Толкование на Книгу Второзаконие

"И созвал Моисей весь Израиль, и сказал им: слушай, Израиль, постановления и законы, которые я изреку сегодня в ваши уши, и выучите их, и старайтесь исполнять их" (ст. 1).

Тщательно отметим четыре слова, столь характерные для Книги "Второзаконие" и столь важные для народа Божия в любое время и любом месте: "Слушайте", - "выучите", - "старайтесь", - "исполняйте". Эти слова полны несказанно важного значения для каждой преданной Богу души, для каждого человека, который действительно хочет идти узкою стезею святой жизни, которая так благоугодна Богу, так безопасна и полезна для нас.

"Первое из этих слов ставит душу в бесконечно благословенное положение; оно заставляет душу слушать. "Вера от слышания, а слышание от Слова Божия" (Римл. 10,17). - "Послушаю, что скажет Господь Бог" (Пс. 34,9). -"Послушайте, и жива будет душа ваша" (Ис. 55,3). Внимательное ухо есть основание каждой истинно христианской жизни. Оно дает душе единственное приличествующее ей положение. В этом заключается тайна мира и каждого благословения.

Мы не должны, конечно, напоминать читателю, что, говоря о "слушании", мы имеем в виду исключительно слушание Слова Божия, Израиль должен был слушать "постановления и законы" Иеговы, и слушать только это. Им следовало прислушиваться не к приказаниям, учениям и словам человеческим, а к словам Самого Бога живого, спасшего их и избавившего их из земли Египетской, из страны рабства, мрака и смерти.

Мы хорошо делаем, вспоминая это; этим путем душа сохраняется от многих искушений и затруднений. В наши дни много говорится о послушании и нашей обязанности подчиняться авторитету. Многие искренние и благочестивые души принимают к сердцу эти слова. Но когда нам твердят о послушании, спросим всякий раз: "Чего же следует слушаться?" Если мы должны подчиняться, уясним себе, "кому мы обязаны подчиняться?" Если мы призваны подчиняться какой-либо власти, мы должны знать ее источник и основание.

Это необыкновенно важный вопрос для каждого члена общества Божия. Существует много вполне искренних душ, которые рады иметь возможность ничего не решать для самих себя, зная, что все их поведение и все их действия заранее предрешены и указаны людьми более, нежели они, сведущими в этом отношении. Находят приятным и успокоительным для себя ежедневно исполнять задачу, заранее обозначенную им другими. Большая ответственность снимается с сердца, и человек доказывает, по видимому, свое смирение и недоверие к самому себе, признавая над собою чей-либо авторитет.

Но пусть каждый из нас исследует в присутствии Божием, что именно составляет основание авторитета, который мы признаем над собою; иначе мы можем очутиться в совершенно ложном положении.

Благодарение Богу, мы призваны к послушанию; мы должны "слушать" и со святым трепетом подчиняться авторитету. Этим путем мы удаляемся от неверия и от его непомерно больших требований. Стезя смиренного и благочестивого христианина одинаково удалена от суеверия с одной и от неверия с другой стороны. Благородные слова, обращенные Апостолом Петром к синедриону (Деян. 5.29), дают удовлетворительный ответ тому и другому: "Должно повиноваться больше Богу, нежели человекам". Мы можем противостоять неверию во всех его сущностях о формах одной этой фразой: "Должно повиноваться". И мы можем победить суеверие, какой бы вид оно не принимало, в высшей степени знаменательными словами: "Должно повиноваться Богу".

Вот в кратких словах выраженный долг каждого истинного христианина. Он должен повиноваться Богу. Человек неверующий хвалится своей мнимой нравственной свободой и считает, что разум вполне может направлять его на добро. Он не знает, что, превозносясь над другими и служа собственной воле, он в сущности, пребывает в рабстве у сатаны, князя и бога мира сего. Человек создан для подчинения, для призвания над собою власти. Христианин освящен (отделен) для послушания Иисусу Христу, т.е. он призван повиноваться Богу, как Ему повиновался Сам наш благословенный Господь и Спаситель.

Это весьма важный вопрос для того, кто действительно хочет постичь сущность христианского послушания. Если этот вопрос ему вполне ясен, в его сердце не остается места ни для своевольного неверия, ни для ложного послушания суеверия. Мы никогда не поступаем верно, исполняя свою волю; но еще менее нам следует иногда исполнять волю одного из окружающих нас людей. Напротив, волю Божию следует исполнять постоянно. Для этого приходил на землю и Господь Иисус; это Он всегда и делал. "Вот, иду исполнить волю Твою, Боже" (Евр. 10,7). - "Я желаю исполнить волю Твою, Боже Мой, и закон Твой у Меня в сердце" (Пс. 39,9).

Именно для этого рода блаженного послушания мы и были освящены и отделены, как нам об этом и свидетельствует Апостол Петр в начале своего первого Послания, где он называет верующие души "избранными по предвидению Бога Отца, при освящении от Духа, к послушанию и окроплению Кровию Иисуса Христа" (гл. 1,2).

Это наше великое преимущество; но это же возлагает на нас и серьезную ответственность. Не будем ни на минуту забывать, что Бог избрал и Дух Святой осветил нас не только "к окроплению Кровию Иисуса Христа", но и к "послушанию" Ему. Таковы явное значение и нравственный смысл слов, только что приведенных нами, слов, несказанно драгоценных для каждого человека, стремящегося к святости; слов, также освобождающих нас от собственной воли, от служения закону и суеверным предрассудкам.

Но благочестивый читатель, может быть, хочет обратить наше внимание на увещание Евр. 13,17: "Повинуйтесь наставникам вашим и будьте покорны; ибо они неусыпно пекутся о душах ваших, как обязанные дать отчет; чтобы они делали это с радостью, а не воздыхая, ибо это для нас не полезно".

Это, несомненно, весьма важное увещание; дополним его еще словами 1 Фесс. 5,12-13: "Просим же вас, братия, уважать трудящихся у вас, и предстоятелей ваших в Господе, и вразумляющих вас, и почитать их преимущественно с любовию за дело их". И еще: "Прошу вас, братия, (вы знаете семейство Стефаново, что оно есть начаток Ахаии, и что они посвятили себя на служение святым); будьте и вы почтительны к таковым и ко всякому содействующему и трудящемуся" (1 Кор. 16,16-16). Ко всем этим увещаниям мы присоединим еще слова, взятые из 1 Петр. 5,1-4: "Пастырей ваших умоляю я, сопастырь и свидетель страданий Христовых и соучастников в славе, которая должна открыться: пасите Божие стадо, какое у вас, надзирая за ним не принужденно, но охотно и богоугодно, не для гнусной корысти, но из усердия, и не господствуя над наследием Божиим, но подавая пример стаду; - и когда явится Пастыреначальник, вы получите неувядающий венец славы". - Нас спросят: Во всех вышеприведенных словах не устанавливается на самом деле подчинение известного рода людям? А если это так, на каком основании мы восстаем против человеческого авторитета? - Наш ответ будет очень простой. Если Христос наделяет кого-либо духовным даром, - даром учительства, назидания или надзирания, - христиане обязаны признавать и ценить эти Божий дары. Не делая этого, мы теряем наши преимущества. Но следует помнить, что в этом случае дар должен быть видимой обязательной действительностью, даром Божиим.

Каждое истинное служение - от Бога и основывается на сообщении человеку дара непосредственно от Христа, Начальника и Главы Церкви; поэтому мы поистине можем сказать: нет дара свыше, - нет и служения. Во всех вышеприведенных словах нам указывается наличие Божиих даров и их настоящее применение к делу Божию. Мы находим в них и свидетельство о любви к овцам и агнцам стада Христова; в них чувствуется действие благодати и силы Божией. В Евр. 13,17 говорится: "Повинуйтесь наставникам (hgoumenoiV) вашим". Мы нуждаемся в наставнике или вожде, указывающем нам наш путь. Однако, безумно выдавать себя за провожатого, если человек не знает дороги, или если он не хочет и не может идти впереди других. Кто захотел бы следовать за подобным человеком?

На каком основании Апостол увещевает фессалоникийцев "уважать" и "почитать" некоторых людей? На основании ли звания, служения или положения? Нисколько. В данном случае он руководствуется явным общеизвестным фактом, что они были "предстоятелями их Господа" и "вразумляли их". И на каком основании они призывались "почитать их преимущественно с любовью? По причине ли их звания и положения? Нет, но за "дело их". Почему Апостол также увещевал оказывать почтение семейству Стефанову? Потому ли, что у них было громкое имя или высокое положение? Совсем нет, а потому что "они посвятили себя на служение святым". Они трудились для Господа. Он получил дар Божий и благодать Христову; они любили народ Божий. Не ища ни имени, ни высокого положения, они всецело отдавали себя Христу в лице искупленных Его. Вот истинный принцип служения Богу. Это не человеческий авторитет, а Божественный дар, духовная сила, дарованная Христом служителям Его; пользуясь этой силой, они пребывают в зависимости от Христа и славят Его за эту силу. Мы поступаем полностью правильно, признавая авторитет и ценя труд наученного Богом Его служителя, верного и неутомимого пастыря, пекущегося о душах, плачущего над ними, охраняющего их, подобно нежной кормилице, пастыря, который может сказать им: "Теперь мы живы, когда вы стоите в Господе" (1 Фесс. 3,8). Как мы узнаем искусного зубного врача? Читая ли его фамилию на двери его квартиры? Нет; мы судим о нем по его работе. Человек может тысячу раз называть себя хорошим зубным врачом, но если он не доказывает своей ловкости, кто будет обращаться к нему?

Это остается справедливым для всех земных дел; это же верно и в отношении к служения Богу. Каждый из нас сразу может увидеть, старается ли служитель Божий с любовью питать наши души хлебом жизни и вести нас по путям Божиим, или же он ищет собственной славы и блюдет свои интересы. Души, пребывающие вблизи Господа, сразу понимают разницу между истинною силою и тщеславными стремлениями. Мы также никогда не видим истинных служителей Христовых хвалящимися своим авторитетом и своею властью; они работают в тишине, и их дело говорит само за себя. Апостол Павел, мы видим, множество раз упоминает о своем служении, о видимом обращении чрез него многих душ к Богу. Он мог сказать коринфянам, под влиянием лжеучений высказывавших по поводу его апостольского призвания: "Вы ищите доказательства на то, Христос ли говорит во мне. Он... силен в вас" (2 Кор. 13,3).

Апостолу было достаточно сослаться на них самих: сами они были живыми свидетелями плодотворности его служения. Если это служение не было поручено Апостолу Богом, откуда исходила сила, действие которой испытали на себе коринфяне? Но это служение было определено Богом, и оно было радостью, утешением и силою Апостола. Он был "Апостол, избранный не человеками и не чрез человека, но Иисусом Христом и Богом Отцов, воскресшим Его из мертвых" (Гал. 1,1). Он воздавал славу Источнику своего служения, и ему легко было многочисленными примерами подтвердить успех своего труда каждому непредубежденному уму: это были не слова, а сила Божия.

Так должно быть всегда. Мы призваны быть свидетелями силы Божией; нам нужна действительность. На это нам могут возразить, что мы не призваны судить о дарах Божиих. Напротив, именно к нам обращено слово: "Берегись лжепророков". Как же мы можем беречься их, если не имеем права судить о них? Но как же можно узнать их? "По плодам их узнаете их" (Матф. 7,15-16). Разве чада Божий не понимают разницу между человеком, приходящим к ним с силою Духа Святого, человеком, одаренным Главою Церкви, исполненным любовью к их душам, жаждущим быть свидетелем их духовного преуспеяния, между смиренным, святым и бескорыстным служителем Христовым и между человеком, гордящимся своим положением, и в служении и в жизни которого не сказывается ничего Божественного, ничего небесного? Заблудиться в этом отношении невозможно. Мы также спросим, каков смысл слов, оставленных нам Апостолом Иоанном: "Возлюбленные! не всякому духу верьте, но испытывайте духов, от Бога ли они; потому что много лжепророков появилось в мире" (1 Иоан. 4,1). Как мы можем испытать духов и отличить истинных пророков от лжепророков, если нам запрещено судить о них? Тот же Апостол в Послании, написанном им к "избранной госпоже", обращается к ней со следующим серьезным увещанием: "Кто приходит к вам, и не приносит сего учения, того не принимайте в дом, и не приветствуйте его; ибо приветствующий его участвует в злых делах его" (ст. 10). Не следовало ли "избранной госпоже" сообразовываться с этим увещанием? Конечно. Но как могла бы она сделать это, если нам не позволено судить? И к чему же призывал ее Апостол? Единственной и весьма важной ее задачей было вникать в проповедуемое учение. Если человек приносил здравое и Божественное учение Христа, учение о Господе Иисусе, пришедшем во плоти, она должна была принять его; в противном случае она должна была решительно отказаться принять проповедника к себе в дом, кем бы ни был этот человек, и откуда бы он ни пришел. Если бы даже все окружающие отзывались о нем хорошо, но он не приносил учения об истине, ей надлежало решительно отвернуться от него. Это могло показаться узким, строгим, напускным; но ей приходилось сообразоваться только с одной истиной. Двери ее дома и двери ее сердца должны были широко раскрываться для тех, которые приносили Христово учение и закрытыми для всякого другого учения. Следовало ли ей быть приветливой в ущерб делу Божию? Следовало ли ей создавать себе репутацию женщины с широким кругозором и великодушным сердцем и для этого принимать к себе в дом и сажать за свой стол людей, проповедовавших лжехриста? Страшно даже допустить подобную мысль. Наконец, во второй главе Откровения мы видим, что Ефесская Церковь получает похвалу за то, что она испытала "тех, которые называли себя Апостолами, а они не таковы" (ст. 1 2). Как могли бы они сделать это, если они не вправе были судить о тех, которые называли себя Апостолами? Очевидно, совершенно неправильное значение придается словам нашего Господа (Матф. 7,1): "Не судите, да не судимы будете"; а так же неверно понимаются и слова Апостола: "Посему не судите никак прежде времени" (1 Кор. 4,5). Священное Писание не может противоречить самому себе, а следовательно, каково бы ни было значение слов "не судите" нашего Господа, или значение слов "не судите никак" Апостола, два этих приказания нисколько не умаляют возложенной на всех христиан обязанности испытывать дары, учение и жизнь всех, занимающих место проповедников, учителей и пастырей Церкви Божией.

Если же нас спросят, что значат слова "не судите" или "не судите никак", мы ответим на это, что эти слова запрещают нам судить скрытые мотивы или побуждения действий наших ближних. Об этом нам совершенно не следует беспокоиться. Мы не можем проникнуть в глубину чужой души, и, благодарение Богу, мы к этому и не призваны; нам это даже прямо запрещено. Мы не можем судить о тайных движениях сердца - это дело исключительно одного Бога. Но говорить, что нам не должно проверять учение, дары и поведение людей, служащих Церкви, значит прямо противоречить Священному Писанию и заглушить в нас чрез посредство Духа Святого заложенные Богом инстинкты Божеского естества.

Факт признания нами всех истинных служителей Церкви и призвания авторитета тех, которых Господь находит способными быть нашими пастырями, нашими наставниками и учителями, этот факт полностью согласуется с великим основным принципом: "Должно повиноваться Богу больше, нежели человекам".

Глава, раскрытая перед нами, равно как и вся Книга "Второзаконие", показывает нам, как настоятельно и с каким постоянством Моисей старается убедить Израилево общество беспрекословно повиноваться всем постановлениям и законам Господа. Моисей не искал для себя власти и никогда не господствовал над Божиим народом. С начала до конца он проповедовал повиновение не самому себе, а Тому, Кто был и его, и их Господом: Он знал, что в одном этом заключалось для них все: их счастье, их нравственная безопасность, их достоинство и их сила. Он знал, что народ, послушный Господу, непременно будет и непобедимым народом, народом, неуязвимым для своих врагов. Ни одно орудие не могло успешно действовать против них, пока ими управляло Слово Божие. Другими словами, Моисей знал и верил, что повиновение Иегове вменялось в долг Израилю и что, со Своей стороны, Господь за это жаждал благословить Израиль. Им надлежало только "слушаться", "научаться", "исполнять", и "хранить" открытую им Богом Его волю; повинуясь Ему, они могли рассчитывать на Него, зная, что Он будет их щитом, их силой, их прибежищем, их "всем во всем". И Израилю Божию также следует идти единственной благословенной стезей, стезей полного послушания Богу, стезей, непрестанно озаряемой светом Божия одобрения; и все, получающие преимущество идти этой стезей, всегда будут иметь на ней Господа своим Вождем и Заступником; но если мы исполняем нашу собственную волю, если мы постоянно пренебрегаем в нашей жизни Словом Божиим, тогда, вместо того, чтобы быть для нас "крепкой башней", имя Господа сделается для нас упреком и заставит нас осудить наши пути и снова вступит на путь правды, от которого мы уклонились.

Воззвать к Господу из глубины своей души и получить Его прощение - это одно; совсем же другое дело - взирать на Него в любую минуту нашей жизни. Нельзя смешивать две эти вещи; никогда не следует смешивать исповедание грехов и их прощение с благочестивым хождением в сем мире пред Богом и с постоянным упованием на Него. Обе эти вещи одинаково драгоценны; но они существенно отличаются друг от друга.

Теперь возвратимся к нашей главе.

Во втором стихе Моисей напоминает израильтянам об их завете с Иеговою. Он говорит: "Господь, Бог наш, поставил с нами завет на Хориве. Не с отцами нашими поставил Господь завет сей, но с нами, которые здесь сегодня все живы. Лицом к лицу говорил Господь с вами на горе из среды огня: я же стоял между Господом и между вами в то время, дабы пересказывать вам слово Господа, ибо вы боялись огня и не восходили на гору. Он тогда сказал..." и т.д. (ст. 2-5).

Следует основательно уяснить себе разницу между заветом, заключенным на Хориве, и заветом, в который Бог вступил с Авраамом, Исааком и Иаковом. Они совершенно различны. Первый завет основывался на делах закона, и народ дал клятву исполнять все, повеленное Господом. Второй завет держался только благодатью и обетованием Господа, с клятвою обещавшего выполнить все, возвещенное Им.

Человеческий язык оказывается бессильным, чтобы отметить великую разницу, во всех отношениях отличавшую друг от друга два эти завета: различно было их основание, различны их последствия и их характер. Завет на Хориве был основан на предположении человека, что он способен выполнить взятые им на себя пред Богом обязательства; завет, заключенный с Авраамом, основывался на способности Бога выполнить все Его обетования; поэтому последний завет не мог не быть выполненным во всех отношениях.

В "Толковании на Книгу "Исход" мы уже старались уяснить вопрос, с какою целью Бог дал нам закон, также указывая, насколько грешник неспособен соблюдением закона достичь жизни и праведности. Поэтому мы советуем читателю прочесть прежде все высказанные нами мысли касательно этого важного вопроса.

Людям, придерживающимся исключительно свидетельства Священных Писаний, кажется непонятным, как христиане могут иметь мало света по отношению к вопросу, столь ярко освещенному Духом Святым.

Многие искренние души думают, что закон должен постоянно руководить нашею жизнью; но стоит положить закон в основание наших отношений с Богом, и все дело представляется нам в ином свете. Многие места Священного Писания совершенно ясно доказывают нам, что, в качестве детей Божиих, мы уже не стоим на этой почве. На ней некогда стояли иудеи; но они не устояли на ней пред лицом Божиим; это привело их к смерти и к осуждению.

Евреи были под законом; прочие народы - вне закона Ничего нет более очевидного. Язычники управлялись человеческими уставами во времена Ноя; им был неизвестен закон Господень.

В 10-ой главе Деяний Бог, мы видим, открывает дверь Царствия Божия языческим народам; затем, в Деян. 14,27, Он открывает им "дверь веры". В Деян. 28,28. Бог возвещает язычникам Свое спасение; но напрасно мы сначала пересмотрели бы до конца всю драгоценную Книгу, с целью найти в ней указание, что язычники поставлены Богом под закон: таких указаний в ней невозможно найти.

Рассмотрим этот важный и интересный вопрос исключительно в свете Священного Писания, отрекаясь от прежде высказанных нами по этому поводу мыслей. Как бы нас ни старались в этом разуверить. Библия всегда свидетельствует, что евреи "под законом", а все остальные народы - "под благодатию". В этом нельзя ошибиться. [Нас, быть может, спросят, на каком основании будут судимы народы земли, если они не "под законом'" Слова Римл 1,20 ясно говорят нам, что свидетельство, получаемое "чрез рассматривание творений", делает их "безответными" Далее в 2,14-15 суд совершается на основании сознания совести "Ибо когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон они показывают, что дело закона у них написано в сердце, о чем свидетельствует совесть их" и т. д. Что же касается христианских народов, они будут судимы на основании исповедуемой ими веры.]

Открыв Деян. 15 читатель увидит, какое порицание в Иерусалиме со стороны Апостолов и со стороны всей Церкви встретила первая попытка поставить новообращенные языческие народы в зависимость от закона. Этот вопрос был поднят в Антиохии; но Бог, в премудрости Своей, устроил так, что это дело было перенесено в Иерусалим, куда пришли Павел и Варнава; здесь этот вопрос открыто и определенно был единодушно разрешен двенадцатью Апостолами и всею Церковью.

Из повествуемого в Деян. 15 случая мы видим, что решение местного совета, собранного в Антиохии и заслуживающего одобрения Павла и Варнавы, не имело того значения, как решение двенадцати Апостолов, собравшихся для рассмотрения этого дела в Иерусалиме Господу было благоугодно посрамить врага и доказать законникам того времени и всех времен, что обращенных из язычников христиан никоим образом не следует обязывать соблюдать закон.

Это настолько важный вопрос, что мы находим полезным целиком привести некоторые из убедительных слов, обращенных к слушателям этого собрания. "Некоторые, пришедшие из Иудеи, учили братьев: если не обрежетесь по обряду Моисееву, не можете спастись". Ужасные слова! Прискорбный факт! Как похоронный звон, зазвучали эти слова в ушах тех, которые обратились к Богу после торжественной проповеди Апостола Павла, произнесенной им в Антиохийской синагоге. "Да будет известно вам, мужи братия, что ради Его возвещается вам прощение грехов", - помимо обрезания и каких бы то ни было дел закона, - "и во всем, в чем вы не могли оправдаться законом Моисеевым, оправдывается Им всякий верующий... При выходе их из Иудейской синагоги язычники просили их говорить о том же в следующую субботу" (Деян. 15,1; 13,38.39.42). Таково было славное свидетельство, возвещенное язычникам Апостолом Павлом, свидетельство о спасении безусловном, полном, немедленном и совершенном, свидетельство о прощении грехов и об оправдании верою в Господа нашего Иисуса Христа. Но вот, "некоторые, пришедшие из Иудеи", начали учить, что всего этого было недостаточно для спасения. Помимо обрезания и соблюдения закона Моисеева учение Христа, говорили они, не было спасительно. Бедные язычники, не имевшие никакого понятия о Моисее, не должны были ко Христу и славному Его спасению прибавить еще обрезание и соблюдение Моисеева закона.

Как должно было страдать сердце Апостола Павла, когда он видел, что столь превратное учение распространяется между дорогими его сердцу новообращенными из язычников! Это учение сводилось к полному уничтожению христианства. Если обрезание должно было дополнять совершенное Христом искупительное дело, если закон Моисеев должен был вытеснить благодать Божию, тогда рушилось все дело спасения.

Благодарение Богу всякой благодати, Он воздвиг благородных ратоборцев, которые энергично противостали этому пагубному учению. "Когда произошло разногласие и не малое состязание у Павла и Варнавы с ними, то положили Павлу и Варнаве и некоторым другим из них отправиться по сему делу к Апостолам... По прибытии же в Иерусалим, они были приняты Церковью, Апостолами и пресвитерами, и возвестили все, что Бог сотворил с ними, и как отверз дверь веры язычниками. Тогда восстали некоторые, из фарисейской ереси уверовавшие, и говорили, что должно обрезывать язычников и заповедовать соблюдать закон Моисеев" (Деян. 15,2-5).

От кого исходило это требование? Конечно же не от Бога, по Своей бесконечной благости отверзшего язычникам дверь веры помимо обрезания и обязанности соблюдать закон Моисеев. Нет, требовать этого решились "некоторые, пришедшие из Иудеи"; с тех пор и даже до нашего времени подобные люди всегда вносили смуту в Церковь Божию; это люди, которые, "желая быть законоучителями, не разумеют ни того, о чем говорят, ни того, что утверждают" (1 Тим. 1,7). Эти законоучители сами не знают всей опасности своего пагубного учения; они не отдают себе отчета, как ненавистно их учение в очах Божиих, в очах Бога всякой благодати и Отца всякого милосердия.

Рассматриваемая нами глава Деяний вполне ясно представляет нам образ мыслей Божиих в этом отношении. Она дает нам несомненное доказательство того факта, что Богу не угодно поставить народы земли в зависимость от соблюдения закона. Апостолы и пресвитеры собрались для рассмотрения сего дела. "По долгом рассуждении", - увы! разногласие уже было внесено в Церковь, - "Петр, встав, сказал им: мужи-братия! вы знаете, что Бог от дней первых избрал из нас меня, чтоб из уст моих язычники услышали" - не закон Моисеев, не проповедь об обрезании, а - "слова Евангелия, и уверовали; и Сердцеведец Бог дал им свидетельство, даровав им Духа Святого, как и нам, и не положил никакого различия между нами и ими, верою очистив сердца их. Что же вы ныне искушаете Бога, желая возложить на выи учеников иго, которого не могли понести ни отцы наши, ни мы?" (ст. 6-10)

Заметь это, читатель; закон был невыносимым игом для иудеев, которые подчинили себя ему; также заметь, что желать возложить это иго на выи обращенных из язычников христиан значило искушать Бога. "Но" - прибавляет Апостол, - "мы веруем, что благодатию Господа Иисуса Христа" - а не законом, - "спасемся, как и они" (ст. 11).

Какою силою дышат эти, исходящие из уст "Апостола обрезания", слова! Он не говорит: "они спасутся, как и мы", а: "мы спасемся, как и они!" Иудей соглашается оставить присущее ему высокое положение и получить спасение наравне с бедным необрезанным из язычников! Какое глубокое впечатление эти благородные слова должны были произвести на приверженцев служения закону! Они не знали, что ответить Апостолу.

"Тогда умолкло все собрание и слушало Варнаву и Павла, рассказывавших, какие знамения и чудеса сотворил Бог чрез них среди язычников" (ст. 12). Духу Святому не было благоугодно сохранить для нас слова, сказанные Павлом и Варнавою в этот достопамятный день, и нам понятна мудрая причина этого умолчания: Он, очевидно, руководствовался желанием дать в этом деле первое место Апостолам Петру и Иакову, слова которых должны были оказать больше воздействия на приверженцев закона, нежели слова "Апостола язычников" и его соратника. После же того, как они умолкли, начал речь Иаков и сказал: мужи-братия! послушайте меня: Симон изъяснил, как Бог первоначально призрел на язычников", - не для того, чтобы целиком обратить их к Себе, а, - "чтобы составить из них народ во имя Свое; и с сим согласны слова пророка, как написано: Потом обращусь и воссоздам скинию Давидову падшую, и то, что в ней разрушено, воссоздам; и исправлю ее, чтобы взыскали Господа прочие человеки и все народы, между которыми возвестится имя Мое, говорит Господь, творящий все сие. Ведомы Богу от вечности все дела Его. Посему я полагаю не затруднять обращающихся к Богу из язычников" (ст. 13-19).

Нам приходится удивляться, что в этом внушительном собрании никто не говорит с такою силою и ясностью, как именно Апостолы Петр и Иаков; первый из них был "Апостолом обрезания"; служение второго относилось преимущественно к двенадцати коленам Израилевым, вследствие чего его положение придавало особый вес его словам в глазах защитников служения закону. Оба этих выдающихся Апостола единодушно утверждали, что новообращенных христиан не следовало "затруднять" или обременять" соблюдением закона. Своими убедительными речами они доказали, что подчинение христиан соблюдению закона совершенно не согласовалось со Словом Божиим и с волею Господа.

Слова Павла и Варнавы не были записаны для нас, и кто будет отрицать поразительную премудрость Божию, сказавшуюся в факте их умолчания? Нам только говорится, что они рассказали о знамениях и чудесах, сотворенных чрез них Богом среди язычников. От них и следовало, конечно, ожидать полного отвержения учения о соблюдении новообращенными христианами закона: с их стороны это было вполне естественно; напротив, факт, что и Апостолы Петр и Иаков были того же мнения, должен был удивить каждого.

Если читатель хочет основательно ознакомиться с мыслями Апостола Павла относительно закона, ему следует изучить его Послание к Галатам. Там, под вдохновением Духа Святого, этот ревностный Апостол обращает к новообращенным христианам пламенные и исполненные силы речи. Приходится только удивляться, как можно читать это замечательное Послание и продолжать в то же время утверждать, что христиане под законом в каком бы то ни было отношении. После кратких вступительных слов Апостол с характеризующим его рвением тотчас же погружается в рассмотрение вопроса, непонимание которого преисполняет горечью его горящее любовью к Галатам сердце "Удивляюсь", - говорит он, и действительно было чему удивляться, "что вы от призвавшего вас благодатию Христовою" - а не законом Моисеевым, - "так скоро переходите к иному благовествованию, которое впрочем не иное, а только есть люди, смущающие вас и желающие превратить благовествование Христово. Но если бы даже мы, или Ангел с неба стал благовествовать вам не то, что мы благовествовали вам, да будет анафема. Как прежде мы сказали, так и теперь еще говорю: кто благовествует вам не то, что вы приняли, да будет анафема" (Гал. 1,6-9).

Пусть все люди, проповедующие закон, задумаются над этими словами. Они кажутся строгими; но будем помнить, что это слово Самого Бога, Духа Святого. Да, Бог, Дух Святой изрекает Свою страшную анафему на каждого, кто дерзает дополнять законом Моисеевым Евангелие Христово, на каждого, кто старается доказать необходимость соблюдения христианами закона.

Некоторые люди думают примирить вещи, говоря, что в законе они ищут не средство для своего оправдания, а руководящие правила жизни. Мы обращаемся к ним с вопросом: на чем они основывают свое решение, чему должен служить закон? Или мы под законом, или мы не служим ему. Если мы под законом, важно не то, как мы на него смотрим, а как он смотрел на нас.

В этом вся разница. Закон не знает придумываемых богословами различий. Если мы под законом, мы под проклятием, потому что написано: "Проклят всяк, кто не исполняет постоянно всего, что написано в книге закона" (Гал. 3,10). Никакой пользы не будет для меня от того, что я скажу, что я христианин, что я рожден свыше, потому что какое закону дело до христианства и до возрождения? Решительно никакого. Закон обращается к грешнику, как к существу, облеченному ответственностью. Он требует полного послушания себе и призывает проклятие на всякого, кто нарушает, или кто ему не следует хотя бы в одном только случае (Гал. 3,10; 5,3; Иак. 2,10.11; Втор. 6,25; 27,26; Лук. 18,10-14).

Также говорят, что если мы не имеем силы соблюсти весь закон, зато Христос исполнил его за нас. Довод, не имеющий значения. Закон не признает за нами права воспользоваться послушанием ему другого лица. Речь его такова: "Кто исполняет его (закон), тот жив будет им" (Гал. 3,12).

И проклятие направлено не только на человека, не выполнившего требований закона, но для вящего подтверждения этого принципа сказано (Гал. 3,10), что и "все, утверждающиеся на делах закона, находятся под клятвою". Итак, все, стоящие на почве закона, все, служащие закону, одним словом, все берущиеся выполнить дела закона, неизбежно находятся под клятвою. Христианин, благодарение Богу, не находится под клятвою; но почему же это так? Разве закон утратил свою силу, свое величие, свое достоинство, свое святое действие? Нисколько, Мыслить так - значит клеветать на закон. Допускать мысль, что какой-либо человек, будь он христианин, еврей или язычник, - это безразлично, - может утверждаться на делах закона и в то же время не находиться под клятвою, это значит или признавать за ним точное исполнение всего закона, или же говорить, что закон отменен и потерял свою силу. Горе дерзающему утверждать это!

Почему же, однако, христианин не находится под клятвою? Потому что он не под законом. Каким же путем он освободился от проклятия? Потому ли это случилось, что кто-либо иной исполнил закон вместо него? Нет, мы повторяем, что во всей системе подзаконности не существует ни одного указания, что послушание другого лица закону вменяется нам в заслугу. Как же можно объяснить себе этот факт? Вот ответ во всей его нравственной силе, полноте и красоте: "Законом я умер для закона, чтобы жить для Бога". (Гал. 2,19). [Закон остается на своем месте, но верующая душа изъята из-под его власти посредством "смерти". "Так и вы, братия мои, умерли для закона телом Христовым, чтобы принадлежать другому, Воскресшему из мертвых, да приносим плод Богу", - чего мы не можем сделать, утверждаясь на делах закона. "Ибо, когда мы жили по плоти", - закон же касается только живущих по плоти, - "тогда страсти греховные, обнаруживаемые законом, действовали в членах наших, чтобы приносить плод смерти" Заметьте грустную связь "под законом", - "по плоти", - "страсти греховные", "плод смерти". Но, благодарение Богу, существует и другая сторона вопроса "Но ныне... мы освободились от него (закона)". Каким путем? Исполнил ли его вместо нас кто-либо другой? Нет, но мы "умерли для закона, которым были связаны (apoqanonteV en h), чтобы нам служить Богу в обновлении духа, а не по ветхой букве" (Римл. 7,4-6). Как чудно согласуются слова Римл. 7 с Гал. 2: "Ибо законом я умер для закона, чтобы жить для Бога".]

Но если верно, что, как говорит Апостол, мы "умерли законом", как же закон может руководить нашею жизнью? Закон приносил с собой только смерть, проклятие и осуждение тем, которым он был "преподан чрез Ангелов, рукою посредника" (Гал. 3,19). Может ли он дать что-либо иное и нам? Произвел ли закон хотя бы одну кисть добрых плодов в сердце сына или дочери Адама? Послушайте, что отвечает Апостол: "Когда мы жили по плоти", т.е. когда в нас действовало наше падшее природное естество, - "тогда страсти греховные, обнаруживаемые законом, действовали в членах наших, чтобы приносить плод смерти".

В каком же положении оказываемся теперь мы, христиане? "Законом я умер для закона, чтобы жить для Бога. Я сораспялся Христу. И уже не я живу, но живет во мне Христос. А что ныне живу во плоти", - здесь плоть обозначает тело, - "то живу" - как? руководствуясь в моей жизни требованиями закона? Нисколько, но - "живу верою в Сына Божия, возлюбившего меня и предавшего Себя за меня" (Гал. 2,19-20).

Вот истинное христианство; другого христианства не существует. Понимаем ли мы это? Ощущаем ли мы его смысл и значение? Драгоценная Христова смерть полностью освобождает нас от двух противоположных друг другу зол: от служения букве закона с одной и от служения плоти с другой стороны. Вместо этого она вводит нас в святую свободу благодати Божией, в свободу служения Богу, чтобы "духом умерщвлять дела плотские" (Римл. 8,13), и, "отвергнувши нечестие и мирские похоти, целомудренно и благочестиво жить в нынешнем веке" (Тит. 2,12).

Будем помнить об этом, дорогой читатель. Вникнем в значение слов: "Я сораспялся Христу, и уже не я живу, но живет во мне Христос" Мой ветхий человек умер, распят, погребен. Мой новый человек живет во Христе. Не будем обольщать себя, потому что ничего нет ужаснее и опаснее, как если наше ветхое "я" становится на новую почву; или, другими словами, если славные христианские истины воспринимаются плотью, и люди, не отдавшие своего сердца Господу, обращает благодать нашего Бога в "повод к распутству" (Иуд. 4). Мы должны сознаться, что служение закону мы в тысячу раз больше предпочитаем распутству, необходимо тщательно оберегать себя от последнего зла. Оно быстро преуспевает, расчищая место для ужасных потоков неверия, которые в недалеком будущем поглотят христианский мир.

Утверждать, что мы освобождены от закона не чрез посредство смерти законом и не жизнью Христовой, совершенно не значит сообразовываться с христианским учением; это ведет к служению плоти, от которого со святым трепетом должна отстраняться каждая благочестивая душа. Если мы умерли для закона, мы умерли и для греха, а, следовательно, мы уже не должны исполнять нашу собственную волю, которая есть греховная воля, а должны творить волю Божию, которая научает нас истинной святости жизни.

Также будем помнить, что, если мы умерли законом, мы также умерли для сего лукавого века и соединены с Христом, воскресшим, восшедшим на небеса и прославленным. Мы не от мира, как Христос, не от мира. Искать себе положение в мире - значит отрицать факт, что мы умерли для закона, потому что мы не можем жить для мира и в то же время умереть для закона. Христова смерть освободила нас от закона, от власти греха, от сего лукавого века и от страха смерти. Но все это тесно связано вместе, и мы не можем освободиться от одного, не освобождаясь вместе с тем и от всего остального. Одним из прискорбных фактов нашего времени является утверждение, что мы освобождаемся от закона, продолжая, однако, при этом жить по плоти, вести эгоистичный светский образ жизни.

Христианин призван доказывать своею повседневною жизнью, что благодать производит последствия, которых никогда не мог достигнуть закон. Одним из славнейших преимуществ христианства служит даруемая им человеку способность отречься от своего "я" и жить для других. Если человек своими силами старается любить своего ближнего, он этим ищет собственной повседневности. Благодать производит как раз противоположное действие. Свое "я" полностью отстранено, как нечто осужденное, распятое, мертвое и погребенное. Ветхое "я" исчезло, и новое "я" живет пред лицом Божиим во всей силе, во всем совершенстве Христовом. Он - наша жизнь, наша святость, наша праведность, наша цель, наш пример, - Он наше "все". Он пребывает в нас, и мы в Нем; наша повседневная жизнь не должна быть ничем иным, кроме как только Христом, являемым в нас силою Духа Святого. Мы должны любить не только ближнего своего, но и наших врагов, и любить их не только, чтобы приобрести себе праведность, потому что мы уже получили во Христе праведность пред Богом, потому что в нас действует духовная жизнь, жизнь же эта - Христос. Христианин есть человек, живущий Христом. Он не еврей "под законом", не язычник "без закона", а "человек во Христе", человек, внедренный в благодать, призванный к тому же послушанию, в котором жил Сам Господь Иисус.

Мы не будем долее распространяться об этом вопросе, но очень советуем читателю внимательно изучить 15-ую главу Деяний, а также Послание к Галатам. Если он приложит сердце к этому изучению, мы убеждены, что он составит себе ясное представление о весьма важном вопросе относительно закона. Он увидит, что христианин ни коим образом не подчинен закону, что его жизнь, его праведность, его святость основаны на совершенно ином принципе; что ставить христианина в зависимость от закона - значит отрицать сами основы христианства, противоречить самым главным положениям Священного Писания. Из 3-ьей главы Послания к Галатам он увидит, что ставить себя в зависимость от закона - значит удаляться от Христа, удаляться от Духа Святого, отрекаться от веры и Божиих обетовании.

Все эти ужасные последствия ясно изображены в этой главе, и, когда мы вникаем в состояние Церкви, мы должны поражаться, с какою точностью в наше время осуществляются изображенные здесь факты.

Да откроет Господь глаза всех христиан на эту истину! Да пробудит Он в них желание изучать Писание и во всем подчиняться его святому авторитету! Это насущная нужда нашего времени. Мы недостаточно изучаем Библию. Она не руководит нами. Мы не осознаем безусловной необходимости проверять все в свете Писаний, отбрасывая все, не выдерживающее этого испытания. Мы делаем множество вещей, не находящих себе оправдания в Слове Божием, вещей, безусловно противоречащих Слову Божию.

К чему все это приведет? Мы содрогаемся при одной мысли об этом. Мы знаем, что наш Господь Иисус Христос вскоре придет, чтобы взять Свой искупленный народ в обители, уготованные в доме Отца где они вечно будут со Христом. Но что ожидает тех, которые будут оставлены? Что будет с людьми, только устами исповедующими Христа? Это серьезные вопросы; их следует рассмотреть в Божием присутствии, чтобы получить на них ответ, верный и Божественный. Да сделает читатель это с сердцем кротким и смиренным, и Дух Святой осветит ему этот вопрос.

Мы старались доказать на основании Писания, что христианин находится не под законом, а под благодатью; теперь будем продолжать наше изучение 5-ой главы Книги "Второзаконие". Мы находим в ней десять заповедей, но они представлены нам не совсем в том виде, как в Исх. 20. Некоторые характерные черты требуют особенного внимания со стороны читателя.

В Исх. 20 нам дается сам текст заповедей; во Втор. 5 кроме заповедей мы встречаем и пояснения к ним; законодатель указывает здесь на нравственные мотивы Божиих постановлений и обращается к Израилю с увещаниями, которые оказались бы совершенно неуместными в Исх. 20. В одном случае нам изложены только одни факты; в другом мы встречаем и факты, и пояснения, факты и их применение в жизни. Одним словом, мы не имеем ни какого основания предполагать, что 5-ая глава Книги "Второзаконие" есть буквальное повторение 20-ой главы Книги "Исход"; таким образом, падают сами собою жалкие доводы неверующих, ссылающихся на мнимые противоречия.

Сравним, например, два места, относящиеся к установлению субботы. В Исх. 20 мы читаем: "Помни день субботний, чтобы святить его. Шесть дней работай, и делай всякие дела твои; а день седьмой - суббота Господу Богу твоему: не делай в оный никакого дела ни ты, ни сын твой, ни дочь твоя, ни раб твой, ни рабыня твоя, ни скот твой, ни пришелец, который в жилищах твоих. Ибо в шесть дней создал Господь небо и землю, море и все, что в них; а в день седьмой почил. Посему благословил Господь день субботний и освятил его" (ст. 8-11). В Втор. 5 мы читаем: "Наблюдай день субботний, чтобы свято хранить его, как заповедал тебе Господь, Бог твой. Шесть дней работай, и делай всякие дела твои; а день седьмой - суббота Господу, Богу твоему. Не делай в оных никакого дела, ни ты, ни сын твой, ни дочь твоя, ни раб твой, ни раба твоя, ни вол твой, ни осел твой, ни всякий скот твой, ни пришлец твой, который у тебя, чтобы отдохнул раб твой и раба твоя, как и ты. И помни, что ты был рабом в земле Египетской, но Господь, Бог твой, вывел тебя оттуда рукою крепкою и мышцею высокою; потому и повелел тебе Господь, Бог твой, соблюдать день субботний" (ст. 12-15).

Сразу бросается в глаза разница между двумя этими местами. В Книге "Исход" заповедь о соблюдении дня покоя основана на деле сотворения мира. В Книге "Второзаконие" основанием ее служит искупление, о сотворении мира в ней даже вовсе и не упоминается. Одним словом, различия происходят от характерных особенностей каждой Книги, и это с первого взгляда делается понятным читателю. Что же касается установления субботы, будем помнить, что оно всецело основывается на непосредственном авторитете Слова Божия. Другие заповеди предписывают нравственные обязанности. Всякий знает, что с нравственной точки зрения дурно убивать или красть; но никто не считал бы своим долгом соблюдать субботу, не будь на то дано особого приказания Божия. Отсюда возникают великое значение и важность этой заповеди. В нашей главе и в Исх. 20 эта заповедь поставлена наравне с великими нравственными обязательствами, признанными во всем мире совестью человека.

Но это еще не все; во многих других местах Писания празднованию субботы отводится особое место, и оно является особенным доказательством драгоценной связи между Иеговой и Израилем, служит печатью завета Иеговы с ними и знаком посвящения ими себя Иегове. Всякий, конечно, мог понять, что с нравственной точки зрения дурно убивать или красть; но только те души, которые любили Иегову и Его Слово, любили и соблюдали и Его субботы.

Так в Исх. 16 в связи с дарованием Богом народу манны мы читаем: "В шестой же день собрали хлеба вдвое, по два гомора на каждого; и пришли начальники общества и донесли Моисею. И он сказал им: вот, что сказал Господь: завтра покой, святая суббота Господня; что надобно печь, пеките, и что надобно варить, варите сегодня, а что останется, отложите и сберегите до утра... И сказал Моисей: ешьте сегодня; ибо сегодня суббота Господня; сегодня не найдете его на поле. Шесть дней собирайте его; а в седьмой день - суббота; не будет его в этот день" (ст. 22-26). Но они так мало способны были оценить святое и драгоценное преимущество соблюдения субботы Иеговы, что "некоторые из народа вышли в седьмой день собирать, и не нашли. И сказал Господь Моисею: долго ли будете вы уклоняться от соблюдения заповедей Моих и законов Моих?" (ст. 27-28). Тот факт, что они пренебрегали субботой, доказывая низкий уровень их духовной жизни, доказывал, что они уклонились от соблюдения Божиих заповедей, - "Смотрите, господь дал вам субботу, посему Он и дает в шестой день хлеба на два дня: оставайтесь каждый у себя, никто не выходи из места своего в седьмой день. И покоился народ в седьмой день" (ст. 29-30). Для святого субботнего дня Бог усматривал для них и покой и пищу.

В конце 31-ой главы мы встречаем еще один замечательный пример, доказывающий, какое важное значение Иегова придавал соблюдению субботы. Моисей только что получил подобное описание скинии и ее принадлежностей; ему теперь предстояло получить две скрижали завета из руки Господа; но, как бы в доказательство того, какое великое значение занимала суббота в Божиих очах, нам затем говорится: "И сказал Господь Моисею, говоря: Скажи сынам Израилевым так: субботы мои соблюдайте; ибо это знамение между Мною и вами в роды ваши, дабы вы знали, что Я Господь, освящающий вас. И соблюдайте субботу; ибо она свята для вас: кто осквернит ее, тот да будет предан смерти. Кто станет в оную делать дело, та душа должна быть истреблена из среды народа своего. Шесть дней пусть делают дела; а в седьмой суббота покоя, посвященная Господу: всякий, кто делает дело в день субботний, да будет предан смерти. И пусть хранят сыны Израилевы субботу в роды свои, как завет вечный. Это знамение между Мною и сынами Израилевыми навеки; потому что в шесть дней сотворил Господь небо и землю, а в день седьмой почил и покоился" (Исх. 31,12-17).

Это в высшей степени знаменательные слова: они доказывают прочность установления празднования субботы. Употребленные здесь выражения вполне доказывают, что это было не временное постановление: "знамение между Мною и вами в роды ваши", - "завет вечный", - "знамение навеки".

Эти слова требуют самого внимательного отношения читателя к ним. Прежде всего они доказывают, что суббота была установлена для Израиля; затем, что, с точки зрения Бога, это было вечное установление. Очень важно помнить это, если мы хотим иметь совершенно ясное представление об этом вопросе.

Суббота была вполне определенно установлена исключительно для еврейского народа. Во многих местах Священного Писания мы находим указания, что она была знамением между Иеговою и Израильским народом и в то же время не имела никакого отношения к языческим народам. Впоследствии мы увидим, что она является еще и чудным прообразом восстановления всего, предреченного Богом уставами всех святых Его пророков; но это не изменяет факта, что суббота есть исключительно еврейское установление. Во всем Писании не встречается ни одного указания, что суббота касается так же и язычников.

Ссылаются на то, что о субботе упоминается уже во второй главе Книги "Бытие", и в этом хотят видеть указание, что суббота должна ввиду этого факта иметь более широкое применение, должна относиться не только к еврейскому народу. Но вникнем в слова: "И совершил Бог к седьмому дню дела Свои, которые Он делал, и почил в день седьмой от всех дел Своих, которые делал" (Быт. 2,2).

Смысл этих слов необыкновенно прост и ясен. О человеке здесь не говорится ни слова. Нам здесь не сказано, что человек покоился в этот день от дел своих. Можно, если хотите, представить себе или заключить из этого, что седьмой день был днем покоя и для человека; но во второй главе Книги "Бытие" об этом вовсе не говорится. Не находим мы, кроме того, и во всей этой Книге ни одного указания на соблюдение субботы. В первый раз о ней затем упоминается в 16-ой главе Книги "Исход"; мы только что приводили это место, и из него вполне ясно видно, что эта заповедь была дана Израилю, как народу, состоявшему в завете с Иеговой. Они, очевидно, не сумели ни понять, ни оценить этого устава. Псалом 94-ый и Евр. 4 показывают нам, что они никогда не вошли в этот покой. Если мы имеем в виду значение субботы в Божиих очах, Бог говорит нам, что суббота была знамением между Ним и Его народом; она была показателем духовного уровня этого народа и их отношения к Господу. Это постановление не только было частью данного чрез Моисея Израилеву обществу закона; во многих местах Священного Писания о нем говорится, как о заповеди, имевшей совершенно особое значение в Божиих очах.

Так в Ис. 56 мы читаем: "Блажен муж, который делает это, и сын человеческий, который крепко держится этого, который хранит субботу от осквернения, и оберегает руку свою, чтобы не сделать никакого зла. Да не говорит сын иноплеменника, присоединившийся к Господу: "Господь совсем отделил меня от Своего народа", и да не говорит евнух: "вот, я сухое дерево" Ибо Господь так говорит об евнухах: которые хранят Мои субботы, и избирают угодное Мне, и крепко держатся завета Моего, тем дам Я в доме Моем и в стенах Моих место и имя лучшее, нежели сыновьям и дочерям; дам им вечное имя, которое не истребится. И сыновей иноплеменников", несомненно входивших, как и в Числ. 15, в число израильтян, - "присоединившихся к Господу, чтобы служить Ему и любить имя Господа, быть рабами Его; всех, хранящих субботу от осквернения ее и твердо держащихся завета Моего, Я приведу на святую гору Мою и обрадую их в Моем доме молитвы; всесожжения их и жертвы их будут благоприятны на жертвеннике Моем: ибо дом Мой назовется домом молитвы для всех народов" (ст. 2-7).

И еще: "Если ты удержишь ногу твою ради субботы от исполнения прихотей твоих в святой день Мой, и будешь называть субботу отрадою, святым днем Господним, чествуемым, и почтишь ее тем, что не будешь заниматься обычными твоими делами, угождать твоей прихоти и пустословить, то будешь иметь радость в Господе, и Я возведу тебя на высоты земли, и дам вкусить тебе наследие Иакова, отца твоего; уста Господни изрекли это" (Ис 58,13-14).

Этих слов вполне достаточно для указания, какое важное место занимает суббота в Божиих очах Излишне будет увеличивать число подобных доказательств, но мы не можем не указать читателю еще на одно место из Книги "Левит": "И сказал Господь Моисею, говоря: Объяви сынам Израилевым, и скажи им о праздниках Господних, в которые должно созывать священные собрания; вот праздники Мои. Шесть дней можно делать дела, а в седьмой день суббота покоя, священное собрание; никакого дела не делайте, это суббота Господня во всех жилищах ваших" (Лев. 23,1-3).

Суббота поставлена здесь во главе всех торжественных праздников, перечисленных в этой замечательной главе и служащих нам прообразами всех Божиих намерений по отношению к Израильскому народу. Суббота есть прообраз вечного покоя, в который Бог введет Свой народ, когда его скорби окончатся; это прообраз благословенного "субботства" (hsabbatismoV) "остающегося для народа Божия" (Евр. 4,9) Иегова всегда старался напоминать об этом славном покое Своему народу; седьмой день, седьмой год, юбилейный год, - все эти чудные праздники "субботства" должны были служить прообразами благословенного дня, когда Израиль будет собран в своей земле, и когда суббота будет соблюдаться так, как она еще никогда не соблюдалась.

Это выдвигает пред нами вторую особенность субботы, а именно - вечную устойчивость этого постановления. Если бы это учреждение чисто временное, никогда в применении к нему не были бы употреблены выражения: "знамение в роды ваши", - "завет вечный", - "навеки". Правда, никогда, увы! Израиль не соблюдал субботы так, как это было предписано ему Богом; он никогда не постиг всего ее значения; он никогда не познал всей сладости и всех благословений, связанных с соблюдением этого святого дня. Он обратил соблюдение субботы в доказательство своей праведности, он тщеславился им, как своим национальным преимуществом и сделал это предметом своей гордости; но он никогда не праздновал субботы в общении с Богом.

Говоря так, мы, конечно, имеем в виду не весь народ вообще, потому что мы думаем, что существовали и среди него отдельные дорогие души, которые в глубине своего сердца находили отраду в соблюдении субботы и были проникнуты в этом отношении Божиими мыслями. Но, как народ, как нация, Израиль никогда не исполнял того, что было благоугодно Богу. Послушаем, что говорит пророк Исайя: "Не носите больше даров тщетных, курение отвратительно для Меня; новомесячей и суббот, праздничных собраний не могу терпеть: беззаконие и празднование!" (Ис. 1,13).

Чудное и драгоценное установление субботы, данное Богом Израилю в знамение Его завета с Его народом, обратилось в их руках в празднование, ненавистное для Господа. Открывая страницы Нового Завета, мы встречаем там постоянные споры между Господом Иисусом и между иудейскими старейшинами и учителями. Прочтем, например, первые стихи 6-ой главы Евангелия от Луки: "В субботу, первую по втором дне Пасхи, случилось Ему проходить засеянными полями; и ученики Его срывали колосья и ели, растирая руками. Некоторые же из фарисеев сказали им: зачем вы делаете то, чего не должно делать в субботы? Иисус сказал им в ответ: разве вы не читали, что сделал Давид, когда взалкал сам и бывшие с ним? Когда он вошел в дом Божий, взял хлебы предложения, которых не должно было есть никому, кроме одних священников, и ел, и дал бывшим с ним? И сказал им: Сын Человеческий есть господин и субботы" (ст. 1-5).

Далее мы читаем еще: "Случилось же и в другую субботу войти Ему в синагогу и учить. Там был человек, у которого правая рука была сухая. Книжники же и фарисеи наблюдали за Ним, не исцелит ли в субботу, чтобы найти обвинение против Него". - Обвинение за исцеление одного из немощных их ближних! - "Но Он, зная помышления их", - да, Он мог читать в глубине их сердец, - "сказал человеку, имеющему сухую руку: встань и выступи на середину. И он встал и выступил. Тогда сказал им Иисус: спрошу Я вас: что должно делать в субботу? добро, или зло? спасти душу, или погубить? Они молчали. И, посмотрев на всех их, сказал тому человеку: протяни руку твою. Он так и сделал; и стала рука его здорова, как другая. Они же пришли в бешенство, и говорили между собою, что бы им сделать с Иисусом" (ст. 6-11).

Как ясно все это доказывает нам чисто внешнее выполнение человеком закона о субботе! Эти иудейские наставления предпочитали, чтобы ученики Христа лучше страдали от голода, нежели нарушили их субботу. Человеку лучше было, по их мнению, сойти в могилу с сухою рукою, чем видеть его исцеленным в день их субботы. Увы! это была, несомненно, их суббота, а не суббота Божия. Божий покой не мог совмещаться с голодом и с иссыхающими от болезни членами тела. Он никогда не уяснял себе смысла повествования Библии о Давиде, едущем хлебы предложения. Они не понимали, что постановления закона должны уступать место Божию милосердию, идущему навстречу человеческим нуждам. Благодать, сияющая во всем своем блеске, ниспровергает все преграды закона, и вера радуется при ее свете; но наружное благочестие боится действий Божией благодати; дерзновение веры оскорбляет его. Фарисеи не понимали, что человек, имевший сухую руку, был поразительным прообразом нравственного убожества израильского народа, живым доказательством их отчуждения от Бога. Если бы они были тем, чем им быть следовало, Господу Иисусу не пришлось бы и исцелять больного с сухою рукою; но они не были верны Богу, а поэтому и их суббота была лишенной смысла формой, была уставом, утратившим всю свою цену и силу; она сделалась ненавистною Богу несообразностью, нимало не вязалась с состоянием души человека.

Обратимся к другому примеру в Лук. 13. "В одной из синагог учил Он в субботу". - День субботний, очевидно, не был для Него днем отдыха. - "Там была женщина, восемнадцать лет имевшая духа немощи: она была скорчена, и не могла выпрямиться. Иисус, увидев ее, подозвал, и сказал ей: женщина! ты освобождаешься от недуга твоего. И возложил на нее руки; и она тотчас выпрямилась, и стала славить Бога" (ст. 10-13). Чудное наглядное доказательство работы Божией благодати в душе человека и неизбежных обязуемых последствий этой работы! Все, на кого Христос возлагает Свои благословенные руки, "тотчас же выпрямляются" и делаются способными "славить Бога".

Но человеческая суббота была нарушена. "При этом начальник синагоги, негодуя, что Иисус исцелил в субботу, сказал народу": - он негодовал на действие врачующей Божией благодати, оставаясь в то же время совершенно равнодушным к унизительному доказательству немощи, проявившейся в дочери Авраамовой, - "Есть шесть дней, в которые должно делать: в те и приходите исцеляться, а не в день субботний". Как далек был этот наружный богопочитатель от мысли, что пред ним стоял Сам Господин субботы! Как мало он понимал, что не было ни малейшей духовности в старании внешне соблюдать субботу, тогда как жалкое духовное состояние человека нуждалось в действии силы Божией! - "Господь сказал ему в ответ: лицемер! не отвязывает ли каждый из вас вола своего или осла от яслей в субботу, и не ведет ли поить? Сию же дочь Авраамову, которую связал сатана, вот, уже восемнадцать лет, не надлежало ли освободить от уз сих в день субботний?" (ст. 14-16).

Тяжкий, но вполне заслуженный упрек! Как ясно сказались во всем этом вся суетность, все ничтожество иудейского учения! Как можно было заговорить о соблюдении субботы в присутствии дочери Авраамовой, связанной жестокой рукою сатаны в течение восемнадцати лет, - какая несообразность! Ничего так не ослепляет ума, ничто так не ожесточает сердца и не усыпляет совести, как внешнее благочестие, утратившее свою силу (2 Тим. 3,5). Только свет присутствия Божия обнаруживает всю обманчивость подобного благочестия. Начальнику синагоги было совершенно безразлично, что эта несчастная женщина страдала до конца своих дней. Пусть она продолжала бы быть грустным доказательством силы сатаны, только бы его суббота оставалась не нарушенной. Его религиозное негодование возбуждалось не могуществом сатаны, проявлявшемся в болезненном состоянии этой женщины, а могуществом Христа, явленном в полном освобождении больной от ее болезни.

Господь дает ему вполне заслуженный ответ. "И когда говорил Он это, все противившиеся Ему стыдились; и весь народ радовался о славных делах Его" (ст. 17). Какая удивительная противоположность! Приверженцы лицемерного, тщеславного и жестокого благочестия были изобличены и покрыты стыдом и смятением; с другой стороны, весь народ радовался славны делам Сына Божия, пришедшего к ним, чтобы освободить их от гнета силы сатаны, чтобы наполнить их сердца радостью Божия спасения и их уста хвалою.

Мы просим читателя раскрыть Евангелие от Иоанна, чтобы всесторонне осветить рассматриваемый нами вопрос. Мы хотим, чтобы вопрос о субботе, дающий повод к стольким спорам, был основательно изучен во свете Писания, потому что мы уверены, что многие христиане не имеют ясного представления о важном значении этого вопроса.

В начале 5-ой главы Евангелия от Иоанна нам представляется яркая картина, изображающая нравственное состояние Израиля. Мы не будем стараться выяснить здесь смысл всей совокупности начальных стихов этой главы; мы остановимся только на том, что имеет прямое отношение к интересующему нас вопросу. Купальня Вифезда или "дом милосердия", хотя и была выражением любви Божией к народу Израилеву, в то же время являла очевидные доказательства жалкого состояния человека вообще и Израиля в частности. Ее пять крытых ходов были наполнены "слепыми, иссохшими, ожидавшими движения воды". Какое яркое изображение немощности всего рода человеческого вообще и израильского народа в частности! Какое верное представление их нравственного и духовного состояния, каким его видит Бог! - "Слепые, хромые, иссохшие", - вот истинное состояние человека, и дай Бог, чтобы человек это понял.

Но среди всего этого народа находился человек, настолько истощенный и ослабленный болезнью, что и купальня Вифезда не могла оказаться ему полезной. "Тут был человек, находившийся в болезни тридцать восемь лет. Иисус, увидев его лежащего, и узнав, что он лежит уже долгое время, говорит ему: хочешь ли быть здоров?" (ст. 5-6). Какая благость, какая сила звучат в этих словах! Они превосходили все самые заветные желания расслабленного. Он мечтал только о том, чтобы нашелся человек, который помог бы ему спуститься в купальню. Он не знал, что Говоривший с ним был несравненно сильнее, нежели купальня с приводимой по временам в движение водой; что Он был гораздо выше посылаемого Богом Ангела, выше любой человеческой помощи; что Он был Всемогущий Бог неба и земли. "Больной отвечал Ему: так, Господи, но не имею человека, который опустил бы меня в купальню, когда возмутится вода; когда же я прихожу, другой уже сходит прежде меня" (ст. 7). Удивительный прообраз всех, ищущих спасения в делах закона! Каждый как можно больше заботится о самом себе. Ни малейшей заботы о других; ни малейшего желания прийти на помощь. "Иисус говорит ему: встань, возьми постель твою, и ходи. И он тотчас выздоровел, и взял постель свою, и пошел. Было же это в день субботний" (ст. 8-9).

Здесь пред нами снова является суббота человеческая; потому что это, конечно, не была суббота Божия. Множество немощных больных, собранных вокруг купальни, доказывали, что Божий покой еще не наступил, что славное осуществление этого покоя еще не настало на грешной земле. Когда наступит этот день, больше не будет слепых, хромых и расслабленных в крытых ходах Силоамской купальни. Субботний Божий покой несовместим с человеческими немощами.

Это была человеческая суббота. То не было знамение завета Иеговы с потомством Авраамовым, как это некогда было и случится еще раз в будущем. Суббота сделалась в Израиле знаком внешней праведности человека. "Посему Иудеи говорили исцеленному: сегодня суббота; не должно тебе брать постели" (ст. 10). По их мнению, человеку следовало из году в год лежать на одре болезни; им же лишь следовало прилагать все усилия к бесцельному соблюдению субботы. Если бы они имели хотя бы самое незначительное духовное развитие, они поняли бы, как непоследовательно с их стороны было стараться соблюдать предание о сохранении субботы пред лицом человеческой немощи, болезней и всякого рода доказательств упадка человека. Но они были полностью слепы; поэтому, когда обнаруживаются славные дела Христа, они дерзают находить их противоречащими закону.

И не только это, но они еще и "искали убить Его, за то, что Он нарушал субботу" (ст. 18). Какое грустное зрелище! Религиозные люди, даже сами начальники и иудейские учителя, так называемые наставники народа Божия старались убить "Господина субботы" за то, что Он исцелил человека в субботний день! Но заметьте, что им ответил наш Господь: "Отец Мой доныне делает, и Я делаю" (ст. 17). Этот краткий и вместе с тем убедительный ответ дает нам ключ к пониманию всего дела. Не для отдыха пришел Он в этот мир, и за это да будет вечная хвала Ему! Как мог Он отдыхать, хранить покой субботы, тогда как всякого рода человеческие немощи окружали Его? Это великое множество расслабленных, наполнявшее крылатые ходы купальни "Вифезда" не служило ли примером и явным доказательством "для иудеев" их неразумного отношения к заповеди о субботе? Как могла Божия любовь покоиться при подобном положении вещей? Это было совершенно невозможно. Среди всевозможных проявлений греха и скорби только любовь Божия может действовать. С той минуты, как человек согрешил, Отец начал действовать. Затем пришел Сын, чтобы продолжать дела Отца. В настоящее время совершается работа Святого Духа. Миру, подобному нашему, надлежит работать, а не отдыхать, - такова воля Божия. "Посему для народа Божия еще остается субботство" (Евр. 4,9).

Господь Иисус в день субботний, равно как и в прочие дни, переходил из одного места в другое, всюду творя добро; когда же Он окончил славное дело искупления, Он провел субботу в гробу и воскрес в первый день недели, Первенец из мертвых, Глава нового творения, в которой действует Бог и где уже нет места вопросам о "днях, временах и годах". Смерть Христа положила конец старому порядку вещей, воскресение же Его вводит нас в совершенно иную сферу; теперь мы получаем преимущество ходить во свете и в силе вечной жизни, дарованной нам во Христе, нимало не согласуясь с прежними постановлениями закона. Мы теперь подошли к весьма интересному вопросу о разнице, существующей между субботою и "днем Господнем", или "первым днем недели". Эти дни очень часто смешиваются. Часто искренне благочестивые люди говорят о христианской субботе", - выражение, не находимое в Библии нигде. Мы, однако, должны всегда употреблять только выражение, встречаемое в Библии.

Читатель, быть может, найдет, что странно высказывать порицание выражению "христианская суббота", но если он рассмотрит это во свете Нового Завета, он увидит, что этот вопрос принимает серьезный оборот. Часто говорят, что "название не имеет значения и не изменяет сущности вещей", но в вопросе, разбираемом нами, название является характеристикой сущности вещей.

Мы уже отметили, что наш Господь провел субботу в могиле. Не имеет ли этот факт глубокое значение для нас? В этом мы не сомневаемся. Он выражает собою отмену прежнего порядка вещей, доказывает собою полную невозможность соблюдать субботу в мире греха и смерти. Любовь не могла отдыхать в подобном мире: она могла только действовать и затем умереть. Вот что мы читаем на могиле, в которую был положен "Господин субботы".

Но, возразят нам на это, зато первый день недели является новою субботою, субботою христианскою. Никогда, однако, этот день не называется так в Новом Завете. Изучая Деяния Апостолов, мы видим, что оба эти дня имеют там свое отдельное место. В день субботний, видим мы, иудеи собирались в свои синагоги для чтения закона и пророков. В первый же день недели, читаем мы, христиане собирались для преломления хлеба. Между обоими этими днями была такая же разница, как между иудейским учением и учением христианским; и решительно нигде нет указаний, что день субботний имел то же значение, что и первый день недели. Где нам сказано, что суббота была перенесена с седьмого дня на день восьмой, или же на первый день недели? Об этом, конечно, не говорится нигде.

Некоторые думают, что важно только седьмую часть недели отдавать покою и общественному служению Богу, что этого вполне достаточно и что название, даваемое этому дню, не имеет никакого значения. От этого произошло то, что различные народы и различные религиозные системы соблюдают свою субботу Но это не удовлетворяет душу, которая хочет придерживаться исключительно Священного Писания. Покой в саду Едемском был связан с седьмым днем. Израиль соблюдал покой в седьмой день. Но день восьмой направляет наши мысли к вечности, и в Новом Завете он называется "первым днем недели", как бы обозначая начало нового порядка вещей, нетленным основанием которого служит крест, славною же главою и центром которого является воскресший Христос. Называя этот день "христианской субботою", мы смешиваем земное и небесное. Это значит низводить христианина с высоты, на которую его вознесло соединение с прославленною на небесах Главою, значит соблюдать плотские постановления, установленные до возвещения людям Евангельской истины; это значит предписывать соблюдение "дней, месяцев, времен и годов", что Апостол ставил в упрек Церкви в Галатии.

Чем более, одним словом, мы вникаем в смысл выражения "христианская суббота", тем более убеждаемся, что вместе с другими общепринятыми христианским миром названиями оно старается лишить Церковь Божию великих и осязаемых истин, отличающих Церковь Божию от всего, предшествовавшего ей и за ней наступающего. Хотя и пребывая на земле, Церковь не от мира сего, как и Христос не от мира сего. Ее происхождение, ее характер, ее принципы, ее хождение в мире и ее надежды - все небесное. Она поставлена между крестом и между славою. Границами ее существования на земле служат день Пятидесятницы, в который Дух Святой сошел на землю, чтобы основать ее, и пришествие Христово, когда Христос возьмет ее к Себе.

Нет ничего яснее этого. Поэтому заставлять Церковь Божию соблюдать из желания служить закону или из суеверия "дни, месяцы, времена и годы" - значит отрицать Божественное откровение и лишать христианина места и положения, принадлежащих ему по бесконечному милосердию Божию и ради совершенного Христом дела искупления.

Если читатель находит, что мы заходим слишком далеко в наших мыслях, пусть он вникает в следующие слова послания Апостола Павла к Колоссянам, слова настолько чудные по своей ясности, что их следовало бы напечатать золотыми буквами: "Посему, как вы приняли Христа Иисуса Господа, так и ходите в Нем, будучи укоренены и утверждены в Нем, как вы научены, преуспевая в ней с благодарением. Смотрите, братия, чтобы кто не увлек вас философиею и пустым обольщением", - заметьте, что философия здесь приравнивается к пустому обольщению: весьма нелестное для нее сравнение! - "по преданию человеческому, по стихиям мира, а не по Христу; ибо в Нем обитает вся полнота Божества (qeoihV) телесно; и вы имеете полноту в Нем, Который есть глава всякого начальства и власти". - Чего нам еще не достает? - "В Нем вы и обрезаны обрезанием нерукотворенным, совлечением греховного тела плоти, обрезанием Христовым; бывши погребены с Ним в крещении, в Нем вы и совоскресли верою в силу Бога, Который воскресил Его из мертвых; и вас, которые были мертвы во грехах и в необрезании плоти вашей, оживил вместе с Ним, простив нам все грехи, истребив учением бывшее о нас рукописание, которое было против нас, и Он взял его от среды и пригвоздил ко кресту; отняв силы у начальства и властей, властно подверг их повороту, восторжествовав над ними Собою" (Кол. 2,6-15).

Дивная победа, одержанная Им Одним и ради нас! Да будет вечная хвала и поклонение Его имени! "Итак никто да не осуждает вас за пищу, или питание, или за какой-нибудь праздник, или новомесячие, или субботу: это есть тень будущего, а тело во Христе. Никто да не обольщает вас самовольным смиренномудрием и служением Ангелов, вторгаясь в то, чего не видел, безрассудно надмевалось плотским своим умом, и не держась Главы, от которой все тело, составами и связями будучи соединяемо и скрепляемо, растет возрастом Божиим. Итак, если вы со Христом умерли для стихий мира, то для чего вы, как живущие в мире, держитесь постановлений: не прикасайся, не вкушай, не дотрагивайся, (что все истлевает от употребления), по заповедям и учению человеческому? Это имеет только вид мудрости в самовольном служении, смиренномудрии и изнурении тела, в некотором небрежении плоти" (Кол. 2,16-23). Здесь речь идет о недостатке попечения о теле, как сосуде Божием, и о превозношении плоти, гордящейся тщеславною, пустою и мнимою святостью.

Христианин, полностью уяснивший себе свое положение пред Богом, принадлежит к новой твари; ухо его открыто и сердце его отверсто для слышания убедительных слов увещания Апостола: "Итак, если вы воскресли со Христом, то ищите горнего, где Христос сидит одесную Бога. О горнем помышляете, а не о земном. Ибо вы умерли, и жизнь ваша сокрыта со Христом в Боге. Когда же явится Христос, жизнь ваша, тогда и вы явитесь с Ним во славе" (Кол. 3,1-3). Жизнь христианина - это Христос в сердце и Христос, явленный в повседневной жизни силою Духа Святого. Это новый человек, созданный по образу Самого Христа и являемый в малейших подробностях нашей жизни, наших отношений с миром и с нашими семьями, наших действий относительно наших ближних, наших поступков, нашего настроения, одним словом, во всех особенностях нашего существа. Это не только исповедование того или иного догмата, того или иного мнения или чувства, - это живая и несомненная действительность. Это утвердившаяся в душе зависимость от Бога, оказывающая свое благодатное действие на сердце и распространяющая свое благотворное влияние на всю сферу, в которой мы призваны жить. Это христианин, идущий по благословенным стопам Того, Кто переходит с места на место, творя добро, ища возможности принести посильную помощь ближнему, живя не для Самого Себя, а для других и находя Себе отраду в благодарении и в служении другим; Того, Кто был всегда готов оказать помощь и сочувствие огорченным, утратившим бодрость сердцам.

Вот истинное христианство. Как оно не похоже на служение закону и суеверным предрассудкам! Истинное христианство приносит плоды Божественные, небесные и духовные, ничего не имеющие с плотскими, человеческим и земными делами. Да поможет Господь как автору, так и читателю этих строк быть одушевленными святым желанием проникнуться сознанием славных истин, открывающихся на страницах Нового Завета!

Мы полагаем, что мы довольно обстоятельно рассмотрели вопрос о субботе. Если читатель хорошо усвоил смысл вышеприведенных мест Писания, он легко убедится в том, что суббота занимает важное место в Божиих планах. Он поймет, что суббота имеет непосредственное отношение к Израилю и его наследию, что она была знамением завета между Иеговою и Его народом и верным показателем духовного состояния Израиля.

Далее читатель убедится, что в сущности Израиль никогда не соблюдал, как должно, субботу, никогда не понимал ее значения и не оценил ее глубокого смысла. Все это обнаружилось в жизни, служении и смерти Господа Иисуса Христа, сотворившего много дел милосердия в субботний день и в конце концов проведшего этот день в могиле.

Читатель, наконец, поймет, еще и разницу, существующую между еврейской субботой и первым днем недели, или днем Господним, которому ни разу не дается названия субботы во всем Новом Завете, но который, напротив, всегда называется там отдельно. Это не преобразованная и перенесенная на другой день суббота; это совершенно новый, имеющий свои особенности и свои основания, день, отделенный от субботы, которая временно отменена и будет возобновлена лишь в будущем, когда семя Авраамово возвратится в Обетованную землю (см. Иез. 46,1.12).

Мы не можем закончить обзор этого интересного вопроса, не сказав нескольких слов о месте, отведенном в Новом Завете дню Господню, или первому дню недели. Хотя он и не имеет ничего общего с субботой и с новомесячиями, или с "днями, месяцами, временами и годами", он занимает особое место в христианстве, что подтверждается многими местами Нового Завета.

В этот день воскрес наш Господь. В этот же день Он много раз являлся Своим ученикам. Апостолы и братия собирались в Троаде для преломления хлеба именно в этот день (Деян. 20,7). Апостол приказывает коринфянам и всем, призывающим в каком-либо месте имя Господа нашего Иисуса Христа именно в этот день откладывать деньги для нуждающихся. Таким образом, первый день недели был днем, когда народ Божий собирался вокруг трапезы Господней: служение Богу, поклонение Ему и общение с Ним были непосредственно связаны именно с этим днем. Апостол Иоанн также ясно свидетельствует, что именно в этот "воскресный" день он "был в духе" и получил чудное Откровение, заключающее собою Божественную Книгу.

[Некоторые думают, что выражение "день воскресный" имеет значение "дня Господня", они думают, что Апостол был проникнут духом того дня, когда Господь возьмет в Свои руки силу и Свое царство. Это опровергается двумя данными. Прежде всего слова th curiach hmera, обозначающие слова Откр. 1,10 "день воскресный", отличаются от слов h hmera curiou, находимых нами в 1 Фесс. 5,2, 2 Фесс. 2,2, 2 Петр. 3,10 и переведенных выражением "день Господень", или "день Христов".

Уже одно это должно, по нашему мнению, решить вопрос, но мы, кроме того, заметим, что большая часть книги Откровения описывает не события "дня Господня", а события, им предшествующие.

Итак, мы уверены, что в этом случае выражение "день Господень" или "день воскресный" обозначает "первый день недели", - важный факт, доказывающий нам, что этот день занимал совершенно особенное место в Слове Божием, место, которое ему с благодарностью отводит каждый духовно настроенный христианин.]

Нам даны несомненные доказательства того, что день Господень не должен стоять наравне с обычными днями недели. Для истинного христианина это не еврейская суббота, не языческий праздник, а день Господень, в который искупленные дети Божий радостно и с благодарным сердцем собираются вокруг трапезы Господней, дабы "возвещать смерть Господню, доколе Он прийдет" (1 Кор. 11,26).

Празднование первого дня недели чуждо служению всякого рода закону, всяким предрассудкам суевериям. Не допустить этого невозможно, не отрицая целого ряда истин, связанных с этим днем. Мы не имеем прямых повелений относительно соблюдения этого дня, но приведенных нами выше мест Писания достаточно для доказательства этого факта; сами инстинкты Божественного естества также побуждают нас, с другой стороны, хранить день Господень, любить и благоговейно выделять его из прочих дней, посвящая его поклонению и служению Богу. Одна мысль о том, что душа, утверждающая, что она искренне любит Христа, и в то же время находящая возможным заниматься обычными делами и без нужды путешествовать в день Господень, смущает истинное благочестивое сердце. Мы думаем, что имеем святое преимущество в возможности по мере сил удаляться от всех земных развлечений, чтобы посвящать часы дня Господня Самому Господу и служению Ему.

На это можно возразить, что христианин должен посвящать Господу каждый день Конечно; мы составляем Его собственность в самом полном и в самом возвышенном смысле этого слова. Все, что мы имеем, и все, что мы представляем из себя, принадлежит Ему; мы с радостью подтверждаем это. Мы призваны делать все во имя Его и во славу Его Покупать, есть, пить, делать, одним словом, все пред очами Его, в страхе и любви к Нему, - вот наше святое преимущество. Никогда ни в один из дней недели нам не следует прилагать свою руку к чему-либо, на что мы не можем с полною искренностью призвать благословение Господа.

Все это вполне сознается каждым истинным христианином; но в то же время нам кажется невозможным читать Новый Завет и не видеть, что день Господень занимает особенное, ему одному присущее место; что нам относительно него даны вполне определенные указания; что он имеет значение и важность, которых лишены все прочие дни недели. Мы так убеждены в этом, что даже если бы законы каких-либо стран и не предписывали соблюдения дня Господня, мы сочли бы своим священным долгом и своим святым преимуществом воздерживаться в этот день от обыденных человеческих дел.

Благодарение Богу, законы многих государств предписывают соблюдение дня Господня. Это осязательное благословение, даруемое Богом всем, любящим этот день ради своей любви к Господу. Мы видим доказательство Его великой благости в том, что Он изъял этот день из числа принадлежащих миру дней и даровал его Своему народу и Своим служителям, дабы они посвятили его поклонению и служению Божию.

Как отрадно для нас иметь день Господень, оставляющий далеко позади себя все земные заботы! Что бы мы делали, не имея его? Как благотворно отзывается на нас благословенный перерыв в работе всей недели! Воскресные занятия освежают душу. Как отрадно соединяться вместе в этот день, чтобы возвещать Его смерть и приносить Ему хвалу наших уст! Все воскресные занятия христианина, - проповедника, учителя воскресной школы и всякого иного служителя Божия, - услаждают его душу. Человеческий язык не способен выразить все значение, всю ценность этого дня. Правда, день Господень далеко не день отдыха для Божиих слуг; в этот день им часто приходится уставать более, чем в остальные дни; но это усталость благодатная, усталость приятная: награда ожидает их в субботстве, предстоящем народу Божию.

Вознесем же еще раз, дорогой читатель, благодарение наших сердец Богу за драгоценное преимущество, заключающееся в даровании нам дня Господня. Да продолжает Господь благословлять этим преимуществом Свою Церковь, доколе Он придет. Да разрушит Он Своим всемогуществом все старания неверующих и безбожных людей воздвигнуть преграды, мешающие пользоваться днем Господним. Некоторые скажут, быть может, что суббота уничтожена и поэтому мы ничем более не связаны. Многие безразличные к Божией истине люди воспользовались этим доводом, чтобы просить оставлять и в Англии открытыми в воскресные дни различные увеселительные заведения. Увы! легко убедиться, чего добиваются эти люди, и куда это ведет. Люди хотели бы устранить действие закона, чтобы иметь свободу всецело погрузиться в светские удовольствия Они не понимают, что от закона освободиться можно, только умирая для него; а если мы умерли для закона, мы неизбежно умерли и для греха, и для мира.

В этом вся разница. Благодарение Богу, грешник освобожден от закона, но если это так, он освободился от него не для того, чтобы веселиться и угождать себе в день Господень, или в какой-либо другой день, а для того, чтобы жить для Бога. "Законом я умер для закона, чтобы жить для Бога" (Гал. 2,19). Вот почва, на которой должен стоять христианин; она принадлежит только тем, которые действительно рождены свыше. Мир не может понять это, как он также не может понять и святых преимуществ, и духовных занятий, связанных с днем Господним.

Все это так, но в то же время мы уверены, что, если бы Англия уничтожила все преграды, воздвигнутые вокруг дня Господня, тогда обнаружилось бы, как далеко она ушла от того, что исповедовала и чем прежде так выделялась из числа других государств; тогда мы увидели бы, как быстро она идет по пути неверия и атеизма. Мы не должны упускать из виду серьезного факта, что Англия всегда выдавала себя за христианское государство, утверждая, что ею управляет Слово Божие. Поэтому на ней лежит несравненно большая ответственность, чем на странах, еще окутанных мраком язычества. Мы думаем, что народы, равно как и отдельные лица, будут ответственны за то, что они исповедовали; а следовательно, народы, именующие себя христианскими, будут судимы не только по свету, озаряющему сотворенный Богом мир или по закону Моисееву, но и согласно полному и яркому свету исповедуемого ими христианства; - да, они будут судимы согласно всей правде, заключенной в драгоценной Книге, которою они обладают и которою хвалятся Язычники будут судимы по "делу закона, написанного в сердцах" и в их совести; евреи будут судимы согласно закону Моисееву; все же, именующие себя христианами, будут судимы на почве христианской истины. Этот столь серьезный факт увеличивает великую ответственность положения христианина. Бог поступит с христианскими народами согласно тому, что они исповедовали. Никакого значения не будет для них иметь довод, что они не разумеют того, что исповедуют; потому что к чему исповедовать то, чего не понимаешь и во что не веришь? Факт тот, что они утверждают, что понимают истину и верят ей; именно на этом основании они будут судимы. В Англии мы весьма часто слышим фразу: "Библия, и только одна Библия составляет религию протестантов".

Если это так, как торжественна мысль, что Англия будет судима согласно Библии! Каков будет ее суд? Как окончится этот суд? Пусть вдумаются в это все, к кому это относится.

Мы теперь закончим рассмотрение глубоко поучительного вопроса о субботстве и дне Господнем, приведя читателю знаменательные слова, заключающие собою изучаемую нами 5-ую главу. Они не требуют длинных пояснений, но мы считаем полезным приводить в этом "Толковании на Книгу Второзаконие" как можно больше подлинных слов Книги, чтобы читатель, не выпуская из рук наших заметок, имел в то же время пред своими глазами слова Духа Святого.

Передав народу содержание и пояснение десяти заповедей, Моисей представляет им торжественную обстановку, при которой был обнародован закон, также напоминая им, и что они испытали при этом, и что они высказали по этому поводу. "Слова сии изрек Господь ко всему собранию вашему на горе из среды огня, облака и мрака, громогласно, и более не говорил, и написал их на двух каменных скрижалях, и дал их мне. И когда мы услышали глас из среды мрака, и гора горела огнем: то вы подошли ко мне, все начальники колен ваших и старейшины ваши, и сказали: вот, показал нам Господь, Бог наш, славу Свою и величие Свое, и глас Его слышали мы из среды огня. Сегодня видели мы, что Бог говорит с человеком, и сей остается жив: но теперь для чего нам умирать? Ибо великий огонь сей пожрет нас; если мы еще услышим глас Господа, Бога нашего, то умрем. Ибо есть ли какая плоть, которая слышала бы глас Бога живого, говорящего из среды огня, как мы, и осталась жива? Приступи ты, и слушай все, что скажет тебе Господь, Бог наш, и пересказывай нам все, что будет говорить тебе Господь, Бог наш, и мы будем слушать и исполнять. И Господь услышал слова ваши, как вы разговаривали со мною, и сказал мне Господь: слышал Я слова народа сего, которые они говорили тебе; все, что ни говорили они, хорошо. О, если бы сердце их было у них таково, чтобы бояться Меня и соблюдать все заповеди Мои во все дни, дабы хорошо было им и сынам их вовек! Пойди, скажи им: возвратитесь в шатры свои. А ты здесь останься со Мною, и Я изреку тебе все заповеди и постановления и законы, которым ты должен научить их, чтобы они так поступали на этой земле, которую Я даю им во владение. Смотрите, поступайте так, как повелел вам Господь, Бог ваш; не уклоняйтесь ни вправо, ни налево. Ходите по тому пути, по которому повелел вам Господь, Бог ваш, дабы вы были живы, и хорошо было вам, и прожил много времени на той земле, которую получите во владение" (ст. 22-33).

Здесь пред нами выдвигается вперед во всем своем блеске великий принцип Книги "Второзаконие". Он выражается в трогательных словах, составляющих как бы главное ядро, сущность чудных, только что приведенных нами, изречений. "О, если бы сердце их было у них таково, чтобы бояться Меня и соблюдать все заповеди Мои во все дни, дабы хорошо было им и сынам их вовек!"

Драгоценные слова! Они раскрывают пред нами тайну жизни, которою, как христиане, мы призваны жить из дня в день, жизни полного и безусловного послушания, истекающего из сердца, боящегося Господа; жизни, руководимой не рабским страхом, а любовью глубокою, истинною, благоговейною, любовью, изливающей Духом Святым в наши сердца. Именно это и радует нашего милосердного Отца. Он говорит нам: "Сын Мой! отдай сердце твое Мне" (Притч. 23,26). Когда сердце отдано, тогда Богу легко отдается и все остальное. Сердце, любящее Бога, с величайшей радостью подчиняется всем Божиим заповедям; Богу же ценно только то, что истекает из преданного Ему сердца. Из сердца исходят источники жизни; поэтому, когда им управляет любовь Божия, оно сознает необходимость желания выполнять все заповеди Господа. Мы любим Его заповеди, потому что любим Его, каждое Его слово драгоценно для сердца, любящего Его. Каждое правило, каждый устав, каждое постановление, одним словом, весь Его закон, - все дорого, достойно внимания и уважения, потому что со всем этим связаны Его имя и власть.

В 118-ом Псалме читатель найдет наглядное подтверждение занимающей нас мысли, увидит душу, глубоко проникнутую словами: "О, если бы сердце их было у них таково, чтобы бояться Меня и соблюдать все заповеди Мои!" Там мы находим трогательные стремления сердца, испытывающего постоянное и глубокое удовлетворение в соблюдении закона Божия. В этом дивном Псалме по крайней мере сто семьдесят раз упоминается об этом драгоценном законе; подобно дорогим жемчужинам, украшают размышления о законе почти каждый стих этого Псалма. Но убедитесь в этом лучше сами: "В сердце моем сокрыл я слово Твое, чтобы не грешить пред Тобою". - "На пути откровений Твоих я радуюсь, как во всяком богатстве". - "О заповедях Твоих размышляю, и взираю на пути Твои". - "Уставами Твоими утешаюсь; не забываю слова Твоего". - "Истомилась душа моя желанием судов Твоих во всякое время". - "Откровения Твои - утешение мое, советники мои". - Я прилепился к откровениям Твоим". - "Потеку путем заповедей Твоих". - "Буду соблюдать закон Твой". - "Вот, я возжелал повелений Твоих". - "Буду утешаться заповедями Твоими, которые возлюбил". - "Вспоминал суды Твои". - "Уставы Твои были песнями моими на месте странствований моих". - "Обращал стопы мои к откровениям Твоим". - "Спешил и не медлил соблюдать заповеди Твои". - "Закон уст Твоих для меня лучше тысяч золота и серебра". - "Уповаю на слово Твое". - "Истаевают очи мои о слове Твоем". - "Уставов Твоих не забыл". - "Все заповеди Твои -истина". - "На веки, Господи, слово Твое утверждено на небесах". - "Не забуду повелений Твоих". - "Я взыскал повелений Твоих". - "Углубляюсь в откровения Твои". - "Твоя заповедь безмерно обширна". - "Как люблю я закон Твой! весь день размышляю о нем". - "Как сладки гортани моей слова Твои! лучше меда устам моим". - "Откровения Твои я принял, как наследие на веки; ибо они веселие сердца моего". - "Я приклонил сердце мое к исполнению уставов Твоих навек, до конца". - "Я люблю заповеди Твои более золота чистого". - "Все повеления Твои, все признаю справедливыми". - "Дивны откровения Твои". - "Открываю уста мои, и вздыхаю; ибо заповедей Твоих жажду". - "Праведен Ты, Господи, и справедливы суды Твои". - "Откровения Твои, которые Ты заповедал, - правда и совершенная истина". - "Слово Твое весьма чисто". - "Закон Твой - истина". - "Правда откровений Твоих вечна". - "Издавна узнал я об откровениях Твоих, что Ты утвердил их навеки". - "Сердце мое боится слова Твоего". - "Радуюсь я слову Твоему, как получивший великую прибыль". - "Велик мир у любящих закон Твой". - "Душа моя хранит откровения Твои, и я люблю их крепко". - "Я повеления Твои избрал". - "Закон Твой утешение мое".

Подобного рода слова, многие из которых были повторены Самим нашим Господом во дни Его земной жизни, несомненно радуют сердце и укрепляют душу. Господь Иисус жил Словом Божиим. Это слово было пищею для Его души, силою Его служения и авторитетом для Него во всех отношениях. Им Он побеждал сатану, им приводил в смущение саддукеев, фарисеев и иродиан. Из этого Слова Он черпал поучение для Своих учеников; и именно это Слово Он завещал, возносясь на небо, соблюдать Своим ученикам.

Как все это важно и необходимо для нашей жизни! Какое великое значение придает Священному Писанию мысль, что во всех этих чудных изречениях дивного 118-го Псалма имеется в виду именно святая богодухновенная Книга! Каким утешением для нас служит факт, что наш Господь все время руководствовался Священным Писанием, которому Он отводит такое обширное и такое возвышенное место. При каждом удобном случае Он ссылается на Священное Писание, как на закон Божественный и неопровержимый. Будучи Сам Богом и Автором святой Книги, но заняв, однако, место Человека на земле, Он постоянно доказывает, что безусловный долг и святое преимущество человека заключаются в обязанности жить Словом Божиим и с благословением подчиняться его Божественному авторитету.

Разве не существует вполне ясного ответа на вопрос, столь часто предлагаемый неверием: "Что же доказывает нам, что Библия есть Слово Божие?" Если мы действительно веруем во Христа, если мы признаем Его за Сына Божия, за Бога, явившегося во плоти, за истинного Бога и за истинного человека, мы не можем не сознавать всей значительности факта, что наш Господь постоянно ссылается на Писания, - на Моисея, пророков и псалмы, - как на закон Господень. Конечно, Ему было ведомо, что это было истинное Слово Божие. Будучи Богом, Он Сам диктовал людям этот закон; как человек, Он хранил его, жил им, признавал его высший авторитет во всех отношениях.

Каким уроком и каким в то же время упреком служит этот факт для всех так называемых христианских учителей и писателей, дерзающих опровергать неоспоримую богодухновенность Писаний вообще и Пятикнижия Моисеева в частности! Нас должна страшить даже мысль, что находятся люди, дерзающие называть апокрифами то, что считалось подлинными словами Божиими нашим Господом и Учителем.

И, однако, нас хотят уверить, что в мире совершается прогресс во всем. Увы! это жалкое заблуждение! Несообразное с истиной Божией учение ритуализма и богохульные рассуждения неверия с невероятною силою умножаются вокруг нас. Там же, где не чувствуется их непосредственного влияния, мы встречаем холодное равнодушие, любовь к удобствам жизни, эгоизм, светское настроение, одним словом, все, кроме доказательств духовного успеха. Если громадное большинство людей не увлекается неверием, с одной стороны, и слепым выполнением внешнего благочестия, с другой стороны, это происходит главным образом оттого, что они слишком заняты своими удовольствиями и своей выгодой для того, чтобы думать о чем-либо другом.

Наблюдения и опыт совершенно ясно доказывают нам, что прогресса, в сущности, нет; при наличии великого множества фактов, доказывающих как раз противное, мы оказываемся непростительно доверчивыми, признавая теории всеобщего прогресса.

Нам скажут, быть может, на это, что мы не должны судить по тому, что мы видим; что всегда надо надеяться. Это следует признать верным, если только наша надежда основывается на хотя бы одном указании Слова Божия. Если хотя бы одной строчкой Писания можно доказать, что мы имеем основание ожидать общего успеха в области религии, политики, нравственности или общественного строя, будем в этом случае "надеяться сверх надежды". Одного богодухновенного слова достаточно, чтобы послужить основанием надежды, возвышающей душу над самыми мрачными и безотрадными обстоятельствами жизни.

Но где мы найдем это слово? Нигде! Все свидетельство Библии с начала до конца, все учение Священного Писания, голос пророков и Апостолов - все с неоспоримою ясностью и силою доказывает нам, что настоящее положение вещей не только не будет постепенно улучшаться, но что, напротив, оно будет становиться все хуже и хуже, пока блестящие лучи славы тысячелетия не озарят земли и не обратят в ликование ее стоны. Но прежде всего меч правосудия должен совершить свое страшное дело. Если бы мы вздумали подтвердить эту мысль изречениями Писаний, мы заполнили бы ими целую книгу, потому что они составляют значительную часть пророческих писаний Ветхого и Нового Завета.

Но мы не собираемся делать это. Библия открыта пред читателем; пусть он сам изучает ее, отбросив все предвзятые мысли общепринятых учений, все общеупотребительные фразы, все догматы богословских школ; если с простотою малого дитяти он подойдет к чистому источнику Священного Писания, он придет к ясному и несомненному заключению, что мир не обратится к Богу путями, открытыми ему в настоящее время; что не Евангелие мира, а разрушительный меч суда приготовит землю к принятию славы тысячелетия.

Да не подумает кто-либо, что мы не ценим всего творимого на земле добра. Напротив, мы благодарим за него Бога, радуемся малейшему усилию распространить в мире драгоценное Евангелие благодати Божией; мы возносим Богу хвалу за каждую душу, введенную в круг блаженных искупленных Божиих. Мы радуемся известию, что восемьдесят пять миллионов экземпляров Библии распространены по лицу земли. Кто может определить действие, произведенное их чтением или даже одного из них на души грешников? Мы сопровождаем нашими лучшими пожеланиями всех ревностных миссионеров, несущих благую весть спасения во все дома и закоулки многолюдных городов, равно как и до пределов далеких стран земли.

Мы, однако, не принадлежим к числу людей, верящих, что все эти средства послужат обращению всего мира к Богу. Писание свидетельствует нам, что народы научатся правде, когда суды Божий падут на землю.

Одного изречения Библии должно бы быть достаточно для доказательства факта, что не Евангелие обратит мир к Богу; сотни библейских изречений подтверждают это и возвещают ту же истину. Не благодатью, а судами "научатся живущие в мире правде" (Ис. 26,8.9).

Какова же цель Евангелия? Если не оно должно обратить мир, зачем же оно в таком случае проповедуется? Апостол Иаков дает непосредственный и определенный ответ на этот вопрос в речи, обращенной им к собору, собранному в Иерусалиме. "Симон изъяснил, как Бог первоначально презрел на язычников". - С какою целью? -Для того ли, чтобы всех их обратить к Богу? Нет, но - "чтобы составить из них народ во имя Свое" (Деян. 15,13). Ничего нет яснее этих слов. Они показывают нам, к чему должны клониться усилия миссионеров, и в чем заключается цель, всегда руководящая благословенной работой каждого истинного миссионера, наученного и поставленного Богом на дело служения. Эта цель "составит из всех земных племен народ во имя Его".

Насколько же нам важно всегда помнить это и всегда иметь в виду эту полезную цель для каждого предпринимаемого нами дела! К чему работать для достижения ложной цели? Не лучше ли работать сообща с Богом? Разве пострадает дело миссионера, разве замедлится его успех, если миссионер будет знать Божий мысли касательно порученного ему дела? Конечно, нет. Вот, положим, два миссионера отправляются в дальний путь. Один из них задается целью обратить к Богу мир; другой руководствуется желанием составить народ во имя Божие. Цель, преследуемая последним, делает ли его менее преданным, менее деятельным, менее ревностным, нежели первый? Совершенно напротив; сам факт, что ему открыты Божий мысли, даст силу и устойчивость его стараниям, и укрепит его сердце среди трудностей и препятствий, окружающих его.

Апостолы Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа, очевидно, не имели в мыслях обращения всего мира, идя на проповедь: "Идите по всему миру, и проповедуйте Евангелие всей твари: кто будет веровать и креститься, спасен будет; а кто не будет веровать, осужден будет" (Марк, 16,15-16).

Эти слова относились к двенадцати Апостолам. Мир должен был сделаться сферою их действия. Их проповедь обращалась ко всей твари на земле, но имела значение только для тех, которые будут веровать. Прежде всего это было их личное дело Обращение всего мира не входило в их планы; оно совершится совершенно иными средствами после того, как настоящее распространение Евангелия соберет воедино небесный народ Божий. [Мы обращаем внимание читателя на Пс. 66. Подобно многим другим местам Писания, он доказывает, что благословение язычников последует за восстановлением Израиля. "Боже! будь милостив к нам и благослови нас, освети нас лицом Твоим, дабы познали на земле путь Твой, во всех народах спасение твое. Да восхвалят Тебя народы, Боже, да восхвалят Тебя народы все. Да благословит нас Бог, Бог наш Да благословит нас Бог, и да убоятся Его все пределы земли". Слова эти как нельзя более ясно доказывают, что Израиль, а не Церковь, сделается орудием благословения народов земли.]

Дух Святой сошел с неба в день Пятидесятницы не для обращения к Богу всего мира, но чтобы "обличить" мир (elegxw), т. е. обвинить его в грехе отвержения Сына Божия. [Применять слова Иоан. 16,8-11 к работе Духа в отдельных личностях - большое заблуждение Они означают Его присутствие и Его действие на весь мир вообще Его работа в отдельной душе - драгоценная истина, но не она подразумевается в этом изречении.] Целью Его сошествия на землю было доказать, что мир виновен пред Богом; Его великою задачею было составить одно тело из верующих, как евреев, так и язычников. Именно этим Он занят в течение девятнадцати веков. Такова "тайна", служителем которой сделался Апостол Павел и которую он так удивительно ясно развивает и поясняет в своем Послании к Ефесянам. Если мы верно усваиваем истину, изложенную в этом чудном послании, нельзя не убедиться, что обращение мира и образование тела Христова - вещи совершенно различные, не могущие идти рука об руку.

Мы предлагаем читателю вникнуть в чудные слова Ефес. 3,1-10: "Для сего-то я, Павел, сделался узником Иисуса Христа за вас, язычников. Как вы слышали о домостроительстве благодати Божией, данной мне для вас; потому что мне чрез откровение возвещена тайна, о чем я и выше писал кратко; то вы, читая, можете усмотреть мое разумение тайны Христовой, которая не была возвещена прежним поколениям сынов человеческих", - не была открыта ни в ветхозаветных книгах, ни святым и пророкам Ветхого Завета, - "как ныне открыта святым Апостолам Его и пророкам Духом Святым", -т.е. пророкам Нового Завета, - "чтобы и язычникам быть сонаследниками, составляющими одно тело, и сопричастниками обетования Его во Христе Иисусе посредством благовествования, которого служителем сделался я по дару благодати Божией, данной мне действием силы Его. Мне, наименьшему из всех святых, дана благодать сия, благовествовать язычникам неисследимое богатство Христово, и открыть всем, в чем состоит домостроительство (oixonomia) тайны, созывавшейся от вечности в Боге, создавшем все Иисусом Христом, дабы ныне соделалась известною чрез Церковь начальствам и властям на небесах многоразличная премудрость Божия".

Прочтите другое место из Послания к Колоссянам: "Если только пребываете тверды и непоколебимы в вере, и не отпадаете от надежды благовествования, которое вы слышали, которое возвещено всей твари поднебесной, которого я, Павел, сделался служителем. Ныне радуюсь в страданиях моих за вас, и восполняю недостаток в плоти моей скорбей Христовых за тело Его, которое есть Церковь, которой сделался я служителем по домостроительству Божию, вверенному мне для вас, чтобы исполнить слово Божие, тайну, сокрытую от веков и родов, ныне же открытую святым Его, которым благоволил Бог показать, какое богатство славы в тайне сей для язычников, которая есть Христос в вас, упование славы, которого мы проповедуем, вразумляя всякого человека, и научая всякой премудрости, чтобы представить всякого человека совершенным во Христе Иисусе, для чего я и тружусь и подвизаюсь силою Его, действующею во мне могущественно" (Кол. 1,23-29).

"Из этих и из многих других изречений читатель увидит, в чем заключалась главная задача служения Апостола Павла. Он не имел, конечно, в виду обращения всего мира. Правда, он с силою возвещал Евангелие как "от Иерусалима и окрестности до Иллирика" (Римл. 15,19). так и "язычникам" (Ефес. 3,8); но он делал это не с целью обратить весь мир к Богу. Он знал и учил, что мир быстро созревал для наступления суда, что "злые люди и обманщики преуспевали во зле" (2 Тим. 3,13), что "в последние времена отступят некоторые от веры, внимая духам обольстительным и учениям бесовским, чрез лицемерие лжесловесников, сожженных в совести своей, запрещающих вступать в брак и употреблять в пищу то, что Бог сотворил, дабы верные и познавшие истину вкушали с благодарением. Ибо всякое творение Божие хорошо, и ничто не предосудительно, если принимается с благодарением" (1 Тим. 4,1-4).

Далее верный и вдохновленный Самим Богом служитель Христов говорит, что "в последние дни, - они наступят еще позже последних времен, - "люди будут самолюбивы, сребролюбивы, горды, надменны, злоречивы, родителям не покорны, неблагодарны, нечестивы, недружелюбны, непримирительны, клеветники, невоздержны, жестоки, не любящие добра, предатели, наглы, напыщенны, более сластолюбивы, нежели боголюбивы, имеющие вид благочестия, силы же его отрекшиеся" (Сравн. 1Тим. 4,1-3 с Тим. 3,1-5).

Какая ужасная картина! Она напоминает нам конец первой главы Послания к Римлянам, где то же вдохновенное перо описывает мрачные нравы языческого мира, только с тою прискорбною разницею, что во втором Послании к Тимофею говорится уже не о язычестве, а о христианстве, имеющем "вид благочестия".

Таким образом, завершится тогдашний порядок вещей. Где же обращенный к Богу мир, о котором столько говорят? Увы! Со всех сторон восстают лжепророки. Они твердят "мир! мир!" когда мира нет. Угрожающие падением стены христианства люди пытаются укрепить глиной, не имеющей никакой силы.

Все это, однако, не задержит наступления грядущего на вселенную суда. Тот же Апостол, слова которого мы только что приводили, говорит нам, что "тайна беззакония уже в действии"; следовательно, она находится в действии уже в течение девятнадцати веков. "Только (тайна беззакония) не совершится до тех пор, пока не будет взят из среды удерживающий теперь. И тогда откроется беззаконник, которого Господь Иисус убьет духом уст Своих, и истребит явлением пришествия Своего, того, которого пришествие, по действию сатаны, будет со всякою силою и знамениями и чудесами ложными, и со всяким неправедным обольщением погибающих, за то, что они не приняли любви истины для своего спасения. И за сие пошлет им Бог действие заблуждения, так что они будут верить лжи, да будут осуждены все, не веровавшие истине, но возлюбившие неправду" (2 Фесс. 2,7-12).

Ужасная судьба, ожидающая мир: действие заблуждения, страшный суд вопреки мечам лжепророков, представляющих душам привлекательную сторону вещей. Благодарение Господу, - для душ, принадлежащих Богу, действительно уготовано много дивных милостей Божиих. К ним Апостол может обратиться с радостными словами, вливающими в сердце бодрость: "Мы же всегда должны благодарить Бога за вас, возлюбленные Господом братия, что Бог от начала, чрез освящение Духа и веру истине, избрал вас ко спасению, к которому и призвал вас благовествованием нашим, для достижения славы Господа нашего Иисуса Христа" (2 Фесс. 2,14-15).

Здесь пред нами восстает нечто действительно привлекательное для нас, - светлая и благословенная надежда, дарованная Церкви Божией, - надежда узреть "Звезду светлую и утреннюю". Все просвещенные Божиим светом христиане ожидают не обращения или исправления мира, а пришествие своего Господа и Спасителя, Который пошел приготовить им место в доме Отца и Который вернется, чтобы взять их с Собою, дабы где Он, там и они также были. Это Его драгоценное обещание, осуществление которого может случиться с минуты на минуту. Он, по свидетельству, оставленному нам Апостолом Петром, только по Своей благости долго терпит, желая не, чтобы кто-либо погиб, а чтобы все пришли к покаянию. Когда же в состав благословенного тела Христова будет введен Духом Святым его последний член, тогда глас и труба Архангела Божия соберут всех искупленных Божиих, которые поспешат "в сретение Господу на воздухе", чтобы пребыть затем вечно с Ним (1 Фесс. 4,17).

Вот истинная надежда Церкви Божией, надежда, которую Господь всегда желает видеть в сердцах Своих возлюбленных чад, надежда, очищающая и освящающая их. Врагу удалось похитить эту надежду из сердец многих детей Божиих. Некоторое время она оставалась совершенно забытой; да и в настоящее время много ли ею занимается Церковь Божия? Часто ли среди проповеди раздается радостный возглас: "Се, Жених идет!" Это слышится весьма редко. Немногие верные служители Христовы, ожидающие пришествия Господа для взятия Его Церкви, едва решаются проповедовать о Нем из страха вызвать этим неудовольствие своих слушателей.

В этом сказывается поразительное действие ослепляющей человека сатанинской силы. Враг похитил у души ее Божественную надежду, преисполнил ее смущением, вверг ее в заблуждение и ложь. Вместо того, чтобы внушить ей мысль ожидать "Звезду светлую и утреннюю", он побуждает ее ждать обращения всего мира, - тысячелетия без Христа. Ему удалось набросить такое густое покрывало на будущее, что человек сбивается с пути. Подобно бросаемому по прихоти волн кораблю, он носится по житейскому океану без руля и без ветрил, не видя ни солнца, ни звезд. Вокруг него - лишь мрак и смятение.

Почему произошло все это зло? Только по тому, что Церковь упускает из виду драгоценные обетования Своего Господа, заменяя их человеческими верованиями, вносящими неясность в Божию истину и искажающими ее, так что христиане более не знают, в чем заключается их истинное положение и их надежда.

И однако, они обладают Библией. Это истинный факт; но ведь и евреи имели Библию, и это не помешало им отвергнуть Благословенного, о Котором твердит с начала до конца святая Книга. В этом заключалась их нравственная непоследовательность, в которой упрекал их наш Господь в Иоан. 5,39: Исследуйте Писания, ибо вы думаете чрез них иметь жизнь вечную; а они свидетельствуют о Мне. Но вы не хотите прийти ко Мне, чтобы иметь жизнь".

Почему же это так? Только потому, что их сердца были исполнены религиозных предрассудков. Они были под влиянием человеческих учений и заповедей. Поэтому, хотя они и имели в руках Писания, хотя они и хвалились этим, они их не знали и следовали им не более, чем окружавшие их жалкие язычники. Держать Библию в руках и открывать сердце и свою совесть действию библейских истин, направляющих всю нашу жизнь, - две разные вещи.

Возьмем для примера хотя бы вопрос, побудивший нас в данную минуту допустить такое длинное отступление. Не ясно ли указано в Новом Завете, что нынешний порядок вещей завершится страшным отступничеством и полным возмущением против Бога и против Агнца? Евангелие, Послания и Откровение - все возвещает эту истину с такою ясностью и с такою простотою, что даже новорожденное чадо Божие в состоянии понять это.

И однако, лишь немногие признают справедливость этой истины. Большинство же людей думают совершенно иначе. Они уверены, что все народы будут обращены чрез производящую в настоящее время работу. Но какое объяснение дается в таком случае притчам нашего Господа в Матф. 13,где говорится о плевелах, о закваске и горчичном зерне? Как это вяжется с мыслью об обращении всего мира? Если весь мир должен чрез проповедь Евангелия обратиться к Богу, как оказались бы на поле при наступлении жатвы плевелы? Когда придет Жених, неразумных дев окажется столько, сколько и мудрых. Если весь мир должен быть обращен чрез Евангелие, на кого же "день Господень придет, как тать ночью"? Что также значат ужасные слова: "Когда будут говорить: мир и безопасность, тогда внезапно постигнет их пагуба?" (1 Фесс. 5,3). Если мы можем надеяться на обращение всего мира, какое значение и какую нравственную силу имели бы слова Откр. 1: "Се, грядет с облаков, и узрит Его всякое око, и те, которые пронзили Его; и возрыдают пред Ним все племена земные" (ст. 7).

Читатель, не ясно ли, как день что две эти вещи несовместимы? Не очевидно ли тебе, что учение об обращении Евангелием всего мира к Богу совершенно расходится с учением всего Нового Завета? Чем же объяснить факт, что множество христиан думают именно так? На это существует только один ответ: они не признают авторитета Писания. Приходится с грустью сознаться в этом; но увы! это слишком достоверный факт, чтобы можно было опровергать его. Библия читается христианами, истины же ее далеко не признаются, - они настойчиво отвергаются людьми.

Мы не будем дольше останавливаться на этом вопросе, хотя и сознаем всю его великую важность. Мы надеемся, что силою Духа Святого читатель проникнется великим значением этой истины. Все дети Божий, где бы они ни находились, должны воодушевится одним желанием, - не удаляться от Слова Божия, подчиняться авторитету Писаний.

Отсюда среди нас возникают всякого рода смущение, заблуждение и зло. Мы отвратились от Слова Господа и от Него Самого. Пока мы этого не признаем, не почувствуем и не исповедуем Богу, мы не можем ходить прямо по Его стезям. "Вот, на кого Я призрю: на смиренного и сокрушенного духом и на трепещущего пред словом Моим" (Ис. 66,2). Это слово остается верным в любое время. Нет предела благословениям, уготованным душе, находящейся в этом состоянии Бог ищет искренности в сердце. Недостаточно говорить, что мы имеем "сокрушенное и смиренное" сердце; чтобы оно на деле было именно таково. Это личное дело каждого. "Призрю на смиренного".

Да научит же нас Господь, по Своей великой благости, верно судить о самих себе в свете Его Слова! Да будут наши уши отверсты для слышания Его гласа! Да обратятся действительно к Нему и к Его Слову наши сердца! Да поможет нам Господь раз навсегда с решимостью отказаться от всего, не согласующегося с Писаниями! Этого, несомненно, ожидает наш Господь от душ, принадлежащих Ему среди запустения мира сего.