Всем нам, братья и сестры, хорошо известен младший сын Иессея Вифлеемлянина: белокурый отрок, с красивыми глазами и приятным лицом. Господь предпочел его не только Саулу, но и семи его родным братьям. Это Давид. Присутствие Господне озарило всю его жизнь. Силу Божью он испытал еще в отроческие годы.

Давид был помазан в цари, но его смирение испытывалось длительными скитаниями; и отовсюду он, уповая на Бога, выходил победителем.

Но, как известно, были в жизни Давида и времена горьких падений. Увлечение Давида Вирсавией стоило ему многих слез и больших потерь; и сокрушение об этом грехе к нему пришло не сразу. Прошло более года, у Вирсавии уже родился сын, а Давид не вспоминал о своем поступке. Немногие были посвящены в его дела, и он надеялся, что со временем сердце его успокоится, а также сгладится острота впечатлений в памяти тех, кто был причастен к его тайне.

А Господь ждал сокрушения Давида, и, не дождавшись, послал пророка Нафана, который обличил Давида в притче.

- Как ты думаешь,- предложил он рассудить Давиду,- прав ли богач, имеющий множество скота, когда взял у бедняка единственную овцу для странника?

"Сильно разгневался Давид на этого человека, и сказал Нафану: жив Господь! достоин смерти человек, сделавший это. И за овечку он должен заплатить вчетверо, за то, что он сделал это, и за то, что не имел сострадания" (2Цар.12:5-6).

Всегда легче выносить приговор другому человеку, и суд над ближним нам кажется весьма справедливым. Быстро мы решаем иной раз, кто чего достоин.

- Такое бессердечие! - негодовал Давид без предвзятости. - Как это можно?! Смерть ему!

Но если богачу, похитившему последнюю овцу у бедняка, - смерть, то чего же заслуживаешь ты, Давид, за Вирсавию, которую отнял у Урии?

О, об этом Давид не подумал. Он увлекся справедливостью суждений о богаче, а о том, что сам поступил худо, не подумал. У него было время раскаяться перед Урией, но он этого не сделал.

Если человек не исповедует свой грех, тогда обязательно рождается второе, более страшное преступление, а за ним следующее... и так по цепной реакции все дальше и дальше.

Не удалось Давиду уговорить трезвого Урию пойти домой,- он напоил его пьяным: может быть, он пьяный пойдет? Чувствуете? - новое преступление делает Давид. Ему не удается снять с себя подозрение - тогда он ищет повод убить Урию и убивает его руками Аммонитян.

И после сердце Давида не дрогнуло. Оглянулся по сторонам - никто не догадывается, последний свидетель убран с дороги, все тихо. Теперь можно Вирсавии войти в его дом на правах жены.

От людей все было скрыто, но пред Богом это было злом. Об этом мы читаем: "...И было это дело, которое сделал Давид, зло в очах Господа" (2Цар.11:27).

Но вот Давид услышал от Нафана, что он является тем бессердечным богачом и по собственному приговору заслуживает смерти. В ответ мы слышим: "Согрешил я пред Господом". Вот и все. Больше ни единого слова извинения, оправдания. Строго Давид осудил богача. Без сожаления вынес приговор и себе: смерть. Давид готов был умереть и признавал это воздаяние долгом справедливости. Внутренне он уже исполнил над собой этот приговор. Бог видел его готовность, потому Нафан объявил ему: "Ты не умрешь, Господь снял с тебя грех твой". Высоко ценил Давид жизнь отверженного Богом Саула, поэтому так драгоценна в глазах Божьих была и его жизнь (1Цар.26:24).

Смертный приговор человеку - высшая мера наказания у людей. А у Бога нет. Посмотрите, какое наказание вынес Бог Давиду: "Итак не отступит меч от дома твоего во веки..." Можете ли вы представить большее наказание, чем это? Вовеки меч Господень будет поражать детей, внуков, правнуков в десятом, сотом поколении!.. Вовеки, сколько будет длиться жизнь на земле! Встречали ли вы страшнее наказание?

Родители, пусть даже самые бедные, и те стараются хоть какое-либо наследство оставить своим детям. А что оставил Давид своим детям? Проклятие, меч Господень. Это ужасный приговор!

Но Давид сам сказал: вчетверо воздать богачу, смерти он достоин за бессердечность! Что касается смерти, то Господь отменил ее по милости в отношении Давида. А вчетверо воздать - это Давид сам себе вынес такую меру наказания. И суды начались: умирает сын, рожденный от Вирсавии; обесчестили дочь Давида Фамарь. (Скажу вам, это - великое несчастье для родителей. Легче похоронить детей здоровыми, нежели пережить подобное.) Амнон, сын Давида, за бесчестье Фамари тоже был умерщвлен. Это уже три тяжелейших наказания. А вот четвертое - Авессалом. Это уже воистину меч Господень повис над домом Давида. Одна беда за другой, как у Иова, с той лишь разницей, что Иова Господь испытывал, а здесь - наказание за наказанием. Давид, услышав о смерти Авессалома, зарыдал: "...сын мой Авессалом! сын мой, сын мой Авессалом! о, кто дал бы мне умереть вместо тебя..." (2Цар.18:33).

Нет, Давид, ты не умрешь. Тебе должно видеть это горе и пережить его. Вчетверо воздается тебе по твоему суду. Ты говоришь, что легче умереть самому вместо детей? Нет, Давид, ты будешь смотреть на это бедствие, сердцем надрываться от плача, но все это ты должен нести.

Некоторые думают, что очень просто получить прощение. Да, просто, если ты не лукавил, не прикрывал греха и тут же исповедал его. Давид же так говорит о себе: "Лукавое пред очами Твоими сделал..."

О, если бы Давид пригласил Урию с войны и сказал: "Ты знаешь почему я тебя позвал домой?" - "Нет, господин мой". И когда этот "господин" исповедал бы перед ним свою вину, то, возможно, все было бы по-другому. Конечно, тяжелы минуты самоосуждения, но не воздавалось тогда бы Давиду вчетверо!

Вспомните, как Давид убегал из дому от Авессалома и Семей, раб, бросал пылью и камнями в Давида и в храбрых воинов, шедших по правую и по левую сторону царя, и злословил: "Уходи, уходи, убийца и беззаконник, кровопийца". Слуги Давида не выдержали такого унижения: "Зачем злословит этот мертвый пес царя? Снять с него голову!" Они думали, что это просто злой человек позволяет себе такие вольности.

Но Давид-то знал за что ему приходится терпеть такой позор. "Нет,- говорит он,- пусть злословит. Господь повелел ему. Может быть, Господь призрит на уничижение мое, и воздаст мне Господь благостию..." Давид понимает, что он достоин большего; достоин смерти. Поэтому всякое поношение в свой адрес считает справедливым, смиряется и хочет умилостивить лицо Господне, чтобы Он отвел Свой карающий меч от его потомства.

С тех пор как Давид пришел в себя и понял тяжесть своего греха, он не переставал стенать пред Богом о своем поступке. С того самого дня, как ушел от него Нафан, Давид упал на землю и плакал пред Господом. Не на ковры лег, не на ложе, а на землю пал. И лежал не в окружении сочувствующих слуг, а один. Семь дней его никто не мог поднять! Он не ел и не пил. Лежа на земле, с опухшими от слез глазами, он написал 50-й Псалом.

Давид так оплакал свое падение, что мы до сих пор, читая этот псалом, как бы слышим надрывный стон его терзающего сердца, чувствуем, как потрясены кости его, как он изнемог от чрезмерного сокрушения.

Только на седьмые сутки, поняв, что сын умер, Давид встал. Все эти дни он постился, просил Бога сжалиться над ребенком, "ибо думал: кто знает, не помилует ли меня Господь, и дитя останется живо?" Но первый приговор совершился.

Другие отцы, возможно, и не тосковали бы так о детях. "Сам я ведь не умру, милость Божья со мной, можно быть спокойным",- мог думать Давид. Да, он не умрет, но что оставил он своему потомству?

Я никогда не видел, чтобы кто-либо из занимающих такой высокий пост постился бы в течение семи суток и лежал на земле, как Давид. Мне приходилось поститься самому, но не в таких, конечно, условиях. Знаю многих, с умилением взывающих к Господу в посте, но Давид, пожалуй, по силе сокрушения и смирения является исключением.

Господь услышал Давида. Я хочу особо подчеркнуть удивительную милость Божью, явленную ему. Господь отвел Свой меч от дома Давида, не исполнил Своего приговора, отменил его. Вместо меча, который не должен был отходить от потомства Давида, Господь поднял благословляющую руку Свою над рабом Своим и над домом его, послал ему сына Соломона. "И Господь возлюбил его", - читаем мы (2Цар.12:24-25).

Да, да! Мать Соломона - это та женщина, из-за которой обрушились все бедствия на Давида. Господь простил и дал от Вирсавии еще сына, который вошел в родословную Иисуса Христа! Вы можете себе представить такой неожиданный поворот событий? Нет, это непостижимо для человеческого ума! Господь прощает сполна, делает это так поразительно и по одной только причине: Он смотрит на сердце! Для Него самое главное - сокрушенный дух. Ведь это о Давиде Господь сказал: "Нашел Я мужа по сердцу Моему..." (Деян.13:22). Что же? Разве Бог нашел в Давиде грешника и этому радуется? Да, грешника, но который не стыдится каяться, умеет искренне оплакивать свои грехи, умеет открывать свою вину. Да, верно, он умел и скрывать ее. Но когда пришел посланник Божий, Нафан, Давид казнил, умертвил себя своим Сокрушением. Прежнего Давида уже не существовало ни перед Богом, ни перед людьми, ни перед ним самим. Есть Давид плачущий, положивший в сердце своем наблюдать за ногою своею, остерегаться, чтобы не согрешить. Есть Давид с новым сердцем.

Заметьте, Саул по согрешении произнес те же слова: "Согрешил я пред Господом". Но он не был помилован. Господь видел его сердце, что в нем не было подлинного сокрушения о содеянном, не было глубокого осознания того, что он безмерно огорчил Господа. "Почти меня перед народом... принеси вместе со мной жертву..." - просил он Самуила.

Мне вспоминается старец, посетивший однажды наше молодежное вечернее общение. За столом были только юноши и девицы и он. Мы пели, рассуждали. Когда дошла очередь до него, он взял в руки Евангелие и говорит: "Сейчас я вам скажу, дорогие, какие будут у вас дети".

Мне показались довольно странными его слова. Думаю: где же брат в Евангелии найдет сообщение о моих детях? И внутренне даже возмутился: "К чему такие рассуждения? Ведь никто из слушающих еще не женат и не замужем...".

- Вы имеете какое-то пророческое слово? - не выдержал я.

- Специального откровения у меня нет, но на основании Слова Божьего я с точностью могу вам указать, какие будут у вас дети.

- Ну, тогда скажите,- согласились мы.

- Дети будут у вас такими, какие вы сейчас. Если вы хорошие,- дети будут лучше вас; если вы плохие,- они будут хуже вас. А сами себя вы знаете отлично.

В подтверждение этих слов брат прочел место Писания: "Что посеет человек, то и пожнет" (Гал.6:7).

Мне тогда было 23 года, но эти рассуждения старца запали глубоко в сердце. Я совершенно не знал своей будущей жизни, понятия не имел будет ли у меня семья, дети. Но уже тогда я твердо усвоил, что все зависит от меня: если я буду богобоязненным человеком - мои дети пожнут благословение; если я буду нечестивым - детей моих ожидает проклятие.

Наше прошлое идет вслед за нами. Посеянное нами - хорошее или худое - непременно даст всходы. Урожай придется собирать нам - хочешь или не хочешь. Было бы крайне несправедливо - сеять недоброе, скверное, а пожинать приятные плоды. Нет. Что посеешь, то и пожнешь. А жнем мы, как хорошо известно, всегда больше того, чем сеем. Это закон непреложный, закон Божий.

Давид скрыл свой грех, и этим только усугубил свою дальнейшую жизнь. Но это было до обличения. Когда же Давид выслушал Нафана, тотчас склонил повинную голову. Он, будучи царем, совсем не по-царски осудил себя. Он не сказал Нафану: "Ну что ж, ты, Нафан, прав. Все, что ты высказал, так и было. Но от кого ты об этом узнал? Кто рассказал тебе о всем происшедшем?"

- Мне Бог открыл,- мог ответить Нафан.

- Ну, хорошо! Если уж это дошло до тебя, тогда помолись обо мне, чтобы Бог простил мой грех. Совершим жертвоприношение. Для него мне не жаль отдать хоть третью часть моего скота. Понимаешь, со всяким может случиться, я - не исключение, я тоже человек,- такую позицию мог бы занять Давид, мог бы прибегнуть хотя к косвенному, оправданию греха.

Если бы Давид так поступил, то дальнейшая его судьба и судьба его потомства были бы совершенно иными. Все зависело от того, как поступит Давид. И он занял благословенную позицию.

Бог долго ждал сокрушения Давида. Все это время Давид ходил в храм, приносил жертвы, судил народ, соблюдал правду и справедливость,- но все это в отношении других. А в отношении себя? Для себя самого ждал Нафана.

Блаженны те, кто судит сам себя, не ожидая "Нафанов", чтобы не быть судимым в последний день. Наше положение ответственнее, нежели Давида. У нас есть Слово Господне, помазание Духа Святого, которое учит нас всему и указывает на недостатки. Но не всякий соглашается с призывами Священного Писания. Многие считают, что исповедание не нужно. Это неверно. Слово Божье говорит вполне определенно: "Скрывающий свои преступления не будет иметь успеха; а кто сознается и оставляет их, тот будет помилован" (Прит.28:13).

Есть люди сознающие свои преступления, но не оставляющие их. Другие оставляют грех, но не сознаются. Ни те, ни другие не будут помилованы. Только сознающие и оставляющие грех могут рассчитывать на помилование. Для таковых все легко и просто.

Согрешающий в момент совершения злого дела, обычно, меньше всего боится Господа. Дух Святой его предостерегает: не хорошо, остановись. Но, бывает, человек уподобляется коню, закусившему удила так, что они не действуют. Дергай, не дергай - бесполезно, он неуправляем, несется с невыразимой скоростью, пока не расшибется. Человек, находящийся во власти искушений, не думает о последствиях. Ему ничего не страшно. Единственная его тревога - чтобы не было свидетелей. Поэтому совершенно ясно, что только грязное, недостойное тщательно скрывается и с той лишь целью, чтобы не подумали о нем плохо. Все предусмотрит грешник, от всех скроется, только о Боге, от Которого невозможно укрыться, не вспомнит.

Господь постоянно надзирает над нами, но мы так часто этого не учитываем и не ценим! Представьте себе: человек сделал грех, никто об этом не догадывается. Но вот у него стало неспокойно на душе. Он склоняется на колени, просит у Господа прощения. Справедливо ли это? Когда ты грешил, ты ни во что ставил Господа. Людей боялся, а Его нет. Смотрел, чтобы никто не увидел, а на Господа - никакого внимания. "Мне безразлично, что Ты видишь меня", - говорили дела грешника. А теперь, когда стало тяжело, плачет: прости, чтобы стало легче. А завтра вновь принимается за свое, и вновь просит прощения.

Нет, нет. Такой человек пусть не рассчитывает на милость. Милость для того, кто сознается. Перед кем сознается? Перед Господом? Но от Господа можно ли что-нибудь скрыть? Невозможно. Значит, скрывающий от человека свои преступления не будет иметь успеха.

К случайно согрешившему и не скрывающему свой грех, призывают пресвитеров, как говорит Иаков, над ним совершают молитвы, помазывают елеем, и если он соделал грехи, простятся ему. "Признавайтесь друг пред другом в проступках и молитесь друг за друга, чтоб исцелиться..." (Иак.5:14-16). Как все просто! Но, чтобы исцелиться, нужно исповедаться. Скажу вам, это очень серьезное дело. Желающих, чтобы о них помолились, много, но редко кто признается. Большинство молчат о своих грехах.

Недавно за мной в два часа ночи приехал брат на машине: "Мой сын при смерти! Срочно, срочно придите! Судороги не прекращаются, глазки закатывает уже..."

Сели в машину, едем как можно быстрей. Говорю ему по дороге: "Брат, чтобы дома не терять время дорогое, пока не поздно, скажи, чувствуешь ли какую вину за собой? Дитя ведь крошка, он не виновен..." (Брат года полтора как женился. Умирает его любимый первенец.)

- Я давно хотел признаться,- волнуясь, говорил брат, - совесть меня осуждала, но мне стыдно было сказать. У нас в селе так принято: идешь в сельсовет расписываться - и бутылку водки несешь. Все так делают. Когда была моя свадьба, мы сделали то же. Поверьте мне,- с дрожью в голосе говорил молодой отец,- не было ни одного дня, чтобы моя совесть была в покое. Но как быть, я совершенно не знал. А сейчас я раскаиваюсь перед Господом...

Прекрасное исповедание, но какой ценой! Лучше бы сразу покаяться перед Господом и не ждать, когда постигнет такое тяжелое несчастье. "Уж не меч ли это Господень за мой поступок?" - ужасался брат.

Да, многие задумываются над тем: почему грешил тайно, а исповедоваться надо явно? Мы ни во что ставим имя Господне, потому Господь говорит: "Ты ни во что ставил Меня! Ты скрывал свой грех только от людей. Я же все знаю и видел. Поэтому иди и открой людям свою вину. Грех нужно казнить..."

Давид не побоялся написать на вечные времена свое исповедание; пред всеми живущими он как бы до сих пор кается.

Я представляю себе Давида, как он присутствовал на премьере своего псалма. Когда впервые хор исполнял псалом его покаяния, он слушал рыдание своего сердца в исполнении громадного числа певцов. Ему было скорбно, но и отрадно: Господь возвратил ему радость спасения.

Скажу вам, когда сердце грешника не сокрушается перед Господом, его исповедание ничего не значит. Есть люди, которые понимают умом, что согрешили, но сердце их от этого не стонет.

С желанием исповедаться пришел к служителям юноша. Он открывал страшные грехи. Но не в этом дело. Самое страшное - он говорил о них совершенно спокойно, не содрогаясь. Окончив, он спросил:

- Я вас, наверное, удивил?

- Чем? - подавлено спросил я.

- Ну, что много грехов...

- Нет, этим ты нас не удивил... Но, в общем-то удивил.

- Чем? - повторил он мой вопрос.

- Тем, что ты так спокойно говоришь о таких страшных вещах... Ты понимаешь умом, но не понимаешь сердцем что ты наделал. И это самое ужасное. Сокрушения у тебя нет - вот в чем твое несчастье. Ты - обреченный грешник, и тебе нет покаяния, понимаешь? И не потому, что ты так много нагрешил, а потому, что у тебя нет сокрушения духа.

Слушая меня, он продолжал сидеть с невозмутимым спокойствием, в каком-то нарочито приподнятом настроении духа. Понадобились ни один день поста и молитвы, чтобы Господь сокрушил сердце этого гордого грешника.

Сокрушенное сердце - это особая милость Божья, и без этого христианин немыслим.

Приведу пример из жизни. Дело было летом, и окна дома, где проходило богослужение, были открыты настежь. Народу - битком, на улице к окнам тоже не подступиться: люди, люди - верующие и неверующие. Проповедь была об исповедании, очищении и освящении.

Служителям передали записку: "Кто-либо из братьев подойдите к первому окошку. Я вас жду. Если замедлите, я умру".

Братья переглянулись, пожимают плечами: что за записка: "Я умру"?! Может, приступ какой начнется или еще что? Один брат решил выйти. Подходит к первому окну (не знает, правда, с какой стороны его считать). Встал, ожидает. Подходит одна сестра. Напряженный взгляд, видно, переживает: "Это я написала записку".

- Пожалуйста. В чем дело? И она рассказала о том, что ее мучит прежняя греховная жизнь. Они вошли в летнюю пристройку, помолились Господу. Лицо сестры просветлело.

- Скажите, - поинтересовался служитель,- что заставило вас написать такие серьезные слова: "Если замедлите, я умру?"

- Я так и понимала,- ответила сестра,- что мне нельзя было медлить ни одной минуты: или сейчас, или никогда. Я чувствовала себя обреченной и ожидала, что того и гляди разверзнется подо мной земля и поглотит меня...

Сестра говорила совершенно искренне, с ясным сознанием того, что она погибла.

Что же с ней произошло? Она вошла во святилище Господне и увидела свой конец. До этого момента она не видела ужаса своего положения, а теперь вдруг поняла. Увидела, подобно пророку Исаии, Господа, Его святость, Его строгость и свою порочность.

"...Горе мне! погиб я! ибо я человек с нечистыми устами, и живу среди народа также с нечистыми устами,- и глаза мои видели Царя, Господа Саваофа" (Ис.6:5). Раньше Исаия не говорил "горе мне", а теперь говорит. Почему его молитва так изменилась? Дело в том, что еще вчера глаза его не видели Господа Саваофа, а сегодня увидели. Вчера он не входил во святилище, а сегодня вошел. Сегодня, при свете Господнем, он увидел себя и пришел в отчаяние. Но вот прилетел один из серафимов и очистил грех Исаии. Прощенный, очищенным, он услышал призыв Господа: "Кого Мне послать? и кто пойдет для Нас?" - "Вот я, пошли меня!" - отвечает в радости пророк.

Только что он говорил: горе мне, нечист я и живу среди народа с нечистыми устами, а теперь готов идти к этому нечистому народу. Какая удивительная перемена! Таково действие всепрощающей руки Господней.

Иногда спрашивают; нужно ли исповедание грехов, совершенных до обращения, или только тех, которыми запятнал душу после обращения? Много вопросов задают. Скажу вам: исповедовать нужно те грехи, за которые осуждает совесть, которые скрываешь и с которыми не можешь расстаться.

Дьявол иногда смущает людей, сосредотачивая их внимание на явно несущественных мелочах, которые не являются грехом; и все это только для того, чтобы отвлечь от серьезных грехов. Дьявол никогда не напомнит скрытый, неисповеданный грех. Об этом напомнит лишь Дух Святой, лишь Он влечет душу к покаянию.

Молодой брат пришел как-то на квартиру, где шла беседа об исповедании. Пришел из любопытства.

Народу было много. Несколько братьев беседовали с каждым человеком в отдельных комнатах. Тот, кто прошел исповедание, выходил в слезах.

Этот юноша - член церкви. Он не намерен был исповедоваться. Он недоумевал: что же с людьми происходит, что каждый выходит и плачет? "Дай-ка я пойду", - решил он

Вошел. Помолились. Служитель спрашивает:

- Что тебя беспокоит?

- Да, собственно, ничего.

- Что же тогда тебя побудило прийти?

- Посмотреть о чем вы говорите с людьми, и почему все плачут?

- Ну, и ты решил по выходе тоже поплакать?

- Со мной, надеюсь, этого не произойдет.

- Поскольку тебя ничего не беспокоит, можно было бы и не беседовать. За дверью ждут очереди те, которых многое волнует. Но, все-таки, давай с тобой познакомимся. Расскажи, как ты обратился к Богу, чем занимаешься...

Постепенно выяснилось, что молодым человеком владели страшные грехи. Беседа длилась около четырех часов. Пришлось пригласить другого служителя, чтобы совместно решить, что посоветовать юноше. Брат открыл место Писания - 1Кор.6:9-10 и прочел.

- На основании этого Слова Божьего ты обманывался,- сказал служитель. - О твоем грехе здесь сказано конкретно. Он тобой владеет, ты от него не освобожден и Царства Божьего ты не наследуешь, хотя ты уже и принял крещение. Молиться мы с тобой не можем, поэтому давай на этом расстанемся. Сокрушения у тебя нет, и, согласно Слову Божьему, мы даже не можем с тобой за одним столом кушать. Обрати на это внимание и предупреди об этом верующих.

- Неужели мне нет прощения? - встревожился юноша.

- Пока нет! - был решительный ответ.

- Ну, а если я буду молиться? Бога умолять?

- Чем ты умилишь сердце Господа? У тебя нет ни тени сокрушения! Ты остаешься без надежды, и ничего утешительного мы тебе сказать не можем.

- Можно ли мне помолиться?

- Молись.

Мы вместе с ним преклонили колени помолились.

- Нет! Грех мне не прощен...- озабоченно сказал юноша, встав с колен.

- Очень хорошо, что тебя посетила такая тревога. Если бы ты четыре часа назад сказал об этом, то давно уже был бы помилованным. Теперь к тебе спасение только приблизилось. До сих пор ты не знал, что такое быть спасенным! Ты невозрожденный человек! Тебя по ошибке приняли в церковь, не разобравшись приняли...

- Можно мне еще помолиться?- прерывая служителя, попросил юноша.

- Конечно, можно.

Он вновь молился, мы молились. После нас он, рыдая, молился третий раз.

Он вышел в зал другим человеком. А рыдал он больше всех. Никто так не рыдал.

В здоровой церкви, где дело Божье поставлено правильно и есть пастырское служение, каждый член церкви непременно должен встречаться наедине с пресвитером и беседовать о своем духовном состоянии. Кто из служителей стремится чаще вникать в жизнь каждого члена церкви - тот совершает угодное Богу дело и пожинает добрые плоды.

Исповедание - вопрос серьезный. Очень серьезный. От него зависит не только успех нашей жизни на земле, но и вечная участь. Это хорошо знает дьявол и поэтому особенно пользуется тайной греха, чтобы погубить, если возможно, и избранных. Только решительное противостояние принесет нам победу! К этому зовет нас Господь. Кто же будет помилован? Только тот, кто сознается в своих преступлениях и оставляет их!