Деяния
Наш YouTube - Библия в видеоформате и другие материалы.
Христианская страничка
Лента обновлений сайта
Медиатека Blagovestnik.Org
в Telegram -
t.me/BlagovestnikOrg
Видеобиблия online

Русская Аудиобиблия online
Писание (обзоры)
Хроники последнего времени
Українська Аудіобіблія
Украинская Аудиобиблия
Ukrainian
Audio-Bible
Видео-книги
Музыкальные
видео-альбомы
Книги (А-Г)
Книги (Д-Л)
Книги (М-О)
Книги (П-Р)
Книги (С-С)
Книги (Т-Я)
Новые книги (А-Я)
Фонограммы-аранжировки
(*.mid и *.mp3),
Караоке
(*.kar и *.divx)
Юность Иисусу
Песнь Благовестника
старый раздел
Бесплатно скачать mp3
Нотный архив
Модули
для "Цитаты"
Брошюры для ищущих Бога
Воскресная школа,
материалы
для малышей,
занимательные материалы
Список ресурсов
служения Blagovestnik.Org
Архивы:
Рассылки (1)
Рассылки (2)
Проповеди (1)
Проповеди (2)
Сперджен (1)
Сперджен (2)
Сперджен (3)
Сперджен (4)
Карта сайта:
Чтения
Толкование
Литература
Стихотворения
Скачать mp3
Видео-онлайн
Архивы
Все остальное
Контактная информация
Поддержать сайт
FAQ


Наш основной Telegram-канал.
Наша группа ВК: "Христианская медиатека".
Наши новости в группе в WhatsApp.

Деяния апостолов

Оглавление: гл. 15; гл. 16; гл. 17; гл. 18,1 - 19,7; гл. 19,8-41; гл. 20; гл. 21; гл. 22; гл. 23; гл. 24, 25; гл. 26; гл. 27; гл. 28.

Деяния 15

Рассказ об этом содержится в главе 15. Из Иерусалима, где все еще происходит в соответствии с законом, приходят некие люди, и в центре и отправной точке работы в Антиохии они стремятся навязать эти требования язычникам. То была воля Божья, уладившая это дело при помощи совещания в Иерусалиме, чтобы таким образом укрепить единство, каковы бы ни были иудейские предрассудки, а не апостольский авторитет Павла или же только действие в Антиохии Его духа, что, возможно, разделило бы собрание. В этом отношении замечательны средства Божьи, показывающие нам путь, в котором Он хранит высочайшую заботу о собрании в благодати. Читая послание Галатам, мы видим, что в действительности вопрос касался христианства, затрагивая самую основу, глубочайшие источники благодати, прав Божьих, греховного положения человека, - те принципы, на которых основывается вся система извечных отношений человека с Богом. Если кто-то был обрезан, то он находился под властью закона, он отказывался от благодати, он отказывался от Христа. Тем не менее, апостол Павел, исполненный веры, силы, пылающий страстью, обязан идти в Иерусалим, куда он не хочет идти, для того, чтобы привести все в порядок. Павел трудился в Антиохии, но работа в том городе была не его делом. Он не был апостолом в Антиохии, каковым он был в Иконии, в Листре, после этого в Македонии и Греции. Он вышел из Антиохии, из недр собрания, уже здесь образованного. Для собрания вопрос был решен независимо от апостольской власти Павла. Апостол должен уступать перед Богом и его путями.
Павел спорит с людьми из Иудеи, но к соглашению они не приходят. Определено послать некоторых из собрания в Иерусалим, но с ними Павла и Варнаву, так глубоко заинтересовавшихся в этом вопросе. Кроме того, Павлу было откровение, что он должен идти. Бог направляет его шаги. Тем не менее, иногда хорошо быть обязанным подчиниться, хотя это всегда правильно и исполнено духовной силы.
Решение вопроса было перенесено в Иерусалим. То, что подчинение язычников закону должно было встретить в Иерусалиме сопротивление, было весьма значительным. И еще более значительным было то, что они должны были решить не делать этого. Здесь в предопределении того, что это решение исходит из Иерусалима, мы видим мудрость Божью. Не будь здесь фанатизма, этот вопрос не был бы таким неизбежным, но увы! Следует творить благо, несмотря на всю слабость и все традиции людей. Решение, принятое в Антиохии, вероятно, отличалось бы от решения, принятого в Иерусалиме. Иудейское собрание не приняло бы истину, апостольский авторитет двенадцати не поддержал бы ее. Направление в Иерусалиме и направление в Антиохии было бы различным. Началась бы ( по крайней мере, внешне) продолжительная война, с одной стороны, авторитета первоначального и апостольского собрания, а с другой; силы и свободы Духа в Павле, как представителя этой силы и свободы. Иудейское стремление человеческой природы всегда готово отказаться от высочайшей силы Духа и вернуться на пути и помыслы плоти. Это стремление, взлелеянное традициями древнейшей веры, уже достаточно наделило скорбью и трудностями того, кто особенно трудился среди язычников в согласии со Святым Духом, без той помощи, которую бы он имел, идя по пути апостолов и собрания в Иерусалиме.
После долгих споров в Иерусалиме, которым была дана полная свобода, Петр, взяв на себя инициативу, рассказывает случай, произошедший с Корнилием. После этого Павел и Варнава провозглашают чудесное явление Бога силой Святого Духа, которое произошло среди язычников. Затем Иаков подводит итог решению собрания, с которым согласны все, что язычники не обязаны быть обрезанными или же подчиниться закону, но только воздерживаться от крови, от удавленины, от идоложертвенного мяса, от блуда. Будет полезно рассмотреть и условия этого постановления.
Оно направлено на то, чтобы учить не тому, что есть, собственно, добро или зло, но тому, что подходило представленному случаю. Это было неправильно перед Богом, но "необходимо" во избежание определенных вещей. Это могло бы быть действительно злом. Но сейчас это так не выглядело. От более определенных обстоятельств, к которым язычники были привычны, и это было правильно, они должны были отречься для того, чтобы собрание могло действовать, как и следовало, в мире пред Богом. Другим требованиям закона их не следовало подчинять. У Моисея были те, кто проповедовал его. Этого было достаточно без принуждения язычников подчиниться его закону, когда они присоединились не к иудеям, а к Господу.
Следовательно, это постановление осуждает не сущность запрещенных вещей, но их уместность в данный момент - так как язычники действительно привыкли не исполнять все эти требования. Следует заметить, что это были вещи, запрещенные не только законом. Это было то, что противостояло порядку, установленному Богом как творцом, или же запрету, данному Ною, когда ему было велено не есть мясо с кровью. Женщина должна была быть связана с мужчиной таинством брака, и это было великим благом. Жизнь принадлежала Богу. Всякое соединение с идолами было преступлением против власти истинного Бога. Пусть Моисей обучает их собственным законам, но эти вещи были противны разумному познанию истинного Бога. Следовательно, это не было новым законом, навязанным христианам, и не подстраивалось под иудейские предрассудки. Это имело не тот вид законности, подобный духовному таинству, обязательному самому по себе. Это выражение христианского понимания условий истинных отношений человека с Богом в сфере естества, установленных добротой Божьей, через вождей в Иерусалиме невежественным христианам, освобождая их от закона и просвещая их относительно их отношений между Богом и человеком, и того, что правильно для человека, - в тех вещах, в которых они, подобно идолопоклонникам-язычникам, были несведущи. Я говорю: обратились к христианскому пониманию; следовательно, здесь ничто не противоречит употреблению в пищу того, что было продано на бойнях, потому что я признаю Бога, давшего это, а не идола. Но если какое-либо действие включает в себя общение с идолом, даже относительно совести другого, то это вызывало гнев у Бога; и я грешу против него или моего соседа. Я не знаю, удавлено ли это животное или нет, но если люди действуют таким образом, чтобы показать, что им все равно, принадлежит ли эта жизнь Богу или нет, то я грешу. Я не осквернен этим, но мне не хватает христианского понимания прав Бога как Творца. Что касается блуда, то воздержание от блуда входит в категорию христианской чистоты, кроме того, противоречит порядку создателя, таким образом, это непосредственный вопрос о добре или зле, а не только прав Божьих, открытых нашему пониманию. Это более важно как общий принцип, а не подробности его.
В общем, были установлены такие принципы: чистота брака согласно первоначальному установлению Божьему; жизнь принадлежит Богу; и единство Бога - как единственного истинного Бога. То же самое является истинным в отношении основания, положенного собранием в основе своего постановления. "Ибо угодно Святому Духу".
Святой Дух проявил себя в случае с Корнилием и при обращении язычников, чему дали оценку Петр, Павел и Варнава. Но с другой стороны, апостолы вместилище власти Христа, те, кому было доверено управление собранием, основанным в связи с истиной иудейской веры. Они представляли власть Христа, вознесшегося на небеса, даже тогда, в тех случаях, когда показал свою силу и волю Святой Дух. Власть была проявлена в связи с тем, что в определенном смысле явилось продолжением иудаизма, расширенного новым откровением, центр которого был в Иерусалиме, признающем Мессию, вознесенного Иисуса, отвергнутого людьми. Христос вверил им власть, необходимую для руководства собранием. Они также были отмечены в день пятидесятницы, чтобы исполнить это.
Дух благодати и мудрости истинно показан в образе их действий. Они полностью одобряют Павла и Варнаву и посылают с ними выдающихся людей в собрании в Иерусалиме, которые не могут быть заподозрены в принесении ответа в поддержку их собственных притязаний, как это могло бы быть в случае с Павлом и Варнавой.
Апостолы и пресвитеры собираются на совещание, но вся паства действует с ними в согласии.
Таким образом, Иерусалим решил, что для язычников закон не обязателен. Они же, искренние в своем желании следовать с Христом, чрезвычайно радуются своей свободе от такого ярма. Иуда и Сила, будучи проповедниками, призывают и поддерживают их, и после этого они с миром отпускаются. Но Сила, воодушевленный Святым Духом, думает остаться на свой страх и риск. Он предпочитает Иерусалиму работу среди язычников. Иуда возвращается оттуда в Иерусалим. Работа в Антиохии благодаря Павлу, Варнаве и другим продолжается. В Антиохии мы снова видим полную свободу Святого Духа.
Павел предлагает Варнаве пойти навестить собрания, уже образованные при их помощи в Малой Асии. Варнава соглашается, но намеревается взять с собой Иоанна, который перед тем оставил их. Павел хочет взять с собой того, кто не отступил от дела и из-за своего дома не сошел с пути странника ради дела, Варнава же настаивает на своем, и эти два ценных слуги Божьи расстаются. Варнава берет Марка и отправляется на Кипр. Итак, Марк был его родственником, а Кипр - его родиной. Павел берет Силу, предпочитавшего дело Иерусалиму, а не Иерусалим - работе. Судя по его семени, мы можем убедится, что Сила был грек.
Как прекрасно обнаружить, что после этого Павел говорит с Варнавой с чистой любовью и желает, чтобы Марк пришел к нему, найдя его полезным для служения.
Более того, Павел привлечен братьями к благодати Божьей в своей работе. Звание, данное апостолами Павлу и Варнаве, показывает разницу между апостольской властью, установленной Христом в человеке, и той властью, что была установлена властью Святого Духа - посланного самим Христом, без сомнения, в сущности направляемой Святым Духом, и их миссией, подтвержденной его властью. У Павла и Варнавы среди апостолов нет звания, кроме их работы, - "человеки, предавшие души свои за имя Господа нашего Иисуса Христа". Они являются теми, чем сделал их Святой Дух. Апостолы же - это те самые двенадцать.

Деяния 16

Павла характеризует свобода и сила Духа. Он таков, каким его делает Дух. Если ему явился Иисус, хотя это мог подтвердить Анания, то он, действительно, должен доказать это силой своего служения. Цели его служения, также как и их особенности раскрываются в главах 16-20. Действие и свобода Святого Духа проявляется здесь замечательным образом.
Пожалуй, нет более замечательного примера, чем тот, который Павел дает в отношении Тимофея. Он с полной свободой использует обрезание, чтобы отвергнуть иудейский предрассудок. Весьма сомнительно то, что ему по закону следовало обрезаться. Ездра и Неемия показывают нам высланных чужеземных женщин; но здесь, имея мать-иудейку, Павел требует, чтобы дитя от смешанного брака последовало правилу иудеев и приняло этот обряд. Свобода полностью признает закон на своем месте, хотя сама освобождена от него, и точно определяет для уверения язычников отсутствие каких бы то ни было притязаний от части иудеев-христиан, чтобы навязать язычникам закон. Павел обрезает Тимофея, но ни на минуту не соглашается с теми, кто принуждал Тита к обрезанию. Он мог бы стать иудеем из любви к ним; но иудеи сами должны отказаться от притязаний навязать другим свой закон. Постановление совета собрания осталось с собраниями - простой ответ каждому иудею, который желал подчинить язычников иудаизму. Следует отметить, постановление было дано апостолами и пресвитерами.
Единственный, кто направляет апостола - Святой Дух. Он запрещает ему проповедовать в Асии (в провинции) и не позволяет ему идти в Вифинию. Ночью было видение, призвавшее их идти в Македонию. Здесь и застает их историк. Это Господь призывает их в Македонию. Здесь нужно отметить, что в то время, как благовествование дано в служении Павла всякой твари под небесами, все же есть особенное направление, которого мы должны придерживаться.
Здесь апостол прежде всего идет к иудеям, даже когда это были несколько женщин, собравшихся на берегу реки - в месте, как это обнаруживается, выбираемом обычно там, где не было синагоги. Гречанка, почитавшая иудейского Бога, обращена благодатью. Таким образом, дверь открывается, и другие также получают веру (ст. 24). Тут сатана пытался испортить служителям мира их работу по свидетельству. Не то, чтобы этот дух признавал Иисуса - он не был бы тогда злым духом и не овладел бы таким образом девицей. Он упоминает о посредниках, чтобы разделить с ними славу и величие Божье - возможно, принужденный говорить присутствием Духа, как то было с другими в присутствии Иисуса, когда их глазам являлась его власть. Свидетельство сатаны не могло зайти так далеко, чтобы признать его Господом; и если бы ни вера Павла, то работа Господа и работа врага смешались бы. Но это не было свидетельством Павлу, которого он, Павел, добивался, так как это было свидетельством, представленным злым духом, каким бы это свидетельство ни выглядело.
Доказательство, которое был вынужден дать злой дух, что здесь присутствует сила Божья, - это то, что он подчинился ей, будучи изгнанным. Это не могло быть поддержкой делу Божьему. В этом случае мы видим беспристрастность апостола, его духовную проницательность, силу Бога с ним и веру, у которой нет другой поддержки, кроме как от Бога. Было бы полезным свидетельство, представленное его служению, да и плоть рассуждает так: "Я ведь стремлюсь к этому". Гонений можно было бы избежать. Но у Бога нет другого оправдания, кроме того, которое Он дает себе сам; ни одно другое не может быть свидетельством о нем, но Он обнаруживает себя там, где его не знают, лишь вера уповает на то, чтобы узнать его. Павел продолжает свое дело, не тревожась по поводу нападок врага, возможно, мудро избегая столкновения, не приносящего Господу плодов до тех пор, пока возмущенному настойчивостью врага ему не пришлось вступить в это столкновение. Дух Бога не допускает присутствия злого духа, когда тот живо проявляет себя против него. Он не дает послабления его злым умыслам, учитывая их в своем недобровольном вмешательстве; ибо у него есть свое собственное дело, и Он не может оставить его, чтобы заняться врагом. Он занят в своей любви душами. Но если на его пути встает сатана, сбивая с толку эти души, Дух проявляет себя во всей силе, и враг бежит от него.
Но сатана не лишен определенных возможностей. Силу, которую он не может проявить открыто, он употребляет, вызывая в людях страсти и вожделения, во враждебности к той силе, против которой сам он устоять не может и которая не объединится с ним и не признает его. Так как жители земли Гадаринской желают, чтобы Иисус оставил их, когда он изгнал легион, так и филиппийцы, возбужденно поднимаются против Павла и его сотоварищей при подстрекательстве людей, потерявших через это свои нечестные доходы. Но Бог использует все это, чтобы дать направление своему делу, и придает ему тот вид, который Он желает. Необходимо обратить стражника и заставить самих судей признать причиненное им зло по отношению к посланникам Божьим. Собрание собралось и паства (как свидетельствует обращенное к ним послание) полна любви и расположения. Апостол отправляется трудиться в другие места. Здесь мы видим свидетельство более достоверное, более убедительное, чем в случае с Петром. В случае с Павлом вмешательство Божье более поразительно. Вместо того, чтобы спокойно спать, Павел и Сила воспевают Бога, двери внезапно распахиваются, и стражник, и его семейство обращаются к Богу. Служители вынуждены прийти к Павлу в роли просителей. Таков результат мятежа. Враг здесь ошибся. Он не может остановить работу, проводимую по воле Божьей.

Деяния 17

Мы не должны обойти молчанием силу, которая охватила целые семьи и подчинила их христианской вере. Однако мы видим это лишь в вопросе введения в собрание язычников {Однако в случае с Лидой и Сароном мы видим то, что наиболее аналогично в связи с народом. Они слышали о чуде, сотворенным в отношении Енея; и город, и окрестности обратились к Господу. Сарон это район, расположенный вдоль побережья}. Но Корнилий, Лидия, стражник в Филиппах - все являются свидетелями этой силы.
В последнем случае то была сила, примененная врагом в отношении страстей язычников, которая вызвала преследование апостолов; в Фессалонике мы снова находим древнюю и извечную вражду иудеев. Тем не менее, множество иудеев и эллинов принимают благовествование. После мятежа, также происшедшего и здесь, апостолы уходят в Верию. Здесь иудеи более благомысленные; все, что они слышат, они рассматривают как слово Божье. Благодаря этому уверовало великое их множество. Тем не менее, иудеи Фессалоники, "ревностно" относящиеся к успеху, достигнутому благовествованию, идут в Верию. Павел покидает город и отправляется в Афины. Сила и Тимофей на время остаются в Верии, Павел же является особым объектом иудейских преследований. В Афинах, посещая синагогу и видя этот город, Павел возмутился духом при виде всеобщего идолопоклонства в этом праздном городе, и он ежедневно публично спорит с их философами; будучи последовательным в этих беседах, он свидетельствует в этой интеллектуальной столице истинного Бога. Он посылает весточку Силе и Тимофею, чтобы они присоединились к нему.
С таким народом, как афиняне, - таково впечатление от интеллектуального развития без Бога - ему пришлось спуститься на низшую ступень лестницы истины. Он объясняет единство Бога, Творца, и отношение человека к нему, провозглашая также то, что Иисус будет судить мир, чему Бог явил доказательство, воскресив его из мертвых. За исключением осуждения мира, данного в качестве обетов, свидетельствующих о возвращении Христа, мы могли бы подумать, что это Петр обращается к иудеям. Мы не должны воображать себе, что историк рассказывает обо всем, что сказал Павел. Описана лишь его защита, а не проповедь. Святой Дух дает нам то, что характеризует манеру, в которой апостол отнесся к обстоятельствам тех, к кому обращался. Все, что оставалось в памяти его первых слушателей, - это то, что он проповедовал Иисуса и его воскресение. Это проявляется как раз в том, что некоторые поняли воскресение и Иисуса как Бога. Это, разумеется, и есть основа христианства, которое опирается на Иисуса и его воскресение, но только основа.
Я сказал, что это напоминает нам проповедование Петра. Я имею в виду уровень его учения о Христе. И в то же время, мы заметили уместность применения фактов к тем людям, к которым он обращался. Петр проповедует отвергнутого Христа, вознесенного на небеса, готового вернуться, если иудеи раскаются, и который своим приходом установит все то, о чем говорили пророки. Здесь осуждение мира - утверждение истины для плотского разума - представлено образованным людям и людям любознательным, и ничто иное не может заинтересовать их склонные к философии умы, нежели простое и убедительное свидетельство нелепости их идолопоклонства, как раз в соответствии с тем, что признает плотское сознание их собственных поэтов.

Деяния 18,1 - 19,7

Нечестной наживе, для которой сатана представил удобный случай, помешало благовествование в Филиппах; в Фессалонике - нападки иудейской ревности, в Афинах - ожесточение и нравственное безразличие к познанию, что льстило человеческому тщеславию. Благовествование продолжает свой путь, одерживая победу над одним и уступая влиянию другого; и, после того, как ученым афинянином было раскрыто все, насколько позволяло их положение, покинув их и найдя среди роскоши и развращенных обычаев богатого города Коринфа множество народа, вводит их в собрание. Таковы пути Божьи и действия его преданных слуг, ведомых Святым Духом.
Позволим себе заметить, что эта сила, которая ищет язычников, никогда не теряет из вида благоволение Бога к его избранному народу - благоволение, искавшее их с тех пор, как они отвергли его.
В Фессалонике Павел дважды получает помощь из Филипп; в Коринфе же, где господствовали деньги и торговля, он не принимает эту помощь, но спокойно трудится с двумя соотечественниками, занятыми тем же ремеслом, что и он. Он снова начинает с иудеев, которые богохульствуют и показывают враждебность по отношению к его учению. Апостол следует своим путем со смелостью и решительностью человека, истинно ведомого Богом, следует спокойно и рассудительно, чтобы не отклониться в сторону. Он отрясает свои одежды в знак очищения от их крови и объявляет, что сейчас он обращается к язычникам, согласно Ис. 49, приняв это пророчество как веление Бога.
В Коринфе Бог имеет "множество народа". Поэтому, чтобы разрушить планы и смягчить злобу иудеев, всегда "ревностно" относящихся к той религии, которая затмила их значение, какой бы ни была благодать, даруемая им, он, Павел, использует безразличное неверие Галлиона. После долгих трудов Павел вновь отправляется в путь. Его друзья - иудеи, Прискилла и Акила, уходят с ним. Он также связан обетом. Вражда иудеев не умаляет его привязанности к его народу - прежде всего его преданности к проповеди благовествования - в признании всего, что принадлежит им в благодати пред Богом. Он даже подчиняется иудейским обрядам. Возможно, что на него оказала влияние привычка, происходящая не от Духа, но согласно Духу, и у него и в мыслях не было отвергать то, что Бог в терпеливой благодати даровал людям. Он обращается к иудеям в Ефесе. Они склонны к тому, чтобы послушать его, но он желает отметить праздник в Иерусалиме. В этом он со своими празднествами и обетами все еще иудей. Очевидно, Дух изложил нам эти обстоятельства, чтобы дать истинную и законченную картину отношений, существующих между этими двумя системами, - как степень свободы от влияния одной, так и власть, установленную другой. Первая часто лишь проявляется в определенной степени, там, где сила, направленная на осуществление этой свободы, чрезвычайно велика. Свобода, снисходящая до предрассудков и привычек, не равнозначна подчинению этим предрассудкам в одной и той же личности. По нашей немощи эти две вещи смешиваются, но в действительности они противопоставлены друг другу. Почитать то, что почитает Бог, даже если система потеряла реальную силу и ценность и если мы призваны действовать в связи с системой, когда она не представляет собой ничего, кроме суеверия и слабости, - это совершенно отличается от того, чтобы отдаться в рабство суеверию и слабости. Первое является воздействием Духа, последнее - воздействием плоти. Увы! В нас одно часто смешивается с другим. Милосердие становится слабостью, придавая свидетельству неуверенность.
Павел отправляется в путешествие, он идет в Иерусалим, приветствует собрание, идет в Антиохию и вновь посещает первые образованные им собрания, объединяя, таким образом, всю свою работу, совершенную в Антиохии и Иерусалиме. Насколько его прежние привычки оказывают на него влияние в его действиях, я предоставлю судить читателю. Он был иудеем. Святой Дух позволил нам увидеть, что Павел был, насколько это возможно, далек от презрения к древнему народу Божьему, для которого божественная благодать никогда не изменится. Это чувство было, без сомнения, верно. Это проявляется везде, где он переходит границы Духа и духовности. Тут мы имеем только факты. Возможно, у него были какие-то личные соображения, обоснованные тем положением, в котором он находился. Можно оказаться в обстоятельствах, противоречащих свободе или Духу, которые, тем не менее, когда мы в них находимся, предъявляют нам определенные требования или же оказывают влияние, которое непременно ослабляет в душе силу этой свободы. Возможно, мы поступаем неправильно, поставив себя в эти условия, но когда мы в них находимся, мы испытываем их влияние, они предъявляют нам свои требования. Человек, призванный служить Богу, удалившись от отчего дома, ходит в свободе Духа. Когда он приходит в отчий дом, с отцом его не происходит перемена: права его отца восстанавливаются - где же его свобода? Или человек, обладающий более высоким духовным восприятием, оказывается среди друзей, которые духовно ниже его; ему почти невозможно сохранить свои духовные суждения. Однако как бы там ни было, он добровольно установил связь, с одной стороны, с собой, обладающим свободой и благодатью, с другой стороны, с христианами Иерусалима, остающимися на уровне их прежних предрассудков и требующих терпения и снисхождения того, кто был сосудом и свидетелем свободы Духа Божьего.
Это, в дополнение к деятельности в Ефесе, образует круг активных действий апостола по благовествованию, чтобы показать нам в нем отношения Духа с людьми.
Со стиха 24 главы 18 по стих 7 главы 19 мы находим краткое изложение успеха, достигнутого учением Христа, и сопутствующей ему силы. Аполлос знал только крещение Иоанна; и, честный сердцем, он публично признал и проповедовал то, что ему было известно. То была вера возрожденной души. Акила и Прискилла полностью разъясняют ему истины благовествования и учение умершего и прославленного Христа. В Коринфе он становится влиятельным учителем евангелия, проповедуя о Господе среди иудеев, поддерживая таким образом веру в учениках. Сила Святого Духа проявляется в нем без вмешательства апостола или двенадцати. Он действует, так сказать, независимо; Дух действует в нем независимо. Интересно пронаблюдать эти различные проявления силы и свободы Святого Духа и помнить, что Господь превыше всего, и то, что если Он замечательным образом действует в Павле, то Он действует также в любом, в ком Он захочет.
С другой стороны, в том, что следует за этим, мы находим развитие божественного откровения в единстве с апостольской властью Павла, отчетливо выраженной благодаря способности Святого Духа передаваться людям. Уверовали двенадцать человек, но они были крещены только крещением Иоанна. Крещение Иоанна требовало покаяния, но никоим образом не выходило за рамки иудаизма, хотя это открывало перспективу чего-то совершенно нового, в соответствии с верховной властью Божьей и вследствие прихода Христа. Это было крещение в покаяние человека на земле, а не в смерть и воскресение Христа. Сейчас христианство (так как грех человека полностью проявил себя) основывается на смерти и воскресении, во-первых, Христа, а затем на нашей смерти и воскресении с ним для того, чтобы поместить нас в нем и с ним перед Богом в безгрешной жизни, в жизни его жизни, омытой его кровью от всех наших грехов. В действительности крещение Иоанна учило здесь, на земле, только принятию Христа, христианство же учит действительности и действенности смерти и воскресения отвергнутого Христа, и в результате этого - принятию Святого Духа, Утешителя, сошедшего с небес на землю.
Эти двенадцать человек (хотя Иоанн объявил, что крещение Святым Духом есть следствие вмешательства Христа) не знали, есть ли еще Святой Дух {Буквально: есть ли Святой Дух. Выражение, соответствующее Иоан. 7, является поразительным свидетельством важности присутствия на земле Святого Духа. Названо "Святым Духом", хотя мы все знаем, что Он был всегда. Но то, что названо Святым Духом, то есть его присутствие здесь на земле - этого не было никогда} (слабое доказательство, что они не вошли в дом Бога, в котором пребывал Он). Павел объясняет им это, и они крестятся во имя Иисуса. Павел, пользуясь своими апостольскими возможностями, возлагает на них свои руки, и они получают Святого Духа. Они говорят языками и они пророчествуют.

Деяния 19,8-41

Эта сила и тот, кто был ее орудием, должны теперь получить определенное подкрепление. Столица Асии (то есть названная таким образом римская провинция) является той сценой, где это должно произойти. Мы увидели силу, проявленною в той местности, которая действует вне зависимости от всех традиционных форм и которая управляет всем, что окружает ее, будь то человек, вероисповедание, совесть или враг; это организующая сила, которая образует из себя и для себя законы и органы, соответствующие им, и всем обстоятельствам. Сила деятельной благодати проявила себя в работе Павла, начиная с Антиохии, проявляя себя различными способами. Здесь мы находим некоторые подробности ее формального установления в великом центре. В течение трех месяцев терпения он проповедует в синагоге Христа и спорит с иудеями, уверенный в божественной силе и истине. Он создает прецедент в сфере свидетельства того, что было орудием и народом Божьим: больше не говорится: "спасение от иудеев", но проповедуется это в первую очередь им.
Однако развивая эту деятельность и приобретая множество врагов, Павел действует как основатель того, что соответствовало Богу и от его лица. Он отделяет учеников и проповедует христианство в доме грека, который содержал школу. Это продолжалось два года: и учение распространилось, таким образом, по всей стране как среди иудеев, так и среди греков. Бог воздал свидетельству словом о благодати, и его власть замечательным образом проявилась в связи с личностью апостола, представившего это свидетельство. Проявления власти врага исчезают под действием силы Господа, и имя Иисуса прославлено. Ныне же подлинная сущность этого действия проявилась поразительным образом, то есть ее источник - в личном решительном и действенном поступке Господа с одной стороны, а с другой - в служении Павла и веры как орудия, которым действовала эта сверхъестественная сила. Некоторые иудеи желали воспользоваться этим в своих собственных интересах; и, лишенные веры, они используют имя Иисуса, которого проповедовал Павел в качестве чего-то привлекательного. Но злой дух, чья сила была так же реальна и в своем роде действенна, как и сила Господа, которую он был вынужден признать когда она появилась, очень хорошо знал, что это было не так и что там не было ни веры, ни силы. "Иисуса знаю, - сказал он, - и Павел мне известен, а вы кто?" И человек, которым он овладел, напал на них и избил их. Поразительное свидетельство действия врага, а так же реальности вмешательства Бога, которое было приведено в действие посредством Павла. Сейчас Бог показывает и проявляет себя, и при этом выявляется и прекращается власть врага. Иудеи и греки полны страха, и многие, ставшие христианами, приносят доказательство их чародейства.
Могущественное действие Духа проявило себя в принятии ими решения путем немедленного и бесстрашного выражения мыслей о решении, возникшем в их сердцах. Не было долгих внутренних споров; присутствие и сила Бога произвели свое естественное впечатление.
Однако средства врага не иссякли. Дело Божье, в смысле управления свидетельства посредством трудов апостолов, было сделано; и Бог посылал слуг в другие места. Враг, как обычно, поднимает мятеж, возбуждая людские страсти против орудий свидетельства Божьего. Павел уже намеревался уйти, но немного позже, и потому, намереваясь посетить Ахаию, Иерусалим, Македонию, а затем идти в Рим, он послал впереди себя Тимофея и Ераста; а сам все еще оставался некоторое время в Аcии. Но после того, как эти двое братьев ушли, Димитрий возбуждает народ против христиан. Глубоко укоренившийся против евангелия, которое поколебало всю систему, благодаря которой он сделал себе состояние и которая была связана со всем, что придавало ему знание, этот посланник врага знал, как воздействовать на страсти ремесленников, которые занимались тем же, что и он; так как он делал маленькие серебряные храмы Артемиды. Его работа была связана с тем, чем восхищался весь мир, с тем, что захватывало человеческие умы - великое утешение тому, кто чувствует нужду в чем-то надежном, - с тем, что долго позволяло процветать их религиозным традициям. Больше всего воздействия оказывала не "великая Артемида", а "великая Артемида Ефесская" Короче говоря, среди язычников проявилась власть врага. Видимо, иудеи стремились избежать этого, выставив Александра - возможно, того самого, который противостоял Павлу и которого, как они предполагали, выслушает народ. Но то был злой дух идолопоклонства, что взволновал их, и надежды иудеев расстроились. Как братья, так и некоторые из асийцев {Почетные должностные лица среди аристократов, осуществлявшие руководство религиозными праздниками} не позволили Павлу появиться на людях. Собрание было распущено городскими властями; и Павел, повидавшись с учениками, ушел с миром {Это, возможно, заинтересует читателя и поможет ему понять данную часть Нового Завета, если я укажу время, когда Павел написал некоторые из своих посланий. Первое он написал коринфянам и послал его с Титом. Послание Тимофею он направил в Македонию. Последний, возможно, мог пойти в Грецию; "Если он пойдет," - говорит апостол коринфянам. Затем начинается мятеж, и как раз в это время или приблизительно тогда его жизнь подверглась опасности, он даже не предполагал, что может спастись. Он намеревался идти через Грецию в Македонию, а затем вернуться обратно в Грецию, но государство Коринф препятствовало этому, и он сначала пошел в Македонию. По пути он заходит в Трою, но не останавливается там, в Македонии ему приходится много работать, и он не может отдохнуть, потому что Тит не принес ему известий из Коринфа. Тем не менее, Тит нашел его там, и хорошие вести о возвращении коринфян к правильному образу мысли, успокоили апостола. В связи с этим он пишет им второе письмо, и после посещения собраний он предпринимает путешествие в Коринф, которое относится к этой части жизни апостола и проливает свет на его труды}.
Его работа здесь была завершена, и евангелие возрастало в столице Асийской провинции, и даже во всей провинции. Греция и Македония уже восприняли его.
Остается еще Рим. Каким путем следует идти туда? Его свободная жизнь кончилась с теми событиями, которые сейчас займут наше внимание, насколько это позволит нам Святой Дух. Жизнь, прославленная почти непревзойденной верой, с силой, превосходящей все, что можно увидеть в людях, жизнь, сотворенная божественной властью, производила впечатление, несмотря не внешне непреодолимые препятствия, несмотря на всю вражду, на презрение и нищету, жизнь, запечатлевшая его характер на собрании, дав ей формальное существование, и это, вопреки двум враждебным вероисповеданиям, разделивших между собой цивилизованный мир, вопреки религиозной системе, в которой содержалась истина, которая всегда стремилась заключить ее в границы традиций, отводивших некоторое место плоти, - вопреки системе, которая посягала на первенство и которая утверждена привычками тех апостолов, которые были призваны самим Господом.
Разумеется, собрание, как то предвидел Павел, вскоре вернулось на свои иудейские пути, когда отсутствовало воздействие апостолов. Чтобы быть выше религиозности плоти, требуется сила Святого Духа. Так не обязательно поступает благочестие, и сила никогда не бывает традицией - она сама по себе и, таким образом, не зависима от людей и их традиций, даже когда мирится с ними в своей любви. Следовательно, плоть всегда возвращается на путь традиций и обрядов, потому что она никогда не является силой в божественном, хотя может признавать свой дом. Поэтому она никогда не восходит на небеса, не постигает благодати, она может видеть, чем человеку следует быть для Бога (не сознавая, однако, последствий этого, когда Бог открывает себя, но она не может видеть, что есть для человека Бог в его высшей милости. Она, возможно, удержит это как правоверие, где действует Дух, но она никогда не приводит душу к благодати. Это было так, и это нечто большее, чем жестокость язычников или ненависть иудеев, которые терзали душу и вызывали страдания верного апостола, кто, по благодати, обладал характером или, скорее, положением, больше похожим на положение Христа, чем кого-то другого на земле.
Эти столкновения раскроются нам в посланиях так же, как и то горячее сердце, которое - объемля в своих помыслах все открытые намерения Божьи, помещая каждую часть их на свое место и охватывая в своей любви все дело и все собрание Божье - могло одинаково сосредоточить всю свою силу мысли на единственно важном вопросе и любви к ничтожному рабу, потому что в цепях дана благодать. Сосуд Духа, Павел светится небесным светом во всем деле благовествования. Он идет в Иерусалим, громогласно проповедует в Галатии, где совратились души, направляет апостолов к решению вопроса о свободе язычников и сам использует всю свободу, чтобы самому оставаться иудеем в отношениях с иудеями и отречься от закона в отношениях с теми, у кого его нет; но он всегда подчиняется Христу. Все же как трудно сохранить высоту жизни и духовного откровения среди многочисленных враждебных влияний! Он был человеком "непорочной совести": ничто внутри него не мешало его общению с Богом, откуда он черпал силу, чтобы быть верным среди людей. Никто, кроме него, не мог сказать: "Будьте подражателями мне, как я Христу". Он также мог сказать: "Посему я все терплю ради избранных, дабы и они получили спасение во Христе Иисусе с вечною славою", - слова, которые не могут быть непристойны в устах Господа, сомнительные в более возвышенном смысле, потому что Он явил самому Павлу гнев, который мог быть вечным приговором, несмотря на слова, которые подчеркивают замечательное положение этого человека Божьего как "сосуда Святого Духа," использованного им. "И восполняю недостаток {Читатель должен различать страдания Господа за грех от Бога в праведности и страдания, которые Он претерпел от грешников ради праведности Божьей. Мы разделяем последнее, в то время как Христос избавил нас от последнего, в чем мы, без сомнения, не можем принять участия, но здесь речь идет о его заступничестве за нас, когда мы заслуживаем осуждение вследствие греха}, - говорит он, - в плоти моей скорбей Христовых за тело Его, которое есть Церковь, которой сделался я служителем по домостроительству Божию, вверенному мне для вас, чтобы исполнить слово Божие".
Иоанн (со своим хорошим знанием личности Христа, рожденного на земле, и Сына Божьего) был в состоянии поддержать эту жизненно необходимую истину в той же области, в которой трудился Павел. Но то была обязанность Павла - служить действенным орудием для распространения истины, которая спасет душу и свяжет погибшего человека с Богом верой, сообщая все его благодатные намерения.
Тем не менее, Павел был человеком, хотя и человеком в чудесном благословении. Удивительна внутренняя сила иудаизма в его отношении с плотью. Относительно же самого результата, если человек занимает свое место под благодатью, то есть под властью Бога, то в определенном смысле лучше, если он будет подчиняться закону, чем если бы он был без закона. Он будет тем или иным, но принимая лишь обязанности, он забывает Бога, каков Он есть, ибо Он есть любовь, и слишком часто человек забывает то, каков есть он сам, так как он есть грех. Если он объединяет представление об обязанности и о грехе, то это является непрерывной зависимостью - тем, к чему в общем сводится христианство, с добавлением обрядов, чтобы облегчить обремененную совесть, с добавлением внешних форм, чтобы показать благочестие там, где отсутствует общение, перекрывая все это именем Христа и авторитетом так называемого собрания, само существование которого отождествляется с основой высшей милости и характеризуется подчинением. (См. Еф. 5,24).
Но давайте вернемся к истории Павла.

Деяния 20

После того, как прекратились волнения, он посылает за учениками, прощается с ними и отправляется в Македонию. Он проходит всю страну и идет в Грецию. Начало второго послания к Коринфянам подробно излагает эту часть его жизни. В Греции он остается на три месяца, и, когда его подстерегли иудеи, он идет через Македонию вместо того, чтобы плыть прямо в Сирию. В Троаде (где ему на пути в Грецию открыли дверь, но любовь к коринфянам не позволила ему там остаться) он проводит воскресенье и даже всю неделю, чтобы повидаться с братьями. Мы понимаем обычную цель их собраний: они собирались вместе, чтобы преломить хлеб, и обычный для этого день - "первый день недели". Павел пользуется этим, чтобы беседовать с ними всю ночь, но это был необычайный случай. Присутствие и проповедь апостола не дают им всем уснуть. Однако собрание не было ни скрытным, ни тайным. Множество лампад освещало верхнюю комнату, в которой они собрались. Мы видим, что в том месте, где они собрались вместе, состав собрания был немногочисленным. Верхняя палата в Иерусалиме, возможно, вмещала сто двадцать человек. То, что они встречались в частных домах, - возможно, в нескольких, если этого требовало количество верующих, - проявляется в различии приветствий, но собрание было едино.
Евтих поплатился за свое невнимание, но Бог свидетельствует о своей доброте и силе, которой он наделил апостола, способного воскрешать из мертвых. Павел говорит, что душа его пока в нем, нужно только восстановить связь между ней и ее физическим телом. В других случаях душа была возвращена в тело.
Павел решил один идти из Троады в Асс. В повествовании мы видим все, что он совершил силой, которой наделил его Дух, а также добровольные услуги его товарищей - без сомнения, не таких, как его учитель, - хотя и он не был совершенным. Он (в подчинении Христу) является центром той системы, в которой он трудится, центром силы. Лишь Христос может пребывать одесную центра спасения и веры. Только благодаря тому, что он был исполнен Духом Божьим, Павел являлся центром этой силы, и это произошло благодаря тому, что он не оскорбил его и обрел непорочную совесть как по отношению к Богу, так и по отношению к людям.
Павел не останавливается в Ефесе, потому что в таком центре ему бы пришлось задержаться на некоторое время. Необходимо избегать того, что наложило бы на нас определенное нравственное обязательство, если мы не хотим и не должны быть удержаны обязательством, навязанным нам.
Это не было недостатком любви к возлюбленным ефесянам, также как и мыслью о пренебрежении ими. Он посылает за пресвитерами и обращается к ним с проповедью, которую мы должны немного изучить как представляющую нам положение собрания в то время и дело благовествования среди народов.
Собрания были объединены на довольно большой территории страны и в разных местах приняли, по крайней мере, форму постоянно управляемых общин. Были установлены и признаны пресвитеры. Апостол мог послать за ними, и они должны были к нему прийти. С их стороны его авторитет так же признавался. Он говорит о своем служении как о прошлом - какая печальная мысль! - но он берет их в свидетели не только потому, что он проповедовал им истину, и истину, которая взывала к их совести, с одной стороны поставив их перед Богом, а с другой стороны представляя их ему в лице того, кому открыл себя сам Бог и в ком Он сообщил всю полноту благодати ради них - Иисуса - предмета их веры, Спасителя их души. Он сделал это несмотря на скорби и трудности перед лицом беспринципной вражды иудеев, отвергших Помазанника, но в соответствии с благодатью, возвысившейся над этим злом и провозгласившей иудеям спасение; и, переходя эти границы, так как это была благодать, то она обратилась к язычникам, ко всем людям как к грешникам, ответственным пред Богом. Павел совершил это, но не с гордостью учителя, а со смирением и настойчивостью любви. Он также желал закончить свое служение и ничего не упустить из того, что вверил ему Иисус. А сейчас он собрался в Иерусалим, чувствуя, что дух склоняет его к этому, не зная, что с ним произойдет там, но предупрежденный Святым Духом, что его ожидают оковы и страдания. Что же касается их самих, то он знает, что его служение закончилось и что их лиц он больше не увидит. С этого момента на них была возложена особая ответственность.
Таким образом, Святой Дух представляет здесь то, что, когда подробности его работы среди иудеев и язычников по насаждению евангелия были изложены в одной сцене, он прощается со своим делом, чтобы оставить тех, кого он собрал воедино в новом положении и в определенном смысле ради них самих {У нас нет библейского сообщения о том, вернулся ли Павел в эти места (не обязательно в Ефес) и был ли он освобожден, как заставляют нас предполагать послания Филиппийцам, 2-ое Тимофею и Филимону}. Это является повествованием, которое означает прекращение первого периода в истории собрания - того, что был связан с апостольской работой, - и вступление в другой - период трудов и служения пресвитеров, кого "Дух Святой поставил блюстителями", и в то же время период опасностей и трудностей, которые будут сопровождать труд апостолов и осложнять работу пресвитеров, на которых теперь главным образом возлагалась ответственность.
Первым замечанием, которое вызывает рассмотрение этого повествования, является то, что преемственность апостолов была полностью этим определена. Из-за отсутствия апостолов возникали те различные трудности, и не было никого в этом мире, кто мог бы справиться с этими трудностями и предотвратить их. Следовательно, у него не было ни одного преемника. Во-вторых, имеется тот факт, что эта сила раз и навсегда обуздала дух зла, пожрав волков снаружи; но вскоре лжеучителя внутри поднимут головы и нападут на простоту и блаженство собрания, которое будет изведено нападками сатаны, не обладая силой апостолов, чтобы противостоять им.
Это свидетельство Павла является свидетельством высочайшей важности относительно всего собрания. Внимание пресвитеров, поставленных для попечения, обращается в другие места, в отличие от предыдущих апостолов (пресвитера уже не имели этой поддержки или чего-то, что официально заменило бы ее) для того, чтобы собрание могло бы быть оставлено в покое и укрыто от зла. Теперь настала их очередь позаботиться о собрании при сложившихся обстоятельствах. Далее, следующий шаг в воспрепятствовании злу заключался в том, чтобы пасти стадо и наблюдать с этой целью за собой и за паствой. Он напоминает им, как он сам день и ночь со слезами увещевал их. Поэтому пусть и они делают так же. Затем он направляет их ни к Тимофею, ни к епископу, но исключительным, совершенно личным образом к Богу и к слову его благодати, способному укрепить их и обеспечить им наследство. Так это было, прежде чем он оставил собрание; предметом моего рассмотрения не является то, что он делал после этого. Если Иоанн позднее пришел в эти места трудиться, то это было великим благоволением Божьим, но в действительном положении это ничего не изменило.
С глубокой и трогательной любовью Павел расстается с пресвитерами из Ефеса. Кто восполнит утрату? В то же время он взывает к их совести относительно прямоты его путей. Закончились свободные труды апостола язычников. Какая печальная и пронзительная мысль! Он был орудием, избранным Богом, чтобы поведать миру его цели в отношении собрания и установить в мирской среде этот драгоценный предмет его любви, объединенный с Христом одесную Его.

Деяния 21

После этого Павлу пришлось защищаться и поразительным образом исполнить предсказание Господа. Подвергнутый суду злобой иудеев, преданный их ненавистью в руки язычников, он превращает все это в свидетельство. Цари и правители услышат благовествование, но любовь во многих охладеет. Таково в общих чертах его положение, однако были подробности, относящиеся лично в нему.
Мы можем здесь заметить главную особенность этой книги, на которую обращают мало внимания, а именно: развитие вражды иудеев, осуществляющих свое заключительное отвержение. Именно этим и заканчиваются Деяния. Вражда иудеев к появлению собрания, занявшего свое место и уничтожившего разницу между ними и язычниками, приведенного в небеса в совершенной высшей благодати в противоположность закону, который, будучи универсальным в своем направлении, был дан особому народу (благодать которого грешник использовал верой), - эта вражда, присутствующая на каждом шагу в действиях апостола, хотя он действовал со всевозможной осмотрительностью, во всей своей силе пробуждается в Иерусалиме, ее естественном средоточии, и проявляется в виде жестокости и нападок язычников, чтобы стереть Павла с лица земли. Это делает положение апостола весьма серьезным по отношению к язычникам в Иерусалиме - городе тем более ревнивом к своей религиозной значимости, потому что под римской зависимостью они фактически потеряли его, усвоив дух мятежа против власти, сломившей их религию.
После истории христианства, рассмотренной в связи с иудаизмом (по отношению к обетованиям и их исполнению в Мессии), мы находим Павла в трех различных положениях. Сначала - снисходящего до примирения, чтобы принять во внимание то, что по-прежнему присутствовало в Иерусалиме, и повсюду обращающегося к иудеям в их синагогах, как к имеющим первоочередное право услышать евангелие. В этом отношении он никогда не терпит неудачу и ясно и исторически описывает эти принципы в послании Римлянам. Далее мы видим его в полной свободе истины благодати и намерений Божьих в его особом деле, до которого снизошел в благодати. Это изложено в послании к Ефесянам. В обоих случаях он действует под руководством Святого Духа, исполняя Божью волю. После этого, в-третьих, мы видим его в столкновении с враждебностью узаконенного иудаизма, слуг которого он постоянно встречал и в самое средоточие которых он, наконец, ринулся, идя в Иерусалим, в той части его истории, которую мы сейчас рассматриваем. Как много было от Бога и как много явилось следствием его собственных поступков - предмет для обсуждения в этом повествовании. Вне всякого сомнения, во всем этом ради собрания была рука Божья и что Бог вел своего возлюбленного слугу ради его же блага. Нам остается только выяснить, как далеко зашли воля и разум Павла как орудия, которые Бог использует для достижения результатов, предназначенных им для собрания, для его слуги и для иудеев. Эти мысли представляют глубочайший интерес и требуют простого исследования того, что Бог представил нам, чтобы наставить нас в этом вопросе истории, данной нам самим Святым Духом.
Первое, что поражает нас в начале этой истории, - это то, что Святой Дух велит ему не идти в Иерусалим (глава 21,4). Это слово, очевидно, значимо. Павел почувствовал себя связанным: в его собственном разуме было что-то, что принуждало его чувство, которое вело его в том направлении, но Дух в своем определенном и видимом свидетельстве запретил ему идти.
Апостол намеревался идти в Рим. Он проповедовал евангелие всякому созданию. В этом плане для него не существовало ничего от "я", что не соответствовало благодати (Рим. 1,13-15). Тем не менее Бог не позволил ему идти туда. Он должен был написать послание к ним, не увидевшись с ними. Метрополией христианства являются небеса, Рим и Иерусалим не увидят Павла кроме как в скорби и готовности при возможности благовествовать им. То место в Деян. 19,21, которое переводится "в духе" означает лишь дух Павла. Он намеревался идти по собственному желанию, говоря: "Побывав там, я должен видеть и Рим". После этого он взял на себя ответственность за жертвоприношение святых в Ахаии и Македонии. Он желал доказать свою любовь к бедным своего народа (Гал. 2,10). Все это было хорошо. Я не знаю, подходило ли это назначение апостолу. Это было, несомненно, иудейское чувство, которое особо ценило бедноту Иерусалима и сам Иерусалим. Иудей лучше будет бедняком в Иерусалиме, чем богатым среди язычников. Без сомнения, бедные христиане были там со времени их обращения, но таково было происхождение этой системы. (Ср. Неем. 11,2 и Деян. 24,17). Все это относилось к связи с иудаизмом (Рим. 15,25-28). Павел любил нацию, к которой он принадлежал по плоти и которая была народом, возлюбленным Богом, и более того, его народом, хотя и отвергнутым на время, остаток которого через христианство должен теперь войти в царство Бога. Эта преданность им Павла (у которой была своя правильная и глубоко привлекающая сторона, но которой, с другой стороны, пришлось иметь дело с плотью) привела его в средоточие иудаизма. Он был посланником небесной благодати, которая выявляла учение собрания, составленного из иудеев и язычников, объединенных без разграничения в одно тело Христово, уничтожая, таким образом, иудаизм. Но любовь к нации привела его, я повторяю, в само средоточие враждебного иудаизма - иудаизма, озлобленного этим духовным единством.
Тем не менее рука Божья, несомненно, была в этом. Павел самостоятельно избрал свое место.
Орудие Божьего откровения, он проповедует цель высшей благодати Божьей во всей ее силе и во всей ее полноте. Вино не разбавлено, оно вытекает такое же чистое, каким он его получил. И он замечательным образом ходил на высоте откровения, ему порученного. Более того, Павел - человек особенный. Он должен был пройти испытания и проявить себя, причем в тех испытаниях, которым подверг нас Бог. Там, где наша плоть нашла свое удовольствие, в области, где она себя удовлетворила, там у Павла она находит свою скорбь. Кроме того, если Бог посчитал нужным испытать своего слугу и явиться ему, то Он стоял рядом с ним и хранил его даже от искушения, и обратил это в свидетельство, и освятил душу своего возлюбленного и верного слуги. Проявление в нем того, что не соответствовало Духу и высоте его призвания, осуществилось в любви на благо его и благо собрания. Счастлив тот, кто может так верно идти и в такой степени благодарно сохранять свое положение на стезе благодати! Тем не менее, единственным образцом этого является Христос. Я не вижу никого, кто бы (в своей жизни) так сильно напоминал его в его общественной жизни, как Павел.
Чем больше мы будем вникать в поведение апостола, тем больше мы увидим это средство. Только Христос являл образец совершенства в повиновении; в его любимом слуге пребывала плоть. Вероятно, Павел был первым, кто признал, что это совершенство может быть приписано только Иисусу.
Я верю, что это путешествие Павла направляла рука Божья, что в своей высшей мудрости Бог пожелал, чтобы его ученик предпринял это путешествие и имел в нем благо; я верю также, что причиной, послужившей тому, что он отправился в это путешествие, согласно высшей мудрости, явилась его человеческая любовь к людям, родным ему по плоти; что он не был отправлен в это путешествие Святым Духом, действующим в собрании от лица Христа. Говоря с человеческой точки зрения, это было чувство дружелюбия, но это не явилось властью Святого Духа, основанного на смерти и воскресении Христа. Это было верно в живом Христе. Христос, чтобы умереть, дошел в этом до конца; Он пришел с этой целью.
Само по себе чувство Павла было неплохим, но как источник действия оно не поднялось на высоту дела Духа, который от лица Христа отправил его из Иерусалима к язычникам для того, чтобы показать собрание как его тело, объединенное с ним на небесах. Так, иудеи слушали его до тех пор, пока он не подошел к этому слову, а затем закричали и подняли мятеж, явившийся причиной заключения Павла в темницу {Следует отметить то обстоятельство, что ему следовало пойти к язычникам по призыву Христа, к чему мы можем добавить то, что это, в то же время сопровождалось заявлением: "...выйди скорее из Иерусалима, потому что здесь не примут твоего свидетельства о Мне"; таким образом, то, что провозглашало его свидетельство, было бесполезным в Иерусалиме и явилось причиной того, что его схватили. Судя по слову Христа и тому, что он сам это показал, его апостольское служение происходило не там, а в другом месте}. Он пострадал за истину, но там, где доступа этой истине, согласно самому свидетельству Христа, не было:"... не примут твоего свидетельства о Мне". Тем не менее, было необходимо, чтобы иудеи проявили свою ненависть к евангелию и дали последнее доказательство закоренелой вражды против путей Божьих в благодати.
В то же время, какими бы ни были последующие труды апостола (если таковые и были и Святой Дух не упоминал о них), Павел в своем собственном доме видит иудеев и принимает всех, кто к нему приходит; но страница истории Духа здесь закрывается. Эта история закончена. Апостольское служение по отношению к язычникам в связи с описанием собрания завершено. Рим является темницей апостола истины, кому эта истины была доверена. Иерусалим отвергает его, Рим заключает его в темницу и предает его смерти, как то было сделано по отношению к Иисусу, с которым у славного апостола, согласно его желанию в Фил. 3, возникло вынужденное сходство также и в этом, так как его единственной целью был Христос и подчинение ему. Оно было дано ему, чтобы обрести это подчинение в своем служении, так как оно было так сильно в его душе и сердце, с необходимой разницей между служениям, которое должно было трости надломленной не переломить и не возвысить своего голоса, и тем, что в свидетельстве должно было вынести приговор язычникам.
Служение двенадцати апостолов по отношению к язычникам, вышедших из Иерусалима (Матф. 28) никогда не осуществилось, насколько об этом свидетельствует Святой Дух {В Марк. 16,20 есть единственный отрывок, который предположительно намекает на то, что это будет выполнено; и даже не совсем в том смысле, ибо этот отрывок и Кол. 1,6 относятся ко всему миру и основаны на вознесении, а не на миссии к язычникам, основанной лишь на воскресении}. Иерусалим задержал их. Они даже не вышли за пределы городов Израиля. Петру было дано служение обрезания, так же как Павлу - служение язычникам в связи с деянием собрания и прославленного Христа, Христа, которого он больше не знал во плоти. Иерусалим, к которому в своей любви приблизился апостол, отверг как его служение, так и его самого. Его служение язычникам, как и свободное действие силы Святого Духа, также закончилось. Возможно, духовная история может нам поведать больше, тем не менее Бог позаботился схоронить это в полном мраке. Ничто последующее Духом не признано. Мы больше ничего не слышим об апостолах в Иерусалиме, и в Риме, как мы видели, никого нет, насколько сообщает нам это Святой Дух, за исключением того, что апостол язычников был там заключен в темницу и предан смерти. На земле человек везде потерпел неудачу. Религиозные и политические центры мира, земные, с точки зрения Бога, столицы отвергли свидетельство и предали свидетельство смерти, но следствием этого явилось то, что небеса сохранили свои права в их нерушимости и в абсолютной чистоте. Собрание (Церковь) - истинная небесная и вечная метрополия славы и путей Божьих, собрание, которое заняло свое место в помыслах Божьих еще до того, как возник мир, собрание, которое в благодати отвечает его сердцу как объединенное с Христом во славе, - остается целью веры. Оно показано в соответствии с замыслом Божьим, и именно таким, каким оно было им задумано до тех пор, пока, подобно небесному Иерусалиму, оно не проявится во славе в связи с завершением путей Божьих на земле, в восстановлении Иерусалима как центра его земных дел в благодати, его престола, его метрополии даже среди язычников и в исчезновении языческой власти, средоточием и центром которой являлся Рим.
А сейчас давайте рассмотрим помыслы апостола и то, что исторически свершилось. Павел писал из Коринфа в Рим, когда ему предстояло это путешествие. Христианство тяготело к этому центру мира, не основанному каким-либо апостолом. Павел следует этому. Рим, каковым бы он ни был, являлся частью его апостольской сферы действий, которая от него ускользала (Рим. 1,13-15). Он возвращается к этому в главе 15. Если он не придет (так как Бог не начнет со столицы мира - сравните это с разрушением Асора в Ханаане, И. Нав. 11,11), то он, по крайней мере, напишет им на основании его всеобщего апостольства с язычниками. Там уже появились некоторые христиане, как того хотел Бог. Но они находились в некоторой степени в его компетенции. Многие из них лично были с ним связаны. Посмотрите на количество и характер приветствий в конце послания, имеющего особый отпечаток, делающий римских христиан большей частью детьми Павла.
В Рим. 15,14-29 он раскрывает свое апостольское положение по отношению к римлянам и другим. Он также желает идти в Испанию, когда коротко повидается с братьями в Риме. Он желает наделить их духовными благословениями, получить утешение в их вере и немного насладиться их обществом. Они связаны с ним, но их место - Рим, исключает то, что он когда-либо будет здесь снова. Он пошел бы в Испанию, если бы ненадолго увиделся с ними. Но в отношении этих планов он был разочарован. Все, что нам сообщает Святой Дух, - это то, что в Риме он был узником. Глубокое молчание во всем, что касается Испании. Вместо того, чтобы идти дальше, когда он повидался с ними, он два года остается в Риме в качестве узника. Неизвестно, был ли он освобожден или нет. Одни говорят - да, другие - нет. Слово же ничего не говорит об этом.
Здесь он раскрыл свои намерения и особенность духовных связей с Римом, и здесь перед нами открывается на запад большое пространство, откуда простирается его давняя любовь к его народу и Иерусалиму: "А теперь я иду в Иерусалим, чтобы послужить святым" (Рим. 15,25-28). Почему бы ему, когда его работа в Греции была закончена, не пойти в Рим, как побуждала его на то сила Духа (ст. 23)? Без сомнения, Бог предопределил все то, что должно случиться в Иерусалиме и что Рим и римляне должны занять это печальное место по отношению к свидетельству прославленного Христа и собрания, представленного миру апостолом. Но что касается Павла, то почему между его желанием благовествовать и его делом был поставлен мятежный Иерусалим? Для дьякона или для посланника собрания его любовь и служение были хороши, но не для Павла, чьи евангелизационные замыслы охватывали весь запад!
На какое-то время Иерусалим заслонял его поле зрения. В соответствии с этим, как мы уже видели, Святой Дух предупреждал его на его пути. Так же и он сам предвидел опасность, к которой он устремлялся (Рим. 15,30-32). Он был уверен в приходе "с полным благословением благовествования Христова", но он не был уверен в том, что придет в радости. Дело, о котором он просил их молиться, обернулось совсем иначе, чем он ожидал. Он был доставлен, но в качестве узника. То, что он увидел братьев на Аппиевой площади и у трех гостиниц, придало ему мужества. И путешествия в Испанию тоже не было.
Все это кажется мне чрезвычайно важным. Господь, полный нежности и благодати, пребывал со своим бедным, но возлюбленным слугой. В случае, подобном случаю с Павлом, это очень трогательная история, и пути Господни привлекательны и совершенны по их доброте. Подлинная сущность веры представлена здесь во всей полноте; пути благодати совершенны, и совершенны также в любви в Господе. В заключении, в котором оказывается его слуга, Он стоит рядом с ним, чтобы поддержать и укрепить его. В то же время, что касается его желания идти в Иерусалим, Дух предупредил его, ему представлены последствия этого, и, не поворачивая назад, он подвергся необходимому наказанию, которое возвращает его душу на ее место, благословенное пред Богом. Что касается духовной силы, то его хождение совершается на достойном духовном уровне. Он чувствует силу вне, нравственную силу, стремящуюся помешать его служению, и цель его плоти отвечает свободе, представленной ему. В делах Божьих была справедливость. Его слуга был слишком ценным для того, чтобы могло быть иначе. В то же время, что касается результата свидетельства, Бог предопределил все для своей собственной славы, и сделал это с совершенной мудростью в отношении будущего благоденствия собрания. Иерусалим, как мы видели, отвергает свидетельство язычникам, другими словами, отвергает пути Божьи в собрании (ср. 1 Фес. 2,14-16), и Рим становится темницей этого свидетельства, несмотря на то, что судя по обетам Господа, свидетельство дано перед правителями, царями и перед самим цезарем.
Я сказал, что благодать поместила Павла в положение Христа, преданного ненавистью иудеев язычникам. Это было великой милостью. Разница, за исключением безграничной любви отдавшего себя Господа, заключалась в том, что Иисус перед Богом был на своем истинном месте. Он пришел к иудеям; то, что Он должен был быть предан, явилось венцом его преданности и его служения. В действительности это было принесение его в жертву вечным Духом. Это была область его служения как посланника Божьего. Павел вновь разъясняет это: сила Cвятого Духа поместила его извне. Избавляя тебя, - сказал Господь, - от народа Иудейского и от язычников, к которым Я теперь посылаю тебя открыть глаза им", и т.д. (Деян. 26,17). Иисус взял его от них, чтобы исполнить служение, объединившее их в единое тело во Христе в небесах, и для этого послал его. В своем служении Павел не знал по плоти никого, ни иудея, ни грека не было во Христе Иисусе.
Давайте вернемся к его истории. Святой Дух предостерег его от того путешествия (гл. 21,4). Тем не менее, он продолжает свое путешествие в Кесарию. Из Иудеи приходит пророк по имени Агав и объявляет, что Павла свяжут и отдадут язычникам. Нельзя сказать, что он запретил ему идти. Это правда; даже более того, шаг за шагом это усилило уже данное предупреждение. Когда он действовал в свободе Духа, предупрежденный об опасности, он избегал ее, отважно встречая любую опасность, если того требовало свидетельство. В Ефесе он позволил убедить себя не ходить в театр.
Святой Дух обычно не предупреждал об опасности. Он ведет по пути Божьему, и если следует гонение, Он дает силу вынести его. Здесь Павлу постоянно дают предупреждения. Его друзья упрашивают его не ходить туда. Его не отговаривают. Они немного удовлетворенные, придерживаются своего положения, говоря: "Да будет воля Господня". И, я не сомневаюсь, то была его воля, но для довершения намерений, известных Павлу не по внушению Святого Духа. Он только почувствовал стеснение в духе и готовился вытерпеть все ради Господа.
Поэтому он отправляется в Иерусалим и, будучи там, идет в дом Иакова, где собираются все пресвитеры. Павел рассказывает им о работе Бога среди язычников. Они возвращаются к иудаизму, которым был наполнен народ, и, радуясь о благе, данном от Бога Святым Духом, они хотят, чтобы Павел показал свою законопослушность. Верующим Иерусалима необходимо собраться вместе по прибытии Павла, и их предрассудки по отношению к закону будут удовлетворены. Павел допустил эту человеческую крайность: отказаться или уступить означало бы, что они правы в своих мыслях о нем; поступить в соответствии с их желанием значило бы установить правило - не под руководством Духа в полной свободе любви, но под влиянием невежества и предрассудков этих иудеев-верующих. Павел был там не как апостол по Духу, но в связи с его привязанностью к прошлому. Следует быть выше предрассудков других и свободным от их влияния, чтобы быть способным в любви снизойти до них.
Будучи там, Павел не мог не удовлетворить их требования. Но и в этом действует рука Божья. Этот поступок ввергает его во власть врагов. Стремясь угодить верующим иудеям, он оказывается в пасти льва, в руках иудеев, бывших врагами евангелия. Можно добавить то, что мы больше ничего не слышим о христианах в Иерусалиме. Они выполнили свое дело. Я не сомневаюсь, что они приняли вспомоществование от язычников.

Деяния 22

Весь город пришел в движение и храм закрылся. Тысяченачальник приходит, чтобы спасти Павла от иудеев, желающих убить его, взяв, однако, самого Павла под стражу, так как римляне были привычны к таким мятежам и открыто презирали возлюбленный Богом народ, надменный и униженный в с воем положении. Тем не менее, Павел внушает тысяченачальнику уважение тем, как он к нему обращается, и тот разрешает ему говорить с народом. С тысяченачальником Павел говорит по-гречески, но, всегда готовый побеждать проявлением любви, особенно когда дело касалось возлюбленного, хотя и мятежного народа, Павел говорит с ними на еврейском языке, так как в их обращении этот язык назывался еврейским. Он не распространяется о том, что сказал ему Господь, когда явил себя ему, но дает им подробный отчет последующего разговора с Ананией, преданного и всеми уважаемого иудея. Затем он подходит к вопросу, который непосредственно характеризует его положение и его защиту. Христос явился ему, говоря: "...здесь не примут твоего свидетельства о Мне... Я пошлю тебя далеко к язычникам." Слава Богу! Это истина; почему бы не сообщить ее тем, кто, по их собственным словам, не примет этого свидетельства? Единственной, кто являл авторитет такого служения, была личность Иисуса, и они в нее не поверили.
В своем свидетельстве народу апостол напрасно подчеркивал иудейское благочестие Анании. Как бы истинно оно и было, все же оно было ненадежным. Тем не менее это было все, за исключением всей силы. Его проповедь преследовала одну цель - выразить жестокую и неисправимую ненависть этого несчастного народа ко всякой мысли о благодати в Боге и безграничной гордости, существовавшей до сокрушившего их падения. Тысяченачальник, видя жестокость народа и не совсем понимая, что происходит, с высокомерным презрением римлянина приказывает связать Павла и бить его плетью, чтобы заставить его признаться в том, что это значит. Но сейчас Павел сам является римским гражданином, он родился таковым, в то время как тысяченачальник купил это право. Павел спокойно сообщает этот факт, и те, кто был готов сечь его, отступают. Тысяченачальник был напуган тем, что связал его, но так как был задет его авторитет то, он оставляет Павла связанным. На следующий день он освобождает его и представляет перед советом, или синедрионом иудеев. Сам народ, даже не их правители, отверг благодать.

Деяния 23

Павел обращается к совету с серьезностью и достоинством честного человека, привыкшего жить с Богом. Это не свидетельство, данное им ради их же пользы, но это призыв чистой совести к их совести, если у них есть таковая. Немедленным ответом на это является оскорбление от лица суда, или главы совета. Павел, возмущенный этой процедурой, выносит ему приговор от Бога, но, предупрежденный о том, что он был первосвященник (он был одет так, что этого нельзя было распознать), он извиняет себя за невнимание к этому факту, цитируя официальное запрещение закона говорить дурно о начальнике своего народа. Все это было верно по отношению к человеку, но Святой Дух не мог сказать: "Я не знал". Не сила Духа выполнила дело благодати и свидетельства. Но это средство окончательного осуждения Богом людей. Что касается иудеев, это соответствует тому, что Павел появляется здесь. Павел создает гораздо лучшее впечатление, чем его судьи, которые совершенно обесчестили себя и ясно показали свое ужасное состояние, но он появляется перед ними не ради Бога. После этого он пользуется тем, что совет разделился на части, чтобы поселить в нем полный раздор, объявив себя фарисеем, сыном фарисея, и потребовал поставить вопрос о догме этой секты. Это было верно; но это было ниже уровня его собственного слова: "Что для меня было преимуществом, то ради Христа я почел тщетою". Однако иудеи проявили себя полностью. Сказанным Павел вызывает мятеж, и тысяченачальник уводит его от них. Все - в распоряжении Бога. Племянник Павла, нигде ранее не упомянутый, слышит об устроенной для него засаде и предупреждает об этом. Павел посылает его к тысяченачальнику, который быстро отправляет Павла под стражей в Кесарию. Бог не оставил его; все совершалось человеческим и божественным образом. Это был не ангел, как в случае с Петром, и не землетрясение, как в Филиппах. Мы явно стоим здесь на другой основе.

Деяния 24, 25

Павел последовательно появляется перед рядом правителей - синедрион, Феликс, Фест, Агриппа и, наконец, кесарь. И здесь, в соответствующем случае, мы имеем поразительные призывы к совести, когда речь идет о его защите мужественных и честных проявлений его совести, возвышающейся над страстями и корыстью, окружающими его. Я обхожу молчанием мирской эгоизм, проявляющийся в Лисии и Фесте, усвоивших всевозможные добродетели и добропорядочное поведение - смесь пробужденной совести и отсутствие принципиальности в правителях, желание угодить иудеям ради собственного возвеличивания или чтобы содействовать в их управлении мятежным народом, презрение тех, кто не был, как Лисий, ответственным за общественное спокойствие. Замечательная печать истины наложена на положение Агриппы, как и все подробности этой истории, в которой действуют столь живо описанные персонажи, что мы, поистине, сами участвуем в описанных сценах. Мы видим личности во всем этом. Это еще более поразительно характеризует писание Луки.
Другие обстоятельства требуют нашего внимания. Для того, чтобы угодить иудеям, Фест предложил отправить Павла в Иерусалим. Но Рим должен был также принять участие в отвержении евангелия благодати, свидетельства о собрании и Павел обращается к кесарю. Поэтому Фест должен послать его туда, хотя и приведенный в замешательство тем, какое преступление он должен вменить Павлу, чтобы послать его в Рим. Печальная картина человеческой несправедливости! Но все довершает намерения Божьи. Используя это средство, Павел преуспел не больше, чем в попытке удовлетворить иудеев. Возможно, с точки зрения человека это было его единственной возможностью в этих обстоятельствах, но Святой Дух проявляет точность и сообщает нам, что его могли бы освободить, если бы он не обратился к кесарю.

Деяния 26

Мне думается, что в Агриппе было больше любопытства, чем совести, хотя здесь было и желание воспользоваться случаем и узнать, что это было за учение, так возмутившее людские умы, но это была и жажда познания, большая, чем просто любопытство. В общем его слова можно понять так, что он был недалек от того, чтобы признать истинность христианства; возможно, он так и сделал бы, если бы на пути не стояли его страсти. Но можно спросить, является ли это силой греха, как это обычно предполагается, или, правильнее: "Ты не много не убеждаешь меня сделаться христианином", скрывая этим показным и притворным замечанием неудобство перед Фестом при обращении к его подчеркнутому иудаизму? Таков, мне кажется, смысл этого. Представление о том, что можно быть "почти христианином", является совершенно ошибочным, хотя человеческий ум может находится под влиянием того, что его к этому ведет, и тем не менее отрицать это. Фест, возможно, был бы рад освободить Павла. Он выражает свою уверенность в том, что он, возможно, сделал бы это, если бы Павел не обратился к кесарю. Он высказывает Фесту свое мнение как мудрый и рассудительный человек, но в действительности его слова были продиктованы его совестью - слова, которые он осмелился высказать, когда Фест и все остальные были согласны с тем, что Павел не сделал ничего, что стоило бы смерти или заключения.
Бог желает сохранить чистоту своего возлюбленного слуги, оправданного перед лицом мира. К этому сводится его проповедь. Он идет дальше, но целью его является дать отчет о своем поведении. Он рассказывает о своем чудесном обращении для того, чтобы оправдать последующую деятельность, но рассказывает это так, чтобы воздействовать на совесть Агриппы, которому были знакомы иудейские порядки, и который, очевидно, желал услышать что-нибудь о христианстве, в истинности чего он сомневался, хотя и допускал ее. Поэтому он с рвением хватается за представленную возможность услышать то, как объясняет это апостол. Но он во многом остается там, где был. Однако состояние его души открывает уста Павла, и он обращается непосредственно и лично к царю, который, более того, несомненно поглощенный силой разговора, пригласил его на беседу. Для Феста это все было всего лишь восторженной речью.
Павел держит себя со всеми этими правителями с безукоризненным достоинством. Он обращается к их совести, забывая свое собственное "я", что показывает человека, в котором единение с Богом и чувство его связи с Богом возносит разум выше любого влияния обстоятельств. Он действовал для Бога и с полным уважением к положению тех, к кому он обращался; мы видим, что в нравственном отношении он был выше всех их вместе взятых. Чем более унизительны обстоятельства, тем больше красоты в его превосходстве. Перед язычниками он является служителем Бога. Он снова находится (слава Богу!) на своем истинном месте. Все, что он сказал иудеям, было верно и заслуженно, но почему он, выделенный из народа, смирился перед их ущербной совестью и их слепыми страстями, которые не оставили места для свидетельства? Тем не менее, как мы уже видели, так должно было быть, для того, чтобы идущие любыми путями смогли переполнить меру их беззакония, и славный апостол действительно смог пойти по стопам своего учителя.
Обращения Павла к царю Агриппе предоставляет нам наиболее полное изображение положения апостола, как он сам взирал на него, когда его долгое служение и свет Святого Духа просветлили его понимание прошлого.
Он не говорит о собрании - то было учение для наставления, а не описание его жизни. Но все, что относилось к его личной истории в связи с его служением, он излагает подробно. Он был строгим фарисеем, и здесь он связывает учение Христа с надеждами иудеев. Он находился в узах "за надежду на обетование, данное от Бога нашим отцам". Без сомнения, произошло воскресение. Почему царь считает, что воскресение невозможно, что Бог не способен воскресить мертвого? Это приводит его к другому вопросу. Он сам считал, что ему многое следовало сделать против Иисуса Назаретянина, и он выполнил это со всей страстностью своей натуры и с фанатизмом набожного иудея. Его сегодняшнее положение свидетеля среди язычников объяснялось переменой, происшедшей в нем при откровении Господа, когда он был движим стремлением истребить его имя. Недалеко от Дамаска свет ярче солнца поверг их всех на землю, и он один услышал голос Господа; из его собственных уст он узнал, что это был Иисус и что Он взирал на тех, кто верил в него как в Спасителя. Такому свидетельству он противиться не мог. Но так как это было для иудеев великим оскорблением, он показывает, что его собственное положение было отмечено самим Господом. Он был призван, чтобы с очевидностью свидетельствовать о славе, которую он видел, то есть об Иисусе в той славе, а также свидетельствовать о другом, для чего Иисус снова воззовет к нему. Предметом свидетельства, доверенного ему, был прославленный Христос, познанный лично только на небесах. Для этой цели Он отделил Павла от иудеев, равно как и от язычников, его служение принадлежало непосредственно небесам, происходя оттуда; и он был открыто послан Господом славы к язычникам, чтобы открыв их глаза верой в прославленного Иисуса, изменить их положение по отношению к Богу, выведя из темноты на свет, из власти сатаны к Богу и дав им наследие среди освященных. Это было конкретное дело. Апостол покорился божественному видению и учил язычников, чтобы они обратились к Богу и поступали так, как те, что к нему уже обратились. По этой причине иудеи стремились уничтожить его.
Нет ничего проще и правдивее, чем история его жизни. Яснее ясного высветила она случай с Павлом и поведение иудеев. Призванный к порядку Фестом, который, как того и следовало ожидать, считал это лишь неразумной восторженностью, он с безукоризненным достоинством и острой проницательностью взывает к знанию Агриппы тех истин, на которых все это было основано, поскольку ему не следовало действовать в открытую.
Агриппа был недалек от того, чтобы поверить, но сердце его не переменилось. Встреча окончилась ничем. Царь в своем снисхождении и учтивости возвращается к своему царственному положению, а апостол - к положению узника, но каким бы ни было его положение, мы видим в нем совершенно счастливую и исполненную Духа и любви к Богу душу. Два года, проведенные в темнице, не вызвали в нем оскудение веры или души, но освободили его от изнурительной связи с иудеями, чтобы дать ему мгновение, проведенное с Богом.
Агриппа, изумленный и увлеченный ясным и откровенным рассказом Павла, освобождается от воздействия, произведенного личным обращением Павла, сказав: "Ты не много не убеждаешь меня сделаться христианином" {Едва ли можно это прочитать как "почти". Успокаивая себя, Агриппа как бы говорит: "Ты скоро сделаешь из меня христианина", скрывая свои чувства, как я уже сказал, пренебрежительными словами. Но я не сомневаюсь, что его разум находился под большим влиянием Павла}. Милосердие могло бы сказать: "Пусть будет по воле Божьей". Но сердечные движения Павла не останавливаются на этом. "Молил бы я Бога, - говорит он, - чтобы... не только ты, но и все, слушающие меня сегодня, сделались такими, как я, кроме этих уз" Какое счастье и какая любовь (и в Боге эти два чувства идут рука об руку) выражены в этих словах! Бедный узник, состарившийся и отвергнутый, в конце своей деятельности становится богатым в Боге. Какие славные годы он провел в темнице! Он мог бы дать образец счастья, так как оно наполнило его сердце. Существуют состояния души, которые заявляют о себе безошибочно. И почему бы ему не быть счастливым? Исполнив свои утомительные обязанности, завершив в определенном смысле свое дело, он обрел Христа и в нем - все. Прославленный Иисус, который ввел его в труды, связанные со свидетельством, явился сейчас его владением и его венцом. Так бывает всегда. Крест в служении - в силу того, что есть Христос, - это наслаждение тем, чем является Он, когда служение закончено, и в каком-то роде мера этого наслаждения. Таково было положение самого Христа; во всей его полноте оно наше по нашим меркам, и согласно высшей благодати Божьей. Только выражение Павла предполагает, что Святой Дух действует целиком в его душе, чтобы она была свободна для наслаждения и чтобы Дух не печалился.
Прославленный Иисус - Иисус, любящий его, поставивший на его служение печать своего благоволения и любви, Иисус, который возьмет его к себе в славе и с которым он был един (а это познается по изобилующей силе Святого Духа, согласно божественной праведности), - тот Иисус, который явил Отца и благодаря которому он был принят; этот Иисус был для Павла бесконечным источником радости, славной целью его сердца и его веры и, будучи познан в любви, наполнил его сердце любовью, льющейся ко всем людям. Чего лучшего он мог пожелать им, кроме как быть в его положении, за исключением оков? Как, исполненный этой любви, он не мог пожелать им этого, и как он не мог исполниться этой великой любовью? Мерилом этого был Иисус.
Его невиновность была полностью установлена и признана судьями. Намерения Божьи должны были получить свое завершение, и в результате его обращения к кесарю его должны были увести в Рим, где он также сможет свидетельствовать. Своим нынешним положением он напоминает Иисуса. Но в то же время, если мы их сравним, слуга, славный, как и Он, блекнет и заслоняется Христом, так что мы уже больше не видим его. Иисус вознесся в благодати, Он взывал только к Богу, Он отвечал, но и свидетельствовал об истине - та истина явилась славой его личности, его собственными правами, приниженными, каким был Он сам. Его личность проглядывала сквозь все темные облака человеческой жестокости, не имеющей над ним власти, пока не пришел момент для исполнения воли Божьей. Ради этой цели Он уступает власти, данной ему свыше. Павел обращается к кесарю. Он является римским гражданином - это человеческое достоинство, дарованное человеком, и действительное лишь перед людьми. Он использует это для себя; Бог, таким образом, осуществляет свои намерения. Первый благословен, как и его служение, второй - совершенен, являясь совершенным предметом самого свидетельства.
Тем не менее, если для Павла больше нет направленного служения Святого Духа и если он является узником во власти римлян, то душа его, по крайней мере, преисполнена Духом. Все еще есть свобода и радость между ним и Богом. Все это будет обращено к его спасению, то есть, к его окончательной победе в битве с сатаной. Как это славно! Благодаря общению Духа Иисуса Христа слово Божье не будет связано. Другие, видя его оковы, обретут силу и свободу, даже если кто-то из-за развращенности и воспользуется ими. Но Христа будут проповедовать и восхвалять, и этим довольствуется Павел. О, как это верно, и какая это совершенная радость сердца - пусть будет то, что будет! Мы являемся объектами благодати (слава Богу!), как и в служении - орудием благодати. Христос один является целью, и Бог укрепляет его славу - больше нет нужды ни в чем: это наша участь и наша истинная радость.
В этой интересной истории следует заметить, что в то время, когда Павел был, вероятно, наиболее встревожен, когда действия его, несомненно, наименее всего соответствовали силе Духа, когда он внес беспорядок в совет, используя такие доводы, какие он сам потом не решается подтвердить, Господь, исполненный благодати, является ему, чтобы воодушевить и укрепить его. Господь, который прежде велит ему уйти из Иерусалима, потому что там не примут свидетельства о нем, который посылает ему предупреждения о том, чтобы он не ходил туда, но который довершил свои собственные намерения благодати в немощи и благодаря человеческим привязанностям его слуги, и даже их средствами, осуществляя в то же время целительное наказание в его божественной мудрости теми же самыми средствами - этот Господь является ему, чтобы сообщить, что он должен свидетельствовать в Риме так же, как он свидетельствовал о нем в Иерусалиме. Именно так Господь в своей милости объясняет всю эту историю, в то время как его слуга претерпел все муки своего положения, возможно, сокрушенный этим, потому что Павел помнил, что Дух запретил ему идти, а в искушении сомнения мучительны. И поэтому милосердный Спаситель вмешивается, чтобы воодушевить Павла и дать свое толкование положению своего бедного слуги и подчеркнуть особенность своей любви к нему. Если было необходимо в его состоянии и для его улучшения осуществить наказание, то Иисус был с ним и в наказании. Нет ничего трогательнее нежности, отзывчивости этой благодати. Более того, как мы говорим, все это довершало намерения Божьи по отношению к иудеям, язычникам, к миру. Так как в одном промысле Бог может объединить самые различные предметы.

Деяния 27

И теперь, восстановленный, воодушевленный благодатью, Павел показывает в своем путешествии, что он овладел положением. Благодаря общению с Богом, он советует, он воодушевляет, он везде и во всем, что его окружает, действуя от лица Бога. Описание этого путешествия с его товарищами и Лукой, полное любви и истинности, не нуждается в пояснениях. Оно восхищает, как живое изображение всего происшедшего. Мы не интересуемся тем, каков был Павел среди ложной самоуверенности или же страданий его спутников.

Деяния 28

На Милите он опять проявляет среди варварского народа свою обычную силу. Видно что Бог - с ним. Однако евангелизация не появляется в описании его пребывания там или его путешествия.
Мы видим, что он был подавлен, когда высадился в Италии: любовь братьев воодушевляет и воскрешает его, и он идет в Рим, где два года пребывает в снятом им доме, к которому приставлена охрана. Возможно, что тем, кто отправлял его в Рим, дали понять, что все дело заключалось в иудейской ревности, так как на протяжении всего путешествия к нему относились со всяческим почтением. Кроме того, он являлся римским гражданином.
Прибыв в Рим, он посылает за иудеями, и здесь нам в последний раз представлено их положение и приговор, нависший над их головами еще со времени произнесения пророчества (особенно связанного с домом Давида и с Иудой), - приговор, произнесенный Исаией, который, как объявил Господь Иисус, обрушился на них по его отвержении, исполнение которого долготерпение Божье отлагало до тех пор, пока не отверглось также и свидетельство Святого Духа, - этот приговор высказан здесь Павлом в конце исторической части Нового Завета. Это является их заключительным положением, торжественно провозглашенным служением высшей благодати, что будет продолжаться до тех пор, пока в своей власти не вмешается Бог, чтобы дать им спасение, и освободить их, и прославить себя в них в благодати.
Мы уже отметили эту особенность Деяний, которая ясным и поразительным образом обнаруживается здесь, - отвержение иудеев. То есть, отрицая свидетельство Божье, его дело, они сами отреклись от себя. Они сами поставили себя вне того, что воздвигнул Бог. Они не последуют за ним в возрастании его благодати. И поэтому они все оставлены позади, без Бога и без общения с ним. Его слово и его милость открыты всегда. Но другие вступают в несомненные и реальные отношения с ним. Некоторые из них вступают в иные сферы и на иных основаниях, но Израиль исчезает и на время покидает поле зрения Бога.
Это то, что представлено в книге Деяний. В начале терпение Божье проявляется к самим иудеям в проповеди евангелия и апостольском служении. Их враждебность постепенно развивается и достигает своей высоты в случае со Стефаном. Воздвигается Павел, свидетель благодати по отношению к ним как к избранному остатку, так как сам он был от Израиля, но в качестве учения представил в связи с небесным Христом нечто совершенно новое - собрание, тело Христово на небесах, и устранение всех различий между иудеями и язычниками как грешниками в единстве этого тела. Это исторически связано с тем, что уже было установлено в Иерусалиме, что утверждает это единение и связь с обетованиями, но во все времена оно, как учение, было сокрыто Богом, являясь намерениями его благодати еще до того, как был создан мир. Враждебность иудеев к этой истине никогда не утихала. Они использовали все средства, чтобы поднять язычников против тех, кто нес это учение, и препятствовать образованию собрания. Бог, действуя до конца с истинным терпением и благодатью, ставит собрание как свой дом и сосуд своих обетований на земле на место иудеев, сотворив свое жилище Духом. Иудеи были отвергнуты (увы! их дух скоро овладел самим собранием), а собрание и ясное решительное учение об отсутствии различий между иудеями и язычниками (по природе своей подобным чадам гнева) и в то же время их общих и равных прав как членов единого тела были полностью выражены и положили основу отношений между Богом и всякой душой, охваченной верой. Таково учение апостола в посланиях Римлянам и Ефесянам {В Римлянам - в частном смысле, в Ефесянам - в общем}. В то же время дар вечной жизни, как он был обещан прежде создания мира, был проявлен с рождением снова {Применительно к нашему рождению свыше слово "возрождение" не употребляется в рукописи; это изменение положения в нас, связанное с нашей смертью с ним и с воскресением. Оно обнаруживается дважды: в Матф. 19, где оно является грядущим царством Христа, и в Тит. - как омовение крещением, как символический переход из положения ветхого Адама в положение христиан, но отличное от обновления Святым Духом} (начало нового существования с божественной особенностью и использование божественной праведности), объединив эти две вещи в нашем воскресении со Христом, благодаря чему простятся наши грехи и мы предстанем перед Богом и Христом, который является вместе с тем нашей жизнью и нашей праведностью. Эта жизнь проявляется в соответствии с жизнью Христа на земле, оставившего нам образец, которому мы должны следовать. Это божественная жизнь, проявленная в человеке: в Христе как цель, в нас как свидетельство.
Крест Иисуса - это основа, главное средоточие всех этих истин: отношений между Богом и человеком, каков он есть, его ответственности, благодати, искупления, конца жизни, что касается греха, закона, мира; избавления от грехов через смерть Христа и его последствия в нас. Все здесь утверждено и дает место силе жизни, что во Христе, воистину прославившем Бога, и тому новому бытию, в которое Он вступил как человек пред лицом своего Отца, чьей славой, как и его собственной божественной властью и силой Святого Духа, Он был воскрешен из мертвых.
Но это не мешает продолжению путей Бога в управлении на земле иудеями, когда собрание получит свое завершение и появится на небесах, созданное согласно его обетованиям и утверждениям пророчеств. Апостол также объясняет это в послании Римлянам, но это принадлежит к изучению послания. Способы осуждения Богом язычников будут в то же время показаны нам в Апокалипсисе, так же как и пророческие отрывки из посланий в связи с приходом Христа, а также в связи с его управлением миром вообще от начала и до конца, вместе с предупреждениями, необходимыми для собрания, когда наступят дни лжи и будут развиваться на развалинах собрания, в котором мы видим свидетеля Божьего в мире.