Много говорят о тайнах креста. Слово о кресте полно тайн божественной премудрости; оно-то именно и есть юродство для неверующих (1Кор.1:18).

Но слово о кресте даже и для многих верующих является еще юродством, в особенности в том пункте, где говорится о сораспятии Христу. Люди с радостью выслушивают благую весть о крестной смерти Христа за наши грехи, хвалятся прощением и примирением с Богом через кровь, пролитую на кресте, но чтобы приобрести силу и уразумение в слове о кресте - об этом большинство людей не заботится.

Христос распят за нас, - о, это очень радостно, а то, что мы сораспяты со Христом,- часто для нас неприемлемо. Может быть, и признают библейскую доктрину о сораспятии, но в жизни эта дивная истина остается не осуществляемой. Кажется в слове Божием нет ни одной другой истины, которая испытывала бы столько пренебрежения, как именно эта истина. Наипаче такое положение находится в зависимости от нашего маловерия, не вмещающего в себе истину о сораспятии. Но это зависит так же и от нашего нежелания, ибо ничто другое так сильно не угрожает нашему эгоизму, как слово о сораспятии, а соответственно нашему своеволию находит свое место и наше неверие. И все таки именно здесь - отправная точка ПУТИ, ведущего к СВОБОДЕ. Нужно откровенно сказать, что жизнь большинства "верующих" не является жизнью веры; потому-то и нет блаженной жизни свободы. То, что люди называют верою, подобно как бы долговому обязательству. Люди приняли своим рассудком - от страха перед гибелью - многие библейские истины, а потом стали тяготиться теми заданиями, которые в связи с этим на них возлагаются. Они рассудили: так и этак должны поступать, то и другое должны делать, чтобы, в конце концов достигнуть состояния, в котором они должны быть, и делать то, что они должны делать.

"-О!",- писала мне одна сестра - "когда же я, наконец, достигну того, чтобы не посрамить моего возлюбленного Спасителя!" Люди, кажется, никогда не могут сказать: "иго Твое благо, и бремя Твое легко" (Мф.11:28-30). Им кажется, что быть верующим - это мучение, а достижение святости страшно тяжело. Все, что они читают или слышат из Слова Божия, превращается для них в бремя, закон и угрожающий суд, от которого хотят спастись, напрягая до крайности все свои силы. Так люди и становятся более мелочными, боязливыми, порабощенными заботящимися, а вследствие этого - и неприветливыми, несострадающими, осуждающими и поносящими других. Для своего успокоения некоторые фанатично держатся какого-либо вероучения (по букве), без всякой терпимости к инакомыслящим, или же, за отсутствием внутреннего мира, - бегают из собрания в собрание, от учения к учению, от Аполлоса к Петру и наоборот. Такие люди охотно свидетельствуют, что они веруют в страдания Христа за них, но одно им неведомо - это то, что они сораспяты со Христом. Они совсем не понимают тех путей Господних, чрез которые обнаруживается их полное неведение - что такое вера, и что они живут ВНЕ таинства веры. Они верят В СЕБЯ и В СВОЮ деятельность. Они никогда не пережили глубин библейского покаяния, ведущего к самоотвержению. Их мир не есть мир библейских подвигов веры, но мир дел и учений небиблейских людей, т.е. мир своего эгоизма.

Ежели спросим кого-либо из постоянно унывающих, или же иногда радующихся: "верите ли, что вы сораспялись со Христом, умерли и погреблись с Ним?", то услышим в ответ: "не можем еще вполне верить". И, если продолжим вопрос: "почему же вы не можете верить?", нам ответят: "Я очень мало замечаю это в себе". Бесчисленные толпы людей, считающих себя верующими, всегда и везде отвечают подобным образом.

Разве это не печальное подтверждение того, как мало вселяется в верующих таинство веры? Они подобно миру неверующих, хотят верить в то, что кажется "вероятным" для внешнего чувства, т.е. постигнуть умом: это значит, что люди хотят положиться верою на себя, на свои мысли и чувства, но не на Слово Божие. Вместо того, чтобы в библейском покаянии пережить умерщвление мира собственных мыслей, чувств и дел, и принять благий дар веры, которая над всем этим признает главенство ТОЛЬКО за Словом Божиим, - они хотят сперва достичь предметов верования своими жалкими мыслями, чувствами и делами, а затем уже веровать в них.

О, какое проклятие духа самонадеянности! - вместо того, чтобы веровать в совершенное Богом дело нашего сораспятия со Христом, люди сами пытаются распять себя. Вот таким-то образом, вместо достижения благословенной свободы через веру, люди переходят на положение рабских усилий, связанное с сомнениями! О, какого сожаления достойны те несчастные, которые уже познали и ненавидят богопротивную, упрямствующую жизнь своего эгоизма, и все-таки год за годом и день за днем усиливаются "распять" свое "я" своим же "я". Душа дорогая! Оставь все эти попытки и напрасные усилия - тогда ты сможешь свободно уверовать, что "я" уже СОРАСПЯТО СО ХРИСТОМ около 20 столетий тому назад.

Вера, превосходящая всякое разумение и чувствование, не имеет никакого другого основания, помимо Слова Божия. Когда апостолы касаются известных основных дел Бога, принятых верою, то они уже не говорят "мы верим", но утверждают - "мы знаем". Дела Божии пребывают уже сами по себе, если бы даже и никто не верил в них. Но когда их открывает Дух Божий и люди уверуют, тогда они становятся действием веры. И когда верующий деятелен в своей вере, тогда действие веры перейдет в процесс переживаний, сущность которых превосходит все, что мы помышляем и чувствуем. Так говорят апостолы даже о будущих вещах: мы знаем (1Иоан.3:2; 2Кор.4:14; 5:1). Так же говорят они и о сокрытом значении происходивших событий: "мы знаем" "Зная то",- пишет Апостол Павел Римлянам,- "что ветхий наш человек распят с Ним, чтобы упразднено было тело греховное, дабы нам не быть уже рабами греху" (Рим.6:6). Наш ветхий человек есть ничто иное, как врожденное плотское, душевное, своевольное, Богу противящееся бытие, тиранически завладевшее нашим телом, как орудием для греховных целей, так что каждый член его служит по-рабски ему.

И этот ветхий человек,- говорит Апостол,- распят вместе со Христом: таким образом наша греховная природа смертельно пригвождена ко кресту, чтобы тело греховное, как орудие ветхой природы, было упразднено, и дабы оно не могло уже служить греху. Какое чудное освобождение! Освобождены распятием Христа от своего порабощенного грехам состояния! Недостигаемое нами избавление от Адама унаследованной природы, которая предана греху и законом пленена в рабство, - совершено на кресте Иисуса. Там должен был произойти смертельный исход из этого состояния. Какое дивное дерзновение для веры!- "Да, с трудом постигается"- скажет иной - "разве не противоречит этому все то, что око зрит, ухо слышит, что переживается внутренне и внешне? Не являет ли себя "ветхий человек" все снова и снова? Не продолжаем ли грешить ежедневно? Как мог Апостол Павел убеждать в такой невероятной вещи? К тому уже я в то время еще и не жил, так как же мог я быть сораспятым со Христом? Откуда мог Павел приобрести свое необычайное познание?..."

Слушай, брат! Апостол постигнул эту тайну от Самого Бога, ибо это никогда не было бы по силам мудрости человеческой. Он говорит: "Мы приняли не духа мира сего, а Духа от Бога, дабы знать дарованное нам от Бога; что и возвещаем не от человеческой мудрости изученными словами, но изученными от Духа Святого, соображая духовное с духовным (1Кор.2:12-13). Ему, бывшему фарисею, а ныне наименьшему из апостолов (1Кор.15:9) была дарована чрезвычайная мудрость в познании значения креста Христова. Петр и особенно Иоанн созерцают больше жертвенного Агнца. о кресте же Христа никто так много не говорит, как Павел - Апостол язычников. Для него крест Христов был центральным пунктом всей мудрости и сил Божиих, и предметом его благовествования. Мудростью его проповеди был - распятый Христос (1Кор.2:2), а заботою его - чтобы не был упразднен крест Христов, и не прекратился бы соблазн его (1Кор.1:17-18; Гал.5:11), целью его жизни и проповеди его было хвалиться крестом Христовым (Гал.6:14). Почему именно Павлу было даровано такое познание креста? Да потому, что никто из учеников Христа не пережил такого катастрофического свержения СВОЕЙ праведности, как он, безупречный фарисей, признавший потом себя первым из грешников (1Тим.1:15). С тех пор, как встретил его у Дамасских врат Тот, Который вне стана висел на древе проклятия, крест стал для него - ВСЕ ВО ВСЕМ.

Распятый Иисус был вознесен на небо, а гордый фарисей повержен во прах у Его ног. Отныне для Павла было единым чудом неба и земли - Сын Божий на кресте. В этом созерцании сияния креста Павел и видит преступность непонимания старейшин своего народа, распявших "Господа славы". Павел, как бы дрожит, когда он наблюдает опасность неверия и нависшее над иудейским народом проклятие греха. Но вместе с этим Павел зрит и то, что Иисус Христос висел на кресте, как примирительная жертва за грехи своего народа, и что соблазн креста будет для него не только осуждением, но и спасением. Однако, орлиный взор Апостола проникает еще дальше - пред ним расстилается необъемлемый кругозор благословенного влияния креста. Не только иудеев и еллинов, но и все народы земли он видел осужденными и спасенными на кресте,- Осуждены: " ибо всех заключил Бог в непослушание" (Рим.11:32), уничтожил все то, чем могли бы хвалиться, заградил всякие уста, так что ВЕСЬ МИР становится виновным пред Ним (Рим.3:19,27); и спасены: "потому, что Бог во Христе примирил с Собою мир, не вменяя людям преступлений их ... Ибо незнавшего греха Он соделал для нас жертвою за грех, чтобы мы в Нем сделались праведными пред Богом" (2Кор.5:19,21). Таким представлялся Апостолу крест, водруженный в средоточии всех времен и веков, как знамя осуждения и спасения. На кресте Апостол видел Того, Кем и Кому создана вся вселенная, Кто был рожден прежде всякой твари, Который и есть образ Бога невидимого (Кол.1:15): видел Того, Кто распят был в немощи (2Кор.13:4). Источник жизни был поглощен смертью. Мир, живущий Им, был распят с Ним; мир умирал и умер вместе с Ним. Тень креста была наброшена на всю вселенную, упраздняя ее значение.

Вся тварь и человечество были окончательно разоблачены в силе и славе Христа. Они запечатлены осуждением, смертью и поглощены бездною крестного проклятия. Все это видел Павел на кресте, но еще он видел на кресте Савла Тарсянина, пересозданного в Апостола Павла. Поэтому Павел ЗНАЕТ и свидетельствует: "Я СОРАСПЯЛСЯ ХРИСТУ" (Гал.2:19). Кто взирал, как Павел на крест, тот не мог противиться преображению своей жизни - в новую. Никогда он не будет легкомысленно относиться к делу Голгофы. Он знает, что принадлежит к людям, грехи которых вознесли Сына Божия на крест. Он смотрит на людей и мир с иной точки зрения. Он смотрит на них по Божьему, через знамя креста, как на упраздненных, обесцененных. осужденных и распятых. Он уже не любит мира, ни того, что в мире. Теперь он знает взгляд Библии на "плоть". Красота плоти и приманки ее потеряли силу влияния на него. В вожделениях мира он видит страшную вражду против великого дела креста. Он возненавидит отца, мать, жену, детей, братьев и сестер (Лк.14:26), ненавистью Божией. Такое отвержение своих, свободно от человеческого зла. Это ничто иное, как отвращение от всего тленного, греховную плоть которого Бог должен был осудить в плоти своего Сына на кресте (Рим.8:3). В особенности же он возненавидит свою жизнь. Никогда он не посмеет обратить взора на себя, как бывало прежде. Слава и сила его "Я" исчезли. Кто действительно видел себя СО ХРИСТОМ НА КРЕСТЕ, того все члены и существо насыщены КРЕСТОМ. Всякое, даже самое легкое, самообольщающее движение в нем парализовано. Он не может совершать того, что требует его плотская природа. Он окажется пригвожденным, Богом побежденным. плененным и от всего отделенным. Это происходит потому, что он видит себя и мир сораспятыми Христу и мир видит его на кресте (Гал.6:14). Подобно телу воскресшего Господа, сохранившему следы ран, видны и следы креста в каждом движении верующего, сораспятого Христу. Я знал одного человека, который раздавал трактаты в вагоне 4-го класса. Когда он вручил "летучку" одному пьяному, тот ударил его по лицу. Судя по мощности телосложения обиженного, он мог бы легко, без всякого риска, ответить ударом на удар. Но он остался смиренным сораспятым Христу и сказал тихо, как бы со КРЕСТА: "Если желаете, ударьте меня еще, но знайте, что все же мой Спаситель любит вас, и я люблю вас тоже. Это необыкновенное человеческое самообладание или воздержание. Последнее всегда покоится на человеческой силе, но не на жертве. "... как овца веден был Он на заклание, и как агнец пред стригущим его безгласен, так Он не отверзал уст Своих" (Ис.53:7) - в защиту Себя. Так поступают и те, которые оставили со Христом на кресте свою волю и самооценку.

Взгляните на Павла: Крест отнял у него всякую мудрость, силу и славу. При созерцании креста, Бог облек Павла в иную мудрость - мудрость, которой он не мог научиться у ног законоведа Гамалиила; мудрость, приведшую его к познанию: "Ибо знаю, что не живет во мне, т.е. в плоти моей доброе" (Рим.7:18). Обрати внимание - каким правильным мерилом стал крест Христов для его самооценки! - "Ничего доброго!" - Ничего доброго во мне самом! Это крах СВОЕВОЛИЯ, точно соответствующий состоянию сораспятия Христу. Стало ли и нашим достоянием дивное познание Апостола КРУШЕНИЯ СВОЕГО "Я"? Лишь только таким познание значение креста Христова усваивается правильно. Перешли ли и мы уже грань - "ничего доброго"? Только за этой гранью пребывают в состоянии сораспятия, когда в сознании своей немощи человек отделяется от своей ветхой природы.

Когда вели Христа на лобное место, захватили Симона Киринеянина, шедшего с поля, и заставили его нести до места казни крест Христов, а потом отпустили его. Не так ли бывает и со многими, пришедшими в соприкосновение с крестом Христовым? По понуждению людей т.е. под влиянием убедительных слов человеческой мудрости, некоторое время они носят предназначенное для Христа бремя, но сами СО ХРИСТОМ на крест никогда не пойдут. Кого же Сам Христос привлек к Себе Духом Святым, тот знает, что он позван и на крест Того, Кто распят был за наши грехи (Иоан.12:32), и он говорит: "Я получаю достойное по делам моим; но 0н ничего худого не сделал" (Лк.2:41). Там висит и Савл-фарисей - в том же положении и в тех же муках, как разбойник и грабитель с большой дороги.

Вот, когда мы становимся на такую почву веры, откуда становится видно наше сораспятие, мы и одержим победу над грехом. Кто во свете креста потерял свое достоинство до степени нуля и увидел себя сораспятым, тот оставит СВОЕВОЛЬНУЮ борьбу с грехом, в которой многие измучили себя, бия "воздух" (1Кор.9:26). Все те, которые подвизаются неправильно (2Тим.2:5),- подвизаются на почве закона Синайского. Они творят дела закона, но не пребывают в законе веры и свободы (Рим.3:27; Иак.1:25; 2:12). О, как многие еще "подвизаются" таким образом без малейшего успеха! Это все такие люди, которые пока не пришли к сознанию своей немощи. Они верят по необходимости, что их "долговая" пригвождена ко кресту и приговорена к уничтожению (Кол.2:14), но что они и сами сараспяты и освобождены от власти греха, в это они не могут уверовать. Они все еще продолжают верить в себя. Причина, по которой они не принимают истины о сораспятии, заключается в том, что они еще не отказались от свободы в своевольном "подвижничестве". Они верят, что в них, т.е. в "блаженной плоти" их пребывает еще много добра.

Заурядное явление - людям такого рода помочь нельзя до тех пор, пока они не придут СВОИМИ ДЕЛАМИ К ПОЛНОМУ БАНКРОТСТВУ. Бог все больше и больше

окружает их тремя законами, в кругу которых они должны потерять доверие к самим себе. Во-первых, это - закон ума (Рим.7:23), призывающий к внутреннему очищению. Во-вторых - закон синайский, СВЯТОЙ ЗАКОН БОЖИЙ С НЕБА, призывающий их быть добрыми. В-третьих,- закон греховный в членах их, убеждающий их все настойчивей и настойчивей: "Ты никогда не можешь исправиться по ТВОЕМУ желанию, внутренне и внешне (Рим.7:14-23).

В кругу этих трех законов - твердых, как сталь-человек, честно подвизающийся, переживет конец своевольной деятельности и дойдет до понимания, что в законе греховном, коему подчинена его плоть, он никогда не пробьется к свободе, а в связи с этим будет усвоена и вера в то, что тело греха и смерти, вместе с его законом и природой, РАСПЯТО ВО ХРИСТЕ девятнадцать веков тому назад.

По достижении этого положения прекращается борьба с грехом, и начинается подвижничество веры. Пылающая почва Синая оставляется и достигается благословенная ПОЧВА ГОЛГОФЫ. Разница между нравственной борьбой против греха и библейским подвигом веры - велика. В первом случае сознание восстает против внутреннего и внешнего влияния греха, делаются попытки победить его силу всеми моральными и религиозными средствами; обращение к "дорогому Господу" и "дорогому Спасителю", обыкновенно, мало практикуется; главное же, полагают, должно быть совершено САМИМИ. Но в подвиге веры наше "я", вообще ненаходится в положении ратоборца, а ПОКОИТСЯ во Христе, в Котором оно укрылось, в своей немощи, и Который спас и избавил его Своею кровью от власти сатаны и греха. Теперь "я" пребывает не в самом себе, а во Христе. При таком взгляде на вещи ПОДВИГ ВЕРЫ есть ничто иное, как непрестанно бодрствующее и действующее состояние веры и пребывание в мире, покое во Христе Иисусе. Тут - постоянное отрицание своего "я" и признание Христа; оно все время находится в сознании: "Господи, я в Тебе и Ты во мне!" "Непротивление" и "сопротивление", подобного рода, превращаются в неизменно пребывающее подтверждение веры: "Господи, Ты принадлежишь мне и я принадлежу Тебе!" При этом используется всеоружие Божие (Еф.6:11-18). Это сопровождается силою победы, охраны, блаженства и жизни - тою силою, которая даруется нам во Христе через веру и действует в нас, когда мы пребываем в Нем бодрствующими и подвизающимися в вере. Если же мы почему-либо опять становимся самостоятельными в своем "я", то всеоружие Божие не обеспечит нас больше ни охраной, ни победой. Теперь должно быть нам ясно, что библейское подвижничество веры - не победоносная борьба против власти греха, а победоносное пребывание в побеждающем Христе. Победа над грехом уже одержана. Имя Победителя - Христос, поле брани - Голгофа. Ты теперь нуждаешься ни в победе над грехом, но тебе надобно достичь победы над твоим жалким неверием, над сомнением относительно победы Христа, ибо неверие и сомнение всегда были причиной восстановления нашего "я" и нового падения в грех.

Итак, первое действие подвига веры и первый шаг к действительной свободе от греха заключается в следующем: ежеминутное почитание себя сораспятым Христу. Упражняйся в блаженном суждении веры: "моя ветхая, Богу противящаяся природа, вместе с орудием ее,- телом греховным, члены которого послужили орудием греховной похоти,- сораспята и ее власть и сила обнаружены. Закон греха и смерти (Рим.8:2), поработивший меня в послушание греху (Рим.6:16), вследствие моего неверия в победу Христа, - истреблен на кресте.

Я освободился верою от этого закона! И в послушании этой веры предоставляю мое тело, со всеми чувствами и членами, Христу (Рим.12:1), Он принял меня совокупно с моим духом, душою и телом. Он искупил меня Богу Своею кровью, и Бог даровал меня Ему в воздаяние за подвиг души Его. Себе я больше не принадлежу! Аллилуйя! (1Кор.6:19-20). Я принадлежу Христу! Моя плоть, со страстями и похотями, распята и остается распятой (Гал.5:24). "Я не должник плоти, чтобы мне жить по плоти (Рим.8:12). Я снова буду распинать в себе Сына Божия и ругаться Ему, если пожелаю оторвать свои члены от креста и, если стану опять жить для себя и греха (Евр.6:6)".

Кто подобным образом упражняется в жизни веры, в жизни того положение сораспятия Христу вскоре окажется фактическим опытом. Тогда он теряет все больше свободу в своих действиях. Послушание в вере прикрепляет его сильнее ко кресту, участие в страданиях Христа глубже входит в его душу (Фил.3:10), он носит всегда в теле мертвость Господа Иисуса (2Кор.4:10), чтобы и жизнь Иисусова открылась в теле его. Человек, освобожденный от самого себя и бежавший от пленивших его грехов, теперь в радости возликует.

Только тот, кто знает, что он сораспят, может действительно в духе отвергать себя, ждать, уповать, молчать, терпеть и все переносить. Кто знает, что его ветхий человек - на кресте, тот не будет искать слащавой чувственности, славы, удобств, собственности и развлечений. Сораспятый на кресте будет довольствоваться всяким местом, и он готов оставить любое место. Движение распятого "Я" становится крайне ограниченным. Человек не ищет больше своего и не заботится о себе. Его место - со Христом; оно находится вообще выше всех людей, и ожидать от них ему нечего: все он ожидает лишь от Бога, пребывая в терпеливом уповании. Как у умирающего гаснет постоянно его естественная сила речи, так и сораспятый Христу безмолвствует, как посторонний, а когда он - говорит, голос его дрожит как бы от язв креста.

Осмеянная слабость лишь увеличивает в нем отделенность от самого себя и уничтожает остатки самоуверенности; он больше не сочувствует себе и не возвышается в тайне. На кресте такой христианин как бы висит нагим и без украшений. Он благодушествует в немощах, в обидах, в нуждах, в гонениях и в притеснениях. Однако все это делается не с тем, чтобы перед людьми возложить на себя венец мученичества, а переносит ради Христа (2Кор.12:10), и именно только через Христа, СО ХРИСТОМ, и ЗА ХРИСТА.

Так СОРАСПЯТЫЙ Христу верующий уподобляется все больше образу Агнца Божия, когда он обитал в мире сем (1Иоан.4:17), который задолго до распятия жил уже на кресте. Его следы всегда указывали на Голгофу, когда Он, будучи злословим, не злословил взаимно: страдая, не угрожал, но предавал то Судии Праведному, и вместо предлежавшей ' Ему радости, претерпел за нас крест. Пример, который он оставил нам, остается НАВСЕГДА образом распятого Агнца (1Петр.2:21-23; Евр.12:2-3). Ведь и мы должны стать примером для других в уподоблении распятому Агнцу.

Форма креста весьма популярна, но суть креста -ненавидима людьми. Крест на колокольнях, на стенах, и на груди людей, но на деле он ненавистен для них. В символах и в доктринах веры люди дружат со крестом, но в самой жизни поступают, как враги креста Христова (Фил.3:18). Нет такого предмета в мире еще, в отношении которого проявлялось бы столько же лицемерия, как именно крест. Для одних крест стал "нехуштаном" (4Цар.18:4) - медным идолом, для других - амулетом суеверия, для третьих - талисманом безопасности и победы на войне, для четвертых - блистающим орденом на груди, для пятых - глубоким трауром, для шестых - юродством и соблазном: в конце же концов, крест - ничто иное, как виселица, на которой казнили преступников, и на которой висел, будучи причислен к злодеям, и Сын Божий; на этом орудии казни Павел, "возбудитель мятежа" (Деян.24:5), узрел себя соединенным со своим Учителем, и на нем увидят себя все, познающие крест, как средство уничтожения своего "Я". Кто в таком смысле уразумел значение креста, для того он уже - не украшение или соблазн, а действительная смерть и благословенная жизнь, ограждение от мира и символ победы над миром.

Когда в мире оскорбляют, так называемую, честь друг друга, то месть считается в порядке вещей. Если против кого поступают противозаконно, и обиженные обращаются в суд, для восстановления попранных прав, то это считается совершенно естественной и разумной мерой. Ну, а вдруг христианин откажется от своей "чести" и "прав" и перестанет гнаться за безумием самолюбия - это ошеломит людей и вызовет их ироническое сожаление, а то и злостную ненависть. Тут люди предугадывают истинное значение креста. Людей смущает угрожающая серьезность крестной жизни -"фанатизм!", "ересь!" - вопят они. Но как бы там ни было, если ты в единении со крестом откажешься от твоих прав, -это единственная возможность - победить и мир. На память невольно приходит римский сотник, бывший при распятии Христа. С каким презрением, смотрел он вначале на казнимого человека, над увенчанной тернием головой Которого виднелась надпись: "Царь Иудейский!" - "жалкий царь - самозванец, без силы и власти, без престола и войска, без государства и подданных!" - размышлял сотник - "несчастная тень страдания, как быстро ты исчезаешь!".

- Но вдруг все изменилось: распятый назвал Бога Своим Отцом и громко молился за своих врагов и мучителей! Висящий на кресте одарил разбойника раем! Казненный предал Свой Дух Богу, Отцу Своему. Земля задрожала в унисон с агонией умиравшего. Солнце померкло с поблекшим взором Страдальца. Что за удивительная всесильная немощь!? Неужели державный жезл Бога держится десницей позора?! И Римский меченосец и стерегущие Иисуса воины, и пришедшие на зрелище, видя происходившее, сказали, бия себя в грудь: "Воистинну Он был Сын Божий!" О, ты сораспятый Ему, смотри на Сына Божия - как Он совершает наивысшее дело в мире, умирая пригвожденным на кресте! Не то было поражающим, что Он говорил и учил со властью, и что Он исцелял всех приносимых к Нему больных. И даже не то было святейшим, что Он воскресил Своего друга Лазаря, -Нет! Но было то лучезарным, что Он,- источник и носитель всякой жизни,- умирал в немощи на кресте. Лишь так вносилась искупительная цена за грехи мира. Лишь так был исполнен святой закон Божий. И лишь так был осужден и изгнан князь мира сего (Иоан.12:31), князь мира изгнан был, когда Иисус был выведен за стан (Евр.13:13) на позорное поругание. О, что за чудо! - Сын Божий, руки Которого были пригвождены, связал сильного и расхитил дом его (Мф.12:29), а пригвожденными ногами попрал Он древнего змея (Быт.3:15). Посему ты смело можешь покоиться в сораспятии с Ним. Пусть насмехаются и издеваются над твоей распятой жизнью - ты пребывай только в немощах Христовых, ибо настанет день, когда меченосцы мира сего скажут, бия себя в грудь, и про тебя: "воистину это был необычный человек, но это истинный последователь Христа и дитя Божие!

Ко всему этому, конечно, относится и еще нечто другое, а именно - недостаточно только твоего сораспятия Христу, но нужно, чтобы ты с Ним и умер, уподобляясь смерти Его. Ведь Христос был распят не для того, чтобы устроить иудеям зрелище, с изображением царя, потерявшего свою власть, но Христу надлежало быть умерщвленным. И Господу было угодно не только поразить Его, но чтобы Он предал душу Свою на смерть, в жертву умилостивления (Ис.53:10-11). Не только позор, глумление и муки страдания, но главным образом, смерть является возмездием за грех (Рим.6:23). Не крестные страдания Иисуса исполнили закон и истребили наши грехи, а смерть Сына Божия, которую Он, по благодати вкусил за всех, примирила нас с Богом (Рим.5:10; Евр.2:9).

Предметом созерцания Апостола были не страдания Христа, а смерть Господа как главнейшее. Именно в ней открылась ему высота Божией любви, премудрости и праведности. Взором, освященным свыше он видит двуединство первого и второго Адама, и открывает тайну бесподобной общности святых Божиих законов: - ОДИН ЗА ВСЕХ.

Одним человеком, первым Адамом грех вошел в мир, а через грех - смерть, перешедшая во всех человеков, потому что в нем все согрешили, ибо преступлением одного смерть царствовала посредством одного. Равным образом, и через смерть одного Человека, Иисуса Христа, второго Адама, Которого Бог предал как Единого посредника (1Тим.2:5; Рим.8:31) за всех нас - стала благодать Божия преизбыточествовать для многих (Рим.5:12-21).

В этой величественной панораме гармонирующих законов Божией праведности, Апостол Павел усматривает всю полноту Божией любви, кристаллизованной во Христе Иисусе. Грех вошел в нас через Адама, и мы заслужили кару смерти (Рим.6:23). Через Христа же пришло спасение от греха, принесшее освобождение от смерти. Если Христос вкусил смерть во исполнение Божией праведности, Один за всех нас, то любовь Христова объемлет нас - логически заключает Павел,- рассуждающих так: "если Один умер за всех, то все умерли", т.е. это означает, что все пребывали в смерти и были соединены с Ним подобием Его смерти - (2Кор.5:14; Рим.6:5). И как Павел, взирая на распятого Сына Божия, восклицал: "Я сораспялся Христу, так он и продолжает, взирая уже на умершего Сына Божия: "Я умер ... и уже не я живу!" - "вы умерли!" - "Мы умерли со Христом" (Гал.2:19-20; Кол.3:3; Рим.6:8). Отныне это пребывание в смерти Христовой стало для Апостола точкой соприкосновения двух миров: позади его была власть закона и греха, а впереди - царство благодати и Духа. При этом просвещенный взор Апостола ясно обозначает два последствия, которые вытекают из нашего состояния сораспятия Христу. Во-первых, он видит, что мы умерли для закона, а во-вторых - что мы умерли для греха, и законом я умер для закона" (Гал.2:19). Этим он хочет сказать: гнев и проклятие синайского закона требовали моей смерти, но Христос вкусил ее за меня, по благодати (Гал.3:13). Так Он был умерщвлен законом, а я освобожден через его жертву от власти умерщвляющего закона. Если я законом умер со Христом - тем законом, который умертвил Его и меня вместе с Ним, то этим я умер и для всякого влияния закона. Воистину, я умер законом для закона. Относившееся к Павлу, относится и к его братьям, почитающим себя верою умершими со Христом. Это торжественно провозглашается Апостолом в Рим.7:14:"так и вы. братья мои, умерли для закона телом Христовым". Какая удобовразумительная истина, если умирает тело, то умирают и члены с ним, а мы члены тела Христова! Разве не противоречило бы здравому рассудку и естественным законам, если бы тело умерло, а члены остались бы живыми? Со смертью Христовой мы умерли для умерщвляющего закона, о, какое это чудное освобождение! Но почему же люди с радостью не ухватываются за это? Да просто потому, что продолжают жить слишком беспечно и слишком эгоистично. Кое-как это учение Павла, под конец, и признается, хотя бы как нечто неудобоваримое и чуждое для плотской жизни, но как мало тех, которые бы с радостью приняли эту дивную истину и жили бы в согласии с ней! Люди скорее предпочитают мучить себя рабским страхом перед грядущим гневом Божиим - до крайнего уныния, нежели признать право за Словом Божиим. Они считают достаточным принятия этого учения умом, но чтобы действительно отдаться на распятие и в смерть Христа, это людям кажется ненужной крайностью. Так и продолжают христиане жить себялюбивой, беспечной, "теплой" жизнью, устраняя библейские истины, как только можно дальше от практической жизни и в то же время называют себя "верующими!" Не удивительно тогда, что возникают, как грибы различные ереси и лжеучения находящие открытые двери и льстящие плоти, которая готова скорей исполнить закон, нежели отдаться в смерть Христову и быть мертвой для закона! Не принадлежишь ли и ты к этим тощим верою, ленивым, или же "смелым " верующим? Если так дело обстоит, то предоставь Богу увещевать тебя, чтобы привести тебя к покаянию, дай Богу возможность свергнуть с трона твое "Я". и пойми, что значит быть умерщвленным для закона в смерти Христа! Ты можешь быть освобожденным от принудительных работ каторжника и от напряжения сил в рабском исполнении закона, ты освобождаешься от гнева Божия и от проклятия закона.

Ты должен усвоить еще и второе решающее последствие смерти со Христом: Почитайте себя мертвыми для греха. (Рим.6:11). Мы знаем, что Христос умер не только

для закона, но в особенности - и для греха (Рим.6:10). Вместе с принятием на Себя проклятие закона, чтобы упразднить силу его, Он принял на Себя и вину греха, чтобы закон греховный потерял свою власть. Когда Христос исполнил закон Его крестной смертью, то вместе с виною греха была истреблена и власть греха - то и другое было истреблено в смерти Христа: проклятие синайского закона, относящееся к вине греха, и проклятие закона греховного, относящееся к власти греха. Кто умер со Христом для закона, тот с Ним умер и для греха: тот знает, что: если Христос был умерщвлен законом, вследствие моего преступления пред законом, то и я умерщвлен вместе с Ним, как совиновник пред законом, а этим, освобожден от вины и власти греха (1Петр.2:24). Да будет за это Богу вечное благодарение! Ибо это больше, чем быть сораспятым. Наш ветхий человек - начало в нас, Богу противящееся - был сораспят с тем, чтобы тело греховное. -орудие ветхого человека, было упразднено смертию Христа. И это уже совершено. Отныне суждение моей веры основывается не только на сораспятии моего ветхого человека, но главным образом на том, что мое греховное тело умерщвлено с телом Христовым, и я больше не должник греху, будучи умершим для него. Хотя я живу еще во плоти, но никакая сила не должна меня принудить жить во плоти по плоти. потому что закон Духа жизни во Христе Иисусе (это сила воскресения Христа, как ПЛОД Его крестной смерти) освободил меня от закона греха и смерти (Рим.8:2). Не только моя плоть со страстями и похотями находится в состоянии сораспятия, но и члены мои умерщвлены для греха и пребывают в смерти (Кол.3:3). Наблюдение за этим состоянием и есть наша задача в Духе; это и есть подвиг веры, когда все обнаруживаемые дела плоти мы умерщвляем Духом (Рим.8:13).

Здесь Ничто иное, как беспрерывное противление себялюбивой жизни, совершается оно пребывающим подтверждением веры: "Я сораспялся Христу и умер, уже не я живу, но живет во мне Христос! Это сопровождается так же верой рассуждающей: "Если один умер за всех, то все умерли. А Христос за всех умер, чтобы живущие уже не для себя жили, но для умершего за них и воскресшего" (2Кор.5:14-15). В таком подвиге веры мое "Я" отдается в жертву. Тот Самый Дух Святой, Которым Христос принес себя в жертву Богу (Евр.9:14), предъявляет Свои требования и к умершим верою как соучастникам той же жертвы Богу. Этот Дух соделал Апостолов попираемыми всеми прахом и сором (1Кор.4:13) и как бы приговоренными к смерти. Павел был превращен Духом в исключительную жертву, носившую на теле своем язвы Господа Иисуса, так что он и смотрел на себя как на жертву (Гал.6:17; 2Тим.4:6).

Через этого-то Апостола Дух Святой увещевает братьев, милосердием Божиим, представить тела свои в жертву живую, святую, благоугодную Богу, для разумного служения (Рим.12:1). Кто верою рассматривает себя, как сораспятого Христу и умершего с Ним, тот не может поступить иначе, как предоставить свое тело Богу - то тело, в которое Бог может вселиться Духом Святым и пребывать в нем, царить в нем, очищать, оживлять, питать и греть его, чтобы оно было достойным храмом и обителью Святой Троицы.

Упражняемся ли мы в таком разумном служении, предоставляя тело свое в жертву, благоугодную Богу? О, если бы это совершалось, то сила Божия пребывала бы в нас, как в Ее доме! Но, если это не имеет места, то вина падает только на наше самолюбивое своеволие, каковое является упрямым врагом креста Христова и отцом всякого неверия, родоначальником греха, ведущего в смерть!

Кто верою погружается в распятие и смерть Христа, тот живет Духом, ибо только силою Духа он может отдаться смерти; он допускает вести себя и к последнему этапу креста, т.е. - к гробнице всей своей жизни. Путь от креста ведет к могиле. Евреи хотели распять и умертвить Иисуса, чтобы избавиться от Него. Долой Его! Ненавидимый должен исчезнуть с лица земли. В этом - их цель распятия. Да, этого желал и Сам Господь. Когда весь мир шел за Ним и еллины на празднике хотели видеть Его, тогда Он сказал ученикам-посредникам: "Пришел час прославиться Сыну человеческому. Истинно, истинно говорю вам: если пшеничное зерно, падши в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода" (Иоан.12:23-24). Это значит: "хотя за Мной и следует великое множество, чтобы видеть Меня, но это не приносит ни славы, ни плода - Я все же остаюсь один; лишь позорная смерть Моя за всех, Мое отшествие с земли и Мое погребение принесут славу и много плода; когда недро земли поглотит Меня, как жертву умилостивления, тогда узрю потомство долговечное" (Ис.53:10).

Когда Иисус, крестясь в Иордане, подчинился закону (Гал.4:4), тогда Он, как бы, обобщился с грехами мира: когда на горе преображения Его взор обратился к Иерусалиму, тогда Он принял на себя суд над грехами: после торжественного входа в Иерусалим Он принял на себя возмездие за грех - смерть и мрак могилы. И во всех этих трех случаях Отец изъявил Свое благоволение (Мф.3:17; Иоан.12:27-28), ибо в них заключалось три существенных подвига послушания Отцу. от которых зависело спасение мира. Так погребли Христа, во исполнение воли Отца и Писания, с несокрушенными костями, в гробнице богатого (1Кор.15:4; Исх.12:46; Иоан.19:36; Ис.53:9).

Апостол Павел, этот истолкователь небесных тайн, видит и нас погребенными, когда говорит: итак, мы погреблись с Ним, крещением в смерть (Рим.6:4; Кол.2:12). Именно в этом заключается та характерная особенность, что Павел рассматривает водное крещение верующего, посредством погружения в воду, как символ погребения со Христом. Крещаемый свидетельствует крещением, что он верою принимает благословенные плоды Голгофы: сораспялся Христу, умер Его телом, и теперь видимо символически соучаствует и в Его погребении.

Но как бы люди в своих толкованиях не обозначали крещение, оно все же знаменует по слову Божию, только могилу для умершего ветхого, противящегося Богу человека так, чтобы из нее уже восстал силой Божией новый человек.

Однако, как далеко отстоят многие христиане от действительности такого понимания!

Как сораспятие и участие в смерти принимаются людьми лишь за теоретическую истину, вне осуществимости в жизни, так и участие в погребении остаётся пустым символическим знаком, при котором продолжается прежняя жизнь - по старому. Что, с погребением Сына Божия, могила поглотила и наши грехи, этому верят охотно, но что и мы сами, со своей ветхой природой должны быть упразднены - это отрицается жизнью неверия христиан.

Многие мнимоумершие были погребены (крещены) в полном сознании своей самоцентрализации, без малейших признаков "повреждения" их "членов" на кресте и без всякого заметного ущерба в их "телах"; об этом свидетельствует их "бодрствующая по плоти" жизнь.

Братья, крестители! Будьте осторожны! Не торопитесь с погребением таких "мертвецов", которые "помазаны нардовым миром к погребению", но около которых, через этот искусственный аромат, пробивается как бы "трупное зловоние" заживо разлагающегося в мире сем плотского человека.

Истинный библейский подвиг веры выражается в постоянном рассматривании себя, как погребенного со Христом. Насколько решительно я должен почитать себя умершим для греха, настолько же непоколебимо я должен смотреть на себя, как на погребенного для своей личной жизни. "Не я живу, но живет во мне Христос!" - это обозначает, в смысле погребения с Ним, следующее: я был - и нет меня, -остался один Христос! Я исчез с поля зрения отторгнут от земли живых. Погребальный перезвон умолк, отогнаны хищные птицы, зашло солнце, и наступила тьма: тихо - так тихо! - но вдруг пламенеющая сила воскресения Христа проходит между "рассеченными жертвами" и в глубине гробового безмолвия слышится глас: "Я живу, и вы будете жить. Я был мертв и се живу во веки веков ..." В практической жизни это будет значить: все решительнее и

окончательнее отказываться от своих личных интересов - пребывают лишь интересы, связанные со Христом. Все через Него и для Него. Здесь должны проявиться:

КРОТОСТЬ: Человек обращается сам с собою и позволяет с собою обращаться другим, как с лицом, с которым нечего считаться;- нужно искать только воли Христа.

СМИРЕНИЕ: При обращении с другим человек считает себя недостойным просить чего-либо и еще менее - иметь право требовать: право и требование принадлежит только одномуХристу.

СВОБОДА: Не реагировать на похвалы, порицания и оскорбления,- был бы лишь Христос прославлен и признан.

ТЕРПЕНИЕ: Не вмешиваться ни в какую деятельность, принадлежащую Христу, и не приниматься ни за какой труд без Него.

СКРОМНОСТЬ: Всегда и во всех обстоятельствах быть сокрытым во Христе и найтись в Нем - да будет виден Он Один.

УДОВЛЕТВОРЕННОСТЬ: Не домогаться всего того, за чем гонятся другие,- лишь бы только Христос принадлежал мне и я - Ему.

МИР: Быть свободным от своей воли - этого возмутителя и мятежника жизни; исполнять волю Христа святую, благую.

РАДОСТЬ И ЛЮБОВЬ: Чтоб я никого не знал больше по плоти, но помнил бы, что все и я возлюблены Христом, и чтоб я, пренебрегая собою, любил бы всех любовью Христа.

СИЛА: "Все могу в укрепляющем меня Иисусе Христе, возлюбившем меня и предавшим Себя за меня, зная, что ничто ни на небе, ни на земле от Его любви не может отлучить меня".

СЛАВА И БОГАТСТВО: Сознавать, что я спасен от власти сатаны и гибели, и введен в царство Христа и Отца, и соделан наследником блаженной вечной жизни.

Поистине, только те, которые освобождены от старой жизни и пребывают распятыми, умершими и погребенными со Христом, имеют новую и вечную жизнь. Как обманываются те христиане, которые хвалятся, что они оживотворены Христом, но никогда еще не предали своей ветхой жизни, в ежедневном упражнении веры, на сораспятие, смерть и погребение со Христом. Ибо там, где сила креста и смерти Христа стали через веру постоянным отвержением своего "Я", там и сила Его воскресения может стать постоянным признанием Христа. Сила Его воскресения может сделаться нашим достоянием в той мере, поскольку сделались нашим достоянием: крест, смерть и погребение Христа. Возрожденными воскресением Иисуса Христа из мертвых к упованию живому могут быть только те, которые погребли все свои ложные надежды на себя в смерти Христовой.

Кто говорит, что верит в божественные истины распятия, смерти и воскресения Христа, но не подтверждает этих фактов своей ежедневной жизнью, того вера - мертва и без плода, без радости, без мира, без силы и победы. Наличность в нас новой жизни подтверждается только тем, что если хотят нас распять,- будь это зависть, ненависть, клевета, укол булавки или удар молота - то уже найдут нас распятыми, т.е. неуязвленными никакими стрелами зла: если покушаются на наше личное право, то нужно людям показать, что оно уже потеряно на кресте Иисуса; а когда захотят истребить и низвести нас в прах, то пусть люди увидят, что мы уже низвержены в могилу Христа.

Так соединяющиеся со Христом подобием смерти Его будут соединены с Ним и подобием воскресения Его (Рим.6:5). Неизреченно счастливы те, непобедимые ратоборцы, которые, живою верой - в крест, смерть и могилу Христа, доходят до Его жизни и небесной славы.

"Любящий душу свою погубит ее, а ненавидящий душу свою в мире сем сохранит ее в жизнь вечную (Иоан.12:25)