Это случилось в 1925 году в деревне Закат, в семье Грачевых.
После засушливого, неурожайного года отцы многодетных семей - Грановский, Шелков, Грачев и Любимов - испытывали большую нужду в зерне. Будучи христианами, они усердно молились, просили у Господа милости, чтобы Он помог им прокормить свои семьи.
Бог услышал их просьбы и расположил сердце Павла Петровича Морозова, родного брата Татьяны Грачевой, дать зерна бедствующим семьям. Они с радостью приняли помощь, пообещав осенью возвратить долг.
Обильные дожди и теплая солнечная погода предвещали хороший урожай. Луга, покрытые сочной, зеленой травой, радовали взгляд. Бог благословил землю и послал людям все необходимое для жизни.
Собрав обильный урожай, братья, задолжавшие Морозову зерно, решили до праздника Жатвы отдать долг. Они договорились, что сыновья Шелковых и Любимовых, Валентин и Григорий, отвезут зерно Павлу Петровичу. Все свезли свои мешки к Любимовым, и на следующий день ребята благополучно доставили зерно Морозову. Мешки подняли на чердак и высыпали.
- А что это? Почему такое грязное зерно? - спросил Павел Петрович, осматривая пшеницу.
- В некоторых мешках вместо пшеницы оказались отходы, но мы не знаем, чьи это мешки...- смущенно ответили ребята.
- Да...- печально произнес Павел Петрович,- за добро воздали такой неблагодарностью...
Валентин и Гриша утверждали, что их родители такого сделать не могли. Им было стыдно за случившееся, но они на самом деле не знали, кто это сделал.
- Ничего, со временем все выяснится,- вздохнул Павел Петрович.- А сейчас дайте лошадям корм и заходите в дом, хозяйка накормит вас.
Как спокойно и просто это было сказано! Пообедав, Валентин и Гриша отправились в обратный путь.
На праздник Жатвы в молитвенный дом села Закат съехалось много гостей. Хор пел хвалебные гимны, прославляя Создателя всей Вселенной, звучало Слово Господне, напоминая о наступлении последнего дня жатвы, в служении участвовали дети и молодежь.
После богослужения, пока накрывали на стол, к Павлу Морозову подошли четыре брата. Они хотели поблагодарить его за оказанную помощь. В дружеской обстановке, располагающей к искренности, Павел решил задать им мучивший его вопрос.
- Я тоже рад, что вы сдержали слово и выполнили все, как обещали,- начал он, немного волнуясь.- Но, скажите, у кого случилось такое недоразумение, что вместо зерна насыпали в мешки отходы?
Павел внимательно посмотрел каждому в глаза.
- Неужели такое могло быть? - после короткого напряженного молчания спросил один из них.
- Ладно,- опустил голову Морозов,- я от этого не пострадаю, но мне жаль того, кто взвалил на себя такое ужасное бремя!
На этом разговор закончился. От Павла не ускользнул беспокойный и какой-то пристыженный взгляд зятя. Морозов был уверен, что виновник - он, Грачев Данил Иванович.
На Рождество, когда по старому обычаю все родственники собрались вместе, Павел Петрович еще раз попытался выяснить отношения с Данилом Грачевым.
- Что ты меня постоянно подозреваешь, я же ясно сказал, что ничего не знаю и никаких отходов тебе не посылал! То были не мои мешки...- горячился Данил Иванович, когда, оставшись наедине, Павел напомнил ему о нечестном поступке.
После этого разговора Грачев старался избегать Морозова. Между ними выросла стена отчуждения.
О поступке Данила Ивановича стало известно в церкви. Там тоже спрашивали его, правда ли это, но он, обидевшись, отказался...
Прошел год, еще один долгий год. Уже выкопали картофель, убрали овощи, скосили зерновые, началась молотьба.
Обычно хозяин, у которого молотили хлеб, кормил рабочих. К молотьбе приступали чуть свет и в девять часов уже завтракали.
Татьяна Грачева накрывала на стол. Подозвав одного из сыновей, она попросила:
- Ванечка, сбегай позови папу и всех остальных, пусть идут завтракать.
Сунув ноги в первые попавшиеся сапоги, Ваня побежал на ток.
Стояло тихое осеннее утро. Мягкий солнечный свет заливал землю. Ваня был счастлив. Он бежал так резво, как будто всю энергию, накопленную за ночь, хотел израсходовать на этом коротком пути от дома до тока. Он бежал и не думал, что больше никогда в жизни не сможет бегать.
А на току кипела работа. Сильные лошади тащили по кругу тяжелые зубчатые валы, которые вымолачивали колосья. Валы эти скреплялись между собой большими болтами.
Ваня торопился и, чтобы быстрее пробраться к отцу, решил перепрыгнуть через вал. В момент прыжка большой, не по размеру сапог зацепился за болт...
Ваня упал. Его ноги стало затягивать под вал, и страшная боль пронзила все тело. Послышался отчаянный, душераздирающий крик...
Рабочие кинулись к лошадям, чтобы остановить движение валов. Однако сделать это было нелегко. Отец, услышав крик и поняв, что случилось, бросился к сыну. Схватив мальчика под руки, он изо всех сил стал тянуть его, чтобы вырвать из-под валов и спасти ему жизнь. Тело Вани, казалось, вот-вот разорвется на части. На крик сбежался народ, прибежала и мать Вани.
Когда наконец удалось остановить молотилку, ноги мальчика висели на одной коже. Сельский врач, срочно доставленный на место происшествия, обрезал висящие отдавленные ноги и наложил жгуты, чтобы ребенок не истек кровью.
Квалифицированную медицинскую помощь можно было получить в городе, который находился в тридцати километрах от села. Кто-то поспешно запряг тройку, и Грачевы, с пострадавшим сыном на руках, тронулись в путь.
Извозчик гнал лошадей как только мог, и они мчались во весь опор. Но вскоре всем стало ясно, что так животные долго бежать не смогут.
Перед Данилом Ивановичем встал вопрос: что делать, если лошади устанут и не смогут больше бежать? Он ужаснулся при мысли, что тогда его сын должен будет умереть. "Как быть? - замирало сердце несчастного отца.- Ребенок истекает кровью, его жизнь на волоске! Что делать?!"
Вдруг Данил Иванович вспомнил: "Есть выход! Один-единственный! Но нет, о нем нельзя и думать!".
Дорога в город проходила через село, в котором жил Павел Морозов. Грачев знал: у него хорошие лошади, выносливые. "Но как, как я к нему обращусь? Нет, этого я ни за что не смогу сделать! Нет-нет, только не это! - протестовало гордое, очерствевшее сердце.- Грачев не будет унижаться!"
Взгляд Данила Ивановича упал на сына. И вдруг он понял... Дрожь прошла по его телу... "О ужас! Мой сын стал жертвой моего греха! Боже мой, ведь это я виновен в сегодняшнем несчастье! Прости меня. Господи! Спаси сына моего!"
В душе Грачева шла борьба. Деревня, в которой жил Павел Морозов, была совсем рядом. Нужно решать - и немедленно!
Павел Петрович молотил зерно, когда возле его двора остановились измученные лошади. С повозки спрыгнул мужчина, в котором Морозов тут же узнал своего родственника.
- Что случилось? - с тревогой в голосе спросил он, увидев искаженное от страдания лицо Грачева.
Данил Иванович показал на телегу и стал умолять о милости.
- Я виноват,- рыдал он,- я обманул тебя! Прости!.. Это я насыпал отходы вместо зерна! Господь наказал меня уже здесь, на земле, и, чтобы смирить меня, гордого грешника, вынужден так поступать с моим сыном! Смилуйся же над нами, помоги, Павел!
Данил Иванович в изнеможении умолк.
- Скорее запрягите лучших лошадей! - распорядился Морозов, и в его глазах блеснули слезы.
До города оставалось семнадцать километров. Сильные лошади быстро преодолели это расстояние, и вскоре Грачевы были в городской больнице.
После всего происшедшего Данил Иванович признался в своем грехе перед церковью и искренне покаялся перед Богом.
- Господь проявил ко мне милость,- часто говорил Грачев.- Ведь я заслуживал смерти за свой грех. И если бы Бог по справедливости отнял у меня жизнь, я бы навеки погиб. Но как трудно смотреть на страдания сына, зная, что сам виноват в его несчастье...
Дорогие дети Божьи! Хочу обратить ваше внимание на поучительное чудо, сотворенное пророком Елисеем, которое записано в книге Царств. Гостеприимство Сонамитской женщины было вознаграждено рождением сына, но радость эта, как и все земные блага, оказалась недолговечной. Ребенок через некоторое время заболел и умер.
Исполненная горем, верующая мать тотчас поспешила к человеку Божьему. Через него Бог пообещал выполнить желание ее сердца, и она пошла со своим горем к нему.
Действия Елисея описаны в следующих стихах: "И сказал он Гиезию: опояшь чресла твои, и возьми жезл мой в руку твою, и пойди. Если встретишь кого, не приветствуй его, и если кто будет тебя приветствовать, не отвечай ему. И положи посох мой на лицо ребенка.
И сказала мать ребенка: жив Господь и жива душа твоя! не отстану от тебя. И он встал и пошел за нею. Гиезий пошел впереди их, и положил жезл на лицо ребенка. Но не было ни голоса, ни ответа. И вышел на встречу ему, и донес ему, и сказал: не пробуждается ребенок.
И вошел Елисей в дом, и вот, ребенок умерший лежит на постели его. И вошел и запер дверь за собою, и помолился Господу. И поднялся и лег над ребенком, и приложил свои уста к его устам, и свои глаза к его глазам, и свои ладони к его ладоням, и простерся на нем, и согрелось тело ребенка. И встал и прошел по горнице взад и вперед; потом опять поднялся и простерся на нем. И чихнул ребенок раз семь, и открыл ребенок глаза свои. И позвал он Гиезия, и сказал: позови эту Сонамитянку. И тот позвал ее. Она пришла к нему, и он сказал: возьми сына твоего. И подошла, и упала ему в ноги, и поклонилась до земли. И взяла сына своего, и пошла" (4Цар.4:29-37).
Положение пророка в этом случае было подобно вашему положению, дорогие друзья. Елисею пришлось иметь дело с мертвым ребенком. Смерть эта была явной, физической; но та смерть, с которой приходится бороться вам, не менее реальна, хотя и невидима. Она касается духовной жизни ребенка.
Дети не менее взрослых "мертвы по грехам и преступлениям". Это настоящее положение всякого человека перед Богом. Невозможно оказать детям истинную помощь, не сознавая пагубного состояния их духовной смерти. Умоляю вас обращаться с ними не как с людьми спящими, которых можно легко разбудить, но как с мертвецами, которых может оживить только сила свыше.
Елисей не украшал мертвое тело, не бальзамировал его ароматами и миррой, чтобы оставить тем же трупом, только в пышном убранстве. Нет, жизни желал он ребенку и ничего другого. Так и вы не удовлетворяйтесь никакими второстепенными успехами но стремитесь только к одной всеобъемлющей цели - к спасению бессмертной души.
Ваше дело заключается не только в том, чтобы научить детей читать Библию и сделать их высоконравственными людьми. Ваше высокое призвание - быть инструментом в руках Божьих, посредством которого небо может даровать жизнь мертвым душам. Все, чему вы учите детей, будет ни к чему, если они останутся "мертвыми во грехах". Даже если они станут полезными, нравственными членами общества и аккуратными посетителями церкви, ваша высшая цель не достигнута, если Господь не оживил их со Христом.
Итак, цель наша - воскрешение. Нам поручено оживлять мертвых! Как мы можем выполнить это необычное задание? Если мы дадим место неверию, то споткнемся на том очевидном факте, что работа, к которой призвал нас Господь, вне наших возможностей. Мы не в состоянии воскрешать мертвых. Однако, в сущности, мы не более бессильны, чем Елисей, так как и он сам по себе не мог воскресить сына сонамитянки.
Мы не в состоянии одарить наших детей духовной жизнью, но не будем падать духом. Напротив, убежденные в полной своей неспособности, всецело обратимся к истинному источнику силы. Человек, живущий верой, пребывает в области чудес. Вера творит чудеса, она смотрит на обещанное и, невзирая ни на что другое, громко возвещает победу, не считаясь с невозможным.
Теперь, когда Дух Божий сошел на Елисея, призывая его к делу Господнему, он уже не простой человек. Также и вы, бодрствующие и томящиеся в молитве о детях/вы уже не простые ничтожные существа, вы сделались храмом Божьим, Господь пребывает в вас, и верой вы вступили на поприще творителей чудес. Мы посланы в мир быть участниками тех дел, которые совершает Господь Бог Духом Своим через верующих в Него.
Нам надлежит творить чудеса, и потому не будем считать невозможным и невероятным восстановление наших мертвых детей. К этому мы призваны, но будем помнить о Том, Кто действует в нашей немощи. Разве Бог не может воскрешать мертвых?
Прошу вас, смотрите здраво на окружающее! Перед вами духовно мертвые дети, и сердце ваше жаждет их оживления. Вполне сознавая, что один Бог может оживить их, смиренно молитесь, чтобы Он употребил вас в чудном деле Своем и указал, как поступать.
Если бы Елисей вспомнил, как он некогда служил Илии, и вник в приемы своего учителя, то не послал бы Гиезия со своим посохом, а сразу же приступил бы. к тому, что сделал только впоследствии. В 17 главе 3 книги Царств мы видим, как Илия воскрешал мертвого ребенка. Здесь учитель оставил пример своему слуге, и чудодейственная сила проявилась только тогда, когда Елисей в точности последовал ему. Так и мы должны учиться у ног нашего. Учителя и в деле спасения душ действовать, как Он.
Исполненный глубокого сострадания, Христос н4хо-дился в окружении растленного человечества, сопереживая с нами в нашем плачевном состоянии. Так и мы должны приблизиться к душам детей, томиться с ними Его томлением, плакать над ними Его слезами, иначе не видеть нам их избавления от погибели. Научиться этой мудрости приобретения душ мы можем только следуя примеру и духу Господа Иисуса.
Елисей, однако, забыв о примере своего наставника, избрал себе новый способ, как более подобающий его пророческому сану. Передав жезл Гиезию, он велел ему возложить его на ребенка. Елисею, вероятно, казалось, что сила Божья до того изобилует в нем, что всякий способ окажется действенным, а потому в его личном участии нет необходимости. Но не так решил Господь.
Боюсь, что истины, которые мы возвещаем детям, часто напоминают собой жезл Елисея, то есть остаются чем-то чужим, внешним, как посох, который держат в руке, но который все-таки не составляет части тела. Мы берем такое-то поучение, такую-то истину, как Гиезий взял посох, и кладем ее на лицо ребенка, сами же остаемся равнодушными и не испытываем мук рождения.
Как бы мы ни старались понятнее объяснить истину, облекая ее в самую привлекательную форму и используя наглядные пособия, если наши слова не являются отголоском того, что происходит у нас в сердце, и не истекают из глубины нашей души, они никогда не подействуют на душу, так же как и посох Гиезия на мертвого ребенка. Горько признаться, но и я часто возвещал Слово Господа моего как самое верное из всех пророческих слов, и все же без успеха! Ах, не потому ли, что благовествовал без того пламенного усердия и задушевности, которые для этого необходимы?!
И вы, друзья мои, не сознаетесь ли в том же? Не случалось ли и вам возвещать Евангелие, говорить правильно, толковать о том, что несомненно верно, и даже передавать другим то, что для вашей души было неизреченным сокровищем,- и что же? - Безуспешно, безответно!
Не потому ли, что все сказанное не было прочувствовано и вы равнодушно относились к тем, кому свидетельствовали о Боге? Не то ли было с вами, что и с Гиезием, когда он безучастно клал посох на лицо умершего? В таком случае неудивительно, что и вам приходится повторять те же слова: "Не пробуждается ребенок". Настоящая пробуждающая сила не могла проявиться в безжизненном, сухом наставлении. В сущности, мы даже не знаем, был ли Гиезий уверен, что мальчик умер. Из его слов можно предполагать, что ребенок только спит.
Бог не может благословить тех, кто всем сердцем не осознает гибельного состояния своих детей. Поэтому, если вы увлекаетесь только призрачными теориями о человеческом достоинстве, о невинности детского возраста и тому подобными мечтами и не верите, что дети грешны, не удивляйтесь, если не увидите никакого плода от своего труда.
Может ли Господь через вас совершить дело воскрешения, если вы не видите нужды в том? Если бы и случилось так, что умерший ожил, Гиезия это не удивило бы: "Что ж, только и всего, что очнулся от глубокого сна!". Если бы Господь пробуждал души через слова людей, не убежденных в гибели и полном развращении человеческого рода, они непременно подумали бы: "Вот какое нравственное влияние оказывает Евангелие! Оно чрезвычайно полезно и благотворно" и не воздали бы славу и поклонение Тому, Кто, сидя на престоле, творит "все новое" Своей возрождающей силой.
Посмотрите, как поступает Елисей после первой неудачной попытки воскресить мальчика. Он не упал духом, когда узнал, что ребенок не пришел в себя, но препоясался и энергично принялся за работу. Когда у вас случается неудача, не следует из-за этого бросать дело. Если ваши дети до сих пор мертвы и все ваши усилия безуспешны, не делайте из этого заключения, что все напрасно. Елисей ведь не пришел в отчаяние и не подумал, что оживление ребенка невозможно. Неудача - не значит бросай дело, но - делай иначе. Не получилось в этот раз, - пробуй еще и еще.
Нередко приходится менять приемы. Если первый оказался неподходящим, нужно пробовать другой, тщательно исследовав причину ошибки. Таким образом, воспитывая наш дух. Господь может приготовить нас к такой широкой деятельности, о какой мы никогда и не мечтали.
Обратите внимание, куда положили ребенка. В Библии сказано, что умерший лежал на постели пророка. Это была та самая постель, которую гостеприимная сонамитянка приготовила для Елисея. Добрая женщина не думала, какой знаменитой станет эта постель, когда из любви к Божьему пророку готовила ему место для отдыха.
Ребенок лежал на постели Елисея. Это говорит нам о том, что нельзя оставлять дитя вдали от себя, где-нибудь вне дома. Если мы хотим видеть его живым, нужно принять его в самое теплое, близкое к сердцу место.
"И вошел Елисей... и запер дверь за собою, и помолился Господу". Теперь он принимается за дело всей душой; и мы можем поучиться у него, как приступать к великому делу воскрешения мертвого ребенка. Взглянув на повествование об Илии, мы увидим, что Елисей вполне последовал примеру своего учителя. "И сказал он (Илия) ей: дай мне сына твоего. И взял его с рук ее, и понес его в горницу, где он жил, и положил его на свою постель. И воззвал к Господу, и сказал: Господи, Боже мой! неужели Ты и вдове, у которой я пребываю, сделаешь зло, умертвив сына ее? И, простершись над отроком трижды, он воззвал к Господу и сказал: Господи, Боже мой! да возвратится душа отрока сего в него! И услышал Господь голос Илии, и возвратилась душа отрока сего в него, и он ожил" (3Цар.17:19-22).
Одна древняя мудрость гласит: "Истинная проповедь составляется на небесах". Это значит, что истинный проповедник должен много беседовать с Богом. Если мы не просим благословения у Господа, не обдумываем воспитание своих детей на коленях перед Ним, то дело наше не может быть успешно. Вся сила должна приходить свыше.
Может ли Господь посетить и обрадовать вас обращением вверенных вам детей, если вы не ходатайствуете за них перед престолом благодати? По-моему, это превосходный способ - приглашать детей поодиночке к себе в комнату и молиться с ними наедине. Тогда можно ожидать их обращения, когда за каждого отдельно молишься, за каждым следишь, за каждого страдаешь, томишься, переживаешь.
Часто молитва без посторонних воздействует на ребенка гораздо сильнее, чем общая молитва в собрании или в семье. Такие молитвы нередко сами по себе служат ответом, то есть Господь может в то время, как вы изливаете перед Ним свою душу, через вашу молитву так подействовать на сердце ребенка, как никогда не действовали никакие увещания.
Молитесь отдельно с детьми вашими и получите добрые плоды. Если же это невозможно, то, во всяком случае, с вашей стороны должно быть много молитвы - молитвы непрестанной, постоянной, захватывающей. Люди, пламенеющие духом, все преодолевали молитвой. Они не отходили от престола благодати, пока не получали просимую милость. "Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его" (Матф.11:12).
Помолившись, Елисей прибегнул к действиям. Молитва и действия должны всегда идти рука об руку. Действовать без молитвы - значит упорствовать, а молиться без действий - значит лицемерить.
Вот перед нами лежит ребенок, а возле него стоит почтенный человек Божий. Посмотрите, как он странно поступает: наклоняется над умершим, прикладывает свои уста к его устам. Теплые, живые губы пророка прикоснулись к холодным, мертвым губам, и живительная струя свежего, горячего дыхания проникла в остывшие, окаменелые гортань и легкие. Затем святой старец, полный усердия и любви, приложил свои теплые руки к холодным рукам умершего ребенка и свои глаза к его глазам. Мало этого, он всем телом простерся над ним, как бы желая передать ему свою жизнь.
Если мы искренне желаем духовно оживить ребенка, то должны, прежде всего, ясно сознавать его положение. Ребенок мертв, да, совершенно мертв. Господу угодно, чтобы мы это знали и видели его таким же мертвым по грехам и преступлениям, какими и мы сами некогда были. Бог хочет, чтобы мы соприкоснулись с этой смертью, хотя это бывает мучительно и удручающе.
Посмотрим, как действовал наш Учитель, желая воскресить нас из мертвых. Ему пришлось Самому умереть: другого способа не было. Так и вы, если хотите воскресить своего мертвого ребенка, то непременно должны проникнуться леденящим ужасом смерти.
Невозможно вытащить головню из огня, не почувствовав при этом жара пламени. Без надлежащего сознания всех ужасов грядущего суда Божьего и гнева Его, у вас не хватит рвения для работы над душами и вы не сможете достигнуть успеха.
Когда мертвенность ваших детей возбудит в вас чувство угнетения, страха и отчаяния, тогда знайте, что Господь хочет вас благословить. Осмыслив таким образом состояние ребенка, следует затем насколько возможно вжиться в его природу, привычки и характер. Вы должны говорить детским языком так, чтобы ребенку было понятно, смотреть на вещи его глазами, сердцем разделять его чувства, быть ребенку другом. Словом, надо изучить мир ребенка с его искушениями и соблазнами, чтобы насколько возможно входить в положение своего дитяти, разделять с ним его радости и горести.
Если все это кажется вам скучным и тягостным, для чего вы тогда создали семью? Нельзя относиться к воспитанию детей с пренебрежением! Что бы ни потребовалось для этого, все надо делать охотно, без принуждения. Господь не воскресит через вас мертвого ребенка, если вы ради спасения его души не готовы на все.
О пророке сказано, что он простерся над ребенком. Мы бы сказали: сжался над ним. Ведь он был взрослый, а тот - еще мальчик, потому не вернее ли будет слово "сжался"? Нет, именно "простерся". Нет ничего труднее для взрослого человека, как "простереться" по детской мерке. Заинтересовать детей - далеко не легкая задача. Для того, чтобы учить маленьких детей, необходимо использовать все наше остроумие, наши самые глубокие познания, самые искренние мысли и все силы.
Детей пустыми разговорами не займешь. От нас требуется напряжение всех сил, тщательная подготовка и обдуманный труд, чтобы правильно воспитать малых сих. Невозможно оживить ребенка, если не "простереться" над ним, как бы это ни казалось странным. И самому умному человеку придется приложить к этому все свои способности.
В то время как Елисей содрогался от холода, веющего от трупа, его собственная теплота проникала в окоченевшее тело. Само по себе, конечно, это не могло воскресить ребенка, но Господь употребил жизненную теплоту пророка для согревания мертвого тела и посредством этого оживил умершего.
Хорошо всем поразмыслить над словами Апостола Павла: "Мы... были тихи среди вас, подобно как кормилица нежно обходится с детьми своими. Так мы, из усердия к вам, восхотели передать вам не только благовестие Божие, но и души наши, потому что вы стали нам любезны" (1Фес.2:7-8). Тот, кто искренне жаждет спасения своих детей, поймет эти слова. Господь через Духа Своего благословляет наши сердечные переживания и часто пользуется ими для совершения того, что сама истина, хладнокровно переданная, не совершила бы. В этом заключается секрет успешного благовестия. Вы должны так отдать душу свою детям, чтобы гибель их казалась вам собственной гибелью. Если гнев Божий пребывает на них, то он тяготеет и над вами. Поэтому исповедуйте перед Господом их грехи как свои собственные, молитесь и непрестанно ходатайствуйте за них, как это делал первосвященник.
Действия пророка скоро привели к тому, что согрелось тело ребенка. Как, должно быть, обрадовался Елисей! Однако мы не видим, чтобы он на этом успокоился. Не удовлетворяйтесь никогда тем, что дети ваши начинают подавать некоторую надежду на улучшение.
Если на глазах ребенка появились слезы, когда вы рассказывали о любви Христовой, радуйтесь, значит, тело согревается. Но не останавливайтесь на этом! Разве можно на этом бросить дело? Ведь цель еще не достигнута. Нам нужна жизнь, а не только теплота! Мы должны не просто убедить детей наших, а привести их к Богу; впечатления недостаточны - нужно возрождение, то есть новая жизнь от Бога, жизнь Иисуса Христа.
Давайте снова посмотрим на Елисея. "И встал и прошел по горнице взад и вперед". Он не находит себе места, он встревожен. Ребенок согрелся, и за это слава Богу, но он еще не жив; поэтому пророк не садится отдыхать у своего стола, а беспокойно ходит взад и вперед, вздыхает, тоскует и томится душой. Он не в силах смотреть на измученную мать и слышать ее жалобный голос: "Пришел ли в себя сын мой?"
Если вы заметили, что сердце ребенка тронуто, не прекращайте на этом попечения о нем. Спасение души драгоценнее всего и никогда не приобретается легко. Стать отцом во Христе нельзя без мучительной тревоги и страданий. Нужно сердцем понять слова Апостола Павла: "Я снова в муках рождения, доколе не изобразится в вас Христос!" (Гал.4:19).
Да даст вам Дух Святой такие же душевные муки и такую же тоску, беспокойство и тревогу, пока дети ваши не станут истинно обращенными и спасенными.
Походив немного, пророк опять поднялся и простерся над ребенком. Здесь видна последовательность и терпение. То, что однажды дало хороший результат, нужно повторять еще и еще.
Вы успешно провели беседу с детьми? Продолжайте так же и в дальнейшем. Ведь очень легко разрушить то, что было совершено раньше! Если ваше теплое отношение согрело детские души, то не дай Бог, чтобы охлаждение с вашей стороны произвело в них застывание! Будьте уверены, что как от Елисея исходило тепло, так от вас может веять холодом, если в вашей душе нет искреннего усердия к делу их спасения.
Елисей вновь простерся на постели, и опять послышалась горячая молитва веры и вздохи старца. Наконец последовал ответ, желание его исполнилось: "И чихнул ребенок раз семь..." Звук, сам по себе, был малопривлекателен, но все же означал жизнь.
Большего и мы не можем требовать от детей, когда Господь дарует им духовную жизнь.
Если ребенок осознал свою негодность и положился на совершенное дело Христа, то как бы невнятно и бессвязно он это ни выразил, нам следует благодарить Бога. Вполне возможно, что Гиезий и не обратил внимания на чиханье ребенка, так как не простирался над ним. Но Елисей был доволен. Так и мы будем чутки к малейшему признаку благодати и благодарны Богу, если действительно простирались в молитве за безжизненные души своих детей.
Вслед за этим ребенок открыл глаза. Елисею, наверно, эти глаза показались очень красивыми. Не знаю, были они голубые или черные, но знаю то, что глаза, которые нам удастся открыть с помощью Божьей, всегда будут для нас прекрасными.
Дорогие друзья, нет ли между вами Гиезия? Искренне жаль мне того, кто умеет только нести жезл. Да дарует вам Господь по милости Своей жизнь, иначе вы не сможете оживить другого! Если бы Елисей был мертв, его тело не могло бы сообщить жизнь другому, как бы их ни клали друг на друга. Так же бесполезно своей безжизненной душой соприкасаться с мертвыми душами детей. Остывшая печь не согреет озябшего странника. Замерзшая, окоченелая мать не может приласкать своих детей.
Пусть благодать Божья коснется прежде всего вас и сделает орудием Своим для пробуждения многих душ во славу Божью.
Ч. Сперджен
Вставай, взывай ночью, при начале каждой стражи; изливай, как воду, сердце твое пред лицом Господа; простирай к Нему руки твои о душе детей твоих...
Плач.2:19
Около десяти лет в моем блокноте хранится выдержка из журнала "Вестник истины":
"...Ее материнское сердце было в постоянной тревоге за наши души. Она беспокоилась даже, о чем мы думаем…
Бывало, задумаешься, сосредоточишься, и мама обязательно заметит и поинтересуется, что меня волнует, о чем переживаю. Однажды я спросил:
- Мама, почему ты спрашиваешь, о чем я думаю? Ведь не всегда удобно сказать об этом вслух, а говорить неправду - грех. И ты меня ставишь в неловкое положение.
- Сынок, я в ответе перед Богом за тебя,- сказала она,- и мне важно, чтобы ты не только внешне был чист и опрятен, но чтобы душа твоя была чистой. Перед Богом ты всегда открыт, и ты это знаешь. О чем же ты можешь думать, чего я не должна знать? Когда у тебя будут дети, ты узнаешь, как это серьезно. Насколько ты будешь откровенен со мной, настолько твои дети будут откровенны с тобой..."
Когда я впервые прочитала эту статью, у меня еще не было семьи, но уже тогда я решила, что всегда буду беспокоиться о духовной жизни своих детей, если Бог даст мне их.
Прошли годы. Бог подарил мне мужа и четверых детей. Нашему старшему сыну Павлику уже семь лет.
Летом Павлик помогал бабушке пасти корову Зорьку в близлежащем перелеске. Там, на опушке, часто играли мальчики. Павлик обычно держался в стороне от них. Он стеснялся знакомиться, да и бабушка не разрешала играть с неверующими. Но иногда им случалось пасти свою Зорьку совсем рядом с ребятами, и тогда Павлик мог слышать их разговоры. В основном, это были нехорошие истории, пересыпанные скверными словами.
Однажды вечером, вернувшись домой, Павлик стал рассказывать младшим, что видел в лесу, куда ходил, с кем встречался. При этом он повторил одно из тех плохих слов, которое произносили мальчики.
Услышав это, я хотела его наказать, но передумала и решила на первый раз просто поговорить. Уложив младших детей спать, я сказала Павлику:
- Сынок, мы живем в мире, где царствует грех, в мире, обреченном на погибель. Господь возьмет на небо только тех, у кого чистое сердце. Послушай, что написано в Библии о тех, кто не принял Иисуса и жил во грехе:
"Ни воры, ни лихоимцы, ни пьяницы, ни злоречивые, ни хищники - Царства Божия не наследуют..."
Злоречивые, Павлик, это те, кто говорит злые, скверные слова. Христос учит нас наблюдать за своим сердцем, чтобы никакое гнилое слово не исходило из наших уст. Ты сегодня сказал очень плохое слово. Мы сейчас помолимся с тобой и попросим у Бога прощения. А всякое новое слово, какое ты услышишь, говори сначала мне, и я тебе скажу - можно его повторять или нет. Хорошо?
- Хорошо,- согласился Павлик.
С того дня он очень часто приходил ко мне и спрашивал значение того или другого слова. Среди них были и очень плохие слова, и потребовалось много сил и молитв, чтобы он понял, какие слова можно говорить, а какие нет.
Самое печальное то, что большую часть плохих слов Павлик услышал от детей верующих родителей.
Обычно после собрания мальчики и девочки много говорят между собой. Но о чем? Если вы спросите их об этом, они не захотят рассказывать. А ведь слова исходят из сердца! И прежде чем слово сказано, оно не однажды было повторено в сознании, не раз произнесено мысленно и только потом сказано вслух.
Чем наполнена душа вашего ребенка? Это немаловажный вопрос.
В настоящее время очень трудно сохранить детей для Бога. Люди легко поддаются различным искушениям, и даже те, кто много лет верил в Бога, теряют духовное ведение. Сегодня много христиан, не имеющих ничего общего со Христом. Хотя внешне у них все более или менее благополучно: ходят на собрание, поют в хоре, участвуют в материальном служении, однако сердцем и жизнью они тянутся к миру, к его обычаям. Детям особенно тяжело найти правильный путь. Как им разобраться во всем? Кто им поможет, если не родители?
Как и взрослые, дети встречаются с искушениями и трудностями. Очень важно не оставлять их одних в борьбе, но помогать им и направлять на истинный путь.
Многим детям трудно подойти к папе или маме и просто сказать о том, что их тревожит, о чем они переживают. А родители, не находя времени выслушать их, думают, что сын или дочь еще маленькие и ничего не смыслят в серьезных вопросах. Ребенок промолчит о своих переживаниях раз, другой, а потом замыкается и перестает доверять своим родителям.
Однажды вечером, когда я стирала в ванной, пришел Павлик и в нерешительности остановился у открытой двери.
- Ты что-то хотел, сынок? - спросила я.
- Нет...- замялся он и несмело добавил: - Мама, меня искушает дьявол.
- Как искушает? - встревожилась я.- Может, ты сделал что-то плохое и скрыл?
- Нет, мама, я ничего не сделал. Но мне дьявол уже два дня говорит на ушко: "Ты не будешь на небе, ты не будешь на небе..."
- Когда к нам приходит дьявол, нужно молиться, сынок, чтобы Господь избавил от него,- стала я объяснять ему.- Много лет назад Христос победил сатану на Голгофском кресте, и сейчас мы имеем право просить Бога, чтобы Он избавил нас от всяких искушений. Ты помнишь, в молитве "Отче наш" Христос учил Своих учеников молиться: "И не введи нас в искушение"? Я скоро закончу стирку, мы помолимся с тобой об этом, и Бог поможет тебе.
Но Павлик не уходил.
- Мама, давай сейчас помолимся,- попросил он. Мы пошли с ним в комнату и вместе помолились.
- Сынок, ты веришь, что Бог услышал тебя? - спросила я после молитвы.
- Да, мама, верю.
Он поднял на меня ясные глаза. В них светилось столько простой, чистой, детской веры!
- Запомни, Павлик, что для победы над дьяволом нужно читать Слово Божье и молиться. Иисус Христос тоже побеждал дьявола Словом Божьим. Ты сейчас еще плохо читаешь, а когда научишься лучше, постарайся полюбить Библию больше всего, и она поможет тебе побеждать искушения.
Закончив стирку, я зашла в комнату и увидела, что Павлик с Евангелием в руках сидит на диване.
- Иди сюда, мама,- позвал он меня.- Я не могу понять одно слово, оно такое длинное! Я хочу прочитать вот этот стих...- показал он на текст.
- "Смотрите, не презирайте ни одного из малых сих;
ибо говорю вам, что Ангелы их на небесах всегда видят лицо Отца Моего Небесного..."- помогла я ему.- Сынок, я думаю, что этот стих - ответ на твою молитву. У каждого из нас есть Ангел, который хранит нас в этом мире. А вот Ангелы маленьких детей всегда видят Бога, и твой Ангел - тоже. И когда у тебя будут искушения, молись Богу, и Он сохранит тебя.
Павлик не мог прочитать слово "не презирайте", зато для меня оно было Божьим откровением.
Не презирайте, то есть не пренебрегайте. Родители не пренебрегайте своими детьми, считая их трудности и переживания маловажными, незначительными и не стоящими вашего внимания! У Бога очень дорого ценится душа каждого такого "малого".
Этот случай еще раз напомнил мне о том, что нельзя оставлять детей одних на пути в Небесное Царство, особенно когда они маленькие.
Вспоминая свое детство, я думаю о том, как много значит в жизни людей воспитание и влияние родителей. Часто они могут и не подозревать о тех душевных ранах, которые причиняют детям своим грубым отношением, равнодушием и несправедливостью. Чувствуя себя нелюбимым, ребенок начинает каждый жест родителей по отношению к себе истолковывать в худшую сторону, то есть придает вещам то значение, которого они на самом деле не имеют.
Если бы только папы и мамы могли заглянуть во внутренний мир своего чада! Многие ужаснулись бы при виде картины горя, отчаяния и безысходности, царящих внутри маленького человека. Соприкасаясь изо дня в день с душой ребенка, хотят они того или нет, сознают или нет, родители оставляют в ней глубокий след, влияют на формирование характера, мировоззрения и восприятия жизни.
К сожалению, в моих воспоминаниях приятного мало. Я не сужу своих родителей, мне их жаль, и пишу это единственно для того, чтобы предостеречь кого-нибудь от возможных ошибок и помочь лучше понять ребенка. Может, кто-то из этого короткого, неумело построенного свидетельства извлечет полезное для себя.
Росла я в христианской семье. Папа постоянно работал, мама часто болела. О наших духовных нуждах никто не заботился, семейных молитв не было. Как старшей дочери, мне приходилось выполнять основную работу по дому: стирать, убирать, готовить. В школе я училась плохо, но дома работала больше всех. Не помню, чтобы мама или папа сказали мне хоть одно ласковое слово.
Однажды учительница пожаловалась моему брату, что я не сделала домашнее задание. Когда он пришел домой, в комнате царил полнейший беспорядок, на столе громоздилась немытая посуда. Брат начал на меня кричать. Мама в то время лежала в постели. Она подозвала его и говорит:
- Почему она все должна делать сама? Ты бы помог ей убрать вместо того, чтобы кричать. Видишь, как ей трудно, она не успевает за вами!
Это был единственный, запомнившийся мне, случай, когда мама заступилась за меня, а все остальное время меня только ругали или заставляли что-то делать.
Я замечала, что папа иногда давал мне на обед меньше денег, чем остальным детям, возможно потому, что я никогда не предъявляла претензий, как это делали мои братья. Видя такое отношение к себе, я стала считать себя чужой. "Наверное, у меня другая мать",- постоянно преследовала меня мысль, и я мечтала, чтобы мама когда-нибудь приласкала меня или просто назвала дочерью.
Иногда по вечерам мама читала нам сказки, которые кроме вреда ничего с собой не принесли. Нам хотелось общения, хотелось, чтобы у нас, как у других, были семейные молитвы. Один раз мы с сестрой и младшим братом решили каждый день вместе молиться и читать Библию, но ненадолго хватило у нас силы.
В школе учителя называли меня баптисткой и за то, что я верующая, часто насмехались, ставили в угол. Как мне хотелось иногда рассказать обо всем маме! Но я думала, что она меня не поймет. Мама со мной ни о чем не беседовала, ей всегда было некогда, а мне очень хотелось поделиться с ней своими переживаниями. Бывало, начну что-нибудь рассказывать, а мама, видя в чем-то мою неправоту, говорила: "Так делать нельзя, ты неправильно поступила", и у меня пропадало желание рассказывать ей все до конца.
Однажды мы пошли с мамой на рынок. Купив необходимые продукты, мы уже направились к выходу, как вдруг нас остановила какая-то женщина и во весь голос закричала:
- Ты украла мою дочь! Наконец-то я ее нашла! Отдай ее мне, это мой ребенок!
Мама растерялась, но тут, неизвестно откуда, появилась наша соседка.
- Что ты напала на женщину? Это не твоя дочь, я знаю эту семью,- вступилась она и сказала маме: - Уходите быстрее, я с ней разберусь!
- Пойдем скорей, а то она еще заберет тебя...
Мама крепко взяла меня за руку, и мы прибавили шагу.
Всю дорогу я оглядывалась. Меня мучил вопрос, почему мама сказала: "Она заберет тебя"? Наверное, я на самом деле не их дочь...
В памяти всплыла домашняя обстановка. "Может, эта женщина была моя мама, и я уже никогда не смогу ее найти?" - подумала я, и от этого на сердце стало так больно, что я чуть не расплакалась.
Этот случай вспоминался мне на протяжении многих лет. При других обстоятельствах в семье, возможно, я бы так болезненно не переживала, но даже такое не столь значительное событие, как это, может выбить из колеи ребенка, который чувствует себя ненужным, может натолкнуть на мучительные подозрения и обречь на многолетние страдания.
Папа и мама часто ссорились, и служители много раз приходили мирить их. Все это очень угнетало меня. Мне хотелось найти друзей, которые хоть как-то облегчили бы мою участь. Долго искать не пришлось: вышла на улицу - и друзья появились.
В двенадцать лет я стала дружить с мальчиками. Мне уже не хотелось сидеть дома, работать, слушать скандалы. Летом мы с братом гуляли до поздней ночи, пока не позовут родители. Улица стала нашим домом.
Правда, были и такие моменты, когда уличная жизнь надоедала, хотелось пожить в хорошей христианской семье.
В тринадцать лет я попала на молодежное общение. Проповедник говорил, что только в Боге можно найти покой и радость. Душа моя рвалась на части: "Покаяться или нет?". После долгой борьбы и сильных угрызений совести, я все же вышла вперед и покаялась.
В тот день мне было страшно возвращаться домой. Не знаю почему, но я боялась сказать маме, что теперь принадлежу Богу. Мне казалось, что она будет ругать за то, что я покаялась. После собрания мне очень хотелось поделиться с кем-то своими переживаниями, но такого человека не нашлось, и я отправилась домой.
Дома я молча села за стол. В тот день к нам пришла мамина сестра. Она тоже была на общении и за обедом спросила меня:
- Что же ты молчишь? Почему не рассказываешь, что покаялась сегодня?
На удивление, мама спокойно сказала:
- Теперь ты должна изменить свою жизнь.
Мои опасения не подтвердились.
В четырнадцать лет мне преподали крещение. Я стала петь в хоре, регулярно посещала собрания, дома старалась избегать скандалов. Но все же мне чего-то не хватало. Вроде бы и мир не влек, но и радости не было. Мне хотелось трудиться для Господа, но чувство неполноценности и собственного недостоинства сверлило душу и преградой стояло на пути. Жизнь казалась пустой и бессмысленной. Хотелось кричать: "Помогите! Я дальше не могу так жить!".
Шли годы. Уже несколько лет я была членом церкви, а со мной никто не беседовал лично. Иногда мне так хотелось, чтобы служитель спросил, как у меня дела дома, как вообще проходит моя жизнь. Сама подойти к нему я не решалась.
Как-то раз я пришла домой, склонилась перед Богом и сказала:
- Господи! Ты знаешь, что мне надо. Расположи сердце служителя, чтобы он подошел ко мне и побеседовал. Ты видишь, что у меня уже нет сил так жить!
Однако ко мне никто не подходил. Тогда я стала вести себя так, чтобы служитель обратил на меня внимание: опаздывала на собрания, разговаривала и смеялась во время служения, грубила друзьям в его присутствии. А он скажет мимоходом: "Так нельзя", и все.
Родители! Не оставляйте ребенка, когда его поведение становится просто несносным, это как раз то время, когда он особенно нуждается в вашей помощи!
Однажды я пришла на собрание, спела в хоре один псалом, потом вышла, поговорила с подростками и снова зашла. После пения я опять вышла, начала есть яблоки, глядя на пресвитера, чтобы он обратил на меня внимание. Но все было бесполезно. "Господи! Если можно, сделай так, чтобы служитель подошел ко мне!" - молилась я, а сама продолжала есть яблоки.
И тут Господь коснулся моего сердца. Оно вдруг затрепетало от ужаса при мысли, что я ушла от Бога. Я решила, не откладывая, разобраться, что со мной происходит, куда я лечу. После собрания я подошла к пресвитеру и попросила его помолиться со мной.
Служитель пригласил меня к себе домой. Во время беседы он сказал, что давно уже наблюдает за мной и сегодня хотел побеседовать. "Значит, Господь слышал мою молитву,- обрадовалась я.- Значит, Ему не безразлична моя жизнь. Неужели я нужна Ему такая?.."
Господь открыл мне тогда, что любит меня такой, как я есть, и хочет, чтобы я полностью принадлежала Ему. Я поняла, что Бог сможет мной руководить и использовать как Ему угодно, если только я всей душой, безраздельно полюблю Его и отрекусь от своего "я".
Много лет меня мучил вопрос, что я чужая в своей семье. Эти мучения не прекратились даже тогда, когда я стала взрослой. Они просто притупились. Где-то в глубине души эта мысль засела настолько прочно, что я в нее поверила и даже, кажется, смирилась с такой судьбой.
Сознание ненужности особенно давало о себе знать перед каким-либо ответственным моментом в служении. Все до мелочи снова и снова всплывало в моей памяти. Я пыталась переубедить себя и успокоиться, но напрасно. Так продолжалось многие годы, пока однажды я не рассказала обо всем служителю. Мы вместе просили избавления у Бога.
Спаситель подарил мне покой, и я уже не считаю себя чужой в семье. Но еще более меня радует то, что я - своя Богу. Он привел меня в Свою семью. Он - мой Небесный Отец, а святые - мои братья и сестры.
На израильтян возлагалась большая ответственность за детей. Они должны были не только сами "слушать и научаться словам закона", но также "научать сыновей своих".
Научать своих детей - это всеобщий и неизменный долг человечества. Попирать его безнаказанно нельзя. Бог говорил об Аврааме: "Я избрал его для того, чтобы он заповедал сынам своим и дому своему после себя, ходить путем Господним, творя правду и суд" (Быт.18:19). Эти слова показывают, что Бог обращает внимание на домашнюю жизнь и на соблюдение в семье благочестия. В Священном Писании мы нигде не встречаем позволения воспитывать детей в невежестве, беспечности и своеволии.
Некоторые христиане, находясь под пагубным влиянием ложных богословских учений, отвергают необходимость наставления детей в евангельской истине, считая это неуместным вмешательством в высшие планы и задачи Божьи. По их мнению, детям следует предоставить свободу. Если они принадлежат к числу избранных Божьих, то Дух Святой в свое время повлияет на них. Если же они не принадлежат к этой категории душ, то и всякое человеческое старание окажется бесплодным.
Мне приходилось убеждаться в грустных последствиях подобного рода воззрений, видеть детей верующих родителей, оставленными в полном неведении Божественных истин. Они становятся равнодушными и беспечными к вопросам веры и даже неверующими. Если кто-либо решался предупредить их родителей об опасном пути, на котором стоят их дети, они неизменно отвечали доводами, основанными все на той же теории: "Мы не можем сделать наших детей христианами и не хотим, чтобы они стали формалистами и лицемерами. Дело Божье должно совершаться Божественным путем; когда придет время. Бог их призовет, если они принадлежат к числу Его избранных. В противном случае, все наши усилия окажутся бесплодными".
Подобные доводы привели бы наконец к тому, что крестьянин перестал бы пахать землю и сеять хлеб: ведь человек не может заставить зерно пустить росток, не может содействовать росту и самого маленького хлебного зерна так же, как не может создать вселенную. Должен ли он ввиду этого беспомощно сложить руки и говорить: "Я ничего не в силах сделать. Я не могу произрастить зерно. Это зависит от Бога"? Следует ли поэтому выжидать времени Божьего? Найдется ли хоть один так рассуждающий земледелец? - Всякий знает, что жатве предшествует сеяние, и, если это не сделано, неразумно ожидать урожая.
Не иначе обстоит дело и в воспитании детей. Мы знаем, что Бог всесилен, верим в верность Его советов и предначертаний. Мы вполне согласны с учением об избрании и предопределении Божьем и убеждены в этом, как убеждены в существовании Бога или в смерти и воскресении Иисуса Христа. Кроме того, мы верим, что возрождение души совершается только Божественной силой Духа Святого через Слово Божье, как нам это показано в беседе Господа с Никодимом (Иоан.3гл.; Иак.1:18; 1Петр.1:23). Но снимают ли эти драгоценные истины серьезную ответственность с родителей, которые должны учить и с верностью перед Богом воспитывать своих детей, утверждая их с раннего возраста в вере? - Конечно нет! Горе родителям, которые под каким бы то ни было предлогом или из каких бы то ни было побуждений отрицают возложенную на них ответственность или отстраняются от выполнения своего долга в этом отношении!
Совершенно верно, что мы не можем сделать из наших детей христиан и не должны делать их формалистами и лицемерами. Но мы и не призваны что-либо из них делать. Мы должны только выполнять относительно них свой долг, предоставляя результаты Богу.
Мы получили повеление воспитывать детей наших "в учении и наставлении Господнем" (Еф.6:4). Когда должно начинаться это воспитание? Конечно же, в самом начале. Ни отрицать эту ответственность, ни освободиться от нее мы не можем. Мы можем ею пренебречь, но тогда нам придется пожать плоды своей небрежности.
У каждого из нас есть долг, к выполнению которого мы призваны. Не все любят это слово. Многие связывают его с понятием о служении закону. Это ошибочное мнение. Одно, во всяком случае, несомненно: рассчитывать на Божью помощь мы можем только неуклонно следуя по пути исполнения нашего долга. Говорить о доверии Богу, уклоняясь от выполнения долга,- недостойное христианина и ничем не оправдываемое поведение. Всякий, пренебрегающий своими обязанностями по отношению к детям, навлекает на себя пагубные последствия.
Христианское воспитание заключается в двух вещах доверять детей Богу и воспитывать их для Бога. Исполнять первое, упуская из виду второе, значит противоречить закону; признавать же второе, не выполняя первого - значит служить закону, тогда как соблюдение обоих принципов вместе представляет собой здоровое христианство в практике.
Верующие родители и особенно те, кто лишь недавно стали ими, склонны отстраняться от выполнения своих обязанностей. Они поручают воспитание детей другим, стараясь избежать связанного с этим труда и всякого рода забот Но придет время, когда подобная небрежность непременно повлечет за собой многие неприятности, большие затруднения и огорчения.
Что касается трудностей, нам необходимо всякий день искать поддержки Божьей и черпать из неисследимого богатства Небесного Отца все потребное, благодать, мудрость, силу для нравственной жизни - все, что сделает нас способными хорошо выполнять священные родительские обязанности. Но если, вместо того, чтобы прибегать к даруемой Богом силе, мы ищем себе удобств и пренебрегаем своим долгом, то этим самым готовим себе множество скорбей, которые рано или поздно падут на нашу голову. "Не обманывайтесь: Бог поругаем не бывает Что посеет человек, то и пожнет: сеющий в плоть свою от плоти пожнет тление; а сеющий в дух от духа пожнет жизнь вечную" (Гал.6:7-8)
Подлинное христианское воспитание начинается с самого раннего возраста. Мало кто замечает смышленность маленьких детей и видит, как рано они начинают все понимать. Мы должны окружать детей в повседневной жизни атмосферой любви, мира, чистоты, святости и справедливости. Это оказывает большое влияние на их нравственное состояние. На самом деле, как важно, чтобы дети видели, что их родители живут в любви, в согласии, заботятся друг о друге, хорошо обращаются с окружающими и оказывают милосердие бедным. Мы даже не представляем себе, как дурно влияет на ребенка гневный взгляд, резкое слово отца к матери и наоборот. Если вся жизнь проходит в ссорах (как это, увы! часто случается в наших семьях), если жена то и дело противоречит мужу, а он оскорбляет жену,- как это пагубно влияет на детей!
Хочу обратить внимание еще на один весьма важный, но часто пренебрегаемый нами вопрос о вменении детям в обязанность безусловного послушания. Нельзя не настаивать на этом. От этого зависит порядок и счастье семьи, это повеление Самого Бога: "Дети, повинуйтесь своим родителям в Господе, ибо сего требует справедливость" (Еф.6:1), "Дети, будьте послушны родителям вашим во всем, ибо это благоугодно Господу" (Кол.3:20).
На послушании следует настаивать с самого начала воспитания; ребенок должен слушаться с самого раннего возраста. Необходимо внушить ему подчинение поставленной от Бога власти и подчинение, как говорит Апостол, во всем. Если на это не обращено должного внимания с самого начала воспитания, если ребенку дана свобода, его своеволие быстро разовьется и с каждым годом управлять им будет труднее. Поэтому отцу прежде всего следует утвердить свой авторитет, в основание которого должны быть положены твердость и нравственность. Когда это будет сделано, отец может оказывать по отношению к ребенку всю кротость и любовь, в которых так нуждается детское сердце.
Не следует применять в воспитании жестокость и излишнюю строгость. Бог доверил отцу управление семьей, вложил в его руку жезл власти. Но слишком крепко затягивая вожжи, слишком часто применяя свою власть, он только покажет свое бессилие. Когда кто-либо слишком много твердит о своей власти, можете быть уверены, что он пользуется ею не так, как следовало бы. Истинно нравственная сила сообщает человеку очевидное спокойное достоинство.
Совершенно не прав отец, противоречащий своему ребенку в безделицах. Подобное поведение способно скорее подавить всякую энергию ребенка, тогда как основанием хорошего воспитания служит не разбитая энергия, а покоренная воля. Ребенок должен понимать, что отец ищет для него только блага и если он ему в чем-нибудь отказывает, то для его же пользы, а не с тем, чтобы лишить какого-либо удовольствия.
Для достижения успешного воспитания важно также заботиться и о том, чтобы всякий член семьи в точности исполнял порученные ему обязанности и справедливо пользовался своими преимуществами. Детям Господь повелевает пребывать в послушании, а родителям вменяется в обязанность заставлять их слушаться.
Ребенок становится непокорным и упрямым вследствие дурного воспитания и нарушает покой семьи. Бывают, правда, и у детей разные характеры, разные наклонности. Некоторые отличаются особенно упорной силой воли, резким характером, что значительно усложняет их воспитание, но и это не снимает с отца обязанности добиться их повиновения. У него есть неоспоримое право рассчитывать на благодать и помощь от Бога. Вдова, уповающая на Господа, также может управлять детьми и домом не хуже отсутствующего главы семейства.
Случается, что неуместная нежность побуждает родителей делать детям уступки, но это значит сеять в плоть и действовать во вред душе ребенка. Любовь, отступающая перед своеволием ребенка,- неистинная любовь. Такое проявление любви никак не содействует истинному счастью. Избалованные, упрямые дети не могут не чувствовать себя несчастными. Детей следует заставлять думать о других и приучать служить окружающим.
Для того, чтобы в семье царил мир, согласие и взаимное расположение, все ее члены должны заботиться друг о друге. Мы обязаны заботиться о благе и счастье ближних, а не только о самих себе. Если бы так поступали все, совершенно иной вид приняли бы наши дома, и Господь прославлялся бы несравненно больше в наших семьях.
На всякой христианской семье должен лежать Божественный отпечаток: она обязана жить в атмосфере небесной любви. Как можно достичь этого? - Стараниями каждого члена семьи: отца, матери и детей.
Мы призваны идти по стопам Господа Иисуса, во всем являя Его чувствования. Он не искал Своего и ни в чем не старался угодить Самому Себе. Он всегда искал угодного Отцу Своему. Он пришел на землю, чтобы служить, чтобы давать. Он переходил с места на место, творя добро и исцеляя находящихся в рабстве сатаны. Он был царственным другом всех слабых, обездоленных и скорбящих, являл им Свою благость. Свою любовь. Свое участие.
"Ты и дом твой" - вот чудный принцип, проходящий через всю книгу Божью. Во дни патриархов, во дни служения закону и в эпоху христианства личная преданность Богу и истинное благочестие всей семьи всегда обретали благоволение Божье и служили к прославлению святого имени Господа. Это весьма отрадный факт. Особенно же большое значение приобретает он в настоящее время, когда весь мир видимо погружается в неверие, когда светская суетность сказывается в нем так сильно, что люди, всем сердцем желающие быть в повиновении Слову Божьему и стремящиеся сохранить себя в единстве Тела Христова, встречают множество затруднений для осуществления своих заветных желаний.
При виде этого, мы можем от всей души прославить Господа за то, что при любых обстоятельствах отдельные души и семьи идут путем истинного благочестия и святости. Действие Духа Святого да скажется могущественно на каждом из нас, дабы во всем прославлялся Господь наш всяким возлюбленным чадом Своим как в личной, так и в домашней жизни.
Г. Макинтош
Ночь давно... Огарок догорает...
Женщина склонилась над шитьем:
Золотым узором расшивает
Платья дорогого окаем.
Не себе - одной богатой даме.
Завтра праздник, надо бы успеть.
А глаза нет-нет на свечку глянут:
На исходе, а в запасе нет.
И быстрей, быстрей мелькают пальцы,
За стежком торопится стежок.
А в углу, под старым одеяльцем,
Спит ее любимый малышок.
Отягченной бременем заботы,
Чтоб ребенка на ноги поднять,
Ей, вдове, приходится работать,
Даже ночью некогда ей спать.
Вдруг - что это? - Нет свечи убогой,
Чудный свет по комнате разлит:
В одеянье белоснежно-строгом
Ангел перед женщиной стоит.
Говорит ей: "Поспеши за мною".
Двор, калитка,- и они летят
Над ночной, притихшею землею.
Опустились в помещенье-склад.
Миг - и дверь пред ними уж отверста.
Внутрь входя, ей Ангел говорит:
Сыну своему любое сердце
В этом складе, женщина, бери!
Смотрит: а вокруг сердца людские.
Вот сердца богатых, посмотри,
Их не тронут слезы никакие,
Золото звенит у них внутри.-
Нет, знакомы мне сердца богатых.
Не хочу, чтоб сын мой был таким,
Не хочу, чтоб он, живя в палатах,
Причинял несчастие другим,-
Посмотри: вот каменное сердце,
С ним на свете долго можно жить;
В нем волнения и чувства - редкость,
Их нельзя ничем расшевелить.-
Нет, не надо. Долго так искала
Сердце сыну бедная вдова.
И каких сердец там ни лежало! -
Даже закружилась голова:
Золотые, медные, стальные,
Деревянные и из земли,
Глиняные, даже восковые -
Никакие ей не подошли.
Перебрав сердец различных груды,
Подходящих так и не найдя,
Ангел Божий показал ей в угол,
К выходу почти что подойдя.
Там лежало сердце... Что же это?
Что - она сама не поняла:
Там лежало сердце все из света,
Неземной краса его была!
В этом сердце отражалось небо,
В нем слились все отблески души.
Чье оно? - вдова спросила.- Мне бы...
Христианина,- раздалось в тиши.
Дайте мне! Его я выбираю.
Но... молчанье Ангела в ответ.
Дайте мне! Прошу Вас, умоляю!
Лучше и прекрасней сердца нет! -
Трудно с ним... В нем звуков неба много,
Знает это сердце скорбь людей.
Но гонимы на земле жестоко
Те, кто в небе получил удел.
Вспомни мать, которая стояла
Не у трона славы - у креста,
Душу ей оружие пронзало.
Ты согласна рядом с нею встать?
Но ведь Сын ее воскрес, не так ли? -
Да, воскрес, однако на земле
Он испил страдания не каплей -
Чашей полной, с кровью на челе.
А за что? - За то, что возлюбил Он
Так, как не любил еще никто.
Вот за что Его толпа убила
На кресте. Согласна ль ты на то?
Сын мой тоже, как и Он, воскреснет? -
Да,- ответил Ангел ей опять.
Сыну я хочу такое сердце! -
С твердостью проговорила мать.
Вдруг исчезло чудное виденье...
И хоть много лет прошло с тех пор,
Мать хранит в святом благоговенье
В своем сердце этот разговор.
Вырос сын и стал христианином.
И за то, что людям правду нес,
Был он попираемым, гонимым,
Но в страданьях рядом был Христос.
Мать есть мать. Она переживала,
Плакала, молилась в час ночной,
Но ее до смерти утешало Слово это:
Сын воскреснет твой.
Е. Сальников