Стражники могли быть во многом полезны этой горстке странников во время их путешествия, но праведный стыд не позволил Ездре просить у царя охрану. Он боялся, что царь-язычник сочтет его веру обыкновенным лицемерием, или станет высмеивать Бога, который не может защитить верующих в Него. Ездра не хотел полагаться на силу плоти в таком богоугодном деле, поэтому караван отправился в путь безо всякой видимой охраны, но под присмотром Того, Кто есть щит и меч Своего народа. Мы вынуждены с прискорбием отметить, что в наши дни очень мало верующих имеют в своих сердцах праведную ревность о Боге, даже те, кто в некоторой степени живет по вере, периодически омрачают свою жизнь попытками получить помощь от людей. Истинное благо, если мы не опираемся ни на какие столпы рукотворные, но стоим на Скале веков, поддерживаемые одним только Господом. Стал бы кто-либо из верующих желать для своей церкви пожертвований от властей, если бы помнил о том, что, прося помощи у Цезаря, мы тем самым порочим имя Всевышнего? Как будто Господь сам не может исполнить Свой замысел! Стали бы мы обращаться за поддержкой к нашим друзьям и родственникам, если бы помнили о том, что наше искреннее упование на твердую руку Господа прославляет Его? Друг мой, надейся только на Бога. Кто-нибудь, возможно, спросит: "А разве не следует прибегать к помощи людей?" Несомненно можно и нужно, но наша постоянно повторяющаяся ошибка в том, что мы злоупотребляем надеждой на людей: мы обращаемся к ним за помощью зачастую из-за своего невежества, уповая на них, а не на Бога. Не много найдется верующих, которые могут отказаться от помощи людей, но зато есть много таких, которые совершают грех, злоупотребляя силой плоти. Учись, дорогой читатель, прославлять Господа отказом от мирской опеки, если она может опорочить имя твоего Господа.

Жизнь христианина изобилует парадоксальными ситуациями, и вот одна из них - невеста спала, но в то же самое время бодрствовала. Только наученный собственным опытом верующий способен увидеть смысл в таком противоречии. В этой главе рассматриваются два вопроса - прискорбная сонливость и обнадеживающее бодрствование. Я сплю. Из-за пребывающего в нас греха мы начинаем пренебрегать нашими священными обязанностями, становимся нерадивыми в служении, омрачаем свою духовную радость, а также делаемся расслабленными и беспечными. Такое состояние - позор для того, в ком пребывает сила Духа Святого, к тому же такого человека подстерегает большая опасность. Даже мудрые девы иногда дремлют, но сейчас пришло время всем взбодриться и отогнать от себя дремоту. Следует опасаться, как бы нам не потерять нашу силу, подобно тому как Самсон лишился своих волос, дремля на груди мирского покоя. Спать среди окружающего нас погибающего мира - это зло, а если вспомнить о такой доступной каждому вечной жизни - то и вовсе безумие. Но, тем не менее, все мы бодрствуем в недостаточной степени, грохот грома может сослужить нам добрую службу, и, может быть, если мы сами не взбодримся, пробуждение постигнет нас на стрелах врага, или в виде страданий от голода, или от острых уколов лишений и утрат. О если бы смогли навсегда покинуть ложе плотского покоя и, высоко подняв горящие светильники, отправиться навстречу нашему Жениху! Мое сердце бодрствует. Это радостный знак. Огонь жизни еще не угас в моем сердце, хотя ослаб, задуваемый ветрами испытаний. Когда наши обновленные сердца противостоят нашей естественной лености, мы должны благодарить верховную благодать за то, что она поддерживает в наших смертных телах пламя жизни. Иисус услышит зов наших сердец, поможет нам и пребудет в нас, потому что голос пробужденного сердца - это голос нашего Возлюбленного, говорящий: "Отвори мне". Праведное рвение откроет двери нашего сердца Иисусу, а Его - нам.

Оправдавшись верой, мы обрели мир с Богом. Совесть больше не обвиняет нас. Суд Божий теперь оправдывает кающегося грешника, а не осуждает его. Сердце вспоминает о прошлых грехах, оплакивая их, но оно уже не страшится небесной кары, ибо Христос сполна заплатил долги Своего народа перед Богом и получил от Всевышнего уверение в том, что нет больше греха на Его народе, только если Бог станет неправедным и потребует двойной платы, только в этом случае душа, за которую умер Христос, погибнет. Но не может Праведный и Вечный поступить неправедно. Вера в праведность Бога является основным принципом существования нашего обновленного сердца, мы знаем, что Бог справедлив, и вначале эта мысль рождает в нас страх, но разве не замечательно, что та же самая вера в праведность Бога впоследствии становится оплотом нашего упования и покоя! Раз Бог справедлив, то я, грешник, чья вина не искуплена, должен погибнуть, но Иисус заплатил за мои грехи и был наказан вместо меня, и теперь, раз Бог справедлив и праведен, я, грешник, пребывающий во Христе, невинен. Само естество Божье должно измениться до того, как на выкупленного кровью Иисуса обрушится карающий меч возмездия. Следовательно, раз Иисус занял место грешника и принял на Себя всю тяжесть Божьего гнева за грехи Своего народа, верующий может ликовать, радостно восклицая: "Кто обвинит избранников Божьих?" Не Бог, ибо Он уже оправдал их, не Христос, ибо Он умер за них и "снова воскрес". Моя надежда живет не потому, что я не грешник, но благодаря тому, что я грешник, за которого умер Христос, я полагаюсь не на свою святость, но на праведность Того, Кто оправдал меня, нечестивого. Вера моя покоится не на том, кто я есть сейчас, или каким стану, или каким кажусь себе, но на том, кем является Христос, на Его деяниях благодати в прошлом и на том, что Он делает для меня сейчас. Истинный слуга веры храбро скачет вперед на коне Божьей праведности.

Человеческий разум по природе своей стремится к покою и хочет пребывать в отдалении от Господа Иисуса Христа. Образованные люди, даже обращенные, склонны находить в простом деянии милости, совершенном на кресте Иисусом, слишком мало поводов для почитания и любви. Они попали в ту же древнюю сеть, в которой путались греки, пытаясь объединить в одно учение философию и Божьи откровения. Умного и высокообразованного человека подстерегает соблазн отвергнуть простую истину распятого Христа и придумать более рассудочное учение о вере. Именно это завело раннюю христианскую церковь в дебри гностицизма и наводнило ее всевозможными ересями. Это есть корень всех новых учений и доктрин, которые были популярны в Германии в прошлых веках, а в наше время представляют собой ловушки для верующих. Кем бы ты ни был, дорогой читатель, и какое бы образование ни получил, если ты принадлежишь Господу, не предавайся философским изысканиям в вопросах Божьих, Возможно, ты утвердишься в одной из догм какого-нибудь известного мыслителя, или проникнешься мечтой какого-нибудь философа, но что плевелы в сравнении с пшеницей, то же и человеческие учения в сравнении со Словом Божьим. Каких бы глубин ни достигла человеческая мысль в познании азбуки истины, она не сможет дать конкретные ответы на подавляющее большинство вопросов бытия, между тем как во Христе Иисусе пребывает вся полнота мудрости и знания. Все попытки христиан отыскать проблески истины в унитарианстве или каком-нибудь другом лжеучении будут тщетными, истинные наследники Царствия Небесного должны вернуться к доступной пониманию любого истине распятия, которая услаждает взор крестьянина и веселит сердце набожного бедняка: "Христос Иисус пришел в мир спасти грешников". Иисус насыщает самый пытливый ум, когда его обладатель принимает Христа в простоте сердца, но без Него разум обращенного слуги Божьего не ведает покоя. "Начало мудрости - страх Господень". "Разум верный у всех, исполняющих заповеди Его".

Образ, представленный в этой главе, описывает положение Израиля в дни жизни Захарии, но в нашем случае он может символизировать положение церкви Божьей в современном мире. Церковь сравнивается с зарослями мирт, цветущих в долине. Они скрыты от человеческого глаза и не привлекают внимания праздного взора стороннего наблюдателя. Церковь, как и ее Глава, обладает величием, но это величие скрыто от глаз мира, ибо не пришло еще время воссиять ей во всей своей красе. В этом образе мы также можем почерпнуть для себя идею о безмятежном покое: ибо заросли мирты в долине пребывают в полном покое, в то время как ураганные ветра терзают вершины гор. Бури обрушиваются на крутые склоны Альп, но там, внизу, где спокойные воды реки Божьей благодати текут вдоль набережных Его города, мирты небесные благоухают вне досягаемости от свирепых ветров. Как велико внутреннее спокойствие церкви Божьей! И подвергаясь гонениям и преследованиям, она пребывает в покое, который не от мира сего, и, следовательно, которого она не может лишиться: мир Божий, который превыше всякого ума, хранит сердца и помыслы народа Божьего. Разве эта метафора не рисует перед нашим взором яркую картину постоянного возрастания благодати верующих? Мирты не сбрасывают листьев своих, это вечнозеленые растения, и на церкви даже в самые трудные для нее времена всегда пребывает одеяние Божьей благодати, более того, ее крона иногда становится пышнее именно в условиях суровой зимы. Она ярче цвела тогда, когда враги проявляли наивысшее рвение, стремясь уничтожить ее. Поэтому взором веры мы можем увидеть в этом стихе предречение о грядущей победе. Мирта является символом покоя и немаловажным предвестником триумфа. Головы победителей украшали венцами из мирты и лаврового дерева, а разве церковь не выходила победителем из всех сражений? Разве каждый христианин не преодолевает врагов своих силою возлюбившего его? Разве, поразив врагов и пребывая в покое, верующие не засыпают крепким сном в объятиях духовной победы?