свидетельствовало им о необходимости послушания, и ничто не извиняло их непослушания Богу. Все обстоятельства их жизни с начала до конца были рассчитаны на то, чтобы сообщить особую нравственную силу следующему предостережению и увещанию: "Берегитесь, чтобы не забыть вам завета Господа, Бога вашего, который Он поставил с вами, и чтобы не делать себе кумиров, изображающих что-либо, как повелел тебе Господь, Бог твой. Ибо Господь, Бог твой, есть огнь поядающий, Бог ревнитель. Если же родятся у тебя сыны и сыны у сынов твоих, и, долго живши на земле, вы развратитесь, и сделаете изваяние, изображающее что-либо, и сделаете зло сие пред очами Господа, Бога вашего, и раздражите Его: то свидетельствую вам сегодня небом и землею, что скоро потеряете землю, для наследования которой вы переходите за Иордан; не пробудете много времени на ней, но погибнете. И рассеет вас Господь по всем народам, и останетесь в малом числе между народами, к которым отведет вас Господь. И будете там служить богам; сделанным руками человеческими из дерева и камня, которые не видят и не слышат, и не едят, и не обоняют" (ст. 23-28). Как все это торжественно! Какие мудрые предостережения! Небо и земля призваны им в свидетели. Увы! как скоро все это было полностью забыто! И как скоро слово в слово исполнились в истории народа Божия эти страшные пророчества!
Но, благодарение Богу, существует и светлая сторона картины. Рядом с судом проявляется и Божие милосердие; наш Бог оказывается не только "огнем поядающим и Богом ревнителем". Поистине Он есть огнь поядающий, потому что Он Бог святой. Он не терпит зла и должен истреблять нашу нечистоту. Он, кроме того, и Бог ревнитель, потому что не может допустить наличие какого-либо соперника в сердце Своих искупленных. Он желает обладать всем сердцем, потому что Он Один достоин этого и может навек наполнить и удовлетворить его Самим Собою. Если Его чада оставляют своего Бога и следуют за богами, созданными их воображением, они должны будут пожать горькие плоды своих действий и на тяжелом личном опыте испытать на себе истину слов: "Умножаются скорби у тех, которые текут к богу чужому" (Пс. 15,4).
(Ст. 29). Заметьте, как трогательно указывает Моисей народу светлую сторону его положения; свет, озаряющий их" исходит от вечной непреложности благодати Божией и от восполнения из ее полноты нужд народа. "Но", - говорит он, - и как драгоценны некоторые из этих частиц "но", встречаемых в Священных Писаниях! - "когда ты взыщешь там Господа, Бога твоего, то найдешь Его, если будешь искать Его всем сердцем твоим и всею душою твоею". - (ст. 30). "Когда ты будешь в скорби", -это самое благоприятное время для того, чтобы познать сущность Божия естества, - "и когда все это постигнет тебя в последствии времени, то обратишься к Господу, Богу твоему, и послушаешь гласа Его". - И тогда что? Действие "огня поядающего"? Нет, ибо "Господь, Бог твой, есть Бог милосердный; Он не оставит тебя и не погубит тебя, и не забудет завета с отцами твоими, который Он клятвою утвердил им" (ст. 31).
Здесь пред нами восстает будущее Израиля, их отпадение от Бога и их рассеяние в народах, полное отсутствие у них всякой государственности и потеря их национальной славы. Но, да будет хвала Богу всякой благодати, есть нечто, превышающее все эти невзгоды, этот грех, этот упадок народа и Божий суд над ним. Рассматривая последний период грустной истории Израиля, истории, совершенно ясно охарактеризованной кратким, но сильным выражением: "Погубил ты себя, Израиль" (Ос 13,9), мы затем становимся и свидетелями чудного расцвета благодати, милосердия и верности Иеговы, Бога их отцов, исполненное любви сердце Которого обнаруживается в последующих словах: "Только во Мне опора твоя". В первой части изречения говорится об острой стреле, поражающей совесть Израиля; вторая его часть указывает на успокоительный бальзам, врачующий его сокрушенное сердце.
Историю Израиля можно рассматривать с двух сторон: со стороны чисто исторической и со стороны пророческой. Историческая часть с неумолимою верностью описывает полный упадок Израиля. Вторая с невыразимою благостью указывает созданное Богом средство врачевания. Прошлое Израиля рисуется мрачным и грустным. Будущность его сияет блеском и славою. В первом случае мы видим жалкие поступки людей; во втором - благословенные Божий пути История дает нам изображение человека; пророчество являет сущность Божия естества. Если мы хотим верно понять историю этого замечательного народа, нам необходимо вникнуть в обе стороны его истории. "Народ страшный от начала" (Ис. 18,2). и, прибавим мы, народ удивительный до конца веков.
Мы сознаем необходимость привлечь внимание читателя к чудным поучениям, заключающимся в вышеприведенных стихах нашей главы. В них вкратце заключаются все истины, относящиеся к прошлому, настоящему и будущему Израиля. Например, их прошлое ярко изображено немногими словами: "Если же родятся у тебя сыны и сыны у сынов твоих, и, долго живши на земле, вы развратитесь, и сделаете изваяние, изображающее что-либо, и сделаете зло сие пред очами Господа, Бога вашего, и раздражите Его"...
Не это ли именно они и сделали? Они совершили зло пред очами Иеговы, своего Бога, и этим раздражили Его против себя. Одно слово "зло" включает в себя все, начиная с тельца, сделанного ими на Хориве, до креста, воздвигнутого на Голгофе. Такова страница истории прошлого Израиля.
Что касается их настоящего, не являются ли они и здесь вечным памятником неизменной истины Божией? Исчезла ли хотя бы одна деталь из всего, сказанного Богом? Вслушайтесь в эти слова: "Свидетельствуюсь вам сегодня небом и землею, что скоро потеряете землю, для наследования которой вы переходите за Иордан; не пробудете много времени на ней, но погибнете. И рассеет вас Господь по всем народам, и останетесь в малом числе между народами, к которым отведет вас Господь".
Не исполнилось ли слово в слово все это теперь? Кто может оспаривать это? Прошлое и настоящее Израиля доказывает истину Слова Божия. Поэтому мы имеем полное основание утверждать, что, подобно тому, как прошлое и настоящее являются буквальным подтверждением правды Божией, так и будущее их окажется точным исполнением предсказанного в Писаниях. Слова истории и слова пророчеств написаны тем же Духом; поэтому и те и другие одинаково истинны; и как история подтверждает нам факт греха отступления и рассеяния Израиля, так и пророчество предсказывает нам его раскаяние и восстановление. Для веры одинаково достоверны и то и другое. Как верно то, что Израиль согрешил в прошлом и в настоящее время рассеян между народами, так же верно и то, что он раскается и будет восстановлен Богом в свое время.
Все это факты несомненные и не требующие человеческого подтверждения. Начиная пророком Исайей и кончая Малахией, все пророки рисуют нам картину бесконечного милосердия и будущих благословений Божиих по отношению к Израилю, а также и картину господства на земле и славы семени Авраамова. [Исключение составляет, конечно, только пророк Иона, посланный Богом в Ниневию. Только он один получил от Бога повеление идти с проповедью к язычникам.] Нам очень хотелось бы привести читателю некоторые из чудных изречений, относящихся к этому интересному вопросу; но нам приходится предоставить сделать это самому читателю, причем мы особенно обращаем его внимание на драгоценные истины, содержащиеся в последних главах Книги Пророка Исайи, чтение которых приносит отраду душе и дает полное подтверждение высказанной Апостолом истине: "Весь Израиль спасется" (Римл. 11,26) С этим согласны все пророки, "от Самуила и после него" (Деян. 3,24). Учение Нового Завета полностью согласуется с голосом пророков; поэтому сомневаться в истине, возвещающей грядущее восстановление Израиля и благословения, уготованные ему в царствование его Мессии, значит пренебрегать свидетельством пророков и Апостолов, или отрицать то, что они говорят и пишут по непосредственному внушению Бога Духа Святого; это значило бы также упускать из виду вполне достоверную часть Писаний.
Может казаться странным, как люди, любящие Христа, могут пренебрегать этими свидетельствами или отрицать их; они, однако, делали это всегда, и делали это вследствие религиозных предрассудков или под влиянием различных богословских теорий. Но вопреки всему этому славная истина о восстановлении Израиля и его возвышении среди народов земли сияет ярким светом на пророческих страницах, и все, силящиеся отрицать это или давать иное истолкование, не только теряют ясное понимание Святого Писания и противоречат тому, что в один голос утверждают Апостолы и пророки, но еще и дерзают вмешиваться в советы, предначертания Господа, Бога Израилева, чтобы доказывать, в конце концов, мнимое нарушение Его завета с Авраамом, Исааком и Иаковом.
Весьма опасно становиться на этот путь; и многие, мы уверены в этом, сделали это по неведению; потому что мы должны знать, что каждый, применяющий к Церкви обетования, дарованные ветхозаветным отцам, впадает в указанное нами серьезное заблуждение. Мы утверждаем, что никто не имеет ни малейшего права отрицать обетования, дарованные отцам. Мы можем восхищаться ими, можем извлекать для себя пользу и ободрение из их вечной неизменности и непосредственного и буквального осуществления их Богом; но когда, под влиянием так называемого "спиритуализма", к Церкви и к новозаветным верующим относят пророчества, которые по прямому и ясному смыслу выражающих их слов касаются Израиля, семени Авраамова, мы называем это серьезным заблуждением; мы слишком мало сознаем, насколько все это противоречит мыслям и сердцу Господа. Он любит Израиль; Он любит его ради его отцов; и мы можем быть уверены, что Он не одобрит нашего оспаривания их положения, их жребия или их надежд. Всем нам хорошо известны слова Римл. 11; возможно, однако, что мы пренебрегали ими или забывали их истинный смысл и нравственную их силу.
Говоря об отношении Израиля к прообразной маслине, Апостол говорит: "И те, если не пребудут в неверии, привьются, потому что", - по самой простой и вместе с тем благословенной причине, - "Бог силен опять привить их. Ибо если ты отсечен от дикой по природе маслины и не по природе привился к хорошей маслине, то тем более сии природные привьются к своей маслине. Ибо не хочу оставить вас, братия, в неведении о тайне сей, - чтобы вы не мечтали о себе, - что ожесточение произошло в Израиле отчасти, до времени, пока войдет полное число язычников; [Читатель должен усвоить разницу между "полным числом язычников" (Римл. 11). и между "временами язычников" (Лук. 21). Первое изречение относится к душам, теперь собранным в Церковь. Второе, напротив, относится ко времени возвышения язычников, начиная от Навуходоносора и до той минуты, когда "без содействия рук" оторвется от горы камень, с силою упадет и раздробит на мелкие куски "огромного истукана", о котором идет речь в Дан. 2.] и так весь Израиль спасется, как написано: "Приидет от Сиона избавитель, и отвратит нечестие от Иакова; и сей завет им от Меня, когда сниму с них грехи их". В отношении к благовестию они враги ради вас; а в отношении к избранию, возлюбленные Божий ради отцов. Ибо дары и призвание Божие непреложны. Как и вы некогда были непослушны Богу, а ныне помилованы, по непослушанию их, так и они теперь непослушны для помилования вас, чтобы и сами они были помилованы. Ибо всех заключил Бог в непослушание, чтобы всех помиловать" (ст. 23-32).
Мы также не можем не привести и славословия, которыми Апостол заканчивает изложение сущности Божиих действий или Божия домостроительства: "О, бездна богатства, и премудрости, и ведения Божия! Как непостижимы судьбы Его, и неисследимы пути Его! Ибо кто познал ум Господень? Или кто был советником Ему? Или кто дал Ему наперед, чтобы Он должен был воздать? Ибо все из Него", - потому что Он есть источник, - "Им"- Он есть проводник благословенный Отца, - "и к Нему". Он же есть и центр благоволения Божия. - "Ему слава вовеки. Аминь" (ст. 33-36).
Эта дивная часть Послания к Римлянам, равно как и все Писание, всецело согласуется с 4-ой главой изучаемой нами книги "Второзаконие". Нынешнее положение Израиля в мире является плодом его непослушания; их грядущая слава будет плодом преизобильной, царственной благости Божией. "Господь, Бог твой, есть Бог милосердный: Он не оставит тебя, и не забудет завета с отцами твоими, который он клятвою утвердил им. Ибо спроси у времен прежних, бывших прежде тебя, с того дня, в который сотворил Бог человека на земле, и от края неба до края неба", - Моисей указал здесь на свидетельство всех времен и всех пределов земли, - "бывало ли что-нибудь такое, как сие великое дело, или слыхано ли подобное сему? Слышал ли какой народ глас Бога, говорящего из среды огня, и остался жив, как слышал ты? Или покушался ли какой Бог пойти, взять себе народ из среды другого народа казнями, знамениями и чудесами, и войною, и рукою крепкою, и великими ужасами, как сделал для вас Господь, Бог ваш, в Египте пред глазами твоими? Тебе дано видеть это, чтобы ты знал, что только Господь есть Бог, и нет еще кроме Его. С неба дал Он слышать тебе глас Свой, дабы научить тебя, и на земле показал тебе великий огнь Свой, и ты слышал слова Его из среды огня" (ст. 31-36).
Великая цель помыслов Божиих относительно Израиля с удивительною нравственною силою обнаруживается в этих словах. Они должны были узнать, что Иегова есть единый Бог живой и истинный, что кроме Него не было и не могло быть Бога. Одним словом, Его намерение заключалось в том, чтобы Израиль был Его свидетелем на земле это когда-нибудь и совершится, хотя до сих пор Израиль только навлек бесславие на великое и святое имя Господа среди народов земли. Завет Божий, однако, не разрушится вовек. Израиль сделается живым и истинным свидетелем Божиим на земле, сделается проводником обильных и вечных благословений Господа по отношению к язычникам. Иегова поклялся, что будет так; и никакие соединенные вместе силы ада, людей и сатаны не могут задержать исполнение произнесенных Им слов. Его слова связаны с будущим Израиля, и, если бы нарушилась хотя бы одна буква изреченного Им слова, это покрывало бы бесчестием Его великое имя и дало бы повод похваляться Его врагу, что совершенно невозможно. Будущие благословения Израиля и слава Господня связаны нитью, порвать которую не может никакая сила. Пока эта истина не будет полностью усвоена, невозможно понять ни прошлое, ни будущее Израиля; без этого и все истолкование пророческих книг также оказалось бы неверным.
В нашей главе заключается и еще одна необыкновенно ценная и важная истина: в будущем возвышении и в благословениях, ожидающих Израиль, заинтересована не только слава Иеговы: этого жаждет и Его сердце. Об этом нам трогательным образом свидетельствуют следующие слова: "И так как Он возлюбил отцов твоих, и избрал вас, потомство их после них, то и вывел тебя Сам великою силою Своею из Египта, чтобы прогнать от лица твоего народы, которые больше и сильнее тебя, и ввести тебя и дать тебе землю их в удел, как это ныне видно" (ст. 37-38).
Таким образом, Божий предначертания по отношению к потомству Авраама, друга Божия, охватывают собою истину Слова Божия, славу великого имени и любовь сердца Господа; поэтому, несмотря на то, что евреи преступили закон, обесславили Его имя, пренебрегли Его благодатию, отвергли пророков, распяли Его Сына и оказали сопротивление Его Духу, следствие чего явилось их рассеяние среди народов земли, возникло преследование и произошло их падение, - тем не менее Бог Авраама, Исаака и Иакова прославит Свое имя, подтвердит Свое слово и явит неизменную любовь Своего сердца в будущей истории земного Своего народа. Ничто не меняет любви Божией. Кого бы Он ни любил, и как бы Он ни любил, Он любит "до конца".
Если мы отрицаем это по отношению к Израилю, у нас под ногами не оказывается никакой почвы, могущей послужить опорой для нас самих. Если мы прикасаемся к Божией истине в одном вопросе, мы этим разрушаем и все остальное. "Не может нарушиться Писание" (Иоан. 10,35). - "Ибо все обетования Божий в Нем "да", и в Нем "аминь", - в славу Божию, чрез нас" (2 Кор. 1,20). Бог взял на Себя обязательство по отношению к семени Авраамову. Он обещал навсегда дать им во владение землю Ханаанскую. Его "дары и призвание непреложны" (Римл. 11,29). Он никогда не берет назад ни Своих даров, ни Своего призвания; поэтому всякая попытка исказить смысл Его обетовании и Его даров или дать другое толкование их настоящему и истинному значению должна оскорблять Его. Это помрачает сияние Божией истины, лишает нас всякой уверенности в правильном понимании Священных Писаний и подвергает душу в сомнение, мрак и смущение.
Учение Священного Писания ясно, определенно и точно. Дух Святой, продиктовавший, так сказать, людям святую Книгу, знает то, что Он говорит, и говорит то, что Он знает. Если Он говорит об Израиле. Он относит эти слова именно к Израилю; под Сионом Он подразумевает Сион, под Иерусалимом - Иерусалим. Относить одно из этих имен к новозаветной Церкви - значит смешивать два совершенно разных понятия и применять к толкованию Священного Писания метод, по своей неопределенности и непоследовательности ведущий нас только к самым злополучным последствиям для нас. При подобном беспечном и непочтительном отношении к Слову Божию с нашей стороны мы совершенно лишим свою совесть его Божественного авторитета и потеряем возможность ощущать его силу в нашей жизни, в нашем поведении и в нашем характере.
Теперь остановимся на минуту на убедительном призыве, которым Моисей заключает приводимую в этой главе свою речь: "Итак знай ныне и положи на сердце твое, что Господь есть Бог на небе вверху и на земле внизу, и нет еще кроме Его. И храни постановления Его и заповеди Его, которые я заповедую тебе ныне, чтобы хорошо было тебе и сынам твоим после тебя, и чтобы ты много времени пробыл на той земле, которую Господь, Бог твой, дает тебе навсегда" (ст. 39-40).
Мы здесь видим, что Господь представляет Свое нравственное право на послушание с их стороны и что это право основывается на явленном Богом Его существе и на Его чудных замыслах по отношению к Израилю. Они были, одним словом, обязаны слушаться Бога, и с этой целью им приводились все доводы, могущие взять их сердце, совесть и разум. Тот, кто вывел их из земли Египетской "рукою крепкою и мышцею простертою"; Тот, кто заставил трепетать эту землю под многократными ударами жезла Своего суда; Тот, кто разделил воды, дабы провести чрез море Свой народ; кто посылал им хлеб с неба, изводил для них воду из скалы, - и совершал все это для славы Своего великого имени и по неизменному благоволению к их отцам, - имел, конечно, неоспоримое право на полное послушание с их стороны.
Если Израилю вменялось в обязанность послушание Богу, насколько больше их обязаны подчиняться Ему мы! Если существовали уважительные причины и веское основание для их послушания, насколько же больше для этого причин и оснований имеем мы! Сознаем ли мы всю их убедительность? Вникаем ли мы в нее нашим сердцем? Размышляем ли мы о правах Христа на наше подчинение Его Слову? Помним ли мы, что мы уже "не свои", а "куплены дорогою ценою", драгоценною ценою крови Христовой? Ощущаем ли мы это? Стараемся ли мы жить для Него? Стремимся ли мы во всем искать Его славу? Руководимся ли мы всегда любовию Его? Или же мы живем для самих себя? Не ищем ли мы своих удобств в мире, в том мире, который распял нашего возлюбленного Господа и Спасителя? Не стараемся ли мы приобрести себе богатство? Любим ли мы деньги и блага, доставляемые нам деньгами? Не обладают ли деньги нашим сердцем? Ищем ли мы положение в свете для самих или наших детей? Исследуем полностью чистосердечно наше сердце пред лицом Самого Господа, при свете Его истины; и посмотрим, что нам особенно дорого, что на самом деле обладает нами, и к чему лежит наше сердце.
Вот, читатель, вопросы, испытывающие наше сердце. Взвесим их при истинном свете суда Божия. Все это, кажется нам, вопросы насущные и полезные для нас; мы живем в знаменательное время. Всюду обнаруживается ужасающее душу лицемерие, и нигде оно не сказывается так очевидно, как в так называемой религии. Времена, которых мы теперь достигли, были заранее описаны пером, которое никогда не изменяется, которое ничего не преувеличивает; напротив, оно представляет нам людей и вещи таковыми, как они есть: "Знай же, что в последние дни наступят времена тяжкие. Ибо люди будут самолюбивы, сребролюбивы, горды, надменны злоречивы, родителям непокорны, неблагодарны нечестивы, недружелюбны, непримирительны, клеветники, невоздержаны, жестокие, не любящие добра, предатели, наглы, напыщенны, более сластолюбивы, нежели боголюбивы", - и, заметьте, чем Апостол дополняет им рисуемую ужасную картину, - "имеющие вид благочестия, силы же его отрекшиеся" (2 Тим. 3,1-5).
В немногих словах здесь описывается неверный своему Богу христианский мир, а в Тим. 4 мы находим изображение господствующих в христианском мире суеверных предрассудков. Вот два элемента, с которыми мы постоянно сталкиваемся и которые все более и более дают себя чувствовать в настоящее время. Вожди и учителя христианства находят возможным подрывать самые основы христианского учения. Ученые богословы, называющие себя христианами, без всякого стеснения и страха подымают вопрос о богодухновенности Пятикнижия Моисеева и даже всей Библии; потому что если Моисей не по вдохновению Духа Божия написал свои пять книг, все здание Священного Писания рушится. Книги Моисея так тесно связаны со всеми остальными большими разделами Святой Книги, что стоит дотронуться до них, и падает все. Если Моисей, служитель Божий, не под влиянием Духа Божия написал пять первых книг нашей Библии, мы теряем всякую твердую почву под ногами; мы тогда лишаемся всякого Божественного авторитета. Исчезли бы столпы нашего славного христианского учения, и нам пришлось бы ощупью искать свой путь в лабиринте противоречащих одно другому мнений и творений неверующих учителей, не озаренных ни одним, хотя бы самым слабым лучом Божественного вдохновения.
Кажется ли все это читателю слишком преувеличенным? Думает ли он, что мы можем согласиться с отрицанием богодухновенности книг Моисеевых и в то же время верить в Божественное происхождение Псалмов, Пророков и Нового Завета? Думающий это может быть уверен, что он становится игрушкой собственного воображения. Пусть он прочтет со вниманием изречения, подобные нижеприведенным, и пусть спросит себя, каковы их смысл и значение? Обращаясь к иудеям, наш Господь, Который, кстати говоря, не согласился бы ни с каким христианским богословом, отрицающим богодухновенность пятикнижия Моисея, говорит: "Не думайте, что Я буду обвинять вас пред Отцом: есть на вас обвинитель Моисей, на которого вы уповаете. Ибо если бы вы верили Моисею, то поверили бы и Мне, потому что он писал о Мне. Если же его писаниям не верите, - как поверите Моим словам?" (Иоан. 5,45-47).
Поразмысли над этими словами, читатель. Человек, не верящий писаниям Моисея, не считающий богодухновенной каждую написанную им строчку, не верит словам Христа, а, следовательно, не имеет веры Божией в Самого Христа. Из этого видно, как человеку опасно отрицать богодухновенность Пятикнижия. Нам страшно даже прислушиваться к словам отрицания или сочувствовать им. Хорошо говорить о христианской любви о христианской свободе, но прежде всего важно решить вопрос: доказываем ли мы свою христианскую любовь и свободу духа, каким бы то ни было образом поощряя действие и слова человека, подрывающего самые основы нашей веры? Факт, что подобный человек может быть в то же время служителем или учителем христианской Церкви, только увеличивает прискорбность этого явления. Нас не удивляют нападки на Библию со стороны таких людей, как Вольтер и Пэн: от них ничего другого и нельзя ожидать; но когда люди, считающие себя служителями Церкви, особыми хранителями и наставниками веры, люди, которым поручено учить и проповедовать другим о Христе Иисусе, блюсти и пасти Церковь Божию, - когда эти люди начинают сомневаться в богодухновенности Пятикнижия Моисеева, мы вынуждены задать вопрос: до чего же мы дошли? До чего дошла Церковь Божия? Возьмем еще один пример, доказывающий ту же самую мысль, -возьмем нежный упрек, который воскресший Спаситель обращает к двум опечаленным ученикам, шедшим в селение Еммаус: "О, несмысленные и медлительные сердцем, чтобы веровать всему, что предсказывали пророки! Не так ли надлежало пострадать Христу, и войти в славу Свою? И, начав от Моисея, из всех пророков изъяснял им сказанное о Нем во всем Писании" (Лук. 24,25-27). Далее одиннадцати Апостолам и бывшем с ним Он говорит: "Вот то, о чем Я вам говорил, еще быв с вами, что надлежит исполниться всему, написанному о Мне в законе Моисеевом, и в пророках, и псалмах" (Лук. 24,44).
Из этих слов мы видим, что наш Господь полностью признает закон Моисеев как одну из составных частей богодухновенной Книги, устанавливая его связь со всеми главными разделами Библии, так что совершенно невозможно коснуться одного из них, не посягая в то же время на целость всей Книги. Если не верить свидетельству Моисея, нельзя доверяться и словам пророков, и псалмам: они подтверждают друг друга, или же рушатся все вместе. И это еще не все; отрицать Божественное происхождение Пятикнижия - значит как бы утверждать, что наш благословенный Господь и Спаситель Своим авторитетом подтвердил достоверность целого ряда ложных документов, называя их "писаниями Моисеевыми", тогда как Моисей их никогда и не писал.
Вникните еще также в слова, заключающие собою притчу о богаче и Лазаре: "Авраам сказал ему: у них есть Моисей и пророки; пусть слушают их. Он же сказал: Нет, отче Аврааме! Но, если кто из мертвых придет к ним, покаются. Тогда Авраам сказал ему: Если Моисея и пророков не слушают, то если бы кто из мертвых воскрес, не поверят" (Лук. 16,29-31).
Если ко всему этому мы еще прибавим факт, что во время Своей борьбы с сатаной в пустыне наш Господь приводит ему в доказательство исключительно слова из писаний Моисеевых, мы получаем достаточное количество фактов, не только решительно устанавливающих богодухновенность слов Моисея, но и доказывающих, что человек, имеющий сомнение в Божественном характере пяти первых книг Библии, не имеет, в сущности, ни Библии, ни Божественного откровения, ни твердого основания для веры вообще. Он может именовать себя или называться другими учителем или служителем христианства; на самом же деле он только скептик, и таковым должны считать его все, верующие в истину и знающие ее. Нам совершенно непонятно, как человек, в душе которого теплится хотя малейшая искра божественной жизни, может впасть в тяжкий грех, связанный с отрицанием обширной части Слова Божия, или утверждать, что наш Господь Иисус Христос мог одобрять свидетельство ложных документов.
Только что выраженные нами мысли могут показаться слишком строгими. В наши дни принято признавать христианами людей, отрицающих самые основы христианства. В наше время распространен взгляд, что религиозные верования имеют вообще мало значения; только бы человек был человеком нравственным, приветливым, общительным, добрым и сострадательным. Нам внушают, что жизнь свидетельствует о человеке больше, чем исповедуемые им догмы и убеждения; все это кажется справедливым; но читатель может быть уверен, что все подобные слова и рассуждения прямо клонятся к тому, чтобы отвергнуть Библию, отречься от Духа Святого, от Христа, от Бога, одним словом, от всего, что Библия открывает нам. Пусть он проникнется этим сознанием и постарается всеми силами держаться драгоценного Слова Божия. Да будет это Слово сокрыто в его сердце, и да изучает он его с молитвою все более и более; это предохранит его от смертоносного влияния скептицизма и неверия; его душа будет питаться "чистым словесным молоком", и все его нравственное существо будет насыщаться Божиим присутствием.
Нам приходится заканчивать наши размышления по поводу чудной главы, только что изученной нами; но прежде, чем сделать это, обратим еще внимание на заменательные указания, относящиеся к трем городам убежища. Поверхностному читателю может показаться нескладным внезапный переход к этим городам; но это только доказывает дивную нравственную стройность всего Священного Писания, где всюду чувствуется Божественное совершенство; и если мы сразу не проникаемся сознанием наполняющих его славы и нравственной красоты, это только подчеркивает нашу слепоту и отсутствие в нас духовной чуткости.
"Тогда отделил Моисей три города по эту сторону Иордана на восток солнца, чтобы убегал туда убийца, который убьет ближнего своего без намерения, не быв врагом ему ни вчера, ни третьего дня, и, чтобы, убежав в один из этих городов, остался жив: Бецер в пустыне, на равнине в колене Рувимовом, и Рамоф в Галааде в колене Гадовом, и Голан в Васане и колене Манассиином" (ст. 41-43).
Здесь пред нами дивно сказывается действие благости Божией, как всегда возносящейся над немощами и человеческими недостатками. Два с половиною колена, избравшие себе удел по эту сторону Иордана, оставались отчужденными от наследия, дарованного Богом Израилю по ту сторону реки смерти. Но, несмотря на это, Бог, по Своей великой благости, не хотел лишить убежища бедного убийцу в день бедствия. Если человек не может постичь высоту мыслей Божиих, Бог может снизойти до глубины человеческих нужд, и Он делает это с такою любовью, что два с половиной колена получили по эту сторону Иордана столько же городов убежищ, сколько их дано было девяти с половиною коленам в земле Ханаанской. В этом сказалось обилие Божией благодати: Бог действует совсем не так, как поступает человек!
Как мало это сообразовалось с действием суда или законной справедливости, которые, конечно, обратились бы в данном случае к двум с половиною коленам со следующею речью: "Если вы избираете удел свой вне границ Божиих, если вы довольствуетесь меньшим, чем Ханаан, земля Обетованная, нечего вам и рассчитывать на преимущества и благословения, связанные с пребыванием в земле Божией. Учреждения, существующие в земле Ханаанской, имеют значение исключительно для этой земли, а поэтому вашему убийце придется попробовать перейти чрез Иордан и там поискать для себя убежища".
Так может говорить закон; речь же благодати совершенно иная. Мысли Божий - не наши мысли, и пути Божий - не наши пути С нашей точки зрения отделение даже одного города убежища для двух с половиною колен уже явилось бы доказательством благости Божией. Но наш Господь дает бесконечно больше того, что мы умеем просить, или о чем мы можем помышлять; поэтому на сравнительно малом пространстве земли по эту сторону Иордана оказалось такое же обилие благодати, как и во всем Ханаане.
Доказывает ли это, что два с половиною колена поступили верно? Нет, но это доказывает, что Бог милосерден, что Он всегда верен Самому Себе в Своих действиях, каковы бы ни были наша немощь и наше безумие. Мог ли Он оставить без города убежища бедного убийцу Галаада, потому что Галаад был не Ханаан? Конечно, нет Это не было бы достойно Того, Кто говорит: "Правда Моя близка" (Ис. 51,5) Он позаботился о том, чтобы город убежища оказался вблизи убийцы. Ему было благоугодно уготовить обилие Своей драгоценной благодати для каждого, имеющего в ней нужду. Таков характер Божиих действий. Да будет вечная хвала Его святому имени!
"Вот закон, который предложил Моисей сынам Израилевым; вот повеления, постановления и уставы, которые изрек Моисей сынам израилевым, по исшествии их из Египта, за Иорданом, на долине против Беф-Фегора, в земле Сигона, царя Аморрейского, жившего в Есевоне, которого поразил Моисей с сынами Израилевыми, по исшествии их из Египта; и овладели они землею Ога, царя Васанского, двух царей Аморрейских, которая за Иорданом к востоку солнца, начиная от Ароера, который лежит на берегу потока Арнона, до горы Сиона, она же Ермон, и всею равниною по эту сторону Иордана к востоку, до самого моря равнины при подошве Фасги" (ст. 44-49).
Этим заканчивается знаменательная речь Моисея. Дух Божий Сам благоволит определить границы владений и подробно обозначить все, имеющее отношение к истории израильского народа. Он принимает живое участие во всем, что его касается, - в его борьбе, в его победах, в его владениях, в его границах; и во всем этом сказываются преизобильная благодать и трогательное великодушие, наполняющие сердце восторгом, любовью и хвалою. В своем горделивом довольстве человек считает унизительным для себя вникать в мельчайшие подробности какого-либо дела; но наш Бог считает даже волосы нашей головы, "собирает в сосуд" наши слезы, вникает во все наши заботы, скорби и нужды. Ничто не слишком мало для Его любви, как ничто также и не слишком велико для Его могущества. Он сосредаточивает Свою любовь на каждом из Своих чад; ни одно из мельчайших обстоятельств его повседневной не остается не замеченным Им.
Будем черпать для себя силу в этом утешительном для нас факте; и да научит нас Господь больше доверять Ему и в простоте веры встречать Его отеческие попечения о нас. Он приказывает нам возложить на Него все наши заботы, ибо Он печется о нас. Ему благоугодно, чтобы наши сердца были так же свободны от забот, как наша совесть избавлена от сознания нашей вины. "Не заботьтесь ни о чем, но всегда в молитве и прошении с благодарением открывайте свои желания пред Богом, и мир Божий, который превыше всякого ума, соблюдает сердца ваши и помышления ваши во Христе Иисусе" (Фил. 4,6-7).
Приходится опасаться, что большинство из нас слишком мало проникнуты сознанием глубины, значения и могущества этих слов. Мы читаем и слушаем их; но не относим их к себе. Мы не храним их в своем сердце, чтобы применять к жизни. Как мало ощущаем мы сущность той благословенной истины, что наш Отец вникает во все наши заботы и во все наши скорби, что мы можем поручить Ему все наши нужды и все наши затруднения. Мы не должны думать, что все это не заслуживает внимания Всемогущего, Который обитает в неприступном свете, и престол Которого превыше земли; это было бы заблуждением и лишило бы нас бесчисленных повседневных благословений. Будем помнить, что ничего нет слишком малого или слишком великого для нашего Бога держащего обширную вселенную словом Своего могущества и замечающего каждого падающего на землю воробья. Для Него так же легко сотворить мир, как и усмотреть пищу для бедной вдовы. Пусть же сила Его могущества, величие Его владычества, равно как и мельчайшие проявления Его благости одинаково преисполняют хвалою и поклонением Ему наши сердца!
Читатель, ищи и усваивай себе все это. Старайтесь жить вблизи Бога в твоей повседневной жизни; опирайся на Него. В большей мере пользуйся Его благодатию. Прибегай к Нему постоянно, доверяй Ему Одному все твои нужды: "Бог мой да восполнит всякую нужду вашу, по богатству Своему в славе, Христом Иисусом" (Фил. 4,19). "Бог", - дивный источник! "По богатству и славе", чудное знамя! "Христом Иисусом", - благословенный Посредник! Какое великое преимущество мы имеем в возможности сопоставить все наши нужды с Его богатствами и видеть, как первые исчезают пред последними. Неисчерпаемая сокровищница благости Божией открыта пред тобою со всей любовью, преисполняющею сердце Господа. Иди и в простоте веры черпай из нее все, тебе необходимое; и тогда тебе не придется прибегать к земным источникам.