Ропот
Мех пустеет, приближая горе,
Вид пустыни жалок и суров,
Нет дождя... и даже душно горам
Под ветвями выжженных кустов.
Выгорела синь на небосклоне,
Зной разлит безбрежною рекой,
Кажется, земля в унынье стонет,
В жажде не дождавшись облаков.
Молча продвигаются верблюды,
Им знакомы странствия с бедой,
Но за ними люди, люди, люди.
В ужасе прощаются с водой.
В семьи ропот проникает стужей,
И уходит прошлое в туман...
А жена укор бросает мужу:
- Ах Рувим! Зачем нам Ханаан?
Нашим детям, посмотри, как трудно,
Их глаза тоскуют об одном...
Но запас воды предельно скуден,
Где же мех наполнишь ты потом?
Мы ушли, оставив дом в Египте,
Лук душистый, мясо и чеснок,
Лучше б на чужбине мы погибли,
Чем могилой будет нам песок!
Только веруй
- Анна, ты помнишь рабство недавнее?
Крики надсмотрщиков, свист нагаек,
Наше бессилие в тихом рыданье,
Помнишь мечту о свободном крае?
С ней мы ложились в тревожной полуночи,
Горбясь от груза, ее носили,
Только б не звались рабами юноши
И навсегда позабылось насилье.
Помнишь, жена, кирпичи обожженные,
Пот, выступавший на мышцах усталых?
Злобную ругань... уста искаженные
С окриком страшным: Сделано мало!
Часто за это платили мы голодом,
Участь детей - наша общая рана,
Ты вопрошала подавленным голосом:
- Разве забыл нас Бог Авраама?
Нет, не забыл!
Но рукою простертою
Нам предложил ханаанские дали...
Анна, в полуночь, с надеждою твердою
Вышли мы в путь и счастливые стали!
Мы не грустили тогда об имении,
Большим богатством считалась свобода,
Помнишь, мы видели в море знамения,
Значит Творцу покоряются воды!
Нет для Него ничего невозможного,
Могут потоки политься, как в Мерре,
Если на Бога заботы возложены, -
Только веруй!
У Меривы
За судьбу людей неся ответственность,
Моисей направился к скале,
Словно капитан в минуты бедствия
взялся жизнь спасти на корабле.
Звук удара... И скала заплакала
Свежим оживляющим ручьем,
Предлагая правнукам Иакова
Средь пустыни Божий водоем.
Но пророк стоял, смотря встревоженно
На людей, наполнивших мехи.
Поняли ль они, в чем сила Божия
И как сердцу пагубны грехи?!
Что пред верой падают препятствия
И пустыни изменяют вид,
А беда сближает руки братские,
Укрепляя дружбы монолит.
Кто из них вернется снова в прошлое,
Вспомнив хлеб в языческой стране?
Сколько будет ропотников скошено
Смертью, проскакавшей на коне?!
Простираясь в будущее мысленно,
Знал ли Моисей Господень план,
Что пойдут борцы Христовой истины
По земле в Небесный Ханаан?
Что придется встретиться с Меривами,
Жаждать сил в засушливые дни,
Но опять взбираться над обрывами,
Преданность, как знамя, сохранив.
Из-за гор смотрело солнце ласково,
С видом, приуставшим от труда...
Горизонт смущал ночными красками,
Но в дорогу всех звала труба.